Тот кто любит - носит шрамы... (1/2)

POV Антон

Открывать глаза чертовски лениво, но я просыпаюсь уже четвёртый раз, и пожалуй, всё-таки пора вставать. Хорошо работать на дому…

— Чёрт! — я подскакиваю с кровати, походя удивляюсь тому, что спал не в майке и трусах, а голый, но суть не в этом! — Блять, завтра, уже завтра! Как я мог забыть про этот заказ?!

Я пытаюсь нашарить взглядом домашнюю одежду, которую обычно надеваю под рабочий фартук, но тут в глазах темнеет напоминая, что не с моим режимом жизни можно резко вставать с кровати без отката.

— Блять… — я морщусь, и стараюсь не обращать внимание, на то, как кружится весь мир, смотря прямо перед собой. Пять секунд. Десять. Пятнадцать. И темнота проходит.

— Пап, всё в порядке? — доносится с кухни. Я улыбаюсь.

— Да, Арси, всё замечатель… — я осёкся.

На кровати в беспорядке валялась моя одежда, что не новость, но… одежда Арса? ЭТО БЫЛ НЕ СОН???

— Пап, ты в порядке? Оу, одеться не хочешь? — Арси в прекрасном настроении стоит в верном проёме. Я же, смотрю на неё и боюсь… боюсь спросить. Она же, явно заметила это, но лишь усмехнулась и бросила, уходя — Одевайся и приходи на кухню, я сейчас сделаю тебе капучино.

Чувствуя как голова взрывается от мыслей и вопросов я, тем не менее, не говорю не слова и молча натягиваю майку, трусы, спортивки, носки и иду на кухню. Там сидят Арси и Кьяра, и я отчаянно пытаюсь найти хоть какие-то слова, но даже «Доброе утро» не вспоминается. Много! Много эмоций, много чувств, ЧЕРТОВСКИ МНОГО МЫСЛЕЙ! От этого по-тихоньку начинает накрывать паника, но панической атаки не случается. Я вижу стоящего у кофемашины Арса. Он смотрит куда-то в пустоту, лицо спокойное, брови чуть нахмурены, руки сложены на груди, спиной опирается на стену позади, ноги чуть согнуты.

— «Думает о чём-то беспокоящем, но не слишком», — даже не задумываясь мысленно отмечаю я. Странно, прошло двадцать лет, а я всё так же читаю его как открытую книгу… Во всём, кроме того, что касается нас.

Я застываю, глядя на него широко распахнутыми глазами. Паника отступает, мысли куда-то пропадают, а эмоций и чувств становится так много, что больно дышать.

— «Как же он восхитителен…» — проносится смазанная мысль, а потом он поднимает голову, встречается со мной взглядом… Когда я оказался на другом конце кухни, сжимая его в объятиях? Я не знаю. Я судорожно вдыхаю его запах, пытаясь надышаться, пусть точно знаю, что Арса мне всегда будет недостаточно.

— Доброе утро, — тихо выдыхает он, мне в ухо. — Ты в порядке?

— Боялся… — сбивчиво пытаюсь объяснить я, но всё никак не могу начать думать. — Боялся, что тебя нет.

Меня осторожно отстраняют, затем берут моё лицо в ладони, а потом я встречаюсь с синим взглядом в котором светиться вопрос: «Ты идиот?»

— И куда я от тебя уйду? — всё так же, смотря на меня, словно на умалишённого, спрашивает Арс.

И я не могу сдержать улыбки. Я не говорю о том, что прекрасно знаю, что ему не нужен пункт назначения, чтобы уйти. Мне ещё только предстоит рассказать о том, как я каждую секунду боялся, что он уйдёт, просто потому что это Арс. Я ничего, совсем ничего не говорю, только пожимаю плечами и утыкаюсь носом ему в шею, понимая, что кажется, я счастлив.

— Неужели это случилось? — саркастически замечает Арси, откуда-то слева.

— И не говори, — задумчиво отвечает ей Яри.

Я лишь тихо смеюсь, пока внутри рождается новая мечта. Мечта о тёплом доме, где я буду просыпаться на большой постели, сонно шарить руками по соседней подушке, а потом усмехаться, услышав откуда-то с другой части дома «Да блять!» от Арса и заливистый смех девочек в ответ.

Идиллию разрушает воспоминание о том, что у меня горят сроки. Я мягко отстраняюсь от любимого, целую его в нос, после чего хватаю кофе и подмигнув девочкам собираюсь смыться с кухни. Меня хватают за шиворот.

— Ну и куда мы собрались? — вкрадчиво спрашивает любимый голос.

— Работать, — оборачиваясь отвечаю я. — Мне завтра заказ сдавать, а там ещё четверть не дорисованна.

— А есть кто будет?

Я вздыхаю и умоляюще смотрю в злые синие глаза.

— Арсюш, ну я же не завтракаю.

Тёмные брови медленно приподнимается, а потом это невозможное чудо с чувством, толком и расстановкой начинает:

— То есть я тут старался, готовил, чтобы кто-то раз в кои-то веки нормально поел, а ты…

— Ладно, хорошо, я поем! — сдаюсь я, и этот лис, тут же довольно и хитро улыбается, заставляя меня закатить глаза.

Уже позже, задумчиво прорисовывая детали пейзажа, я думал о том, что всё настолько хорошо, что аж страшно. Всё это слишком… слишком моё. Но что-то беспокоит… что-то…

— Ты тут уже три часа сидишь, — тихо раздаётся позади, любимые руки скользят по талии, а мягкие губы касаются уха, чётко проговаривая, — обрати. На меня. Внимание.

По всему телу идут мурашки, но от них отвлекает понимание.

— Ты не злишься.