Часть 1 (1/2)

Аурелия сделала последний выпад, толкнула Михаила крепким плечом и приставила к его шее острие меча. У него сдвинуты брови – злится. Аурелия нахмурилась и взмахнула мечом, собираясь окончить его жизнь. Он смотрел на нее с готовностью умереть, но эта готовность какая-то недовольная. Будто недостаточно готов.

— Стоп! — твердо и громко раздалось за ее спиной. Аурелия невольно замерла. Ее лицо исказилось гримасой злости: между бровями образовались две складки, глаза зло заблестели, красивый нос сморщился, а налитые кровью губы растянулись в гневном оскале. У Аурелии длинные волосы: на тренировки она заплетает их в две косички, которые сейчас растрепались, а короткие пряди у лба выпали из простой прически и прилипли к вспотевшему лицу. Она даже не могла двинуться, чтобы убрать их, пока женщина позади нее не переключится на что-то другое.

Михаил поднялся с колен, поднял выпавший меч и отступил на шаг. Женщина коротко кивнула, и меч Аурелии дернулся вперед, заканчивая выпад, который должен был лишить Михаила жизни. Аурелия тихо рыкнула, сделав лишний шаг, сверкнула злобным взглядом, и Михаил все понял: она не успокоится, пока не убьет его. Он вскинул меч, защищаясь от яростного, ненормативного удара. Она открылась для скольки угодно ударов, но меч вылетел из ладони Михаила, отлетел на несколько метров и воткнулся в стену. Аурелия ядовито усмехнулась, снова показав зубы, остановилась перед ним на мгновение, чтобы только замахнуться и нанести последний удар. Она отвела плечо назад, прицеливаясь точно в шею, намереваясь пронзить ее насквозь и пригвоздить его к стене. Михаил приподнял голову, сверху вниз наблюдая, как Аурелия убьет его. Быстрый прямой выпад, и лезвие остановилось прямо перед его горлом. Еще рано расслабляться, но Михаил осторожно вдохнул и медленно, дрожащими губами, выдохнул.

Аурелия раздраженно отдернула меч и отшвырнула его в сторону. Она обернулась к женщине за своей спиной, демонстрируя яростный оскал, и схватила за отпущенный ею только что меч.

— Ты можешь не мешать мне на тренировках? — закричала она, с ее губ срывалась слюна. Она облизнула губы, сглотнула и продолжила. — Ты ни капли не помогаешь.

— Ты бы убила его, — строго ответила женщина, разворачиваясь. — Он нам еще нужен.

Аурелия тихо зарычала, как кошка, которой не нравится, когда ее гладят, подняла меч из земли, сдернула со столика у стены тряпочку и взялась недовольно протирать лезвие. Михаил выдохнул снова. Он был уже готов проститься с жизнью, но леди Аурелия пощадила его, и он не знал, радоваться или быть безмерно благодарным. Аурелия тихо рыкнула, обернулась к нему, замахиваясь мечом больше чтобы припугнуть, нежели чем для удара, и шагнула вперед. Михаил, как и полагается, отступил, изображая испуг.

— Ты можешь не вздыхать? — раздраженно спросила она, рывком отворачиваясь и продолжая натирать до блеска меч. Михаил прошел к середине поля и подобрал что-то с земли. Заколка. Он заметил, как она выпала из волос в бою. Михаил вытер ее о кофту и вернулся к Аурелии. Она с трудом выдернула его меч из стены и тоже стала натирать его до блеска. Михаил подошел к ней сзади, подобрал прилипшие на лоб короткие волосы, заколол на затылке. Так она выглядела менее угрожающей, даже когда злилась. Аурелия развернулась и приставила меч к его шее.

— Не прикасайся ко мне, — рыкнула она. — Не забывай, что твоя мать – служанка, вывезенная с Хейята. А ты – просто жалкий мужчина!

Внутри нее закипала злость. Она – принцесса целой системы, а он – всего лишь бесполезный солдат, и позволяет себе так обращаться с ней! Эта варварская кровь в нем дает о себе знать. Но она не хейятская девка, чтобы терпеть такое отношение, она – его хозяйка. Аурелия тихо зарычала. Если он позволит себе еще хоть одно слово в ее сторону, она разорвет его на куски и сожжет.

Михаил коротко и почти незаметно кивнул, но этого было достаточно, чтобы удовлетворить потребность Аурелии в подчинении.

— Я никогда не забуду, — сказал он.

— Да? — она сорвалась на крик и снова замахнулась на него мечом. — А порой у тебя такое лицо, словно можешь говорить со мной на равных!

Михаил отступил, чтобы не попасть под удар. Она его не ударит, просто пугает, и он это знал. Но полагалось быть испуганным, и он изображал испуг. Страх – один из способов Аурелии почувствовать власть, и он давал ей эту возможность. Она его не ударит, он слишком важен для нее.

Теперь нужно показать покорность.

Михаил опустился на колено и склонил голову.

— Извините, моя принцесса, — сказал он. Он не жалел о своем поведении, и она это знала, но она, тем не менее, была права: в последнее время он стал слишком много себе позволять. — Моя сущность – мой враг, — сказал он. И тут он был прав, и чувствовал это. — Больше я никогда себе этого не позволю.

Когда он договорил, Аурелия тяжело вздохнула. Она знала, что он уже давно не раскаивается. Это был его минус, но он хороший воин и прекрасно несет службу, делает все, что от него требуется, иногда даже больше.

И оказывает ей невероятную поддержку.

И каждый раз, когда на тренировке она хотела его убить, он с благодарностью принимал этот исход.

— Встань, — приказала она. Михаил медленно поднялся. Аурелия разозленно рыкнула и опустила глаза. Она осмотрела ладони и пальцы, непривычно обыкновенные без печати наследницы, и сжала их в кулачки.

Она почувствовала себя слабой. Накануне коронации это не то, что она бы хотела. Без кольца она беспомощна. Беспомощна и гола.

Михаил и так подчиняется каждому ее приказу, но этого будто мало! Он сделал это потому что захотел подчиниться, а не потому что ее власть неоспорима. Этого недостаточно. У него не должно остаться выбора.

Аурелия подняла недовольный взгляд на Михаила. Он улыбнулся ей. Конечно, ей не нравилось, что он до сих пор ходит. Ее бы даже не наказали, если бы она убила его. Жумал саадик обладал невероятной неприкосновенностью. Однако ни Аурелия, ни ее мать, ни ее сестры не верили, в то, что это Михаил. Кроме того, у них был более удачный кандидат на эту роль. Намного удобнее.

— Аурелия! — у ворот возникла девушка чуть старше Аурелии.

Невероятно белая, чтобы быть сестрой принцессы. “Родится в большой семье белая ворона”. Михаил тоже был достаточно белым, однако он целиком состоял из вражеской крови, и такой кандидат в спасители человечества был банально неудобен. Когда они подходили к девушке, Михаил еще раз внимательно осмотрел ее. Она белая с головы до пят: белоснежные волосы, бледная синеватая кожа, бескровное лицо и уши, будто ее всю макнули в белила, и огромные красные глаза на этом белом великолепии.

Аурелия же темная, цвета кофе с молоком, налитая кровью, со смольно-черными кудрявыми волосами, выглядела рядом с сестрой темным пятном. Аурелия замахнулась мечом и швырнула его в сестру. Когда меч звонко отскочил от воздуха вокруг нее, Аурелия тихо выругалась. Кандидаты в жумал саадика обладали невероятной неприкосновенностью. Судьба указала на белую ворону – одного из них. Кто в итоге окажется предназначением оставалось лишь гадать. Каждый верил в свое превосходство, каждый верил, что решающая роль в противостоянии достанется ему. Каждый верил, что ему будет даровано вернуть в мир равновесие. Однако каждый из них так же забывал о существовании принцессы Аурелии, судьбою избранной на правление и призванную положить конец конфликтам. Конечно, остальные больше подходят на исполнение воли судьбы.

Аурелией двигало желание истребить все белое вокруг себя. Она уже устала объяснять семье, что “белая ворона” в пророчестве указывает не на цвет кожи. Там еще есть “Ворона будет невероятно умна, будет с легкостью осваивать любые науки...”, а это идеально подходило к Аурелии. Потому что Михаилу была недоступна ни одна наука кроме военного дела, а сестра была непроходимо тупа.

— Мама зовет ужинать, — сказала она, лучезарно улыбнувшись бескровными губами. Авацина, ее даже назвали в честь ангела надежды. “Жумал саадик вернет в мир равновесие, приведет все к одному и установит мир и согласие”. Аурелия снова рыкнула. Будто все уже решено. Ее раздражала предопределенность. Ей не нужна судьба, она все может сама.

Авацина кокетливо вильнула хвостом платья и направилась ко дворцу. Михаил осторожно положил ладонь на плечо Аурелии, думая, что она ударит его. Но она стояла спокойно, ожидая, когда жест поддержки закончится. Не дождавшись, она мягко сняла руку Михаила с плеча и перемахнула через ограду.

— Так и пойдешь на ужин? — спросил Михаил. Аурелия обернулась к нему и опустила взгляд. Она была в тренировочных пятнистых штанах и выцветшей рубахе Михаила. Она отмахнулась.

— Мне все можно. Я королева! — сказала она, и наконец ее губ коснулась улыбка. Михаил улыбнулся в ответ.

— Еще нет, — напомнил он. Аурелия потухла. Она приопустила голову, смотря на Михаила исподлобья, и обвела пальцем поле.

— Прибери тут все, — приказала она. Михаил усмехнулся, намеренно не двигаясь с места.

Аурелия злобно рыкнула и сжала кулаки. Ее раздражал Михаил. Раздражало все, что он делал. И все, что не делал. Он не подчинится, если не захочет. Аурелия отвела взгляд и сжала зубы.

Она развернулась на низких каблуках и зашагала в дворцу. Она только забрала из раздевалки печать наследницы – кольцо из темного материала с огненной птицей. “Станет однажды Феникс властителем мира. И сожжет он своих врагов в ярком пламени”. Аурелия надела кольцо и сжала кулак, чувствуя, как электризуются пальцы от текущей внутри нее силы. Но этой силы будто бы недостаточно. Аурелия сильнее сжала ладони, до пульсации и искрения воздуха вокруг нее. Когда она была удовлетворена потоком энергии, она расслабилась, встряхнулась и направилась к обеденному залу.

Солнце неизменно висело над горизонтом. Вечный закат освещал дворцовые комнаты.

Аурелия распахнула тяжелые двери, остро почувствовав холод металла и легкий электрический щелчок от прикосновения. Она шагнула в коридор и, не оглядываясь, направилась к обеденной зале. Стражники у дверей подобрались и вздернули носы. Аурелия толкнула двойные двери, они легко открылись, и она увидела семью за длинным столом. Холодным взглядом оглядела лица и затылки, прошла к своему месту подле матери, и уселась. Двери тихо закрылись. Высокий темнокожий слуга поставил перед ней тарелку и снял с нее крышку. Мясо. Он отошел на секунду, и наполнил вином бокал Аурелии. Она подняла глаза к потолку. Прямо над столом висела коробочка ядоискателя, лампочка на которой должна заморгать, если еда отравлена. Аурелия опустила голову и приступила к ужину.

— Как проходит подготовка? — спросила Тереза. Аурелия перевела на нее взгляд. Уже пожилая женщина, сухая темная кожа, морщины, крючковатый нос и заплывшие морщинами щелки глаз. Она положила в рот кусок мяса, разжевывая его нарочито медленно. Сестра Ее Величества, уже почти смирившаяся с тем, что Трона ей не видать, но все равно желающая подсуетиться и устроить под Короной старшую дочь, Лене. Аурелия перевела взгляд на двоюродную сестру. Ее, видимо, тоже настраивали на царствование, но кто им позволит?

Аурелия чуть наклонила голову, смотря на Лене исподлобья. Она посмотрела на Терезу и сказала:

— Я всегда готова.

— Вопрос не в готовности, дорогая, — насела с того же края Элен, другая сестра Ее Величества. Сама же Бренна, мать Аурелии, Ее Величество Королева Тигардена, сидела и наблюдала, как наследница справляется с нападками со стороны родственников. Ей тоже приходилось через это проходить. Элен, чуть менее морщинистая, с прилизанными волосами и в строгой одежде, прищурилась, выглядывая хотя бы тень сомнения в лице Аурелии. — Вопрос в твоей достойности.

Аурелия хохотнула и склонила голову. Она подняла бокал и, улыбаясь, сказала:

— В таком случае предлагаю выпить за отсутствие других кандидатов.

Авацина и Бренна подняли бокалы. Сидящая рядом Бруна – младшая сестра Аурелии – тоже. Они чокнулись и сделали несколько глотков.

— Достойность измеряется не количеством претендентов, — возразила Элен. Аурелия перевела на нее посерьезневший взгляд.

— Нет никого среди сидящих здесь… — Аурелия обвела рукой стол. Воздух под ее пальцами заискрился. — Кто был бы более меня достоин этого места.

— То, что у тебя печать, не значит… — начала Элен. Аурелия раздраженно хлопнула рукой по столу. Вечно она лезет куда ее не просят. Престарелая бабка, силящаяся реализовать свои глупые детские амбиции через свою бездарную дочь. Думает, она настолько настойчива, что можно пойти против судьбы, но это даже звучит смешно. Еще смешнее – пойти против Королевы. Женщина замолчала и стиснула зубы.

— Ваша жажда власти – это лишь трепыхания карася на мели, — сказала она. — Он не может вернуться в реку, как бы ни старался. Как и вы. Трона вам не видать, как своих ушей.

Двери вновь распахнулись. Появившийся Михаил оглядел присутствующих, кивнул Аурелии и ее матери и проследовал к другой стороне стола.

— Слишком громкие слова для такой маленькой девочки, — сказала Элен, когда Михаил занял свое место за столом.

— Хватит, Элен, — вмешалась Бренна, смерив сестру недовольным взглядом. — Мы уже…

Аурелия подняла руку, жестом прося мать замолчать. Она поднялась из-за стола и протянула полупустой бокал слуге. Он спешно наполнил его. Аурелия обернулась к столу и подняла бокал.

— С вашего позволения, — она подарила Элен оскал и, тряхнув волосами, перевела взгляд к концу стола. — Предлагаю выпить. За “такую маленькую девочку”, которая со дня на день станет Королевой Тигардена.

Она села на место, довольно наблюдая, как противоположная сторона стола, ее семья и третья сестра матери начали перечокиваться. Аурелия ухмыльнулась и чуть наклонилась.

— Ну? — спросила она. — Кого они считают достойной?

— У них нет другого выбора.

— У вас тоже.