Часть 1. Глава 9. Пятна крови говорят мне в след. (1/2)

Сбегу из города

Подальше от скандалов в мыльных операх

Я не останусь там

Мой пот сочится сквозь все поры, это страх?

Я истекаю, истекаю кровью перед вашим божеством

Пятна крови говорят мне в след, просто найти свой дом

«Seven Nation Army» The White Stripes

(Перевод взят с канала RADIO TAPOK)</p>

Консультант всё возился с приставкой, собрав за промежуток времени вокруг себя провода, схемы, смазочные материалы. Руки у него были как раз-таки в пятнах этой самой смазки, пальцы были совсем покрыты чёрной пылью. Кажется, его идея была провальной. Нельзя заставить то, что мертво, работать, но он упорно старался разобраться в сплетении схем японской компании и найти им замену.

Так прошло время до позднего часа ночи, пока отвёртка не выскользнула из руки, а пластиковая деталь прошлась по промежутку между большим и указательным пальцем. Смотря на заполнявшуюся кровью царапину, Джеймс довольно резко поднялся с места и, взяв первую попавшуюся тряпку, побежал наверх.

— Шерлок…! Сделай что-нибудь…

Шерлок ещё занимался книгами, когда Джим вбежал к нему. Он мгновенно переключился на реальность и посмотрел на консультанта. Джим остановился в проходе кухни, придерживаясь целой рукой о дверной косяк. Он старался не смотреть на обмоток тряпки на ладони и держать себя в руках. Однако колени уже мелко подрагивали.

— Так, — детектив поднялся и подошёл, взяв его руку и начиная осматривать, — Где-то здесь есть аптечка?

Затем он взглянул на Джеймса и вздохнул. Скорее всего, бесполезно было сейчас пытаться выяснить это у него. Очевидно, ирландец близок к панике и почти не соображает.

Мориарти настороженно пронаблюдал действия Шерлока. Да, он сам просил помочь и, тем не менее, не мог не смотреть пристально. Зрачки, тёмные в тусклом свете кухонного освещения, чуть расширились.

— Иди на стул, я сейчас найду, — Холмс быстро ушёл в ванную. Аптечка наверняка была там. У него на Бейкер-Стрит, дома у родителей, даже у Майкрофта аптечка всегда хранилась в ванной. Да и у большинства людей.

— В гостиной, наверное, — придерживаясь за стену, консультант сел на стул и развернулся к столу, облокачиваясь на него. В конце концов он лёг на столешницу.

Почему… В гостиной?.. Потому что так было в местах, где он жил. Моран всегда хранил аптечки в гостиной. Как правило, его травмы всегда оказывались серьезными, и обрабатывать их он предпочитал лёжа. Зато кровь с ковров оттирать уборщицам было неудобно. Потому что люди обычно держат их в ванной. Медикаменты.

Услышав ответ, Шерлок сменил маршрут. Всё же скорее она окажется там, куда указал Джим, ведь это его дом. Или он знает повадки того, чей это дом. Если в гостиной не будет, всегда можно пойти в ванную позже.

Однако он её нашёл. Аптечка и правда оказалась в гостиной.

В лежачем положении Джим попробовал читать текст книги, и это даже получалось у него, но слова путались, размывались, смысл ускользал и, тем не менее, это помогало оставаться в сознании.

— Шерлок?

Детектив скользнул в кухню, окутанный дымкой и похожий на тень. Однако голос его был более чем реален. Джеймс сосредоточился на нём, отделяя глючные образы от настоящих.

— Иду, — отозвался детектив. Открыл аптечку, прокручивая в голове воспоминания, как в таких случаях поступал Джон. Нашёл перекись водорода и кивнул: — На меня посмотри, — он попытался заставить Мориарти перестать нервничать, — Я спокоен, видишь?

Шерлок взял вату и прижал ею рану. Сначала остановить кровь, затем обработать антисептиком.

— Ви-ижу. Ты всегда спокоен. Если не смотреть на тебя пристально, — когда рану защипало, ирландец и вовсе пришёл в себя. Он выдохнул, поморщился и кивнул.

Поднимая голову от столешницы, Джеймс сел обратно на стул, при этом прекратив вести наблюдение за тем, что делал Шерлок. Хватало и того, что он почти ощущал металлический привкус во рту. Кроме того, пахло медикаментами.

— Там же фигня делов, да? Царапина. А то… Знаешь. Ты же посредственный медик. На уровне неживого.

Мориарти поднял взгляд на сосредоточенное лицо Холмса. Он пришёл в своё нормальное состояние, начиная язвить, но при этом дрожь пока осталась. Сама боль не напрягала его.

— Меня достаточно часто латали, так что я запомнил основы, — Шерлок кинул взгляд на лицо Джеймса, отмечая что тот выглядит куда более живым. Джим улыбнулся лишь уголками губ, но всё равно это было заметно. Их с детективом лица сейчас находились довольно близко. Значит, он перестал уплывать в панику. Хорошо, — Я спокоен, потому что знаю, что делать.

Шерлок не винил его. У них у всех есть свои загоны. И Холмс ещё помнил, как не мог справиться с паникой от Хаунда. Его всегда пугало то, что он не мог себе объяснить с точки зрения науки. Возможно, если кто-то вытащит перед ним настоящую волшебную палочку и воспользуется ей, то Шерлок будет выглядеть так же, как Джим сейчас. Только вот кровь — это частое явление, а волшебства не бывает.

Мориарти нравилось, что Шерлок не спрашивает. Просто принимает как должное, хотя наверное он бы предпочёл поменьше таких пробелов, которые будут мешать их теперешнему образу жизни.

Детектив плотно прижимал ватку к ране, проверяя, не заполнялась ли она кровью. Там не такая уж и большая рана, но Шерлок не слишком в этом разбирался. Просто помнил, как Джону пришлось сменить десять таких ватных кусков, прежде чем у него остановилась кровь в тот раз, когда он попытался словить преступника с ножом и ему полоснули по руке.

Джеймс снова посмотрел на Шерлока. На этот раз взгляд был довольно любопытным.

— Сколько раз тебя зашивали?

Он попытался сжать пальцы на повреждённой руке, выходило слабо. Но повреждение на самом деле серьёзным не было. Может, просто чувствительность восстановилась после краткого шока.

— М-м… Раз двадцать точно. Ты же меня знаешь, я всегда в первых рядах. А у преступников часто имеется при себе что-нибудь, что делает всё ещё веселее. У меня даже пулевые были, — он слегка усмехнулся, — Зашивать я, конечно, не умею. Когда зашивать надо, я обычно под обезболивающим, а это не способствует хорошему запоминанию. Но например, ножевое по касательной залатать могу. Главное остановить кровь и обработать.

Он осторожно убрал ватку, позволяя прилипшим частям остаться в ране, чтобы снова не провоцировать кровотечение. Раз вата прилипает, значит кровь уже свернулась. Он взял перекись и принялся осторожно протирать место вокруг царапины, смывая в основном смазку и пыль. Затем взял новую чистую ватку и, как следует пропитав её антисептиком, приложил к ране снова.

— Ты мне про преступников рассказываешь? — коротко рассмеялся Джеймс. Он хоть и не так часто работал «в поле», но представлял, чем орудует местный преступный синдикат: — Да ты весь в дырках, выходит, Шерлок. Похож на решето. Ни один маньяк не захочет себе торшер из тебя. Я знаю только насчёт одного пулевого, — Джеймс протянул целую руку вперёд и осторожно ткнул в нижнее подреберье. Там должен находиться шрам от пули, о котором любезно поделился старший братец Холмса, — Но все они были не такими уж значительными, раз ты нормально функционируешь… Ну или тебя хорошо подлатали, — убирая здоровую руку обратно на стол, Джим нетерпеливо шикнул от новой порции перекиси.

— Ну, меня порядочно трепало, — Шерлок пожал плечами, — И, я думаю, достаточно маньяков хочет торшер из меня. Чисто из мести за то, что я их посадил.

— В моём случае подобного было не так много, сейчас есть, кому кровь терять. А вот в детстве… Там бывало всякое.

Шерлок убрал вату, затем достал пластырь и заклеил царапину. Картина вышла довольно комичной, но Холмс не видел причины заматывать руку бинтом из-за такой маленькой царапины. Благо это были обычные пластыри, а то Джон однажды купил детские с картинками по ошибке, и его настолько рассмешил вид Шерлока с разноцветным пластырем на щеке, что он стал покупать их постоянно.

— Возможно, я даже знал нескольких их этих твоих маньяков, — Джеймс наклонил голову вправо, затем влево, разминая шею. Когда всё было готово, он повернул руку с пластырем к себе. Действительно. Царапина. А его развезло, будто бы венозная кровь вытекала лужицей. Тяжело вздохнув, Джеймс опёрся спиной о стену.

— Несколько раз меня ранили по касательной. Оставались скорее царапины. Так что настоящее пулевое, после которого меня возили в больницу и долго откачивали, только то, о котором ты знаешь.

Эти слова заставили консультанта содрогнуться. Он приподнял уголок верхней губы, будто скалясь, но при этом, общее выражение лица и взгляда было непроницаемым.

Шерлок окинул Джима взглядом. И хотя тот хранил нечитаемое выражение лица, сделал вывод даже из этого.

Его самого этот факт не пугал. Ну да, он был на волоске от смерти. В первый раз что-ли? У него и передозировки были. Это пулевое — даже не самое страшное в его практике. По крайней мере по мнению Шерлока.

Мориарти поджал губы. Ему не нравилось, что его читают с поверхностным слоем защиты. Уходить глубже он, однако не торопился.

— Ты бы мог, однако, умереть. Что тогда вытащило? Нет, я не против сейчас, что ты остался цел и сидишь со мной (кстати, спасибо). Но… Что толкает людей цепляться за жизнь в последний момент? Это я не всегда понимаю.

Здесь Джим имел в виду что-то очень ограниченное, возможно, маленький круг людей, с которыми непосредственно контактировал. Потому что с другими он и играл на таких вот сложных чувствах.

— Не меня спрашивай. Я тоже не понимаю. У меня есть мнение, что это просто инстинкт самосохранения. А тот случай не помню. Думаю, мне помогли своевременное прибытие врачей и то, что Джон оказал первую помощь. Может, меня просто пронесло. Вроде мне очень повезло, что пуля почти не задела жизненно важные органы. У меня даже ничего не болит с того случая, и шрама не осталось, — он стал собирать аптечку, а затем хмыкнул: — Вот на ладони шрам остался и ноет иногда. Джон говорил, что они ноют к смене погоды, но я не заметил такой закономерности, — он продемонстрировал Джиму едва заметный на ладони узкий рубец, — Это от ножа.

— Ну-у… Счастливой случайностью это тоже не назовёшь. Профессиональностью стрелявшего тоже. Ладно, пожалуй, нужно найти того, кто разбирается в чувствах, — Мориарти неопределённо хмыкнул и не стал дальше развивать эту тему. Шерлок сам предложил новую, — Ты так намекаешь, что это просто не пройдёт? — Джим поморщился, снова поворачивая левую руку к себе и смотря на пластырь. Нет, ну эта-то хрень затянется без всяких проблем, — По-моему, ноют только повреждённые связки. Мне проверить возможности не представилось.

— Я просто делюсь опытом и ни на что не намекаю. Раз уж мы заговорили про ранения. Это самое паршивое из тех, что были у меня. Как раз потому, что оно ноет, хотя на деле оно пустяковое. Но я тогда три недели не мог нормально рукой двигать. Всё ничего, но ни химией, ни скрипкой не позаниматься, — он фыркнул недовольно, вспоминая тот случай: — вроде это из-за плохого кровообращения, но я не уверен. Всё же медицина — не моя сфера.

Это были самые паршивые недели. Ещё, будто назло, Лестрейд решил, что он травмирован, и не приносил ему новых дел.

А Джон, уверенный, что Шерлок в порядке, умотал к новой подружке.

В общем, было скучно.

Джеймс наполнил выражение лица то ли грустью, то ли отвращением. Он снова поморщился, провёл кончиком языка по нижней губе и, хотя планировал после вернуться обратно к приставке, не торопился, решая поставить чай и съесть чего-нибудь сладкого.

— Так всегда. Кажется, что пустяк, а на деле ощутимо мешает. Моё серьезное ранение было на плече. Когда какой-то подосланный упырь воткнул зазубренный нож. Лезвие ещё и отравленным было. Тогда это тоже получилось надолго.

Доставая из холодильника плитку бельгийского шоколада на стол, Джеймс поставил туда и обе кружки, после наполняя их заваренным чаем.

— Иногда знание основ существенно облегчает жизнь. Правда, от меня не будет никакого толка, если это самое ранение кровавое. Ну-у… Или придётся здорово поднапрячься.

— Ранения — это вообще довольно скучно, — Шерлок взял аптечку и собрался её унести. Ему почти всё казалось скучным. И Джиму, наверняка, тоже. А ранения — это или лежать в больнице и ничего не делать, либо ходить по дому и ничего не делать. Потому что даже если ты дома, это не значит, что можно заниматься тем, чем хочешь.

— Согласен. Но когда ты временно испытываешь боль, на другие приключения не тянет. Это своеобразно успокаивает.

Шерлок отнёс аптечку обратно в гостиную и вернулся на кухню. Ему тоже хотелось выпить чаю. К тому же он заметил, что уже довольно поздно. Он изучил уже четверть книги, и, наверное, на сегодня стоило закончить, пойти принять душ и ложиться спать.

— Не сказал бы. Мне обычно слишком скучно. К тому же, если рана серьёзная, то я чаще всего под обезболивающим, а если нет, то она не слишком болит, если её не трогать. Вот с рукой я мог делать что угодно, кроме работы ею. Но у меня же есть голова и вторая рука. Так что я вполне бы мог работать или ещё что-то делать.

Проводив Шерлока взглядом, Джим распаковал плитку и, взявшись за белую ручку кружки, отметил, что неплохо бы руки отмыть. Теперь на белой икеевской керамике красовались чёрные отпечатки. Так что, прежде чем приниматься за сладкое, Мориарти стёр смазку и чёрную пыль.

— Спать отправимся? В моих планах уж точно нет раннего утреннего подъёма. Да и вообще нет никаких планов, кроме как сходить на поиск сети. Знающие люди говорили, что она находится в местах повыше. Но какие, блядь, места повыше, если мы в нескольких сотнях метров от болота… Мда.

— Не знаю, сколько смогу проспать. Когда я при деле, я не сплю вообще. Когда я без дела, чаще всего отсыпаюсь после дела. Но я не стану тебя беспокоить, так что отдыхай, сколько нужно, — Шерлок присел обратно за стол и взял вторую чашку. Он не слишком любил чай и был скорее кофеманом, но если он хочет потом уснуть, то нужно пить именно чай.

— Твой брат использовал пытки с включённым светом. Я до этого думал, что нашёл режим чередования сна и бодрствования, оптимальный для работы… А нет. Если не спать слишком долго, вообще теряешь связь с реальностью. Появляются галлюцинации и прочие прекрасные сопутствующие. С того времени я люблю сон. Только не в одиночку.

Намекнуть напрямую «один я спать не буду, мне нужен кто-то живой и желательно рядом», Джеймс, конечно, не мог.

— Если тебе требуется, половина моей кровати свободна, — согласился Шерлок, почти не раздумывая. Проблем в этом он не видел, как и в том, каким именно образом Джим попросил его. Хотя тот на самом деле не просил, но Шерлок игнорировал эту условность, как и прочие нормы поведения в обществе. Он смотрел сквозь слова и видел, что Джеймс имел ввиду. Ему не нужно было слышать «пожалуйста», чтобы принять просьбу. Он и сам чаще всего не использовал это слово.

— Да-а. Спасибо, — Джим медленно прикрыл глаза, потом мотнул головой и вернулся к прежней теме: — Под обезболом мысли превращаются в вату. Ну, у меня так. А без него… Не знаю. Боль с лёгкостью гасится. Но с тобой я всё равно соглашусь. Зависать на одном месте без возможности чем-то заняться — ужасно.

Отломив следующий кусочек плитки, Джим разломал его на ещё несколько. И растапливая во рту, запивал чаем. Кружку держал обеими руками за корпус. Та, что с пластырем, очевидно, мешала, и он периодически морщился.

— Видимо, у меня слишком сильное привыкание к морфию, так что обезбол почти не реагирует с моей головой. Только с болью в мышцах. Это, кстати, делает головную боль ещё более ужасной, — Шерлок брал шоколад редко, так как не очень любил его. Он спокойно пил чай.

— У-у. Так ты, выходит, просто наркоша со стажем. Но я не про обычные таблетки говорил конечно, — Джеймс коротко рассмеялся, отодвигая от себя кружку и шелестящую упаковку от шоколада. Хватит. Он поднялся: — Тогда жду тебя в комнате. Ты же ещё в душ собирался?

Шерлок фыркнул. Он не любил, когда его называли наркоманом. Он потребитель. Если бы он хотел не принимать, он бы не принимал. Он и не принимал, пока были дела, так как Лестрейд запретил ему появляться на местах преступлений под дозой (кажется, он начинает понимать, чем инспектор приглянулся Майкрофту).

Вслух своё возражение Шерлок решил не озвучивать. Он понимал, что Джим пытается его поддеть, хотя сам прекрасно всё знает.

— Собирался, — он поднялся и, сполоснув за ними чашки, пошёл в душ.

Джим потянулся и прошлёпал на второй этаж. Эта лестница без перил начинала напрягать. Так ведь и убиться можно. Интересно… С какой целью вообще был разработан подобный дизайн? Если разбежаться со второго этажа, то можно беспрепятственно выкинуть человека вниз, а высота немаленькая.

Оказавшись у себя в комнате, Джеймс переоделся в чистое и затем уже прошёл в комнату Шерлока. Там скользнул под одеяло, занимая ровно отведённое место, и снова включил языковую программу. На этот раз он слушал её с закрытыми глазами.

Джеймс собирался проспать до утра, а проснулся только в обед. Связь он нашёл, но настолько нестабильную, что его терпения едва хватило связаться с Мораном. Потом ещё пару дней он ходил раздраженный этим фактом, ведь по сути, дела встали. А этот домик в ирландском болоте оказался затерянной точкой. Грёбаным захолустьем.

Шерлок в основном занимался тем, чем планировал. Особо от скуки это не спасало, но помогало занять голову хоть чем-то. Он полностью переписал в Чертоги уже вторую книгу рецептов и полез за третьей. Также он готовил, повышая навык. Кроме того, научил Бейлис ещё паре трюков и постоянно с ней играл. Больше занятий он себе не находил.