Часть 18 (1/2)

Устроившись на мягких подушках поудобнее, Со Ён сидит, вытянув голые ноги поближе к очагу. Волны несильного жара касаются ступней и пальцев, согревающим теплом распространяются дальше по телу. Женщина смотрит на пляшущий огонь, слушает убаюкивающее потрескивание поленьев. Чувствует, как холод уходит, растворяясь окончательно, а прогретые мышцы расслабляются. И, кажется, впервые так тихо и спокойно на её душе. Все тревоги и опасности остались позади, где-то там далеко. Такого умиротворения она давненько не испытывала. Со Ён подтягивает к себе колени. Обняв руками, укладывает на них голову и прикрывает глаза. И когда слышит тихие шаги, понимает, что, разомлев в натопленной комнате, даже шевелиться совсем не хочет.

Чонгук, присев рядом с любимой на корточки, любуется какое-то время её безмятежным лицом. Протянув руку, убирает прядку влажных волос с щеки. Со Ён чуть улыбается, приоткрывает глаза. Она выпрямляется, оглядывая уже одетого парня, а заметив в его руках стопку вещей, тянется к ней, чтобы забрать, но Чон, покачав отрицательно головой, мягко перехватывает ладонь:

— Позвольте мне… Можно?

Тонкая бровь вопросительно выгибается, и Гук, сложив принесённую одежду на ковёр, помогает госпоже Ли подняться на ноги, аккуратно перехватив её под локти. Он, убрав плед с полотенцем с плечей, отбрасывает их в сторону на диван. А после, расцепив края второго банного полотенца, распахивает и его, открывая на обозрение нагое женское тело. Кожа Со Ён тут же покрывается мелкими мурашками то ли от обволакивающего пышущего жара, исходящего от камина, то ли от восхищённого взгляда молодого человека, которым он её окидывает с ног до головы.

Наклонившись, Чон берёт в руки первую вещь из стопки и разворачивает её. Найдя ворот у кажущейся безразмерной мужской футболки, парень пропускает его через голову госпожи Ли, осторожно вытаскивает длинные влажные волосы и перекидывает их на спину. Также бережно просовывает руки в короткие рукава. Расправляет ткань, скрывая грудь. Одёргивает края чуть вниз, прикрывая бёдра. Широкий ворот от этого движения сползает с худого плеча, оголяя ключицу, и Чонгук вдруг, склонившись, оставляет на выпуклой косточке трепетный поцелуй, прежде чем опять подтянуть горловину на место.

Молодой человек ловит себя на неожиданно приятной мысли, что ему нравится вот так самому одевать Со Ён. Пусть сейчас он облачает её не в изысканное бельё, но возможно когда-нибудь представится и такой шанс. Гук невольно прикусывает губу, представив себе, как собственноручно прячет эту аккуратную грудь в кружева, как расправляет на бёдрах и ягодицах ажурную ткань трусиков, как скользит тонкими чулками по гладким ногам. Он и не думал, что когда-то ему будет до безумия хотеться делать что-то подобное. Это женщина не просто сводит его с ума, она помогает открывать в себе всё новые, несвойственные ранее стороны.

Поверх футболки Чон накидывает тёплую фланелевую рубашку, застёгивая её на все пуговицы и подвернув рукава, а после, присев у ног, надевает тёплые носки, подтягивая их выше щиколоток. Всё это он проделывает с такой заботой и любовью, словно Со Ён сейчас в его руках хрупкая и бесценная фарфоровая куколка. Молодой человек касается тонких запястий, острых ключиц и узких щиколоток. Водоворот чувств в его душе беспощаден: эмоции так быстро сменяют друг друга, что он не поспевает за их динамичностью. Всего минута, и вот Чонгука уже затапливает щемящей нежностью, как цунами. Как он раньше не замечал, какая Со Ён хрупкая!

С того момента, как они оказались в этом богом забытом месте, она открылась ему с другой стороны, позволила заглянуть под глухую, защитную броню, увидеть глубоко запрятанное внутреннее «я». И для Гука это настолько ценно и важно, что он никогда не посмеет подорвать оказанное ему доверие. Эта женщина, несмотря на стойкость и твёрдость характера, на повелительную властность, всё же тоже нуждается в крепком плече рядом. Нет, её не надо укрощать, ломать, подминать под себя, как это пытались сделать другие. Ей нужен верный соратник рядом, на которого она может всецело положиться. И Чонгук чувствует именно себя обязанным стать этим надёжным тылом. Он хочет оставаться с ней.

***</p>

Сухие ветки трещат в камине, взрывая языки красно-синего пламени вверх. На них завороженно глядят двое, притулившись рядышком на мягком диване. За окном уже вовсю разыгралась непогода: ветер клонит деревья к земле; дождь барабанит по крыше и окнам. Но в доме сухо, тепло и уютно, а обстановка как из самых романтических романов для одиноких сердец. Чонгук подносит к губам кружку с терпким глинтвейном и делает небольшой глоток. Смакует напиток, довольно жмурясь. Дождь, настигший парня на полпути обратно к дому, ливанул с такой силой и так неожиданно, будто несколько вёдер воды вылили. Горячий душ и такой же горячий секс спасли ситуацию, но после скромного ужина госпожа Ли всё же настояла на приготовлении этого чудо-зелья.

Со Ён сидит рядом, укрыв голые ноги пледом, и тоже пьёт небольшими глотками горячее вино. Не нужно было ей выходить на улицу раздетой да ещё босиком. Такие необдуманные поступки вообще ей не свойственны. Однако вот же: теперь они оба греются, чтобы не заболеть.

— Чонгук, — Со Ён, покручивая чашку в руках, наконец нарушает умиротворяющую тишину, — ты хотел мне в чём-то признаться.

Чон смотрит серьёзно на неё, откладывает напиток и придвигается ближе, садясь плечом к плечу:

— Госпожа Ли… — парень мягко перехватывает женщину за ладонь, проводит пальцем по тонкой, почти прозрачной коже. — Я понимаю, что моё появление в штате сотрудников не вызывало доверия изначально. Да, вы правы, меня наняли следить за вами, но исключительно ради вашей же безопасности. Однако есть ещё один важный нюанс — я взялся за эту работу совсем не из-за денег, госпожа Ли. Меня вообще не интересовала финансовая сторона.

Со Ён склоняет заинтересовано голову, искоса глядя на молодого человека. Этот факт её сейчас удивил. Почему-то она была уверена, что отец просто каким-то образом нашёл надёжное агентство и предложил Чону кругленькую сумму за услуги, и только поэтому Чонгук был рядом. Но где-то в глубине души ей очень хотелось опровержений. Гук вздыхает. Чуть подтягивает край пледа повыше, заботливо укутывая любимую:

— Мой отец и господин Ли были сослуживцами и близкими друзьями. После армии их пути разошлись, каждый принялся устраивать свою жизнь, но связь они не потеряли. Когда у моего отца случились проблемы во время кризиса, то господин Ли был единственным, кто пришёл на выручку. Несмотря на свои собственные сложности в бизнесе, он помог нашей семье справиться с финансовыми трудностями, ничего не потребовав взамен. Отец смог встать на ноги, остаться на государственной службе, и когда пришло время, я пошёл по его стопам военного. Потом подался в охранное агентство, устав от каждодневных армейских будней. Господин Ли связался со мной несколько месяцев назад и попросил о помощи. Как я мог отказать человеку, не отвернувшемуся от нас в тяжёлые времена? Это было делом чести, своеобразным возвращением долга и признательностью. Вот как я оказался рядом с вами. А теперь, даже если президент Ли и захочет расторгнуть договор, я по собственной воле не отпущу вас и никуда уже не денусь.

Гук стискивает крепче тонкие женские пальцы, смотрит внимательно своими огромными чёрными глазами, пока Со Ён пытается уложить в голове тот невероятный факт, что история их знакомства имеет гораздо более глубокие корни. На её памяти папа много с кем пересекался, встречался, устраивал ужины в своём особняке в период её юности. И кто знает, может когда-то она вполне могла пересечься и с семьёй Чонгука. От осознания этого кружится голова, и душу охватывает волнение.

— Я хочу узнать о тебе больше, — госпожа Ли не отрывает взгляда от лица своего телохранителя, словно пытается в его чертах разглядеть что-то знакомое. — Расскажешь? — и улыбается в ответ на его светлую улыбку.

Засыпают они совсем поздно, устроившись в одной постели в обнимку. Чонгук укутывает Со Ён в свои сильные, но такие мягкие, дарящие тепло и надёжность объятия. Он прижимает женщину ближе к груди, зарывается носом в волосы на макушке и вдыхает уже такой родной аромат. Что-то шепчет своей госпоже, но слишком тихо, и Со Ён, проваливаясь в дрёму, не может разобрать ни слова. Хотя ей где-то на периферии сознания слышатся слова любви. Её губ касается лёгкая улыбка, а руки обвивают упругий торс. Если эта сказка когда-нибудь закончится, то Со Ён намерена хранить все эти мгновения вечно.

***</p>

Со Ён просыпается от солнечных зайчиков, проникающих сквозь закрытые плотные шторы. Они совсем крохотные, но слепят, пробегаясь по лицу. Значит, ненастье закончилось, и все мрачные тучи развеялись. Она разворачивается спиной к окну и ощущает вдруг холод, опоясывающий пространство спальни. Со Ён зябко жмётся к спящему Чонгуку, зарываясь поглубже в его объятия. Вчера вечером они впервые разговаривали откровенно, открывая друг другу души до самой глубокой ночи, потратили все дрова, и теперь дом, видать, успел остыть.

Словно реагируя на её движение, Чон тихонько стонет во сне, вздыхает тяжело. Пальцы бессознательно цепляются за худые плечи и довольно ощутимо стискивают их. Со Ён бросает взгляд на лицо молодого человека, замечает сурово сдвинутые брови. Первым порывом хочется дотянуться губами до его щеки, пробудить от тревожных сновидений, но сделать это женщина не успевает: вздрогнув всем телом, Чонгук просыпается, резко распахнув глаза. Пару секунд его затуманенный взор блуждает по комнате, останавливается на Со Ён. С губ парня срывается вздох облегчения, он прижимает госпожу Ли к себе, вдавливая в грудь, словно боится, что та исчезнет.

— Тебе приснился кошмар? — шепчет в полголоса Со Ён.

Гук молча качает головой, прижимаясь щекой к её макушке, но она понимает, что попала в точку. Как бы хорошо они сейчас не спрятались, Чон ни на минуту не может расслабиться. Он всё также бдит, не забывая о положении, в котором они оказались. Даже во сне.

Спустя несколько минут, как бы не хотелось продолжить нежиться в постели, Чонгук наконец замечает неприятный холод, стоящий в комнате. Чертыхнувшись сквозь зубы, он решительно подрывается с кровати, и когда Со Ён собирается последовать его примеру, категорично заворачивает свою госпожу в одеяло, как в кокон, и строго-настрого запрещает вставать с постели. В гостиной молодой человек подкидывает последние два оставшихся полена в камин, возвращается в спальню и рыщет в платяном шкафу в поисках вещей потеплее. И только убедившись, что начальница достаточно укутана и не замёрзнет, даёт зелёный свет.

Со Ён с интересом и даже неким удовольствием позволяет Чонгуку действовать на своё усмотрение, взять ситуацию в свои руки. Он ведёт себя ненавязчиво, тактично и при этом так естественно, что она ловит себя на любопытном выводе: ей больше не претит мысль передать ему контроль. А ещё понимает, что для неё сейчас скорее важны не полное подчинение или беспрекословная послушность, а больше надёжность, верность и умение брать на себя ответственность. И проверку на эти качества Чонгук проходит просто превосходно.

Чон же сам не понимает, в какой момент они поменялись ролями, как так вообще получилось, и почему Со Ён решилась отпустить узды. Он лишь надеется, что смог достучаться до её сердца, смог растопить ледяную корку на душе, смог заслужить доверие и увидеть её настоящую, и от этого молодого человека кроет непреодолимой потребностью заботиться и оберегать. Да что там говорить! Он готов пылинки с этой женщины сдувать и на руках её носить, как бы примитивно это не звучало. Да и загрызёт любого, кто позарится на его сокровище. Твоё ли, солдат?

Чонгук ставит перед госпожой Ли чашку с горячим кофе, самостоятельно готовит завтрак, пока та, сидя на стуле за столом, внимательно наблюдает за каждым его движением. А после садится напротив и не сводит с Со Ён влюблённого взгляда. Может он все-таки умер и попал на небеса? Мог ли Гук хоть когда-то предположить, что будет держать её в своих объятиях уже которую ночь, просыпаться по утрам рядом, завтракать в домашней обстановке? Нет, он даже не смел и мечтать о таком!

Чон усмехается вдруг про себя. Правильно говорят: нет худа без добра. Не случись это покушение, кто знает, сдвинулись бы их отношения в эту сторону? А ведь когда-то, ещё в самом начале его знакомства с госпожой Ли Чонгука даже раздражала её повелительная властность. Он не встречал женщин, способных подмять под себя любого, и не знал, как самому на это реагировать. Это потом парень проникся уважением к её умению держать всё под контролем, к стойкости и твердости характера. Трезвый ум и решительность в действиях начали восхищать, а оказавшись в подчиненном положении у ног Со Ён, Гук абсолютно не ожидал, что подобное будет возбуждать. Он ведь и правда думал, это лишь временно. Что это лишь влечение и страсть. В какой момент он влюбился в собственную начальницу? Когда начал постепенно узнавать её лучше и понял, что эта женщина многогранна? Неудивительно, что от этого ему унесло крышу окончательно.

Чон ловит лукавый взгляд Со Ён, и улыбка трогает его губы. Он откидывается на спинку стула и на мгновение прикрывает глаза. Она прекрасно знает, о чём он думает. Видит же и понимает все его мысли, бегущие строкой прямо по лбу, пусть они и беспорядочные. Отчего-то это приносит отдельное удовлетворение. Возможно эти его искренние чувства и для госпожи Ли не пустой звук. А теперь, когда Чонгук обрёл новый смысл в жизни, главное, сделать всё возможное, чтобы защитить её. Молодой человек хмурится, вновь вернувшись к ситуации, в которой они оба оказались. Гук, бросив взгляд в окно и оценив погоду, встаёт со стула.

— Дрова совсем закончились. Надо подготовить ещё к вечеру, — объясняет. Ему нужно собраться и начать реализовывать план, а лучше всего думается во время физической работы.

Со Ён понимающе кивает, молча наблюдает за собирающимся в прихожей парнем, в задумчивости покусывая пухлые губы.