Так жить нельзя, но... приходится! (1/2)

Сухость во рту и ломота в мышцах стали для Александра вполне себе привычным ощущением. На повышенную температуру он тоже старался не обращать особого внимания, с ним была практически святая уверенность в том, что он не позволит своему организму разболеться не на шутку. Как показала практика, самодисциплина с этим не работала совершенно, организм слал его по вектору в очень правильном, хотя и обидном направлении. Он вздохнул, совершенно не желая открывать глаз. Не сейчас. Даже жажда, что разгоралась все сильнее, не могла заставить его снова посмотреть в глаза сестре. Кристина чуть не сошла с ума от волнения, а он тоже хорош, свалился в обморок как кисейная барышня. Господи, какой жуткий, просто невозможно жуткий стыд! Он знал, что ему будет плохо, ощущал каждой клеточкой своего тела. Нужно было сразу выставить ее за дверь, прикрывшись благовидным предлогом. Но нет, ему захотелось ее заботы, чтобы она приготовила ему чай, тот который с перцем, маслом и солью, на вкус как адское варево, но сколько любви она в него вкладывала… Да, Воропаев внутренне подобрался, этого он себе еще долго не простит. А еще то, что пришлось выложить Кристине как на духу, откуда у него образовались эти… досадные царапины. Вопль был такой, что Тала практически была готова вколоть что-то разошедшейся не на шутку старшей Воропаевой.

Калатай осмотрела его быстро, четко и профессионально, чуть хмуря широкие, всегда, сколько он ее помнил, неухоженные брови.

- У тебя, красавец, пошел воспалительный процесс, - отчеканила она привычно жестко, хотя ее льдистые пальцы касались ран с ангельской осторожностью, - а вот этот потемневший край, это ожоги от использования спирта. Воропаев, ты же не дебил, какого хрена? - она вздыхает, словно сдерживая более яркие выражения. - Все, вставай. - Кристина тут же бросается его поднимать, но Тала делает раздраженный взмах рукой, отгоняя ее прочь. - Мне нужно, чтобы он сам. Давай.

- Да ты садистка, - Александр садится, стараясь не выть на выдохе, настолько жесткий спазм сводит его бок. Черт, это больно! Каждый гребанный раз больно!

- Я еще и бездушная сволочь, - кивает ему Калатай, на этот раз давая позволение Кристине помочь брату, - можешь укладывать его на кровать.

- А переодеться мне можно? - возмущается Александр, раздраженный тем, что Тала относится к нему так, словно он все еще в отключке.

- Ты уже попробовал, - бухтит Кристина, вцепившись в него мертвой хваткой, - хватит. Давай, садись, - она доводит его до кровати, - я сейчас принесу тебе твою пижаму.

Воропаев хмурится, наблюдая за форменным безобразием, что происходит в его спальне. Сестра, что роется в шкафу так, что ему еще месяц придется наводить там порядок. Нет, чтобы спросить, где он хранит пижамы, она решила стать золотоискателем или археологом не иначе. Калатай, которая рассыпала свои вещи из рюкзака по небольшому столу у окна, так нагло сдвинув его вещи в неряшливую кучу. Может, стоило выгнать их ко всем чертям? Идея была хорошая, согревающая и заманчивая, но когда он заметил, что Тала стала набирать неизвестную жидкость в несколько шприцев, он малодушно решил промолчать. В больницу он затащить себя уж точно не позволит, а вот подлечиться благодаря Калатай было очень не лишним.

- Вот, владей, - Кристина сгрузила ему на колени найденную пижаму. Александр кивнул, а потом с непониманием уставился на сестру, что не сходила с места.

- Может, вы из комнаты выйдете? - нет, конечно, Кристины он не смущался, да и перед Талой стесняться было нечего, но так, из вредности.

- Я голых мужиков вижу за день знаешь сколько? - Калатай отвечает ему, даже не поворачиваясь от стола, - так что не стесняйся, меня уже не удивить.

- Ты уж прости, - усмехается Александр, - но все твои мужики мертвы, а некоторые настолько давно, что их нагота измеряется костями.

- И что теперь, - Тала все-таки оглядывается на Воропаева, лицо ее совершенно бесстрастно, - тебя только пульс от них отличает, и то ненадолго.

- Боже, Тала, помолчи! - Кристина на шутку реагирует излишне эмоционально. Калатай пожимает плечами, снова возвращаясь к своему занятию, - ты мне лучше расскажи, откуда у тебя такая жуть! Саша, ты же работаешь в самом что ни на есть безопасном месте! Куда ты влез? Когда это случилось? Чем это?

- Ты на меня опросы скидываешь как из рога изобилия, - хмыкает Александр, принимаясь менять брюки на пижамные, стараясь не очень морщится, - мне на какой из этого вороха отвечать первым? - он старательно улыбается, чтобы оттянуть момент с пояснением. Ведь он еще не решил, будет он говорить сестре правду или нет.

- Думаю, нужно начать с самого главного, - кивает Кристина, закладывая руки за спину и принимаясь мерить широкими шагами комнату, - кто полоснул тебя ножом?

- Это не нож, - подает голос Тала, разворачиваясь к говорившим со скучающим видом, - ложись, я сперва тебе это безобразие обработаю и заклею, а потом уже будем тебя колоть, - она не выглядит угрожающе, и Воропаев окончательно успокаивается, когда не замечает в ее руках привычного ему спирта. И то хорошо. Он пользуется заявлением Калатай как передышкой от разговора с Кристиной. Откинувшись на кровати, он позволяет Тале священнодействовать над порезами. Она шипит что-то нелицеприятное тому человеку, кто это учинил, самому Александру. Кристине, которая ее позвала и себе, за то, что приехала. Старшая Воропаева заглядывает ей через плечо, каждый раз морщась, когда мужчина вздрагивает от прикосновений Талы.

- Если не нож, то что? - хмурится Кристина, чуть тряся Калатай за плечо, когда та игнорирует ее вопрос, - Ну, Тал, ну что это может быть?

- Крис, отстань, я не знаю, нужно нормальную экспертизу делать, - она заканчивает с очищением и наносит тонкий слой остро пахнущей мази, тут же накрывая порезы несколькими широкими пластырями с каким-то гелем. - Это специальные пластыри для пролежней, - поясняет она глядя Александру в глаза, - не снимать их три дня, можно в душ, но осторожно и хорошо просушивай. Они дышащие, рана будет заживать, и не будет париться как под повязкой.

- С чего такая невиданная щедрость? - скалится Воропаев, - надеешься на благодарность? - Тала на это замечание, наконец, реагирует эмоционально, чуть вздергивая брови и улыбаясь практически с хитринкой.

- Пожалуй, - она косится на Кристину, - ужин. В качестве благодарности, ужин.

- Ты прости, - дразнит ее Александр, - но я увлечен другой, - Калатай фыркает, закатывая рукав его пижамной куртки, чтобы посмотреть его вены, прослеживая их пальцами. Кивает сама себе удовлетворенно и снова направляется к столу.

- Да нужен ты мне как зайцу стоп сигнал, - на столе слышен перезвон бутылочек и запах антисептика, - ужин мне будет торчать твоя сестра.

- Ничего не меняется, - смеется Воропаев, - что ты будешь мне колоть?

- Противовоспалительные для начала, витамины, - Тала демонстрирует шприцы.

- В вену? - Александр удивленно выгибает брови.

- В жопу, - она жестом намекает ему перевернуться, - вены я смотрела для капельницы. Давай, не задерживай, два укола и ты свободен до вечера.

- Тала, я же не отстану, - Кристина снова принимается крутиться рядом с Калатай, пока Александр старается удержать штаны вместе с бельем, которые так резко с него стянула Тала, - расскажи мне, откуда могли взяться такие раны.

- Слушай Кристина давай не сейчас, - Александру совершенно не улыбается светить перед сестрой голым задом, - когда Тала закончит, со мной, я тебе сам все расскажу. Да не тяни ты штаны! - возмущается он в сторону Калатай, - и так нормально, не промахнешься.

- Ты врешь, ты ничего не собираешься мне рассказывать! - уличает его сестра, - ну, Тала, тебе же не сложно! Ты же можешь!

- Крис, не мешай, - Калатай шлепает Воропаева по руке, - убери, мне неудобно колоть, не нужна мне твоя тощая задница, успокойся.

- Как для человека, которому она не нужна, ты как-то подозрительно рьяно ее оголяешь, - отвечает Александр, замечая, как Кристина подходит еще ближе, буквально мешая замаху Талы.

- Это нормально, я - медик, стыдиться нечего, - категорично отрезает Калатай, она хлопком загоняет иглу, принимаясь вводить препарат, - первый есть? - она вытаскивает иглу, тут же зажимая место укола спиртовой салфеткой.

- Ты патологоанатом, - Воропаев вздыхает, опуская лицо в подушку, когда Тала делает очередной укол, принимаясь вводить витамины. Такое ощущение, что нога буквально отнимается, вот за что его дополнительно мучить?

- Я - судмедэксперт, - ничуть не смущается Калатай, - но это не значит, что я слишком далеко ушла от медицины. А заодно, - на этот раз она поворачивается в сторону Кристины, - могу дать еще и некоторую дополнительную информацию по травме.

- Неужели я вымолила у тебя внимание к своему вопросу? - в голосе Воропаевой столько сарказма и яда, что Александр поворачивается, чтобы уверится, что это точно говорит его сестра. Она хмуро взирает на Талу, совершенно не замечая взгляда брата.

- Вымолила, не вымолила, - чуть пожимает плечом Калатай, заканчивая со вторым уколом, - но сейчас я ничем не занята, так что могу себе позволить поболтать.

- Тогда болтай уже давай, - Кристина плюхается на край кровати, и Воропаев удивляется, как такая хрупкая барышня может создавать столько шума и лишнего движения. Он пристально смотрит на Талу.

- А, может, ты не будешь болтать? - он спрашивает этот практически с надеждой, совершенно не рассчитывая, что Калатай промолчит.

- Нет, - качает головой Тала, - буду, - она отходит к столу, принимаясь собирать свои вещи, - рана твоя нанесена предметом с неровными краями, уж больно рваной она выглядит. Кусок металла с плохой обработкой, битое стекло, к нему, к слову, склоняюсь больше всего. Но, не похоже, чтобы ты выпал из окна. Это скорее нанесенный удар, с боку в бок, - она демонстрирует замах с боку на бок, не замечая, что Кристина бледнеет буквально до синевы, - я права?

- Права-права, - Воропаев пробует сесть, но двойной окрик от сестры и Калатай укладывает его на лопатки вполне действенно.

- Лежать! - и он откидывается на подушке, решая оставить пижамную куртку расстегнутой. Кристина смотрит на него максимально внимательно, ожидая, что он продолжит рассказ. Калатай закидывает рюкзак на плечо.

- Крис, ты просто будешь ругаться, - произносит это весьма отчаянно, игнорируя подтверждающий хмык Талы.

- Конечно, я буду ругаться! - гарантирует сестра, - тебя подрезал какой-то ублюдок, как еще я должна реагировать? - она распахивает глаза в искреннем непонимании.

- Ты должна мне пообещать, что ты выслушаешь меня очень внимательно, и не будешь делать поспешных выводов, - он закидывает руки за голову, немного морщась.

- Ты торгуешься? - Кристина удивленно выгибает брови, - со мной? Ушам своим не верю! - она хлопает его по колену, но слишком осторожно, чтобы это движение казалось возмущенным. Тала легко смеется.

- На самом деле, он так и делает, - кивает она на Александра, - но, ты лучше соглашайся, это единственный способ его разговорить.