Часть 2 (1/2)

Тусклый свет лампы из фикс прайса, берег уставшие глаза. Утро выдалось непонятным; переломанная на разложенном диване; поднялась как-то в трансе, по будильнику; зубы почистила, умылась.

Пока чайник ждала, сигарету натощак выкурила.

Ощущение, что сна не хватило и организм истощен; она не помнит, когда в последний раз высыпалась. Уставшие глаза, темные круги; морщина между бровей, т.к. хмурится постоянно. Лиза привыкла к такому ритму жизни, но иногда просто хочется лечь и не встать. Настолько она заебалась.

На плечи опускается легкая тревога; гладит шею, затылок, проходится по спине; плавно ведет ниже и сворачивает к животу; в груди будто копошатся тараканы; она потирает ту неспешными движениями и смотрит в окно.

А на улице снег идет. Небольшой.

Под ногами пока еще не коричневая каша. На работу не торопится, время еще есть; она даже хотела в магазин заскочить, купить что-нибудь, но передумала. Ломота в висках начинает медленно усиливаться; из-за неспокойного сна, быстро устает, еле волочет ноги.

— Бу, — внезапно чьи-то руки резко хватают и голос даже сквозь музыку слышен. Крупно вздрагивает, глаза по пять рублей, но звука не издает, отделывается испугом.

Руки остервенело вырывают наушники из ушей и сворачивают провода. Кристина идёт, почти плечом прикасается, сама посмеивается, как шпана местная и поправляет капюшон.

— Ты больная? — Кристина усмехается, — совсем чувства самосохранения нет? Я могла и ударить — она ускоряет шаг и хмурится; Кристина не отстает.

— Ой, да ты тощая, слабенькая, — зубы прячет и оставляет полуулыбку, а взгляд по-прежнему насмешливый, — переживу.

— Не переусердствуй, — злится, — а то всех переживешь, тебя еще и следующему поколению терпеть чтоле.

Они подходят к главному входу здания, в котором работают. В голове крутится то, что вчера Кристина ей написала; и спросить хочется и как бы тему затрагивать нет желания.

— Знаешь индиго, — выдерживает паузу, — зубки то у тебя острые, смотри чтоб за базар свой их не лишилась.

Захарова подмигивает и входит в здание; и дверь специально левой рукой назад подталкивает, чтоб та закрылась прямо перед носом.

Хочется убивать; что она сделала? Чем заслужила такое отношение? Или в голове Кристины не было времени на раздумья, и грушу для битья она выбирала без особых предпочтений; имя её не понравилось и все тут. Берется за ручку двери и заходит; очередной день начался с раздражения.

***</p>

В офисе было тихо. Слышно гудение включенных компьютеров, приглушенные переговоры и периодически, клацанье по клавишам клавиатуры.

Даже Захарова притихла. Они делили с ней один стол. С одной стороны она с компьютером, напротив Кристина, тоже с компьютером, соответственно.

Обычно, она выглядывает из-за компьютера, как попугай; а когда Вилка — она сидит по диагонали от Лизы, за другим столом; говорит ей что-то по работе, вроде «сделай так, прикольно будет», Захарова с проницательным видом, прищуривается «верно, слушай умных людей»; прячется за монитором и через секунду «это я тебе точно говорю».

Сегодня сидит, один наушник в левом ухе, мышкой щелкает. Оно и к лучшему; без лишней головной боли.

Хотя выглядит она беспокойно; можно было сказать, что Кристина сама по себе страдает повышенной возбудимостью; но сегодня — дерганные движения, потирает усталое лицо ладонями; а ногами отбивает чечетку, что стол ходит ходуном.