Глава 11 – Развязка (2/2)

Дисплей панели сдвинулся, когда Калхун продолжил вводить команды, показывая распределение энергии для всей сети защиты Альянса. Энергия начала перекачиваться из сети генераторов внутри самого Нексуса. Он не сомневался, что они с Гордоном смогут обнаружить и саботировать генераторы, но это потребует времени — того, что было не на стороне Сопротивления. Бывший охранник стоял, вглядываясь в консоль и прокручивая в голове сценарий за сценарием. Перегрузка — это слово прозвучало в его голове вместе с последней мысленно разработанной стратегией, медленно приведя его к обдумыванию другой, которую он отчаянно жаждал применить на практике.

Получив доступ к регулированию мощности, Барни смоделировал колебания выходной энергии в первом генераторе, достаточной сильные для того, чтобы система поверила, что источник энергии находится на грани поломки. Автоматические системы компенсировали это, переводя скачок энергии от второго генератора к первому. В нормальных обстоятельствах энергии бы хватило, чтобы запустить энергосистемы генератора, но всё, что они сделали — это перегрузка энергетических узлов, делая его бесполезным. Барни повторил процесс со вторым, а затем настроил последний генератор, чтобы он подавал энергию на всю защитную сеть Альянса. Требуемая мощность оказалась слишком большой для одной энергосистемы, и не прошло много времени, как она также была перегружена.

Барни отвернулся от системы управления, улыбнувшись, когда Гордон посмотрел на него.

— Миссия выполнена. Генераторы теперь выключены. Это отключит устройство подавления и деактивирует силовые поля. Пора убираться отсюда к чёрту!

Фримен кивнул и лёгкой трусцой направился обратно к лестнице. Эти двое были в одном повороте от своей цели, когда звук радиопереговоров заставил их замереть. Выглянув из-за угла, бывший физик увидел целый отряд, осторожно продвигающийся к их позиции. Выкрикнутая команда и вид модифицированного человека, показывающего на его открытое лицо, оказались достаточным стимулом, чтобы отойти назад — и импульсный огонь заполнил коридор всего за миллисекунды.

— Вижу, у нас гости, — Барни произнёс это легко, с едва заметной улыбкой на лице.

«Ненадолго» — подумал Гордон, хотя его единственным видимым ответом был прищуренный взгляд на друга, неожиданно возненавидев его спокойную натуру. Он покачал головой от такой необычной мысли, перенаправляя свой гнев куда нужно, правда, лицо Калхуна все же сменило выражение на хмурое. Ветеран быстро поднял импульсную винтовку, вытянув руки прежде, чем его спутник успел что-то сказать, и поместил левую руку сверху, пристально глядя на своего товарища. Бывший охранник в замешательстве посмотрел на этот жест, прежде чем его глаза расширились, а кивок продемонстрировал понимание. Фримен вытянул три пальца, отсчитывая, перед тем, как в прыжке выскочить из укрытия. Он открыл яростный огонь из недавно полученной OSIPR, подавляя противников достаточно долго, чтобы Барни смог выйти из укрытия и выстрелить над головой друга.

Казнь была точно рассчитана по времени, позволив им наполовину сократить численность врагов за считанные секунды, прежде чем остальные ринулись в укрытие. Они продолжили стрелять вопреки всему, целясь туда, где прятались солдаты Альянса, пока их магазины не опустели. Барни принялся перезаряжать своё оружие, в то время как бывший физик этого делать не стал. Вид одного комбайна, появившегося из укрытия, свёл его с ума от ярости. «Почему все они не могут просто сдохнуть!» Сдерживаемая с момента пленения Аликс злоба взорвалась внутри него, вызвав неутолимую жажду крови, которую Гордон определённо собирался удовлетворить.

Выживший в Резонансном каскаде бросил импульсную винтовку, вытащил монтировку — и ринулся на врагов. Он накинулся на первого солдата раньше, чем тот выстрелил, размахивая ломом, как будто это был меч. Он зацепил и проткнул шлем комбайна, вонзившись в плоть и кости за секунды и затем позволив его трупу упасть на пол после извлечения орудия из его черепа. Два солдата бросились отомстить за своего товарища, только чтобы быть встреченными безумными ударами Гордона Фримена.

Удар монтировкой по шлему заставил первого с шатанием рухнуть на землю: одного удара хватило, чтобы модифицированный человек остался лежать мёртвым. Второй попытался прикладом импульсной винтовки ударить ветерана по голове, но бывший учёный просто присел под движущимся оружием и использовал загнутый конец лома, чтобы вытянуть ногу солдата, наклонив и отправив его на пол. Бывший физик не стал дожидаться, пока враг очухается, разворачивая монтировку так, чтобы пробить позвоночник насквозь.

Гордона прижало к стене в коридоре прежде, чем вышло достать лом, и на долю секунды он впал в оцепенение от внезапной атаки. Фримен подался вперёд для нанесения удара по нападавшему, однако его правую руку перехватил модифицированный человек. Удар левой рукой имел такой же результат, вынудив бывшего ученого зарычать на солдата, при этом стараясь пересилить его хватку. Элитный не дал ему шанса, врезаясь головой, чтобы череп выпускника MIT приложился о стену.

Боль привела его в ещё большую ярость — и эту эмоцию он использовал как преимущество. Фримен ударил открытой ладонью в грудину солдата, тем самым отталкивая его достаточно, чтобы обрушить на него серию ударов и толчков, отбросивших врага ещё дальше. Боец Патруля в ответ смог нанести один апперкот — атака, которая только убедила бывшего учёного действовать более жестоко. Усиленный костюмом HEV пинок в живот заставил лидера подразделения отходить к лестнице, спотыкаясь — и Гордон быстро воспользовался этим, снова атакуя свою цель. Он накинулся на элитного, когда тот оказался в непосредственной близости — и скорости его напора было достаточно, чтобы двое покатились вниз по лестнице, развалившись на площадке.

Модифицированный человек стал действовать до того, как Фримен извлёк выгоду из своей атаки, оттолкнувшись ногами, чтобы отбросить от себя члена Сопротивления. К тому моменту, когда ветеран пришёл в себя, элитный уже вскочил. Комбайн нанёс удар, но был схвачен за руку: бывший учёный применил против него свою технику. Его попытка высвободиться привела к тому, что человек, некогда учащийся в MIT, схватил его за обе конечности.

Гордон с силой пнул комбайна в бедро, этим введя его в ступор на достаточный отрезок времени, чтобы сократить расстояние и приложить солдата головой о бетонную стену. Бывший физик знал, что противник всё ещё оставался жив, даже прежде, чем тот, приготовившись, поднялся с колен. Он встал позади бойца, схватившись за его шлем. Одним движением Фримен заставил голову элитного повернуться далеко за предел девяноста градусов, балдея от противного хруста, который будто эхом отражался в здании — и труп командира отряда повалился на пол.

Свободный Человек вышел победителем. Глубокие вздохи вырывались из его вздымающейся груди, пока он старался подавить ярость, по-прежнему кипящую в его венах. Ему понадобилось больше, чем несколько минут, чтобы окончательно успокоиться и вернуть оружие — а Калхун к этому моменту смотрел на него со смесью опасения, беспокойства и страха. Он проигнорировал взгляд друга, вешая монтировку на пояс и хватая только что перезаряжённую импульсную винтовку, пока он спускался по ступенькам.

— Продолжим двигаться.

Барни вышел из ступора при словах Гордона, осторожно последовав за своим спутником вниз по ступенькам.

— Нам нужно на крышу: надо прервать поток подкреплений от Патруля, если мы хотим взять площадь под контроль.

Он заявил это, когда ветеран начал идти обратно к входу, заставив его притормозить на полпути, пока он раздумывал над словами друга. Это длилось недолго. Невысказанная признательность позже, и бывший физик проследовал за Калхуном по соседнему коридору. Блокировка, созданная Альянсом, перекрывала доступ к лестнице, ведущей на крышу. Препятствие, которое бывший охранник преодолел, воспользовавшись консолью поблизости. Как только он закончил работу с интерфейсом и сделал шаг от панели управления — охранная дверь закрылась.

Осмотр системы дал ответ, почему.

— Чёрт! Похоже, Патруль активно запечатывает точки доступа на крышу!

Он на миг остановился, прежде чем повернуться к бывшему физику.

— Думаю, я смогу удержать её открытой, но, чтобы сделать это, мне нужно оставаться в системе.

Бывший учёный лишь кивнул в ответ, так как всё равно предпочитал работать один.

После того, как выслушал от друга стандартное прощание «Увидимся позже», Фримен, дождавшись, пока створки толстой металлической двери разъедутся, пошел дальше, оставляя своего приятеля позади и лишь мимолётно взглянув на него в знак согласия.

К удивлению Гордона, сначала на крыше не наблюдалось вражеского присутствия, и лишь затем остатки гарнизона Нексуса сплотились в попытке отстоять хотя бы часть сооружения. Вспышки импульсного огня из трофейного OSIPR показали солдатам, насколько это бесполезно, и не прошло много времени, как крыша оказалась под контролем Сопротивления.

Ветеран перевёл взгляд на битву, разразившуюся внизу на площади, как только пал последний комбайн. Он лишь мимолётно взглянул на них, когда ступил впервые на крышу, не имея желания отвлекаться на вражеской территории — но даже тогда было очевидно, что повстанцы приступили к взятию площади. Теперь, когда Нексус зачищен, он позволил себе полюбоваться этим зрелищем.

Подкрепления для обеих фракций вели битву на улице, используя укрытия, поскольку обе стороны настроились наступать, а мест, где спрятаться, имелось множество. Секции зданий вокруг Нексуса были разрушены, создавая кучи обломков. Также на боку валялись два БТР Альянса, их шасси использовались как Патрулем, так и повстанцами в качестве защиты, что ещё могли обеспечить и их покорёженные рамы. Целые куски тротуара отсутствовали, мелкие впадины, образовавшиеся после работы устройства подавления, превратились в зияющие дыры, такие большие, что их можно было спутать с воронками. Огонь с дымом окутали площадь, лишь добавляя опасностей, которых следовало избегать.

Было крайне очевидно, что Альянс бросил все свои силы, чтобы удержать Нексус, ровно так же стало понятно, что мятежники быстро теряли позиции. Фримен знал, что это лишь вопрос времени, когда прибудут страйдеры для ликвидации оставшихся, и если это случится, пока Сопротивление остаётся на открытом пространстве, то их всех перебьют. Осознав такой расклад, бывший учёный быстро побежал к подножию здания, где он приметил гарнизон Нексуса, остановившись только на улице.

Громкий вопль, раздавшийся на площади, возвестил о прибытии того самого существа, которого опасался Гордон. Страйдер появился на другом её конце, перешагнув через ворота Альянса, чтобы двинуться на поле боя. Он лишь бегло взглянул на битву между силами Патруля и бойцами Сопротивления, прежде чем испустить сердитое рычание, открывая импульсный огонь. Повстанцы, находящиеся в центре площади, внезапно оказались в пучине кровавой бойни. Поиск укрытия оказался бесполезным занятием из-за мощной импульсной стрельбы, обрушившейся на их головы.

Перепуганные крики раздались в рядах Сопротивления: каждый повстанец стремился быть услышанным в этой какофонии звуков, но они падали один за другим из-за страйдера, буквально парящего над их головами.

— Нас рвут на части!

— Оставайтесь в укрытии! Не двигайтесь!

— Всем назад! Отходим!

Последнюю команду все услышали отчётливо: повстанцы выбежали из укрытий и рванули через площадь обратно к зданию Нексуса. Силы Патруля бросились вдогонку, убивая тех, кого не уничтожил страйдер. Лишь горстка добралась до указанной точки отступления — ионических колонн возле главного входа. Высокий синтет немедленно переключился на другую цель — его варп-пушка стала заряжаться. Стиснув зубы, Фримен наблюдал за разворачивающимися событиями, не в силах предпринять что-либо ещё, поскольку в его распоряжении не имелось оружия, способного убить исполина.

Ракета просвистела через площадь до того, как выстрелило варп-орудие, ударив прямо в панцирь страйдера. Существо пошатнулось, и его оружие выстрелило, из-за чего луч врезался в асфальт вместо того, чтоб испарить врагов. Синтет развернулся лицевой частью к угрозе — одинокому повстанцу, стоящему на крыше соседнего с Нексусом здания. Новая ракета была выпущена прежде, чем тварь смогла сделать нечто большее, чем издать злобное рычание, которое быстро сменилось на жалобный стон, когда мятежник попал точно в ногу существа, что лишило его конечности, заставив страйдера рухнуть на землю.

Повстанке пришлось покинуть доступное убежище на крыше для нанесения финального удара, что сделало её незащищённой перед силами Патруля внизу, готовыми к возмездию. Её тело пронзили сгустки плазмы до того, как она успела улыбнуться, радуясь своему успеху. Гордон едва обратил на неё внимание, когда она упала с крыши, скончавшись в предсмертных муках: он был слишком занят перестрелкой с солдатами Альянса, пока бежал к тем, кто выжил в штурмовом отряде Сопротивления. Они заметили его прежде, чем он добежал до них. Они находились на границе между надеждой и отчаянием, но их голоса зазвучали намного живее, когда они нетерпеливо начали выкрикивать его имя.

— Гордон Фримен! — будто этих самых слов было достаточно, чтобы отогнать врагов.

Его холодный взгляд и шквал вражеского огня вырвали бойцов Сопротивления из транса. Они радостно последовали примеру бывшего физика, отплатив ему тем же и собираясь держать модифицированных людей подальше. Однако боевые единицы Патруля оказались настойчивыми и просто продолжали двигаться вперёд, несмотря на то, что на глазах несли тяжёлые потери.

Всё больше солдат Альянса нескончаемым потоком прибывали на площадь, убеждая Гордона в том, что действовать хладнокровно важнее, чем впадать в глубокое отчаяние. Враги падали перед Свободным Человеком от точных попаданий в голову, но продолжали наступать без попыток спрятаться в укрытии.

«Время — это всё» — именно такая мысль мелькала в голове бывшего учёного перед каждым новым выстрелом, позволяя ему не замечать пули и сгустки плазмы, практически непрерывно пронзающие его HEV-костюм. Держать оружие прямо, находясь под шквалом огня, являлось нелёгкой задачей, но он не сдавался, веря в то, что экономия патронов станет ключом к победе в перестрелке.

Однако в этом уравнении был ещё один фактор, который не учёл выпускник MIT. Дисциплина. Кажущаяся бесконечной волна сил Патруля не произвела на него эффекта, но не все повстанцы разделяли его манеру ведения боя.

— Эй, чувак! — голос стоящего рядом повстанца находился на грани паники, так как враги продолжали бить по их позиции.

Остальные разделяли опасения этого человека: их лица ясно выражали боль, пока они продолжали вести огонь по наступающим силам противника в отчаянных попытках оттеснить рой комбайнов. Иногда они поглядывали на Гордона, будто надеясь, что он отступит.

В этой ситуации большинство командиров выкрикнули бы нечто ободряющее, но Фримен понимал, что не может. Гнев и до этого искажал его заявления, превращая его намеренные утверждения в нежелательные вспышки злобы. Как бы он ни сердился, начав своё продвижение через город, сейчас те эмоции не шли ни в какое сравнение с порочной яростью, бушующей у него внутри. Любая попытка ободряющих заявлений была бы испорчена, стала бы язвительной демонстрацией, никак не способной помочь повстанцам.

Приказ отходить не прозвучал, и Свободный Человек лишь ответил на их умоляющие взгляды своим, полным стойкой решимости. Он хотел, чтобы те, кто встретились с ним глазами, увидели его непоколебимый настрой оттеснить силы Патруля и жизненную необходимость добраться до Цитадели.

«Никакого отступления, никаких оправданий».

Взглянув на Гордона, повстанцы кивнули, словно зачерпнув силу из него как образа несокрушимости, и их увядший моральный дух взлетел. Но хотя их желание сражаться вернулось, вскоре появилась другая проблема.

— Чёрт! — мятежник крикнул в тот момент, когда глухой щелчок был ответом на нажатие спускового крючка его MP-7A. Он ударил по кнопке выпуска магазина сбоку на своём оружии, достав новую обойму со своего тактического бронежилета и обнаружив, что это последняя. — У кого-нибудь есть патроны? Я на нуле!

Данное заявление никого не обрадовало, так как у многих осталось по половине обоймы.

— Держи, — раздался вскоре голос, и ему бросили магазин. — Это последний, — продолжил тот, кто поделился, когда обойму поймали. — Береги патроны!

Угрюмо кивнув в ответ, повстанец вставил магазин, взвёл курок своего оружия и, будучи готовым, открыл огонь. С позиции Сопротивления вырвались короткие очереди, поражая наступающие силы Патруля. Потом на замену пришли парные выстрелы: нужда в точности пересилила желание устроить побоище, когда они вспомнили о нехватке боеприпасов. Несмотря на меткость, солдаты Альянса продолжали с нажимом атаковать, и совсем скоро у повстанцев вовсе закончились снаряды.

Гордон Фримен стал их последней линией защиты, поскольку, когда патроны иссякли, выстрелы из пистолета сменились кусками бетона, выброшенными гравипушкой. Силы Патруля не переставали наступать: каждый комбайн взял на мушку по мятежнику, чтобы у людей не возникало даже мысли о победе в перестрелке. Оставшиеся бойцы Сопротивления, хоть и не имея припасов, ещё не намеревались сдаваться. Они, воодушевленные действиями бывшего физика, мрачно посмотрели друг на друга, кивнув как самим себе, так и товарищам. И приготовились сделать всё возможное, чтобы одержать верх, даже если б это означало броситься на врагов с голыми руками.

— Эй, там, внизу!

Крик раздался до того, как находящиеся внизу повстанцы смогли отреагировать на своих обостренных животных инстинктах, и они стали изучать взглядом аж двенадцать союзников на крыше, один из которых подталкивал ящик к краю.

Предмет вскоре перевалился, упав к ногам тех, кто оставался внизу.

— Припасы! — выкрик сбросившего ящичек повстанца служил объяснением.

Отряд Сопротивления не нуждался в дальнейшем ободрении: они быстро разобрали сложенные внутри обоймы, моментально зарядив оружие.

— Доктор Фримен!

Гордон осмелился развернуться, приметив знакомую фигуру, машущую ему рукой, и почувствовал небольшое облегчение. «Митчелл!»

— Мы пришли оказать вам поддержку!

Звук громкого топота, эхом разнёсшегося по площади, заставил повстанцев напрячься — и это чувство быстро переросло в нарастающий ужас в сердцах тех, кто находился внизу, когда группа страйдеров появилась с противоположного конца улицы, где ранее прошли бывшие учёный с охранником. Прибытие трёхногих существ было отмечено солдатами: всё указывало на то, что они заблаговременно запросили подкрепление. Неуклюжие синтеты быстро обратили свой взор на тех, кто оставался снаружи, издавая грозную трель, когда они в приседе стали вести прицельный огонь, но их импульсные пулемёты сбивались с цели.

Бойцы Патруля оказались не единственными, кто не обратил внимания на прибытие страйдеров: Гордон Фримен также не удостоил их даже мимолётным взглядом, зная, что ему придётся разобраться с пехотой, прежде чем сражаться с единицами, прибывшими для поддержки. Впрочем, Митчелл с двенадцатью повстанцами, находящимися под его командованием, сосредоточились конкретно на высоких треногах. Лишь пятеро из них видели, как ветеран уничтожил троих синтетов на укреплённой линии Альянса несколько часов назад, но данная история уже начала распространяться по каналам Сопротивления, способствуя тому, что всеобщий страх перед гигантскими чудовищами уменьшился.

Повернувшись к шестерым, вооружённым РПГ, Митчелл кивнул им, велев приготовиться.

— Помните, куда целиться!!

Он произнёс этот в тот момент, когда бойцы взвалили гранатомёты себе на плечи, стараясь перекричать оглушительные звуки стрельбы внизу.

— Зададим им жару!!

Свистящий звук ракет послышался в тот миг, когда был отдан приказ открыть огонь. Разрывной снаряд отслеживал и ориентировался на точку лазерного прицела. Правда, на таком расстояние данное наведение оказалось не таким точным, как рассчитывали повстанцы, и несколько ракет пролетели мимо цели. Часть выстрелов все же были произведены точно, заставив одного страйдера рухнуть на землю с одной-единственной ногой, прикреплённой к его корпусу.

Второй залп последовал секундой позже, и целое скопление ракет рассекло надвое конечность другого треножника, отчего тот стал болтаться над проезжей частью в попытке восстановить баланс. Разбросанные на дороге обломки сделали его старания тщетными: страйдер быстро споткнулся, грохнувшись прямо на наступающих солдат Патруля.

Гордон воспользовался начавшейся в рядах противника неразберихой, рванув с поднятой монтировкой к позиции неприятеля. Он обрушил атаку на ближайших комбайнов прежде, чем они сумели сплотиться, приложившись ломом в шлемы первых двух солдат, попавшихся на пути, и сила ударов оказалась достаточной, чтобы пробить их, добравшись до спрятанных под ними хрупких черепов. Солдат Альянса, возникший перед бывшим учёным, поднял было свою импульсную винтовку, но наконечник монтировки врезался в его грудь прежде, чем он надавил на спусковой крючок.

С применением усилия тупой наконечник оружия пронзил не только броню, но и прошёл вглубь грудной клетки комбайна. Вытащив лом из трупа и оттолкнув безжизненное тело, Фримен продолжил быстрое наступление, нанося удары по любому солдату, попадающемуся у него на пути. Повстанцы в страхе наблюдали, как он прорывается сквозь орду врагов.

— Ну, не стойте столбами! Вперёд! — обернувшись, крикнул один из них, бросившись за Свободным Человеком.

Находящиеся внизу вышли из ступора, и боевой клич их товарища подхватили все присутствующие, когда они устремились в сторону сил Альянса, подавляя фланги, а Гордон возглавил основную атаку.

Последний страйдер, который оставался на улице, получил от комбайнов многократные запросы поддержки. Его кибернетический разум счёл, что пехота, сражающаяся на площади с бойцами Сопротивления, нуждается в более приоритетной поддержке. Последними остатками своего органического мышления он решил, что биологические существа на крыше представляют неминуемую опасность — но это являлось лишь мыслями существа, которое руководствовалось инстинктами. Мыслями, сочтёнными его кибернетической стороной несущественными.

Единственный на улице синтет обратил своё внимание на повстанцев, заряжая варп-пушку. Очередной залп ракет выпустили с крыши до того, как орудие набрало полную мощь: атака была нацелена на различные участки корпуса гиганта. Большинство из них ударило по бронированной обшивке, заставив исполина зашататься от силы, образованной взрывами. Однако неистовые попытки существа устоять на ногах привели к тому, что промахнувшаяся было ракета в итоге угодила прямиком в точку крепления его левой ноги. Брызги пурпурной крови подтвердили точное попадание, как и страйдер, когда повалился на тротуар.

По иронии махинации Альянса обернулись против них же, поскольку собственные инстинкты страйдера увеличили бы его шансы на выживание. Расчёты и уравнения могли сказаться лишь на некоторых аспектах сражения, но именно инстинкт и интуиция являлись движущей силой, ведущей к победе. Это был урок повстанцам, который они уже усвоили и использовали для продолжения штурма. При наличии огневой поддержки с крыши будущее поражение Патруля уже не вызывало сомнений.

Любая сила, столкнувшаяся с таким непреодолимым сопротивлением, скорее бы отступила, нежели подверглась тотальному уничтожению, однако Альянс не позволял своим солдатам испытывать такие чувства, как страх или паника. Всё, на что они были способны — это исполнение приказов, и их единственной командой являлось истребление повстанцев, их не запрограммировали на то, чтоб учитывать возможность отступления. Так что они держали оборону только для того, чтобы оказаться ликвидированными, поскольку их враги продолжали напирать.

Наконец, последний комбайн пал под дружно открытым огнём из импульсного оружия — и в рядах мятежников пронеслись радостные возгласы, будто на празднике. Хоть их и осталось немного, но те, кто выжил, кричали так громко, как могли, создавая оглушающую симфонию звуков, которая словно сотрясала землю, пока люди радовались победе и славили тех, кто пал. Единственным, кто отказался присоединиться к веселью, был Гордон. Там, где другие хвастались своими достижениями, он лишь ненадолго останавливался, чтобы убедиться в том, что местность зачищена, прежде чем возобновить свой путь к Цитадели.

Илай и Аликс всё ещё содержались в плену. И покуда ситуация оставалась таковой, он не допускал даже и мысли о том, чтоб праздновать. Постепенно его взгляд упал на последний неиспользованный магазин для своего USP. Вряд ли бы это помогло достичь цели на практике, ибо внутри была лишь одна пуля. Бывший учёный посмотрел на командный центр Альянса — и сжал в руке обойму перед тем, как вставить её в пистолет. У него оставалось ещё много работы.