Урок седьмой. (1/2)
- Хен, не стоит, ты можешь просто…
- Нет, я тебя не высажу на улице. Да, я уже понял, что у тебя «все в порядке». Нет, машину я все равно не остановлю. Да, я опаздываю на работу. Нет, ты не виноват, что твой дом сгорел. Еще вопросы?
- Но хен, - Минхо усердно роется в папке. Кто знал, что страх разгуливающего по кошивону мелкого воришки спасет в недалеком будущем все его документы и сбережения, всегда припрятанные в дальний отсек рюкзака? – Моя накопительная книжка тоже здесь, я мог бы просто снять на ночь номер в отеле.
- То есть ты не хочешь сэкономить то, что, - мужчина многозначительно подкашливает на олимпийку, поглядывая в боковое зеркало. – Что обычно не тратишь, переждав в клубе? Тебя никто не выгонит и никто не тронет. Сейчас, в первую очередь, тебе нужно выдохнуть. Зарядишь телефон, позвонишь друзьям или кому еще, потом останешься у кого-нибудь пока не найдешь новое жилье.
Река Хан длинная, вьется змеей к линии горизонта, сливаясь с полосами домов, перетекающих в чернильное небо. На часах немного за одиннадцать – Чан щурит глаза, прижимая педаль газа чуть сильнее. Минхо неловко чешет шею и отворачивается в сторону, поджимая колени к дверце. Где-то далеко позади в комнате на пять шагов дотлевали остатки тетрадей, худого матраса и небольшой фотографии с бабушкой, улыбающейся с пляжа с ведром моллюсков. Надо будет обязательно купить новую фоторамку и распечатать новое фото.
«Все в порядке?» на серых перилах Мапо обрывком пролетает перед глазами.
Внутри машины убаюкивающе тепло, рычащий двигатель приятно щекочет усталую спину, разметая остатки волнения.
Кажется…да.
Ким Ханель всплескивая руками выбрасывает недокуренную сигару и пинает дверь черного входа едва гаснут фары спорткара на заднем дворе.
- Черт подери, ты почти опоздал!
- Прости, хен, кое-что стряслось.
- Кое-что? – Ханель бросает взгляд за плечо мужчины. Минхо глазами упирается в носки кроссовок, прикрываясь рюкзаком. Отчего-то парню казалось, что человек в ретро-костюме, похожий на жителя Чикаго двадцатого века с напомаженными усами, смотрит как-то осуждающе.
- Ты его прожечь насквозь решил? – Чан подталкивает костюмера скорее внутрь. – Мадам в курсе?
- Что ты едва не сорвал шоу? Ой, ну что ты! – Ханель быстро семенит по коридору, простукивая пальцами по телефону между ворчливыми вздохами.
Вокруг гомон и топот под хрустом бликующего желтого света в омуте дымки, сладкого запаха парфюма и чего-то тяжелого. Усилившийся стук сердца подсказывал Минхо, что последнее было чем-то из животного мира.
- А разве сегодня не Диви в главной роли? – Чан скалит клыки в ухмылке, быстро проверяя наличие плетущегося позади младшего. – Я сегодня только на разогреве и где-то в свободной части.
Ханель щелкает по очкам, сверкая назад стеклами.
- Не делай вид будто не помнишь, какой у тебя сегодня костюм. Об этом жиголо никто и не вспомнит.
Из-за поворота вылетает высокая фигура. Тэхо в черном костюме японского старшеклассника и разметанными в стороны вихрами темных волос морщит губы и шагает мимо, толкая плечом засмотревшегося вокруг Минхо.
- Ох… - Коротко покачнувшись, брюнет быстро кланяется, виновато моргая вслед стриптизеру. Тэхо морщит брови, столкнувшись с незнакомым лицом, и от растерянности кивает головой в ответ.
Ханель быстро ловит создавшуюся заминку:
- Девочек не видел?
- Откуда жиголо об этом знать? – Мужчина громко цокает, приставляя к промежности кулак. Минхо тут же смущенно отворачивается, когда тот быстро двигает рукой в воздухе не отрывая от Чана глаз. – Сегодня все как обычно придут к самой знаменитой шлюхе. И что это за прическа? Золото заржавело, ха?
Чан словно ничего не слышит, глядит куда-то сквозь, будто Тэхо был прозрачным, а затем вдруг широко улыбается в два ряда белоснежных зубов.
- Бохи! – Хватает Минхо за растянутый рукав, утягивая за собой.
- Удачного выступления. - Ханель неловко подкашливает и проскальзывает сбоку от прикусившего со злости щеку мужчины.
Широкая пушистая кисть разгоняет в воздухе пудровую пыль, преломляя свет шумом телевизионных экранов. За ней – новая, только гораздо уже, чертит линии на расчищенном холсте. Укрывает собой тонкие изъяны, рисуя новый облик. Он закрывал глаза одним человеком, а открывал уже другим.
Кого же из них двоих он был рад видеть больше?
- И почему ты не можешь просто приходить с чистым лицом? – Бохи недовольно куксится, стирая салфеткой пробы теней на запястье. – Столько времени трачу пока твой ужасный макияж смываю.
- Такой уж ужасный? – Чан отрывается от зеркала и жеманно подается плечом вперед, пародируя позу визажистки, примостившейся у туалетного столика. – Где Монику носит? Она меня стащит со сцены, если ей хоть что-нибудь не понравится.
- Не видела. Но думаю, она будет просто в восторге от твоего нового вида. – Тонкие руки приминают торчащую прядку, залитую лаком. - Ты писал, что случилась катастрофа. И где она?
- Ну… мне немного помогли.- Чан кивает на витающего в мыслях Минхо, тут же вытянувшегося струной на стуле рядом. Мягко улыбается, разглядывая нервные перетирания миниатюрных рук и осторожно царапает коленку. - Все в порядке? Принести чего-нибудь?
- Нет, нет, хен! Спасибо, ничего не нужно. – Минхо быстро отмахивается, ответно моргая в блестящие глаза. Растушеванные стрелки обманчиво тянули опущенные уголки нависшего века рыжеволосого выше. – Сейчас напишу ребятам.
- Можешь не торопиться. Ты только скажи, если найдешь у кого переждать и вздумаешь уйти, окей? А если захочешь поесть или что-то еще – пусть в баре запишут на мое имя.
- О-окей.
Бохи нарочито громко кашляет, затягивая туже хвост, и складывает руки на широкое плечо.
- Может ты наконец познакомишь нас? – Минхо скромно тупит глаза на улыбку, отправленную девушкой. Бохи шептала тихо Чану на ухо, сдвигая руки дальше на грудь. – Ты где такую милашку отрыл вообще? Это не он ли случайно понаставил тебе вот тут…
- Вот же сучка! Это просто стакан сока, а не моча, истеричка хренова!
Все трое оборачиваются. В дверном проеме, стреляя средним пальцем из-под граненого стакана далеко вдаль, стоял высокий мужчина в пышном уложенном парике. Минхо от удивления раскрывает рот, разглядывая его от ярких лазурных теней на веках, очерченных белым, до кремовых кожаных сапог на высокой платформе.
- Чего шумишь? - Бохи стряхивает остатки косметики в бумажную салфетку. - Чан все спрашивал где ты, места себе не находил.
- Шумишь? Дорогуша, я еще не начала-а-оОо! - Мужчина пересекает гримерную, ставит стакан с напитком на стол и хватает Чана бесцеремонно за подбородок. – Кто? Детка, кто это сделал с твоими волосами?!
- Вообще, я сам, вроде как.
- Божественно! Только дай немного подправлю. – Мужчина разворачивает Чана к зеркалу, закатывая рукава лиловой, расписанной цветами, рубашки. Зацепив краем чайных глаз незнакомую фигуру, Моника тянет уточкой губы, упираясь рукой в стол. – А это кто? Кто-то новенький?
Минхо продолжал ошарашенно хлопать глазами.
- Просто знакомый, он побудет здесь сегодня. – Чан быстро дергает визажиста за рукав, через зеркало угрожающе тычет пальцем. – Мадам ни слова, ясно?
- Нашел кого бойцовскими феромонами пугать. Больно надо, и так всю душу только что на год вперед вынули! Ой, не могу! – Моника подмигивает длинным веером ресниц, весело ероша огненный сноп на макушке. – Короткие волосы тебе идут больше, детка.
Бохи хмыкает в сторону:
- Мне все же больше нравились те, что до.
- Лучше так. Дерзко, агрессивно! – Моника тянет руку к увесистым часам на запястье Чана, подтягивая ближе. - Кстати твой выход через…десять минут, почему ты все еще не одет, Голди? И почему на твоих ногтях до сих пор черный лак? Солнце, ночь мертвых давно кончилась!
Чан вытягивает руку обратно, морщась от режущего уши тона:
- Ну-ну, не ворчи.
- Голди? – Минхо осторожно тянется пальцами к кромке стола, восторженно разглядывая всех троих. Ему хотелось нырнуть в их общее месиво ярких цветов, которое в облачении медового света выглядело как кадр из фестивального кино. – Что за Голди?
- Мне послышалось или в комнате мяукнуло? – Моника пихает Бохи, которая тут же хватает его под локоть, умиленно складывая брови. – Котенок, где твой диснеевский бантик?
- Меня так зовут здесь. - Чан встает, шутливо шикая на визажистов, и идет к стойке, перебирая руками чехлы. – Что-то вроде сценического имени.
- Голди… как gold - золото? - Оранжевые короткие волны тихо мерцают блестками. Минхо быстро отворачивается от звука расстегивающейся железной пряжки.
- Вроде того.
Бохи садится на место Чана, придвигается к Минхо ближе, с любопытством разглядывая юношеское лицо.
- А знаешь, почему его так зовут?
Минхо быстро вертит головой.
- Не все верят, но сначала он работал здесь официантом. Ходил туда сюда, тихий и жуткий как смерть. – Моника передергивает плечами, останавливаясь у Минхо за спиной. – Слушай, дорогой, можно я чуть приглушу ядерный взрыв на твоей милой головке?
Тихий и жуткий.
Это походило на одно из тех обличий старшего, которые Минхо видел на экране. То, что было обагрено кровью.
- Диви был пару лет назад в клубе главной звездой. Хвост у этого павлина уже тогда отрос до небес. – Опередив ответ парня, длинные тонкие пальцы уже беспардонно водили тонкой расческой между прядей.
- А Диви это…
- О, поверь, - Моника брезгливо цокает пухлыми четко очерченными карандашом губами, вспархивая кистью. - Не стоит тебе даже знать кто это.
- Короче на одном из шоу один из очень важных для Мадам – нашей управляющей - гостей назвал его танец скучным, - перебивает мужчину Бохи, хихикая в кулак.
- Рядом проходил как раз Чан-и. Эта истеричка вспылила не на шутку, спускается и хватает его за рукав так, что с подноса все на пол и вдребезги. Мол: тогда пускай он вам танцует!
- А дальше? – Минхо восторженно хлопал глазами через зеркало, изредка поворачивая голову под указательными хлопками рук на макушке.
- А он взял, снял с себя жилетку и поднялся на сцену, предлагая Диви сесть и остудить пыл. Хохот стоял дикий. – Бохи придвигается ближе, яростно жестикулируя. – Мы тогда просто охренели. Этот парень даже не разговаривал почти ни с кем. Мо из-за его вида вообще постоянно путала его с охраной.
- Чан идет к самому краю на свет, снимает с себя рубашку, уже весь такой крутой. А сучка видно совсем разум потеряла – хватает у другого официанта шампанское, встряхивает и открывает прямо на него.
Бохи искусно иллюстрировала руками брызги.
- И Чан, весь залитый с ног до головы, вдруг берет, как ни в чем ни бывало зачесывает свои гремучие кудри, опускается на колени, облизывает шампанское с руки и протягивает ее вперед!
- И говорит… - Моника склоняется к уху Минхо, шепчет совсем тихо. - «Кто. Еще. Хочет. Меня. Попробовать.»?
Минхо в момент краснеет до кончиков ушей.
- Закончилось тем, что людей оттаскивать пришли даже фейсеры у входа. Но одним разом не обошлось. На каждый выход Чана переполох был такой, что приходилось удваивать в его смены охрану. – Бохи прищелкивает языком, оглядываясь по сторонам. – Но потом его прошлая репутация вышла на поверхность и нужда в этом ушла, хотя популярность только выросла… Э, а где он?
- Наверно уже ушел на сцену. – Мужчина отмахивается, прижимая утюжком новую прядь.
- Но почему именно Голди? – Минхо неугомонно елозил на месте, охлаждая руками раскаленные щеки.
- Шампанское на его коже. Мадам сказала тогда, что под софитами оно сверкало как слитки золота. – Громкий щелчок пальцев едва не оглушает перепонки. Моника довольно смахивает перламутровыми ногтями последнюю уложенную волну. – Так-то лучше.
Минхо вспоминает как первый раз увидел Бан Чана, едва не столкнувшись с ним головой. На секунду представляет, как вместо того тонкого ровного слоя геля вдоль рук тянутся струйки блестящей в неоновом свете жидкой потали.
- Простите…здесь есть вода? – Минхо неловко кашляет в сторону, хватаясь за пересохшее горло.
- Это ты Чану принесла, Мо? – Девушка кивает на граненый стакан, полный до краев яркого напитка со льдом.
- Ага. Диви мне целую сцену устроил, всучивая его! Видимо какой-то официант перепутал гримерные и принес заказ Голди не по адресу. А все палки в мои колеса!
- Держи, милашка, думаю он не будет против. – Бохи услужливо протягивала парню стакан. – Это просто грейпфрутовый сок. Чан не пьет алкоголь.
Минхо благодарно кивает и выпивает залпом, стараясь заглушить образы в голове вперемешку с пожарным дымом.
- Давай-давай-давай! – Джисон едва привстает с места, щелкая пальцами по клавиатуре. – ДАВАЙ-ДАВАЙ!
На экране левого монитора эффектной волной герой проворачивает технику удара и разрубает змея, добивая опустевшую зеленую полоску.
- ДАААА! Оh yeasss, baby!
- «Ты когда-нибудь будешь жалеть мои уши?»
- Сорян, бро! – Джисон в растянутой зеленой футболке с эмблемой соджу валится на стул, поправляя микрофон на наушниках. – Увлекся чуток. Блин эта катка была немного жесткой даже для меня.
- «Ты много суетишься.» – На другом конце усталый зевок. – «Ладно, я пошел.»
- Э, погоди, погоди! Погнали еще одну! – Джисон чешет мелированные пряди, цепляя зубами куриное крыло. – Ну ифи ты мвефь рафказать вто хтел.
- «Нет.»
- Пидора ответ.
- «Режешь без ножа.» - Новый зевок. – «Ладно. Поможешь советом?»
- Как два пальца обоссать.
- «…»
- «Пока.»
- Стой-СТОЙ, погоди, ну! – Mr.Robot был единственным затяжным другом Джисона в их геймерском анонимном сообществе. Или скорее единственным, выдерживающим его болтовню дольше чем одну игру. Хотя Джисон был уверен, что и того парня, по голосу и манере речи походившего скорее на сурового ронина, вытерпеть мог только такой как он. Он быстро вытирает о штаны пальцы, шумно втягивая колу из стаканчика. – В чем дело?
- «Есть человек А и человек Б. Б какое-то время настойчиво преследует А.»
- Типо сталкер?
- «Я не договорил. Человеку А часто везет на дерьмовых людей, поэтому он решил, что Б тоже из таких.»
- Это каких? – Джисон лениво качается вокруг себя с тонким ободком на голове. Теннисный мячик в его руке звонко ударяется о стену, падает на пол и возвращается обратно.
- «Кто хочет перепихнуться с А.»
- Ооо, ты настолько секси в реале? Почему у меня все еще нет твоего телефона?
- «Кто сказал, что это про меня?»
- За дурака держишь?
- «Обычно так и есть.»
- Эй-эй!
- «Но А узнает, что Б точно в нем не заинтересован в этом плане.» - Джисон бросает мяч снова, обреченно вздыхая. Этого парня терпеть было иногда даже тяжелее чем Ким Сынмина. – «И еще человек Б недавно помог А, когда тот столкнулся с одним из таких дерьмовых людей.»
- Убери уже этот алфавитный код. Ты думаешь, не переспать ли с ним все-таки?
Длинный вздох из наушников.
- «Ты меня вообще слушал? Ему это не интересно. А мне и подавно.»
- Да слушал я. А в чем тогда твой вопрос собственно?
- «Может стоит его выслушать? То, из-за чего он не отстает от меня? Может он и правда был серьезен насчет этого.»
Джисон плавно крутился вокруг себя. Трещина на общажном потолке вертелась вместе с ним.
- Почему бы и нет? А это что-то интересное?
- «Не уверен. Но чувствую себя должником. Он действительно помог мне недавно.»
- Ну… попробуй. Почему нет? Что может пойти не так?
- «Например то, что он немного в моем вкусе. Спасибо, что выслушал. Пока.»
- Что? – Джисон едва не падает со стула, выкрикивая в микрофон. – Эй, я нихрена не понял, эй!
Феликс коротко вздыхает и стягивает наушники на шею. Тянет руку к телефону, листая сообщения, в которых Чанбин почти описал ему всю свою жизнь. А она, судя по всему, на семьдесят процентов состояла из рэпа.
Со Чанбин. Парень, доставший его за несколько дней похлеще Чонина.
~ka-talk!
Говнюк:
- «Йо~ Посмотри. Просто на случай если вдруг кто-то еще не поймет человеческую речь.»
Чуть ниже - несколько ссылок на шокеры и перцовые баллоны. Кольцо в губе нервно поддевается языком.
- Ты блять, берега попутал? – Брюнет хватает мужчину за шкирку, отбрасывая в сторону. Феликс переводит дух, едва стекая вдоль стены у которой был зажат еще секунду назад. – Тебе сказали «нет» уебище! Шагай!
Феликс медленно поднимается с чужой помощью, подглядывая вслед ползущему прочь мужчине. Тень Чанбина ощущалась как уютный кокон, черный кожаный жилет открывал вид на плотные широкие плечи. Феликс невзначай касается их как опоры, выдыхая в последний раз.
Мягко.
- Порядок?
Очень мягко.
- Да, спасибо.
- Стой, гандон твою футболку порвал. - Чанбин отстегивает от пояса декоративную булавку, заделывая обрывок ткани на вороте. Посмеивается, довольно упираясь кулаками в бока. – Вот так. Почти как новая.
- Смеется как идиот. - Феликс улыбается совсем чуть-чуть. Быстро набирает сообщение и бросает телефон на стол, закрывая лицо. Еще стоило выбрать какой из возможных вариантов хуже: неосторожно загореться симпатией к натуралу, или в случае неожиданного успеха рискнуть в очередной раз остаться без отношений из-за собственной асексуальности. Ход размышлений приводил к выводу, что лучшим исходом в итоге было просто вернуть долг. – Я точно пожалею.
Хан Джисон. Со Чанбин. Ким Сынмин.</p>
Минхо минуть десять тыкал ручкой в одно и то же место на листке, припоминая, кого еще он мог забыть в листе «ночлега».
Но нет. Это было все.
Телефон продолжал безвольно мигать в руке хозяина.
Все трое живут в общежитии, двое с соседями. Все трое наверняка спрятали бы у себя, но из-за этого же рискнули бы попасть в неприятность. Только Сынмин планировал съехать в квартиру, подаренную родителями, но то должно было случиться только месяца через два.
- Что же делать…
Брюнет оглядывает пустую гримерную Чана. Маленький уголок, полный запахов и цвета, горел жизнью, тогда как дома у хена была почти полная пустота, хоть и по-своему уютная. В висках уже долгое время больно пульсировало. Минхо заканчивает рисовать вокруг трех имен круги, быстро зачеркивая дочерна, и встает с места.
- Как здесь выйти на улицу?
Стены словно сотрясает от тихого гула. Минхо осторожно разминает налитую свинцом голову, продвигаясь вдоль стены. У пробегающих в спешке мимо людей спросить дорогу не получалось – те исчезали быстрее чем робкий парень успевал что-либо сказать. За углом широкая дверь, отворяется с ноги, пропуская внутрь почти нагого мужчину в тяжелых берцах и цепях – Минхо смущенно прячет голову в ворот клетчатой рубашки и проскальзывает мимо, попадая прямо в оглушительный водоворот неонового свечения в темноте.
В клубе ужасно шумно, еще больше чем на его день рождения, по крайне мере так Минхо и казалось. Он осторожно продвигается сквозь веселящуюся толпу, едва успевая уворачиваться от выплеска того или другого напитка в шальных руках. По вискам били молотки. Минхо от внезапного толчка в спину теряет ориентацию в темноте и едва не падает, зацепившись за чье-то плечо.
- Эй, осторожно!
- Простите… - Минхо не видит, кому кланяется, осторожно выставляет руки вперед и двигается еще медленнее дальше.
Вспышка света. Парень морщится, трет быстро запястьями глаза, размывая световые пятна. Моргает по сторонам, оперевшись на случайно попавший под руку стол. На сцене чуть поодаль на полураскрытых телах просветами обрывки кадров из комиксов. Фоном - звон цепей в грубых басах и жуткий девичий смех.
- Если сцена здесь, значит..значит выход где-то…
Ищущий взгляд Минхо замирает, остекленело уставившись вперед.
Узкий кожаный ремень на бедре исчезает под кромкой короткой клетчатой синей юбки. Чан обхватывает руками шест, прижимаясь вплотную скользит вверх выпуклой под обрезанной школьной рубашкой с коротким рукавом грудью, обнажая на торсе ведущую к шее портупею. Протянутый по железу язык отдается холодным следом в позвонках. Чан разворачивается спиной, оседая на обтянутые гольфами икры в тяжелых берцах с цепями, и мотает ткань юбки в кулак, обнажая в прогибе округлые ягодицы с узкой полоской белья и ремнями, врезающимися в кожу под полукружиями.
Минхо кажется, что он горит. Пошатнувшись, он цепляется за стеклянную поверхность пустого столика, прижимаясь к нему ближе и поднимает глаза, столкнувшись с янтарным насмешливым огнем. Почти готовый стянуть рубашку Чан непонимающе склоняет голову набок, пряча морщинки ухмыляющихся губ.
- Простите, у вас кровь…
- Ч-что? – Минхо судорожно моргает. Проходящий мимо официант неловко указывает на нос. Брюнет от жара разгоряченных вокруг тел не чувствует ничего, тянет руку ребром, подставляя под глаза. Темный размазанный след стекал к запястью. – Ох! Мне…где..где у вас туалет?
Минхо поднимает глаза, снова сталкиваясь взглядом со старшим. Темная струя предательски стекает вниз по подбородку, пачкая ворот. Брюнет быстро закрывается рукой и исчезает в толпе.
- Какого хуя… - Чан останавливается на третьей пуговице, посылает игривое подмигивание одурманенной толпе и быстро уходит со сцены.
- Эй, эй! Голди! – Дугой стриптизер хватает его у рабочей двери. – Сонбэ, ты куда?
- Десять минут!
- Но выступление еще…
- Я сказал десять минут!