1.1 принц (2/2)

— Всё те же документы, что и этой ночью. — Кристофер пожал плечами и щёлкнул пальцами, чтобы прислуга принесла ему ещё одну порцию. — Я бы, конечно, хотел съездить к Ёнджуну и проверить, как у него дела, но отец сказал, что с ним всё в порядке и нет нужды тратить время на дорогу. Думаю, он прав.

Кристофер всегда соглашался с отцом и не противился ни одному его слову. Наверное, поэтому он и был любимым ребёнком, если в королевской семье вообще любили хотя бы одного. Суджин почти не говорила с матерью, которая пропадала со своими фрейлинами неделями. Вероятно, Ёнджун пошёл в неё. Наверное, она тоже пыталась найти свободу. Глупая, думал Сонхва. Даже он к своим двадцати годам понял, что такого слова не может быть в его лексиконе, а бедная женщина, замкнутая в той же золотой клетке ещё дольше, всё пыталась вырваться, разбивая голову о толстые прутья.

— Если отец сегодня не даст мне поручение, которое займёт много времени, я могу съездить к нему сам. — ответил Сонхва. — Ты не знаешь, зачем он позвал меня к себе?

— Нет, не знаю. Он не говорит мне о своих планах, связанных с вами.

И то верно.

Наконец, взяв ложку в руки, Сонхва опустил её в водянистую кашу, которую так любил отец и которую впервые увидел в какой-то чужой стране. Ему так это понравилось, что с того дня каждое утро они ели только её. Иногда в кашу добавляли фрукты, привезённые из тёплых стран, но такое случалось редко, поэтому было почти праздником.

Суджин положила приборы на стол, аккуратно вытерла рот салфеткой и встала. Её фрейлины, всё это время стоявшие рядом, тут же оживились и подошли ближе к принцессе, чтобы завести разговор и повести её готовиться к поездке. Сонхва проводил Суджин взглядом и вернулся к своей тарелке, в которой успел только поковыряться. Кристофер уже доедал вторую порцию, как понял Сонхва. Его аппетиту можно было позавидовать. Хотя при количестве энергии, которую он тратил, этого, наверное, было недостаточно.

Кристофер тоже встал из-за стола и поправил одежды.

— Хорошего дня, Сонхва. — сказал он и пошёл к выходу.

Сонхва кивнул и снова посмотрел на тарелку. Недовольно вздохнув, он поднёс ложку ко рту и съел немного каши, которая сразу же отвратительно полилась в горло, оставляя на языке склизкий след. Доев завтрак, Сонхва сразу же направился к отцу, у которого как раз начались приёмные часы.

— Доброе утро, отец. — поздоровался Сонхва, низко кланяясь. — Вы вызывали меня.

— Да, Сонхва. Сегодня я получил письмо из королевства, за Азиатским морем. Ты ведь помнишь, что там есть принцесса, которая уже в возрасте для женитьбы.

— Да, отец.

Как он мог не помнить, если им одновременно с Рюджин объявили об их предстоящей женитьбе. Только вот принцесса уезжала в страну, в которую можно было добраться по суше, а Сонхва должен был плыть через море, чтобы забрать будущую жену с собой. Таков обычай той страны. Он был обязан его выполнить.

— Через три дня ты отплываешь. Корабль как раз будет готов.

— Хорошо, отец.

— Не подведи меня, Сонхва. Нам нужен этот союзник.

— Хорошо, отец.

Сонхва поклонился и вышел из кабинета, направляясь в комнату.

Он пытался найти свободу, а сейчас у него отбирали последнюю надежду на то, чтобы вырваться. Он не хотел становиться чьим-то мужем, он не хотел заводить детей с женщиной, которую не любил и которая не любила его. Сонхва совершенно отчаялся.

Спустя три дня, когда корабль был готов к отплытию, все подарки и вещи собраны, Сонхва отправился в порт в сопровождении Суджин, которая уже успела вернуться во дворец.

— Сколько тебя не будет, Сонхва? — тихо спросила она, крепко обнимая брата. — Ты ведь скоро вернёшься?

— Туда плыть где-то полторы недели. И обратно столько же. В их дворце я проведу неделю. Получается, что меня не будет месяц.

Суджин всхлипнула и уткнулась брату в плечо: он был единственным, кто остался с ней после того, как уехала Рюджин.

— Ну, не плачь. Я ведь вернусь и привезу с собой милую девушку. Может быть, вы с ней поладите? — Сонхва погладил сестру по голове и достал платок, чтобы вытереть её слезы: если кто-то увидит принцессу с опухшим и красным лицом, потом будут ходить дурные слухи. — А потом у тебя родится племянник или племянница, да?

— Да? У вас будет ребёнок?

— Думаю, что отец хотел бы этого.

— Но разве ему не нужен наследник от Кристофера?

Сонхва вздохнул. Конечно, ему нужен был наследник от Кристофера, но всё бы это не затевалось, если бы не было выгоды. В свои двадцать шесть лет Кристофер ни разу не провёл ночь с девушкой. Как можно женить сына на знатной принцессе, если не уверенности в том, что он сможет обеспечить корону наследником. Придворный лекарь осмотрел принца и сказал, что тот, вероятно, никогда не сможет иметь детей. А это ставило под угрозу всё. Знали об этом только король, лекарь, Кристофер и Сонхва, ребёнок которого должен был стать ребёнком Кристофера. Вероятно, скоро об этом собирались рассказать и Суджин.

— Это будет ребёнок Кристофера.

— Он же будет твоим.

— Нет, Суджин. Всё не так просто. Этого ребёнка ещё нет, но он никогда не был и не будет моим. — Сонхва посмотрел в глаза сестры и удивился тому, какой же наивной она оставалась, несмотря на то, что творилось во дворце прямо перед ней. — Ты понимаешь?

— Понимаю, Сонхва. А ты… — она на секунду замолчала и вытерла слёзы платком. — А ты хочешь этого?

— Ребёнка?

— Всего. Жениться, заводить ребёнка?

— Я? — конечно же, Сонхва не хотел, но не ему было решать. — Я не хочу ни первого, ни второго.

— Но ведь ты волен выбирать то, чего тебе хочется, разве нет?

Сонхва взял руку сестры и мягко её погладил.

— Мы всего лишь пешки нашего отца, которыми он управляет. Я знаю, что Рюджин не хотела бы, чтобы я тебе это говорил, но ты уже не маленькая девочка. У нас нет свободы, Суджин. Никогда не было.

И никогда не будет.