XXII (1/2)

Чем ближе становился экзамен на чунина, тем меньше я об этом думала, такая странная зависимость. Больше из-за того, что думать мне было попросту некогда: когда я не уставала, я тренировалась, и думать не успевала; когда я уставала, я тренировала что-то мирное, по типу Артефакторики, и мысли мои были заняты только отсчётом времени и желанием поскорее завалиться спать. Когда я не находилась ни в одном из этих состояний, я общалась с людьми или занималась делами банды: то есть, не думала о постороннем, потому что и к общению, и к банде я отношусь очень ответственно.

Дошло до того, что, не напомни мне об этом событии Кирю, я бы и не вспомнила, что экзамен уже совсем на носу: до первого этапа оставалось меньше недели. Юкио, когда я его спросила об этом, невнятными телодвижениями выразил свою нетерпеливость, а Микиру просто индифферентно пожал плечами. Ну, в целом, логично. Для бесклановых эти статусы значат больше, чем для клановых. По вполне понятным мне причинам: больше возможностей.

Не то чтобы у клановых генинов они были изначально. У клановых просто был отдельный пакет возможностей, который бесклановым может достаться только при одном условии: брак. И если бы я разобралась, сможет ли моя система дать мне чужой улучшенный геном при выполнении каких-то условий (почему бы и нет!), я бы уже подбирала себе клан и человека. Но, за неимением информации…

Не то чтобы я не попросила Аянами собрать мне информацию о подходящих по возрасту молодых людях из нескольких (симпатичных лично мне) кланов. Сбор информации пока что был в процессе, но и я не очень торопилась.

Если хочется стать Хокаге, влияние нужно набирать любыми методами.

Возвращаясь к экзамену на чунина. Честно говоря, так как никто об этом открыто не говорил, а оригинальную историю я прокручивала в голове всё меньше, положившись на уже давно выделенные оттуда и запомненные тезисы, я совсем забыла про… проверку. Ну, ту самую. Стоит ли говорить, что я чуть из кожи не выпрыгнула, когда на дорогу передо мной из кустов вывалилось окровавленное тело?

(На самом деле, не особо я и испугалась, пассивка не позволила, но вот машинальное дёрганье к припасённым сенбонам и кунаям пришлось подавить. Такое постоянно приходилось подавлять, когда я понимала, что ничего прямо сейчас мне не грозит. Как справедливо говорил Кеншин, который, собственно, и натаскал меня на эту мудрую привычку: лучше чуть не ранить союзника, чем не успеть ранить противника.)

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что сдавленно стонущее тело — не что иное, как Микиру. Сначала я, конечно, заволновалась. Занервничала. Прикинула — у меня ведь до сих пор в инвентаре лежит та самая медчакра, дожидается того момента, когда я её использую. Я была почти уверена, что этот момент наступит на экзамене, но ради сокомандника? Хоть десять потрачу. Но моей альтруистичной черте не суждено было заиграть в этот день: практичная часть вдруг заметила, что… жуков нет.

Не то чтобы вокруг Абураме всегда были жуки. Я бы даже сказала, что наоборот: пока сам Абураме не захочет, они и не появятся, а обычные насекомые предпочитали обходить представителей этого клана очень стороной. Но когда Абураме ранен? Я много раз видела раненного Микиру (легко раненного, мы ведь генины, но всё же). И жуки прямо-таки облепляли место раны.

— Это чтобы кровь не вытекала, — объяснил он нам с Юкио позже и ласково пересадил довольно пухлого жучару куда-то под рукав, когда Юкио уже собрался тыкнуть в него пальцем. Собственник. — Плюс, если рана смертельная, они могут отдать всю свою чакру для лечения и умереть. Или попытаться помешать врагу добить.

Голос у него стал каким-то совсем меланхоличным, и я наступила Юкио на носок, предостерегая от дальнейших расспросов. Он сверкнул глазами в ответ и тыкнул меня в бок. Я оценила, стоит ли мне бить его под колени, а потом бегать по крышам всей Конохи от взбешенного сокомандника, и решила, что нет.

А вот у этого «Микиру» жуков не было, так что я с чистой совестью положила руку на ножны своего меча и вытащила его. То ли притворяющийся Микиру человек был откровенно слепым, то ли он подумал, что я хочу каким-то образом защититься от возможных врагов (что, в целом, тоже правда… я знала историю с похищением принцессы Хинаты, это реально произошло). Так что «Микиру» очень художественно простонал:

— Тори… помоги… они напали…

— Ага. Да. Конечно, — без выражения покивала я и подошла чуть ближе, но не слишком. Присела бы на корточки, чтобы лучше видеть этого «Микиру», но тогда возрастала вероятность, что я не замечу стороннего противника. — У Абураме жуки повсюду, гений.

За разоблачением последовала трёхсекундная пауза, а после — «Микиру» на секунду исчез в дыму, который всегда следовал за снятым Хенге. Я отшатнулась на пару шагов назад, недоверчиво смотря на возникшего передо мной высокого и смутно знакомого парня. Протектор со знаком родной деревни нисколько не успокаивал.

— Поздравляю, ты прошла проверку и принята на первый этап экзамена на чунина! — бодро сказал он. Я прищурилась, всё ещё пытаясь вспомнить. Точно не гильдийский, но где же я его видела?.. Один из сокомандников ребят?

Озарение снизошло на меня внезапно.

— Слушай, а ты, случаем, не знаешь Акияму? — подозрительно спросила я.

— Мы с ним были в одной команде… Широкоплечий, коричневые волосы, серые глаза? — быстро перечислил тот и закивал, когда я кивнула. — О! А я ещё думал, откуда тебя знаю. И почему Аки-чан так настойчиво пытался сбагрить мне твою кандидатуру.

— Он пытался? — уже расслабленно спросила я, плавным жестом кладя вакидзаси в ножны. — Какая жалость. Обязательно ему это припомню, как увижу.

— Если подумать, не он один, — внезапно задумчиво заметил парень и весело мне прищурился. — А ты популярна среди молодых чунинов, Тори-чан?

— Да что вы такое говорите, да как вы смеете, мне двенадцать, — совершенно безразлично проговорила я, прикидывая, кто ещё мог пытаться откосить. Выходило, что пытаться могли все. Другой вопрос, всех ли гильдийских чунинов пригласили быть судьями на экзамене? — В любом случае, большое спасибо, приятно было поговорить, но мне пора идти.

— Пока-пока.

На самом деле, даже не удивительно, что никому не хотелось брать меня. Не то чтобы им не хотелось всерьёз — но я ведь потом припомню, чем не причина скинуть обязанность на кого-то другого? Я пробежалась пальцами по рукояти вакидзаси. Тренировка с сенсеем закончилась хорошо, я даже смогла поднять ещё один уровень Лунного стиля, печально осознавая, что на экзамен мне так и придётся идти с ним же. Впрочем, наверное, не такой уж и плохой результат за полгода? Я прикинула, как развивался мой навык владения стихией Земли, сделала скидку на то, что Лунный стиль — это всё-таки В-ранг… Да. Хороший результат.

Кто знает, может, к нападению на Коноху доползу до пятнадцатого уровня. Не хотелось бы, конечно, чтобы в Лесу Смерти у меня было много практики, но что-то мне подсказывает, что придётся из кожи вон лезть, лишь бы не дать команде Гая-сана отобрать у нас свиток.

На следующий день на общекомандной тренировке выяснилось, что в подобные ситуации попали все. Юкио увидел меня и Микиру, сам Микиру — сенсея. Мы немножечко словесно попинали Абураме за то, что сенсей для него «важнее» членов команды (всем было понятно, что гендзюцу накладывал чунин-проверяющий, и решал, в кого превратиться, тоже именно он), но быстро прекратили, когда Хаяте-сенсей серьёзно на нас посмотрел.

— Первый этап всегда письменный, второй этап всегда практический, третий этап всегда коммерческий, — перечислил он. — Думаю, все вы это уже знаете, но считаю должным напомнить. И советую подготавливаться к каждому этапу, иначе не получится пройти дальше.

— Читай: Микиру может не готовиться к письменному, так как его жуки помогут ему списать, а вот нам надо будет повторить программу Академии, — печально «перевела» я для Юкио. Тот так же печально покивал. — Сенсей, и вы серьёзно не дадите нам никаких подсказок?

Не то чтобы они были мне нужны. Я-то знаю, что можно будет просто остаться в аудитории… Кстати. Надо будет зарядить парней Обаянием. Хотя сомнительно, что они отступятся: на Микиру просто плохо действуют такие штуки (хотя, в исполнении главного палача Конохи…), а Юкио слишком упрямый и в глубине души очень амбициозный. Он не упустит шанса сдать в этом году.

— Нет.

— Вы такой злой.

Итак, нужного часа нужного числа мы зашли в нужную аудиторию и осмотрелись. Народу было не очень много: возможно, кого-то обманула иллюзия и парочка-чунинов отвлекающих, возможно, дело было в том, что мы пришли на двадцать минут раньше…

— И зачем мы это сделали? — шепотом осведомился Юкио. — Ну?

На самом деле, какой-то частью своей души я была с ним согласна. Людно в большой комнате не было, но все те, кто имелись, пристально разглядывали вошедших — то есть нас. Но в этом и был весь смысл. Во-первых, мы попали под оценку как можно меньшего числа людей, потом было бы ещё неудобнее. Во-вторых, мы сможем оценить всех тех, кто зайдёт за нами и, может быть, выбрать себе жертву. И во время сбора перед вторым этапом всегда можно будет попросить Микиру посадить на нескольких людей своих следящих жучков…

Но это всё Юкио наверняка и сам знает, а стонет просто ради того, чтобы не молчать, потому что тишина в такой ситуации создаст ещё больше напряжения. Так что и на вопрос я ответила соответствующе:

— Чтобы занять самые лучшие места, — и запрыгнула на подоконник, свесила ноги.

Если присматриваться всерьёз, то хорошо заметно, насколько генинов из нашей деревни больше, чем из любой другой. Но всегда ли оно легче, на своей территории? Другие деревни старались отправлять на экзамен свои самые сильные команды, чтобы выбить побольше чужих. Нечасто встретишь, например, команду поддержки из другой деревни. Почти всегда — одни только боевики. Но качество у этих боевиков было разное. Я награждала пристальным взглядом, снабженным Интуицией, каждого входящего. Кто-то не скрывал своей силы, кто-то пытался скрыть свою слабость, кто-то притворялся слабым… Как правило, о силе мне говорил уровень и статы. Последние не всегда было видно (Гаара был из такого числа…), и от этих людей я бы точно предпочла держаться подальше.

— О, так все команды из S-класса этого года примут участие? — пробормотал Юкио. — Удивительно.

— И очень глупо, — пробормотал Микиру в ответ. — Наследники должны получать свой ранг полевым патентом, зачем им вообще этот экзамен? Специально будут охотиться, чтобы обезглавить кланы.

Мне оставалось только согласиться с ними. Я тоже не понимала причины, по которой команды Куренай-сан и Асумы-сана присутствуют на экзамене. Престиж клана — это, конечно, здорово, но не тогда, когда на кону жизнь наследника. Или в родных лесах есть добрые ками-сама по имени АНБУ? То есть, понятно дело, что они есть, но неужто они даже помогают?

Я не могла сказать, что всё шло довольно канонично. Да, команды этого года действительно поперекидывались оскорблениями, Кабуто подошел ближе, и… Сакура, как уже состоявшийся ирьёнин, пусть и низкого ранга, его узнала. Да и как не узнать? Учитывая, что, по её же словам, все в больнице ставят этого юношу в пример. Судя по тому, что я заметила, она удивилась только тому, что Кабуто всё ещё в ранге генина, а не чунина.

Джонина же «чистые» ирьёнины получали нечасто: для этого надо было научиться не только лечить, но и калечить определёнными труднодостижимыми методами, на которые у многих не хватало терпения. Чаще всего шиноби или брались за изучение стихии, или совершенствовались в тайдзюцу, или оставались работать в госпитале.

А вот карточки — это интересно. Как только Кабуто за ними полез, я спрыгнула с подоконника и махнула своим сокомандником ручкой. Те пошли без вопросов: тоже пристально наблюдали за скучковавшейся группой и тоже заметили нечто интересное.

— Йа, привет, ребятки! — помахала всем я и приобняла Сакуру. Та посмотрела на меня с большим сомнением и щёлкнула по носу. Я потёрла пострадавшую часть тела. — Обидно, но справедливо.

— Будь вежливее, ты находишься в высоком обществе, — насмешливо посоветовала мне она.

— Н-необязательно, — заикнулась Хината-чан за спинами Кибы и Шино-куна.

Кибу я не любила, это факт. Просто… ну не нравился он мне, пересекались пару раз, пока учились в Академии, и он оставил после себя не самое лучшее впечатление. Знала я и куда более приятных Инузука… Но стоит отдать ему должное: вместе с Шино-куном они прямо-таки испускали ауру «Только посмейте тронуть Хьюгу». С такими защитниками сложно нарастить уверенность, конечно, но и в переделки попасть нелегко.

Казалось бы, зачем мне, постоянно талдычащей о том, что хочется завести связи, вести себя… ну, не с минимальным уважением, а довольно по-панибратски? Ответ очевиден: потому что мы не в тех условиях. Экзамен, фактически, равняет нас друг с другом. Иначе списывать у клановых было бы очень неприлично, а уж сражаться со своими — и того хуже. А так — на экзамене генины всех деревень равны, никто войны из-за убитых устраивать не будет, все довольны.

Что, правда, не работает, если ты убил генина своей же деревни... но тут тебя наказывать будут не за потерю кого-то конкретного, а за потерю одного из шиноби. Официально. Неофициально клан, конечно, может устроить весёлую жизнь.

— Я услышала про карточки, и мне сразу стало очень интересно, — я скорчила умилительную рожицу и добавила Обаянием. — Кабуто-кун?

— Хорошо, хорошо, — он рассмеялся. Вау. Удержаться и не растеряться оказалось сложно. Я не всегда замечала ложь, конечно, но чаще всего Интуиция мне говорила: что-то тут не так. А здесь — ничего. — Кого ты хочешь посмотреть?

— Рок Ли, — вмешался Саске.

Ладно, у него шестнадцатый уровень. Шесть уровней разницы, это, конечно… показательно. Хороший шпион... Я послала Саске недовольный взгляд и замотала головой:

— Нет-нет, я хорошо знаю Ли. Мы все, кстати, — я обернулась на ребят. — Микиру, ты, понятное дело, очень застенчивый малый, но Юкио-то чего стоит? Знакомься через Сакуру с прекрасными дамами! Ну, и всеми остальными тоже…

Сакура широко улыбнулась, явно показывая, что уж с прекрасными дамами она легко всех познакомит, и Юкио поперхнулся. Микиру дёрнул меня за волосы. И ведь точно знал, где дёргать, чтобы не наткнуться на какой-нибудь «сюрприз» и не растрепать причёску. Вот это наблюдательность. Я показала ему язык и повернулась обратно к Кабуто. Тот смотрел на меня с любопытством.

— Так кого хочешь узнать?

— Ммм. Себя и свою команду, конечно же, — промурлыкала я. — Надо ведь знать, что о тебе знают другие?

Я немного ожидала, что он мне ничего не покажет, но сильно ошибалась — Кабуто опять рассмеялся и всё-таки активировал свои карты. Чувствуя, что в этом деле задействована чакра, но совершенно не понимая, каким образом, я очень опечалилась и пожалела, что не имею бьякугана. Так бы увидела, что и как происходит. Эх, самое лучшее додзюцу совсем не шаринган, как же люди ошибаются…

Ну, а потом Кабуто отбросило звуковой волной и хорошенько так приложило — и ей же, и об пол. Я тоже пошатнулась и упала бы, не придержи кто-то меня за плечи. Я обернулась и поняла, что «кем-то» оказался мрачный Учиха. Ах он хитрец! Разглядывал досье на меня и на мою команду за моей спиной! А я и расслабилась. Думала, что максимум, кто за мной стоит — кто-то из команды или Сакура.

— Спасибо большое, — пробормотала я и медленно помотала звенящей головой. Звон, впрочем, постепенно утихал, никакого дебаффа на меня не легло, но вот от здоровья отнялось добрых пятнадцать единиц. Нехорошо… Я легонько зарядила ему локтём по плечу, почти погладила, фактически. — А это — за то, что подглядывал.

— Я вполне мог сразу спросить у него о вас, — с намёком на возмущение сказал Саске. Я пожала плечами. Ну и что, собственно, с того? Кажется, он прочитал ответ сам. — Пф.

Кабуто поднимался, парень из деревни Звука произносил свою пафосную речь, напряжение накалялось… я обдумывала увиденное, которое меня не порадовало. Такое чувство, будто он заглянул в досье со времён Академии, а потом ещё чего-то накинул сверху. Насчет досье со времён Академии всё понятно — ирьёнин, скорее всего, смог бы его достать при должных усилиях. Но то, что «сверху»? Откуда он знает, к примеру, о всех видах жуков Микиру? Или о том, что Юкио очень хорош не только в стихийных техниках, но и начинает изучать гендзюцу? А о моих одноручных печатях-то ему откуда известно?!

Конечно, я не стесняюсь применять их во время спаррингов или боёв. Но тогда, чтобы их увидеть, Кабуто нужно было бы понаблюдать хотя бы за одним — а я не помню, чтобы на тренировки или миссии приглашали сторонних наблюдателей. Хаяте-сенсей кому-то рассказал? Ну, понятное дело, но что-то я сомневаюсь, что эта информация могла бы дойти до Кабуто… Юкио и Микиру точно не болтали. Зачем им это?

— Тебе не особо нравится то, что ты увидела, — сказала подошедшая Сакура и посмотрела в ту же сторону, что и Саске, на пытающегося встать Кабуто. — Интересно, почему он не пытается себя вылечить. И, Саске, расскажешь всё, что прочитал!

— Обязательно, — он усмехнулся. — Так ты владеешь одноручными печатями?

— Началось…

— Да она ими курса с третьего Академии грезить начала, если не раньше, — сдала меня Сакура. — Я помню, как… одна наша общая знакомая-генин искала для неё книгу с этими печатями. До сих пор не понимаю, как ты их выучила.

— Я тоже, — нехотя сказала я, лукавя душой. — Я просто с того момента начала их тренировать. Запомнила значения каждой, адаптировала техники… Всегда больше получается, кстати, так что это сомнительное удобство, но у меня вакидзаси, мне это действительно нужно. Через сколько там лет всё начало получаться? Года четыре точно не было никаких результатов.

— Неоправданно долго, — задумчиво кивнула Сакура. — Правда, я удивлена, откуда у него это вообще есть в карточке… Не думаю, что ты особо болтаешь об этом навыке.

— О нём вообще знают только те, кто видел меня в бою, — пробормотала я, чувствуя, что в воздухе повисло уже совсем уж сильное ки. Рука сама собой тянулась к оружию, и я не стала мешать, говоря на автомате: — Команда Гая-сана, конечно, кажется довольно легкомысленной… исключая Неджи… но и они не стали бы болтать.

Итог в любом случае получился ожидаемый: Ибики-сан пришел и всех разогнал, заставив напряжение разом схлынуть. Я скользнула к парням и подхватила их под локти. Конечно, нет никакой разницы, будем мы идти к нужной аудитории (собрали в одной, повели рассаживать в другой… организация) вместе или по отдельности, всё равно рассадят, но я ведь хотела подарить ребятам заряд веры в себя?

За те минуты, что мы провели вместе, я их только что не перекрестила. Микиру, кажется, поймал настроение и улыбался (!), Юкио смотрел с недоумением на меня, с ужасом — на неожиданно видимо эмоционального Абураме. Меня такое положение дел полностью устроило, так что я плюхнулась на указанное место, поймала взгляды двух знакомых по банде чунинов и покосилась направо, где сидел парень из деревни… скрытой в Луне? Ну и ну. В любом случае, он не выглядит как тот, у кого можно списать, что, конечно, очень печально.

Ещё печальнее мне стало, когда рядом приземлился Киба. Ради приличия стоит сказать, что он не выглядел расстроенным: даже, наоборот, довольным. Сразу стало понятно, что надеется скатать у меня. Я так и эдак покрутила возможность вообще ничего не делать и заставить его помучаться, но отбросила её. Нет. Тесты наверняка будут проверять, а так как я не могла заранее знать задумки экзамена, пустой лист сделает меня совсем уж безответственной. Не то чтобы мне был очень дорог образ в досье, но хотелось бы, чтобы он соответствовал тому, что я хочу показать.

Так что, когда раздали задания, я начала их читать.

И... я не жаловалась, но Акамару гавкал. Не особо громко, к его чести. Но определённо слышимо для меня и для сидящих вокруг Кибы — тоже. И для чунинов, не сомневаюсь. Я постучала карандашом по листу, обвела иероглифы задания, думая. Первая задачка буквально по программе Академии, её легко можно решить, если повторил перед экзаменом основные моменты, а мы все повторили. Вторая какая-то странная, думать над ней совершенно не хотелось, так что я с чистой душой её и пропустила. Третья была про гендзюцу — я неуверенно что-то написала и забыла, зато четвёртая была раем для меня как для ядодела и вообще юного химика.

Подводя итог: к концу выделенного времени я решила чуть меньше половины задач и была полностью довольна собой. Даже поставила локти на парту, положила подбородок на ладони и в упор начала разглядывать то чунинов, то самого Морино Ибики. Импозантный мужчина, конечно. И очень хорошо испускает что-то навроде ки — не страшно, но чувствуется надоедливое напряжение. Возможно, я сопротивлялась ему благодаря своему Обаянию?..

А вот способность Наруто помогала не только мне самой, но и абсолютно всем! Наверняка, если бы я могла видеть его навыки, у него было бы «Лидерство». Я вздохнула. Впрочем, я нисколько не жалела, что взяла именно эту ветку развития. Вдохновлять всех вокруг — это, конечно, круто, но мне нравится действовать несколько более точечно. Не так, как Аянами, конечно! Но и не с таким размахом.

— Отвратительно, — поделилась я с Кибой. Тот чуть ли не подпрыгнул, осознав, что я к нему обратилась. — Почему я после речи какого-то Наруто хочу пойти и всех победить?

— Ого, я и не думал, что тебе нравятся такие мальчишки, — протянул он.

Я совершенно не обратила на него внимания, потому что это действительно было отвратительно. Какого черта я могу сопротивляться воздействию взрослого и очень прокачанного по уровням и, наверняка, навыкам мужчины, но не могу — своего ровесника? Точнее, сопротивляться-то могу, но влияние всё равно ощущаю. Где справедливость в этом мире? Вот я, например, хороша в небоевых делах, но при этом имею всё ещё маленький (пусть теперь и не катастрофически) запас чакры и легко проиграю в бою половине выпуска Наруто. Я прикинула. Ну… может, и чуть меньше? Пока не попробуешь, точно не узнаешь… Хината меня, наверное, не победит, Наруто — тоже. Шино и Киба? Спорно-спорно. Шикамару и Саске наверняка выиграют.

Меньше половины, хорошо.

В любом случае, я была вполне себе нормальным игроком. Не имбой. Почему, почему всё достаётся каким-то… Наруто?! Я вспомнила то давнее-давнее утро, когда передо мной первый раз завис экран системы, и очень пожалела, что не выбрала одного из предложенных персонажей. Круче всего, конечно, было бы сыграть за Саске… был бы он другого пола. Я выдохнула.

Мысли были настолько глубокими, что влетевшая в окно полуголая Анко не заставила меня даже шелохнуться, я просто зафиксировала её появление и нарисовала на краю бумажки цветочек. Такой, знаете, детский, с кружочком посередине и полукруглыми лепестками. Потом хмыкнула и пририсовала рядом нормальную такую розу, даже по-быстрому заштриховала места, где должны были лежать тени.

Теперь моя работа здесь закончена.

— Интересно, они нечто такое каждый раз устраивают, или только нам досталось? — задумчиво поинтересовался Юкио, когда мы уже вышли из аудитории и спускались по лестнице. Я очень по-взрослому присела на перила и неторопливо съехала вниз. — Вау, Тори.

— Спасибо, это был один из лучших моих трюков, — я шутливо поклонилась. — И, я думаю, нет? Я уверена, что некоторые пришли на экзамен не впервые, но Ибики-сан действовал на всех. Ну, или он просто действует на… О, Ши… сенсей, вы пришли нас встречать, это так мило!

Хаяте-сенсей действительно стоял и ждал нас. От моего крика он даже не поморщился, только кивнул. Ага, мол, очень мило, я вас жду, что ещё скажешь, Тори-чан? Я ничего больше не сказала, только быстрее всех подошла ближе, улыбаясь от уха до уха. Утю-тю, не мог дождаться, когда мы придём на тренировку, назначенную буквально через два часа?

— Ибики действительно воздействует на всех, — сказал он серьёзно. Не удивительно, что Хаяте-сенсей услышал наш разговор: для шиноби не проблема усилить свои органы чувств с помощью чакры, особенно для джонинов. — Так что советую быть осторожнее.

— Почему? — напряглась я. Резко стало понятно, что сенсей не «утю-тю», а не стал ждать больше из беспокойства. Наверняка сейчас же и на тренировку поведёт… — Что-то не так?

— Всё так.

— Ты слышала, что сказала наш следующий экзаменатор? Хвалилась, что всего треть останется, — без выражения сказал Микиру. Когда Юкио пробормотал «Вроде даже меньше», он просто махнул рукой. — Какая разница? Обычно до третьего этапа доходит много людей, а он сам проходит в несколько дней. Больше боёв, больше ставок, больше денег деревне.

— Верно. В этом году почему-то решено было сократить число участников, и мне это не нравится, — покачав головой, согласился сенсей. — Никогда ещё такого не было. Тем более учитывая, что в этом году в экзамене участвует весь S-выпуск.

— Вы не знаете, почему так?

Я посмотрела в глаза сенсею. Сенсей посмотрел мне в глаза. Искры, бури и безумия, конечно же, не было. Я просто пыталась найти ответ, сенсей был абсолютно спокоен. Даже немного устал. И, что самое удивительное, он не ответил отрицательно, как мог бы и как я ожидала (и не важно, правда это была бы или ложь). Он натянуто приподнял уголки губ и пожал плечами:

— У меня есть кое-какие мысли. А теперь, если у вас всё с собой, я бы хотел сразу начать тренировку.

У всех всё было с собой.

Меня же обдало лёгким холодком. Помнить, что Хаяте-сенсей может умереть, когда его только выделили как нашего нового сенсея, было несколько печально. Когда он только начал меня учить управляться с вакидзаси — тревожно. Теперь, когда, кажется, всё могло произойти даже несмотря на полученные из-за моего присутствия изменения, было откровенно страшно.

Не то чтобы у меня был какой-то пунктик на сенсеев. Точнее, на их потерю. (Он был.) Но мне почему-то очень настойчиво чудилось, что «У меня есть кое-какие мысли» может превратиться в «Проверю-ка я их» и смерть сенсея от рук… Гаары или Кабуто? Или вообще Орочимару? Это точно произойдёт ночью, вот, что я помню. Но сенсей хотя бы не страдает от какой-то болячки…

Тренировка прошла… как обычно. Возможно, сенсей был немного напряженнее, чем обычно, а потому напрягались и мы, но ничего особого не произошло. Я не подняла ни один уровень, Микиру не потерял ни одного жука (или просто не высказал недовольства по этому поводу), Юкио не промазал по мне ни разу, пока метал свои железки. Метил он, конечно, не прямо в меня, а так, чтобы только задеть, но слышать его довольный смех было и обидно, и весело. Он слишком хорошо меня изучил, и теперь не промахиваться стало не делом техники, а делом привычки.

А вот то, что произошло после тренировки, можно было вносить в анналы истории. Потому что сенсей просто взял, вздохнул и сказал:

— Ну, второй этап будет в Лесу Смерти. Когда будете собирать рюкзаки, рассчитывайте на это.

— Как долго он будет проходить? — не растерялся и решил брать от неожиданно доброго сенсея всё, что можно, спросил Юкио. Я, лишь на немного опоздавшая с тем же вопросом, громко щёлкнула зубами.

Оно понятно, что мне продолжительность известна — но как объяснять свою осведомлённость? Можно, конечно, под эгидой излишней мнительности заставить напарников тоже набрать полные рюкзаки еды и подходящей к такому приключению одежды, но как-то… всё ещё подозрительно.

— Пять дней.

— А какие условия? — решила всё-таки не отставать я. — Задания?

Хаяте-сенсей наградил меня долгим взглядом и нехотя пожал плечами. Эмоция на его лице отразилась совсем уж непонятная: я так и не смогла почерпнуть из неё ответ на дилемму «Не хочет говорить или действительно не знает?». Я сама склонялась ко второму, потому как если уж начал — так зачем останавливаться, но… сам сенсей вполне мог думать иначе.

— Спасибо, Хаяте-сенсей, — с чувством сказал Микиру и желчно улыбнулся. — Вау, Ши но Мори, прекрасное место, чтобы засунуть туда генинов…

— Всё ещё не понимаю, как выпускников S-класса вообще выпустили на такой экзамен, — пробормотала я и напрягла память. — Когда мы ещё были в Академии, проходил же экзамен в Конохе, верно? Так им устроили что-то по типу нашего выпускного, только в большем масштабе, разве нет?

— Совсем нет, — хмыкнул сенсей. — Кажется, тебя подводит память, Тори. Но место было безопаснее. Не до таких тепличных условий, как на выпускном экзамене, но в Ши но Мори даже джонины не любят заходить, что уж говорить о генинах.

— Что с ним не так, кстати? — искренне поинтересовалась я. Юкио, погруженный в свои мысли, внезапно из них вынырнул и поддакнул:

— И правда. Мы знаем только то, что он очень опасный.

— Разве недостаточно? — кисло осведомился Абураме.

— Ты просто тоже не знаешь, — раскусил его Юкио. — Вот и молчи.

Сенсей, добрая душа, даже на лекцию расщедрился, так что по домам мы шли очень нервные и очень недовольные. Особенно я. Не то чтобы мне казалось, что название, включающее в себя слово «смерть», дают просто так… Но я точно не ожидала деревьев, замедляющих работу очага чакры. А работа очага чакры — это и контроль, и восстановление. Хорошо хоть запас не порежут… Я, уже собирая вещи, тыкнула прилёгшую на самый верх кучи запасов белку в живот. Хаширама, ну чего не пофиксил, а? Потомки до сих пор не взломали…

Засев вместе с Руру за стол, я было взялась за инструменты, но потом в раздражении отбросила деревянный брусок. Нет, в таком состоянии я точно не сосредоточусь. А ведь начни я развивать Артефакторику раньше, у меня, возможно, был бы какой-нибудь амулетик… Я опустила уголки губ максимально низко, подняла Руру на уровень своих глаз и начала печально смотреть куда-то ей в нос. Через пару минут белка начала вертеться и попискивать, так что пришлось её опустить.

В черных глазах-бусинках тоже не нашлось ответа.

— Ну как, готовы обороняться от флоры и фауны? — бодро спросила я у парней на следующий день. Оба посмотрели на меня хмуро, как на надоедливую муху. Я не обиделась. Имеют право. — Да ладно, ребята, веселее. Прорвёмся.

Опять же, «смерть» в названии не может быть только из-за каких-то деревьев. Тогда был бы не Лес Смерти, а Лес… предположим, Слабости. Но под влиянием аномальных деревьев растительный и животный мир полигона (исключительно большого, кстати) претерпел значительные изменения. То, что там растёт и рождается, вроде как даже изучают — но по неуверенности в голосе сенсея, когда он это рассказывал, легко можно было сделать вывод, что не очень активно. По крайней мере, теми ресурсами, что находятся на всеобщем обозрении. Кто знает, чем там биологи Данзо занимаются. И есть ли у Данзо биологи, специализирующиеся не на людях и их улучшенном геноме?..

— Я не хочу прорываться, я хочу спокойно доказать, что по силе и умениям равняюсь чунину, — пробурчал Микиру. И сделал особый нажим: — Спокойно.

— Ты уверен, что в твоей семье не затесались Нара?

— Бабушка, — неожиданно ответил на подначку Юкио он и тяжко вздохнул. — И до неё кто-то ещё был… Не помню.

— Так вашу семью постоянно сводят с этим кланом, что ли? — заинтересованно протянула я, сложив два и два. Руру, которую я планировала по пути отдать одной из гильдийских девочек, попискивала в руках. — Но разве не должно быть… ну… каких-то проблем?

— На самом деле, мою семью «сводят» со всеми кланами, когда нужен брак, — кисло поделился Абураме и забрал у меня белку. Та, как и всегда при его приближении, страшно настрожилась и завертелась. Но выбраться из рук не пыталась. — И, нет, никаких проблем. Каждый знает, что в чужой клан всегда переходит тот человек, у которого улучшенный геном проявляется наименее сильно. А это, как правило, некоторая определённая семья, у которой уже было много кровосмешений.

Я наградила рукава Микиру задумчивым взглядом. По тому, как резко оттуда могли выползти десятки и сотни жуков, и не скажешь, что этот улучшенный геном у него проявляется слабо. Заметив мой (и Юкио; мы с ним неожиданно сошлись в действиях) взгляд, Абураме пару раз встряхнул белку и протянул довольное: «Невежды…». Ещё не понимая, о чём он, я тут же жутко возмутилась. Юкио тоже вскинул брови.

— Наш геном завязан на строение тела, он проявляется физически, — максимально учительским тоном начал Микиру. — Он или есть, или нет, без вариантов. Чаще всего есть. Я даже не уверен, насколько сильно нужно разбавить кровь, чтобы он исчез… А вот геномы Нара или, например, Яманака — они могут слабеть. Ещё одна причина отсутствия конфликта, — он подёргал Руру за уши. Руру не понравилось. — Геномы как бы находятся в разных плоскостях. И без особых тренировок детям такого брака от другого клана достаётся, может быть, больший запас чакры или контроль.

— Получается, никто из клана Абураме не переходит в другой клан?

— Так же, как из клана Хьюга или Акимичи, — Микиру пожал плечами. — Но никто не жалуется, иногда это выгодно для обеих сторон.

Раздумывать, в каком случае потеря члена клана может быть выгодна для самого клана, мне решительно не хотелось, тем более что мы уже подошли к дому той девочки, которой я планировала поручить Руру. Руру перемене хозяина порадовалась (ужасно!) и осталась довольным рыжим комком в руках одной из девочек Аянами. Конечно, я могла бы оставить её дома, родители с лёгкостью смогут о ней позаботиться, но почему бы не порадовать гильдийских?

К слову, за прошлый день я успела не только договориться о приюте своей любимицы, но и обсудить с Аянами поведение героев последнего «восстания». Герои проявляли себя исключительно невинно и преданно: по крайней мере, ничего нового не планировали, никого на свою сторону не переманивали, на Аянами исправно работали. Ремарочка от меня: их популярность в банде тоже не росла.

— Ты отпустишь людей, которые за ними следили? — поинтересовалась я.

— Зависит, — весомо проговорила Аянами. — От Шины? Нет. Она наверняка уже знает, кто её пасёт. Я не собираюсь оказывать ей услугу и менять наблюдателя. Пусть знает и дальше и не пользуется тем, что новый человек не выучил её привычки. От Миноку? Сменю, скажу ослабить наблюдение, но не уберу окончательно. Он наверняка заметит, что привычного человека нет рядом, посмотрю, что он будет делать… Может, через пару месяцев и совсем уберу.

Такой подход я полностью одобряла. Конечно, доверять никому, кроме своих, нельзя, но Миноку побывал под воздействием моего чудо-состава — и веры ему больше, чем Шине, которая пришла сама. Кто знает, вдруг она всё-таки хочет начать вести свою игру. Непонятно, правда, как, моё влияние и мои люди в банде везде, и, наученная опытом, я теперь не буду ждать, пока противники наберут силу. Но способы всегда найдутся, даже если я их не вижу.

К общему сбору у полигона мы совсем немного опоздали, но концерт имени Орочимару увидеть успели. Я с сомнением посмотрела на огромный язык и почесала нос. Получается, немало шиноби практикуют такую… технику? Раз Анко совершенно не насторожилась. А ведь триггер на бывшего сенсея у неё должен быть порядочный. Очередная печальная история.

— Отвратительно, — ровно произнёс Микиру; очень тихим шепотом, впрочем, потому что ребята выглядели опасно. — Во-первых, кунай грязный. Во-вторых, кто знает, что там на него могли нанести.

— Какой смысл смазывать ядом то, за что ты сам берёшься? — оправданно фыркнула я. — Сам же и отравишься.

— Стопроцентная устойчивость — дело редкое, но она всё же существует, — Микиру скосил на меня взгляд. — Если у меня всё получится с ядовитыми жуками…

— Давайте не будем про жуков, — несчастно сказал Юкио. — Кто знает, какого они размера в этом лесу.

Судя по тому, что Микиру так ничего и не сказал про «Я Абураме», на счет своей способности договориться с мутантами из Леса Смерти он тоже был не уверен. Я же совсем не слушала Анко. Основные правила я знаю, если что-то упущу — парни не поленятся мне напомнить. Главнее было найти знакомые команды до того, как им раздадут свитки, и… И толкнуть Абураме. Потому что про свитки информацию уже точно озвучили, а Микиру никогда не отличался замедленным мышлением.

— Прямо за тобой — Яманака-Нара-Акимичи, — быстро зашептала я. — Узумаки-Учиха-Харуно видел сам…

Таким образом, все более-менее знакомые нам по уровню команды были помечены жучками, которые с удовольствием соберут информацию и полетят обратно к своему хозяину. Я кусала губы и надеялась, что если Неджи заметит своими чудесными глазками слежку, он ничего не будет делать. И что у нас окажутся одинаковые свитки, конечно. С помощью бьякугана такой факт узнать будет легко — а они явно рассчитывают на то, чтобы отыграться на нас, как на наиболее изученной команде.

Я поймала взгляд Сакуры и покачала головой. Нет, у них я ничего забирать не хочу. А хотя… если вывести ребят из игры и отправить к одним из врат, догонит ли их Орочимару? Интересный вопрос. Проверять, жертвуя жизнями чунинов-наблюдателей, которые стоят по периметру, мне чего-то не хочется. Значит, даже если разные свитки, то не вмешиваемся. Если бы после этого экзамена Сарутоби остался жив, я бы, может, попробовала бы выслужиться и посерьёзнее… Но придёт Цунаде — и всё изменится. В том числе и статус самой Сакуры.