Часть 19. На руках у меня засыпай (2/2)

Хуа Чэн холодно хмыкнул и молча скрылся со своей ношей на руках, так и не ответив на вопрос. Как только дверь захлопнулась, Мин И неожиданно сказал:

- Снайпер не даст вам выйти ещё какое-то время. Так что советую погостить ещё немного.

- Ты... Ты заодно с этим уродом! - сорвался Му Цин, мысленно давая себе пощёчины за слабость. - Блять, ты сядешь. Ты надолго сядешь, уёбок! Я тебя...

- О чём ты? - спросил Мин И. - Что это за обвинения такие? На каком основании ты хочешь меня посадить?

- Ты... Ты угрожал Фэн Синю пистолетом, ты помешал нам, ты дал на нас наводку Хуа Чэну, ты...

- Это ты крыса, которая всё сливала Хуа Чэну и подчищала данные? - спросил Фэн Синь. Мин И отошёл от него и шагнул к окну, глядя на желтеющую полоску неба.

- Я не понимаю о чём вы. - повторил он. Фэн Синь резко выхватил из его руки пистолет и нахмурился, что-то подозревая. Отстегнув магазин, он едва не задохнулся от злости, и со всей силы кинул пистолет об пол. Детали и пружины страйкбольного пистолета разлетелись во все стороны, но Мин И и бровью не повёл.

Он обманул их. Он обманул их! Он угрожал Фэн Синю игрушечным пистолетом, и тот повёлся, как последний идиот!

- Это не сойдёт тебе с рук! - сказал Му Цин, и шагнул к Мин И. Красная точка переместилась Му Цину на лоб.

- Вы хотите, чтобы всплыло, что вы, фактически, похитили человека, нанеся ему тяжкие телесные повреждения? - спросил Мин И. - Хотите, чтобы ещё какое-нибудь дерьмо попало в общий доступ? Поверьте, на вас обоих у меня очень много компромата. От халатности до превышения должностных полномочий - на любой вкус и цвет. А вообще, если хотите жить долго и счастливо, просто забудьте о том, что произошло. Иначе не ручаюсь, что вы доживёте до старости.

- Какая же ты тварь. Сразу видно, что ты Хуа Чэнов подсос, - сплюнул Фэн Синь. - Тебе это так легко с рук не сойдёт.

- Ага. Как скажете, - флегматично пожал плечами Мин И, и взял со стола недоеденное яблоко. Вдруг ему пришло сообщение. Глянув на экран, он сказал:

- Можете быть свободны.

- Сочтёмся ещё, гнида. - сказал Му Цин. Фэн Синь лишь окинул Мин И презрительным взглядом, и покинул квартиру следом за другом.

Через полчаса дверь снова открылась, и в комнату вошёл несчастный Ши Цинсюань.

- Ты обманщик! Я никогда тебе этого не прощу! Как я могу тебе доверять после такого?! - резко сказал Ши Цинсюань, срывая с себя куртку. Мин И напрягся и вздохнул.

- Так ты уже всё знаешь? - спросил он, глядя в окно.

- Конечно же знаю! - выпалил Ши Цинсюань. - Нет там никакой аптеки. Я нашёл другую, но она только утром откроется, и... И где Се Лянь? Где ребята? И кто ходил в ботинках по полу?

- Слишком много вопросов, - ответил Мин И и улыбнулся. - Прости меня.

- За то, что прогнал меня? - выгнул бровь Ши Цинсюань и сложил руки на груди.

- И за это тоже.

- А зачем? - вздёрнул подбородок парень. - Настолько сильно меня не любишь? Или у тебя от меня какие-то тайны? Друг называется.

Хэ Сюань, которого все знали под именем Мин И, лишь хмыкнул. Рассвет золотом отразился в его глазах. Конечно, у него были тайны.

Но их время ещё не пришло.

* * * *

Было темно. Темно и больно.

Боль в затылке была не острая, а ноющая, как гнилой зуб, пульсирующая. Мерзкая. Первым, что почувствовал Се Лянь, была именно она. А уже потом пришло ощущение, что он будто плывёт по волнам. В закрытые веки бил свет, и... И запах. Кровь и любимый одеколон Хуа Чэна.

Се Лянь, не до конца приходя в себя, понял, что его куда-то несут на руках. Такое далёкое и забытое ощущение. Когда-то давно, когда Се Лянь был совсем маленьким, он часто засыпал в машине, и отец, зная, что ребёнка потом будет трудно уложить, брал его на руки и нёс в кровать. Конечно, Се Лянь просыпался, но нарочно притворялся спящим, чтобы его подольше поносили на руках. Такого маленького и хитрого.

Вот и сейчас Се Лянь не стал ничего делать, и лишь сильнее прижался щекой к чьей-то тёплой груди, в которой гулко билось сердце. Хотелось никогда не просыпаться, и вот так вот находиться в чужих руках, наслаждаться объятиями, никуда не идти и ни о чём не думать. Се Лянь был готов отдать всего себя, чтобы эти мгновения никогда не кончались.

Но, как чаще всего бывает, спокойствие и умиротворение длились недолго. Се Лянь понял, что его, очень осторожно и бережно, уложили на кровать. Кто-то мягко поправил подушку и нежно коснулся холодной тряпкой лба.

Се Лянь поднял ресницы. Перед глазами плыло, голова ныла так, будто в затылок вбили тысячи раскалённых гвоздей. Но среди этого буйства ощущений самым ярким было прикосновение мокрой ткани к лицу.

- Сань Лан? - хрипло спросил Се Лянь, приподнял голову и аккуратно потрогал место, которое болело сильнее всего. Там надулась ощутимая шишка. Фэн Синь прекрасно знал, как вырубить человека с одного удара и надолго.

- Гэгэ... - тихо произнёс Хуа Чэн, глядя куда угодно, но только не Се Ляню в глаза. - Ты очнулся.

- Где мы? - так же тихо спросил Се Лянь, искренне не понимая, что вокруг происходит. Он оглянулся по сторонам, и понял, что они находятся в мастерской. Се Лянь лежал на мягком диване, который за это время стал самым удобным местом на земле.

- Дома, - ответил Хуа Чэн и тяжело сглотнул. - У меня дома.

- Что произошло? - пробормотал Се Лянь.

- Твои приятели... Чтоб их, - ответил Хуа Чэн, и в его голосе тут же прорезалась сталь.

- С ними все хорошо? - обеспокоенно спросил Се Лянь, и попытался принять сидячее положение. Хуа Чэн протянул руку, чтобы помочь, но, дёрнувшись, словно от огня, опустил её и отвернулся.

- К сожалению, - буркнул Хуа Чэн.

- Это хорошо... - вздохнул Се Лянь, и снова потрогал шишку. Какое-то время они молчали, и Хуа Чэн, наконец решившись, осторожно спросил:

- У гэгэ... Больше нет вопросов?

- У меня их миллион, но я не знаю, с чего начать. - признался Се Лянь, и поднял глаза на ближайшую статую. Теперь, когда изваяния не были скрыты под тканью, их можно было разглядеть во всей красе. - Очень красиво. Видно мастерство и много труда.

- Благодарю, - спокойно ответил Хуа Чэн, нервно царапая ногтем кожу.

- Сань Лан... Это ведь... Получается, правда? - спросил Се Лянь, и попытался поймать взгляд Хуа Чэна. - Ты действительно... Следил за мной?

- Нет. Не совсем. Я... Я просто... - Хуа Чэн, обычно такой собранный и спокойный, растерялся, словно не зная, какие слова можно подобрать. Се Лянь понял, что начал задавать не те вопросы, и спросил:

- Сань Лан, ответь мне... Кто ты такой?

Хуа Чэн посмотрел на Се Ляня, и в его бесконечно-чёрной радужке плескался целый океан эмоций, тысячи несказанных слов и миллионы сокровенных мыслей. Собравшись, Хуа Чэн встал рядом с диваном на колено и тихо произнёс:

- Я тот, кто обязан тебе жизнью. И не только этой, но и всеми последующими.

- Я... Я не понимаю... - прошептал Се Лянь, чувствуя, как к щекам приливает кровь. - О чём ты говоришь?

- Ты тот, кто подарил мне вторую жизнь. Тот, кому я обязан всем, что у меня есть, и тот, ради которого я живу, - спокойно говорил Хуа Чэн, вкладывая в каждое слово то, что было на душе. - Ты первый, кто не отвернулся от меня. Ты... Ты подарил моему существованию хоть какой-то смысл. Ты и есть этот смысл.

- Сань Лан... Я не понимаю...Кто ты? Кто ты такой? - выдохнул Се Лянь, неожиданно начав догадываться. Вместо ответа Хуа Чэн, чуть поколебавшись, протянул руку к своему лицу и снял повязку... Под которой оказались старые, уже давно зарубцевавшиеся, хирургические швы.

Швы, которые были наложены рукой Се Ляня много лет назад.

Се Лянь так широко распахнул глаза, что, казалось, в их бездонной медовой глубине мог потонуть весь мир. Се Лянь протянул руки и обхватил лицо Хуа Чэна, вглядываясь в старые шрамы, а потом скользнул рукой в иссиня-чёрные волосы, чувствуя полоску шва на голове. Там, где приходилось вскрыть череп, чтобы провести одно из сложнейших хирургических вмешательств за всю практику. Не веря своим глазам, Се Лянь прошептал:

- Это ты... Так это ты тот мальчик! Тот... Тот подросток... Этого ведь не может быть...

- Может, гэгэ... - произнёс Хуа Чэн и натянул повязку обратно и повернулся профилем, будто не желая больше привлекать внимание к своим шрамам. Он старался сохранять спокойствие, но дыхание сбилось, и голос словно был готов вот-вот сорваться. - Если бы не ты, я бы уже давно погиб.

- Но почему... Почему ты следил за мной? - тихо спросил Се Лянь, всё ещё пребывая в состоянии шока.

- Потому что я не смел показаться тебе на глаза и заговорить с тобой. По крайней мере до тех пор, пока не стал бы достойным тебя, - тихо ответил Хуа Чэн, склонив голову. - У меня не было ничего. Я не хотел, чтобы ты снова видел меня таким жалким и убогим. Всё, чего я достиг - я делал это ради того, чтобы мы могли разговаривать на одном уровне.

- В итоге получилось, что мы поменялись местами, - грустно усмехнулся Се Лянь, пытаясь всё уместить в голове.

- Я думал, что больше никогда тебя не увижу, - признался Хуа Чэн, и наконец поднял взгляд. - Когда случилась беда, я ничем не мог помочь. Когда я встал на ноги, то больше не мог тебя найти. А когда нашёл, то поклялся помогать всем тем, что было в моих силах.

- Сань Лан... Ты ведь и до этого помогал, разве нет? - тихо спросил Се Лянь, чувствуя, как пазл в голове с щёлканьем встаёт на место. - Несколько лет назад, в клубе... Это ведь ты меня провел до дома?

- Да. - кивнул Хуа Чэн. - Тебе подмешали какой-то наркотик. Я оказался рядом и смог отвести тебя домой.

- Везёт же мне на подобные ситуации, - вяло улыбнулся Се Лянь. - Надеюсь, я не доставил тебе хлопот. Не знаю, что этот человек от меня хотел, но надеюсь, его мучает совесть.

- Не мучает, - ответил Хуа Чэн.

- Почему? - вскинул брови Се Лянь.

”Потому что он вряд ли пережил семнадцать ножевых...”

- Потому что люди не меняются.

- Расскажешь, что было? - попросил Се Лянь. Хуа Чэн вдруг отвёл глаза и ответил:

- Думаю... Сейчас это не так важно.

- Ты прав, - кивнул Се Лянь. - Все эти картины, все эти статуи... Ты их создавал, чтобы...?

- Чтобы не забыть облик того, кто дал мне вторую жизнь, - спокойно ответил Хуа Чэн, и лицо Се Ляня вспыхнуло ещё сильнее. - Я... Я не хотел говорить всё это, потому что боялся испугать. Я ждал подходящего времени. Я не собирался таить это вечно, гэгэ, но и не ждал, что всё выяснится... Вот так.

- Если честно... Я не могу поверить, Сань Лан... - ответил Се Лянь, и приложил руку ко лбу. - Неужели это всё действительно правда?

- Да.

- Ты видел меня в лучшие времена, и встретив сейчас... Решил всё равно мне помогать? - тихо спросил Се Лянь, чувствуя, что сердце колотится всё быстрее, и будто готово вот-вот выскочить наружу, переломав рёбра.

- Да. Я был готов помогать, и очень хотел стать для гэгэ другом, - признался Хуа Чэн и опустил голову. Вдруг он почувствовал на своей щеке прохладную ладонь. Подняв взгляд, он увидел глаза, сверкающие двумя каплями мёда.

- Другом? - тихо спросил Се Лянь. - Сань Лан... А кто твоя яшмовая ветвь с золотыми листьями? Не хочешь рассказать?

Хуа Чэн ничего не ответил и лишь печально улыбнулся.

- Не скажешь? - спокойно спросил Се Лянь.

- А гэгэ обязательно нужно услышать это из моих уст? - выгнул бровь Хуа Чэн, напряжённо дёрнув плечами. - Ты обо всем догадался. Мне нет смысла больше ничего скрывать. Я прекрасно понимаю, как это выглядит. Если тебе неприятно, и ты больше не захочешь меня видеть, то клянусь, я больше никогда тебя не потревожу. Я... Я и не допускал мысли, что мои чувства могут быть вза...

Хуа Чэн не договорил. Се Лянь, лежащий на диване, без всякого предупреждения сполз вниз и кинулся ему на шею, обрывая на полуслове. Они оба оказались сидящими на полу. Се Лянь, обнимая Хуа Чэна, чувствовал, как мелко подрагивают его руки, несмело обнимая в ответ. Се Лянь спрятал горящее лицо на чужом плече, не веря в то, что всё это происходит.

- Гэгэ... - обречённо вздохнул Хуа Чэн, вдыхая запах каштановых волос. - Ты и в самом деле... Погубишь меня.

Се Лянь ничего не ответил, сжимая чужую рубашку. Хотелось что-то сказать, что-то сделать, но сил хватало лишь на то, чтобы молча сидеть, и надеяться на то, что всё это - не сон. Вся информация с трудом умещалась в голове. Неужели тот щуплый мальчик, который из-за болезни выглядел куда младше своих лет, действительно сейчас держал Се Ляня в своих объятиях? Неужели этот красивый, сильный и целеустремленный молодой мужчина - это действительно тот маленький комочек прошлого, который едва выкарабкался из лап смерти?

- Ты должен показать мне все свои рисунки... - прошептал Се Лянь куда-то в шею Хуа Чэну, щекоча бледную кожу горячим дыханием.

- Все не могу, - тихо ответил Хуа Чэн. Если всё это лишь сон, то он отчаянно не желал просыпаться. - Не все каракули достойны твоего внимания. И их много.

- А мы и не торопимся, - хмыкнул Се Лянь и слегка отстранился от Хуа Чэна, чтобы посмотреть ему в глаза. - Спасибо тебе, Сань Лан. Спасибо за то, что ты появился в моей жизни.

- Я навсегда твой самый преданный поклонник... - прошептал Хуа Чэн, мягко тронув Се Ляня за щёку. Тот лишь закрыл глаза, наслаждаясь прикосновением. Тёплым, нежным...

...и полным любви, о которой Се Лянь мечтал всю свою сознательную жизнь.