Приходится быть первым, чтобы не отстать (1/2)
Когда Зорькин в очередной раз взъерошил волосы, просматривая документы, которые предложил ему Воропаев, Александр невольно улыбнулся. Мальчишка был приятным во всех отношениях, а еще умным, если не сказать гениальным, но совершенно, просто беспросветно наивным. Воропаев вздохнул - таким восторженным мальчиком он никогда и не был, от него всегда требовались острые зубы, крепкие когти, чистой воды ненависть к предполагаемым соперникам. Хорошо это или не очень судить он не брался, ибо в свое время такая сволочность характера позволила ему пробиться в люди без поддержки родителей, против воли которых он все-таки пошел. Но, было немного завидно, а парнишку было жалко. Таким выход на хорошую должность заказан толпой бездарей и идиотов, обладающих деньгами, связями, богатыми и влиятельными родителями. Его удел прозябать в маленькой конторке, или горбатиться на бездаря за гроши, или…
- Вот тут, смотрите, - Николай поднял на него глаза, немного хмурясь, - я думаю, что если вот тут применить ту самую оптимизацию, которую предлагали вам сделать изначально. Правда, только частично, это принесет вам не просто тот результат, которого вы жаждете, но еще и дополнительно позволит получить свободные финансы, которые можно будет перенаправить на, - он принимается рыться в бумагах,- на… да на что угодно! - Зорькин буквально светится, разве что не хлопает в ладоши. Нет, парнишка еще по сути своей совершенный ребенок.
- Молодец, - хвалит его Воропаев, подтягивая к себе документы с правками-набросками, - действительно очень точно подмечено, да еще и за такой короткий срок, - он снова переводит взгляд на Николая, внимательно изучая раскрасневшегося от похвалы парня. - Не хочешь ли ты поработать на меня?
- Что? - брови Зорькина подскакивают вверх, словно бы привязанные на ниточки, - Поработать? Вы мне работу предлагаете? Здесь? - он обводит рукой кабинет.
- Не совсем здесь, - качает головой Воропаев, - по крайней мере, пока нет. Но Я предлагаю тебе работать на меня. Стать моим финансовым аналитиком, консультантом, если хочешь. У меня есть несколько веток финансовых вложений, есть свободные деньги, которые можно было бы пристроить в работу, но у меня просто не хватает на это ни времени, ни, что греха таить, желания. А теперь еще и Катина проблема с ЗимаЛетто, - он постукивает пальцами по лакированной поверхности стола, - ты же понимаешь, чем чревато, если ее обвинят в крахе компании. Как бы на нее, с учетом количества подготовленных подлогов, еще и хищение не повесили, - Николай кивает, видно, он с Пушкаревой уже размышлял об этом на досуге. - Кабинет я, на первых пoрах, организовать тебе не смогу, уж прости. Но все для деятельности твоей доставлю просто по твоему домашнему адресу. Хороший интернет, новейший компьютер, а если понадобиться, и не один, телефон, и моего водителя, который в случае чего доставит тебя в любую точку Москвы. Правда, с последним без фанатизма, - улыбается Александр, - но все же. Ну а с окладом, поверь, я тебя не обижу, а если будешь очень хорошо работать, то еще и подниму в итоге, - он пододвигает к себе лист бумаги, указывая там сумму будущей зарплаты Николая. Приличную, достойную сумму, без излишней щедрости и фанатизма. Нечего баловать парнишку с самого начала, но для исходника очень достойно. Зорькин изучает сумму и кашляет, немея окончательно. Хорошо. - Я не прошу тебя ответить мне прямо сейчас, но если решишь…
- Я согласен! - Воропаев практически уверен, что вопль парнишки слышно было даже на первом этаже. Он качает головой, жестом показывая, чтобы Николай немного успокоился. Тот усаживается в кресло снова, с которого только что так резко подхватился, продолжая говорить уже куда более спокойным тоном, - Я согласен, мне все подходит, полностью все. Я могу работать, откуда угодно, если будет на чем.
- В это я охотно верю, - успокаивает Зорькина Александр, - мой юрист разработает контракт, по которому ты сможешь работать на меня совершенно официально. Тебе же это не менее важно, чем достойный оклад, правда ведь?
- Я… я просто об этом еще не думал, - Николай вновь ерошит волосы, а потом осторожно, словно проверяя, - там ко мне Цыпин подходил… с дружками, - он делает паузу, а Воропаев не мешает ему собраться с мыслями, хотя прекрасно понимает, о чем будет вопрос, и к чему идет это самое предисловие, - что вы им… вернее, кто-то им сказал, вернее, фух, - он переводит дыхание, а потом выпаливает, - их кто-то научил уму-разуму, они подходили, прощение просить… я чуть было инфаркт не заработал, когда они ко мне во дворе ломанулись. Так вот, - Зорькин немного неловко потирает шею, - это не вы их случайно, ну, того…
- Коля, ну давай серьезно, - улыбается Воропаев, - я похож на человека, который будет гоняться за этой шушерой по городу, чтобы настучать им по голове?
- Ну, не знаю, - тянет Николай, внимательно и пристально изучая Александра, - Цыпе вы просто отлично врезали, у него сейчас такие фингалы, ого-го!
- Я не сказал, что я не умею, я сказал, что мне не пристало, - скалится Воропаев снова, - у меня для этого есть люди, которые просто прекрасно способны справится с задачей такого рода. И, как видишь, они справились просто прекрасно, так что ни тебе, ни тем более Катерине, не стоит по этому поводу беспокоиться совершенно.
- Это вы ради Кати сделали? - на этот раз вопрос он задает весьма серьезным и требовательным тоном. Александр находит это даже…милым. Сразу видно, что Николай беспокоится о подруге. Неужели считает, что он для нее не лучший вариант?
- Я, Коля, не Робин Гуд, просто так изводить всякую плесень не нанимался, мне это без надобности, - предельно честно отвечает он Зорькину, - а вот ради моей женщины, это совершенно другой вопрос. Я бы сделал это куда раньше, но Катя оказалась чрезвычайно скрытной личностью. Да и к своей безопасности относится она, судя по всему, весьма беспечно. Сейчас, я могу быть за нее спокоен. Или еще нет?
- А, ну… логично, - кивает Зорькин, потирая руки, словно у него озябли кончики пальцев, - да и, кроме этих дураков, я других проблем, если не считать ЗимаЛетто, за Катей просто не помню. Нет, - качает он головой, - она в целом магнит для неприятностей. Но с этим вы точно сделать ничего не сможете, там только в доме ее запереть навсегда, да еще и все в этом доме чем-то мягким покрыть.
- Хорошая идея, - кивает Александр, - пожалуй, возьму себе на заметку, - он улыбается хищно и довольно, чем, судя по выражению лица, немного пугает Зорькина.
- Вы ей главное не говорите, что это я придумал, - произносит он, прочищая горло, а потом добавляет, - послушайте, Александр Юрьевич, Катя очень хорошая девушка, она… настоящая, и куда более чувствительная, чем пытается казаться на первый взгляд. Вы… я знаю вас мало, и не понимаю вас совершенно, но… если вы несерьезно к ней, если она так, чтобы вам не было скучно…
- Я дал повод так думать? - обрывает Воропаев излияние Зорькина довольно резко, тон его холодный, отстраненный. Эту тему нужно закрывать раз и навсегда.
- Нет, ни разу, - не отрицает Николай, - но люди вашего толка… кто знает, что от вас можно ожидать. Правда ведь? А она моя лучшая подруга. Я беспокоюсь.
- Это похвально, - кивает Александр, - и мне нравится, как ты относишься к Катерине. Я рад, что в ее жизни есть такие достойные люди. Но подвергать мою личность анализу не стоит. Ничего хорошего во мне ты не раскопаешь, только расстроишься. Но даже после этого ты не сможешь понять и сотой доли моего отношения к Кате. Она станет моей женой, родит мне детей, и от меня будет видеть исключительно уважение и любовь. Это я тебе могу гарантировать, если этого будет для тебя достаточно.
- Я боюсь, что Кате с вами будет тяжело, - честно говорит ему Зорькин, пристально глядя в глаза мужчине, - вы тяжелый человек, Александр Юрьевич, а я хотел бы, чтобы она была счастливой. Мне это очень важно.
- Катерина далеко не так простодушна, как тебе кажется, Коля, - улыбается Николаю Воропаев, - она может быть мне не только достойным партнером, но и ярым соперником. У меня нет желания ломать ее восхитительный характер, она нужна мне именно такой. Ее счастье для меня не в меньшем приоритете.
Зорькин кивает, соглашаясь, но Александр видит, что он не до конца убедил парня, что он достаточно хорош для его подруги. Конечно, это совершенно не важно, и Катя все равно будет принадлежать ему, но он даже не прочь дать Николаю время изучить себя получше, пусть попробует разгадать, что он за человек. Верный Зорькин у него на службе, куда как лучше, чем Зорькин-оппозиционер.
* * *</p>
Александр постучал пальцами по билетам, переданным для него Виноградовой. Один для него лично, а один для Кристины. В каждом из них числился таинственный плюс один, которого мог с собой привести приглашенный гость. Он со своим плюс один определился изначально, а вот кого собиралась пригласить Кристина, было загадкой. Она вполне могла позвать Талу, но Калатай не жаловала такие мероприятия, так что шансы пересечься там именно с ней стремились к нулю.
Воропаев протянул руку к стакану с водой, раздумывая над тем, что сегодня на связь с ним не выходила ни Катя, ни Кристина, хотя он набрал их не по одному разу. И куда они могли запропаститься, да еще и так дружно? В голову лезли самые странные мысли, и в придачу ни одной хорошей. Он же просил сестру не помогать… точнее, не навязывать свою помощь Кате. Он прекрасно знал, каким напором обладала старшая Воропаева, и вероятность того, что она могла не то чтобы спугнуть, но немного озадачить Пушкареву точно. А этого, ой, как не хотелось.
От размышлений о нелегкой доле обладателя двух взбалмошных сестер и одной не окольцованной невесты его отвлекает телефонный звонок. На экране отсвечивается желанное и такое долгожданное имя. Александр улыбается и медленно поднимает трубку, чтобы ответить. Спешка здесь не к месту - можно показывать свою заинтересованность, но не излишний фанатизм.
- Да, Катя, неужели тебе удалось немного выкроить для меня немного времени? - со смешком интересуется он, прислушиваясь к такому знакомому сопению.
- Я просто виделась с Кристиной, - подтверждает Катерина его опасения. Но голос ее не напряженный, даже спокойный, разве что слегка задумчивый.
- И как проведенное время с моей сестрой? Не слишком ли ее много вокруг тебя? А то, ты какая-то не последовательная. То ты просишь, чтобы я тебя от нее оградил, то сама бежишь к ней на встречу, - Воропаев немного откидывается назад в кресле, прикрывая глаза. День выдался хорошим, плодотворным, а вечер обещал быть прекрасным, что еще нужно для полного удовлетворения? Разве этого не достаточно?
- В свое оправдание могу сказать только то, что мы нашли с Кристиной общий язык, - произносит Катя немного неловко, а потом добавляет, - в котором часу нам сегодня нужно быть на том вечере?
- Ушам своим не верю, что ты что-то забыла, - буквально смеется Александр, представляя недовольство на лице Пушкаревой. Она терпеть не может, если ей указывать на ее минусы или ошибки, все-таки перфекционизм вшит на подкожном уровне. Она снова принимается сопеть, радуя его таким знакомым возмущенным звуком, нет, ему это нравится в ней совершенно точно, - начало к девятнадцати ноль ноль, - Воропаев решает сжалиться над Катериной, - но мы можем прибыть туда к девятнадцати тридцати, поверь, мы с этим не прогадаем.
- Хорошо, тогда… - она замолкает, словно тщательно продумывая ответ, - ты меня заберешь или мне нужно будет куда-то самой подъехать?
- Тебе точно не нужно никуда подъезжать, я заберу тебя сам, - гарантирует ей Александр, - ты перед выставкой собираешься заскочить домой, освежиться?
- Было бы хорошо, - соглашается Катерина, - но я еще не знаю, когда освобожусь, я могу сама Владислава Марковича набрать? Ну, если что.
- Конечно можно, - Воропаеву нравится то, как постепенно в общении с ним смелеет Пушкарева, как комфортно она начинает чувствовать себя в его мире, с его людьми, - тогда, ближе к вечеру я еще позвоню тебе, чтобы точно знать, откуда я могу забрать тебя перед поездкой на выставку, - он слышит, как она вздыхает, - ты не хочешь идти или ты нервничаешь? - решает уточнить Александр это непонятное ему состояние.
- Я… я нервничаю немного, - признается ему Катя, и это кажется ему ужасно милым, - а вдруг,… а вдруг мы придем туда вместе, и… вдруг я окажусь там неуместной?
- Неуместным там может оказаться кто угодно кроме тебя, - спокойно отвечает ей Воропаев, будучи готовым к, такого рода, выпадам, - или ты хочешь, чтобы я пошел туда с кем-то другим? Может, тогда поможешь мне с выбором?
Катя сперва молчит, и Александр даже не слышит, как она дышит там, на другой стороне. Он уже собирается спросить у нее, не пропала ли она куда-то, когда Катерина все-таки отвечает, голос у нее оказывается умильно строгим.
- Я ни в чем помогать не буду, и ни с кем другим я не хочу, чтобы вы… чтобы ты… я, просто, не хочу,… и… ты… ты смеешься? - голос ее становится растерянным и удивленным. Воропаев прикусывает щеку изнутри, чтобы прекратить смешки, которые, то и дело, прорывались у него, пока он выслушивал сбивчивую тираду.