Часть 5 (2/2)

- Ты, Лань, отпусти Вэнь Нина. Сейчас же!

Вздрогнув, Сычжуй понял, что продолжает цепляется за спину своего дяди.

- Ой! Прости, прости! - заикаясь, он отскочил в сторону и почтительно поклонился Вэнь Нину, который взглянул на него, выглядя совершенно обескураженным.

Вэй Усянь открыл рот, но прежде чем он успел что-то сказать, Цзинь Цзысюань тихо заговорил.

- Я знаю тебя, - сказал он, и Сычжуй оглянулся на него. Цзинь Цзысюань продолжал смотреть на Цзинь Лина, а Цзинь Лин всё ещё был неподвижен, если не считать слёз, катившихся по его щекам. - Я не… Я не знаю как такое возможно, но я знаю тебя.

У Цзинь Лина перехватило дыхание, и он немного отчаянно кивнул.

- Как…

- Цзысюань! Ты действительно собираешься просто сидеть и пялиться на подонков, которые устроили на тебя засаду?

Сычжуй обернулся, гнев разгорался в его груди сильнее и быстрее, чем он ожидал. Обычно в это время он позволял Цзинъи говорить и заставлял противников молчать, но Цзинъи здесь не было, и Цзинь Цзысюнь не только оскорбил Цзинь Лина, но и устроил засаду, чтобы убить Сянь-гэгэ Сычжуя, и Сычжуй действительно был сыт по горло.

- Засада? Попали в засаду? Цзинь Цзысюань был бы мёртв, если бы не мы! И ты тоже! Вэй Усянь был тем, кто попал в засаду, причём несправедливо и неправомерно. Он не накладывал на тебя проклятие «Сотни дыр», но ты даже и не удосужился поискать доказательства, ты просто решил взять три сотни заклинателей, чтобы убить человека, который недавно выиграл для вас войну! И из-за того, что ты слишком глуп, чтобы всё обдумать, ты чуть не убил Цзинь Цзысюаня и самого себя! Так что перестань называть моих друзей подонками, заткнись и слушай, если считаешь, что способен на это!

За словами Сычжуя последовала тишина, нарушаемая только его собственным сердитым дыханием, пока позади него не захихикал Цзычжэнь.

- Вау… - сказал он. - При всём уважении, господин Цзинь, ты не представляешь, как сильно ты облажался, если даже Сычжуй так накричал на тебя.

Не обращая на друга внимания, Сычжуй глубоко вздохнул, повернулся к Цзинь Цзысюаню и низко поклонился. Затем он снова повернулся и, стараясь не заплакать, ещё ниже поклонился Вэй Усяню.

- Я понимаю, что это должно сбивать с толку, но, учитывая, что мы только что спасли вам жизни, я прошу у вас немного времени и доверия, чтобы мы могли объясниться.

Вэй Усянь и Цзинь Цзысюань переглянулись, одарив друг друга исполненными подозрительности взглядами, но всё же медленно кивнули, и Цзинь Цзысюань поднялся на ноги, протягивая Цзинь Лину руку. Нижняя губа мальчика задрожала, но он слегка улыбнулся и взял протянутую руку, позволив мужчине - своему отцу - помочь ему встать на ноги. Цзинь Цзысюань на мгновение улыбнулся в ответ, а затем посмотрел на Вэй Усяня, и его лицо стало жёстким.

- Полагаю, если я скажу лучникам отступить, ты больше не натравишь на нас Вэнь Нина?

- Если никто не попытается убить нас снова, то да, - сказал Вэй Усянь таким же напряжённым голосом, и Вэнь Нин бесшумно подошёл и встал у него за плечом.

Цзинь Цзысюань кивнул и поднял руку, впиваясь взглядами-кинжалами в лучников на холме. Медленно те опустили свои мечи и луки, и с приливом гнева и стыда Сычжуй понял, что не все они были Цзинями - там был и Лани.

Юноша глубоко вздохнул, его разум гудел так же быстро, как бешено колотилось сердце.

- Спасибо, - осторожно сказал он, снова кланяясь. - Прежде всего, повторюсь: на другой стороне этих холмов есть ещё один демонический заклинатель, и я не думаю, что мы будем в полной безопасности, пока он не исчезнет.

Глаза Цзинь Цзысюаня сузились, и он взглянул на заклинателей на холме. Словно узнав двоих из них, он громко крикнул:

- Ло Фан, Ван Лецзе, обыщите холмы! Кого найдёте, приводите сюда!

Две одетые в золото фигуры над ними поклонились и взялись за мечи - остальные ждали и смотрели.

- Спасибо, - выдохнул Сычжуй и вновь поклонился. Он подозревал, что Су Шэ, вероятно, уже сбежал, но всё равно было облегчением знать, что люди ищут его. - С вашего позволения, господин Цзинь, учитель Вэй, я хотел бы наложить вокруг нас заклятие, чтобы никто не услышал наш разговор. Кое-что из того, что мы должны вам сказать… опасно для нас, и если это услышат люди, которым нельзя доверять, мы…

- Заклинание глушения? - уточнил Цзинь Цзысюань, и Сычжуй кивнул.

- Это не блокирует ничего, кроме звука, - пообещал он. - Если бы… если бы вы подумали, что мы собираемся напасть на вас, и вы дали бы сигнал своим лучникам стрелять, стрелы прошли бы прямо через преграду, и вы могли бы входить и выходить из неё без всяких усилий. Это просто... чтобы обезопасить нас. Пожалуйста.

Цзинь Цзысюань медленно наклонил голову.

- Судя по твоему тону, я понимаю, что ты хочешь, чтобы мой кузен не попал под действие твоих чар.

- Учитывая, что то, что я знаю о нём, не ограничено его сегодняшним поведением, да, - торжественно проговорил Сычжуй, и Цзинь Цзысюань кивнул.

- Очень хорошо.

- Что? - Цзинь Цзысюнь аж взвизгнул, но Сычжуй посмотрел на него, посылая более известное заклинание безмолвия Лань, и запечатал его губы.

Цзинь Цзысюнь издал возмущенный сдавленный крик, и Цзинь Цзысюань резко оглянулся через плечо.

- Я же сказал тебе заткнуться, - сказал он раздражённым голосом. - Я выслушаю, что скажут эти молодые люди и что скажет Вэй Усянь, и тогда я решу, были ли твои сегодняшние действия оправданы. Ты отступишь и останешься там, Цзысюнь. Ты причинил более чем достаточно неприятностей для одного дня.

Сгорая от гнева, Цзинь Цзысюнь отошёл на несколько шагов, а благодарный Сычжуй поклонился Цзинь Цзысюаню и, глубоко вздохнув, произнёс заклинание для защиты. Ясная ланьская синева купола, который возник вокруг них, немного ослабила напряжение в груди юноши, хотя он и знал, что это абсолютно не остановит Цзинь Цзысюня или его лучников, если те захотят напасть на них. И всё же это заставило Сычжуя чувствовать себя немного спокойнее.

Похоже, купол произвёл такое же впечатление и на его друзей. Плечи Цзинь Лина слегка расслабились, а Цзычжэнь шагнул вперёд и в сторону, чтобы дать Вэй Усяню больше места, хотя Сычжуй заметил, что его друг по-прежнему твёрдо стоит между лучниками и их целью.

Собравшись с духом, Сычжуй снова позволил себе взглянуть на Вэй Ина, и его сердце сжалось. Усянь не выглядел так, будто его спасли - его челюсти были сжаты, а пальцы стискивали Чэньцин так сильно, что, казалось, его рука кровоточит. Он был похож на загнанного в угол зверя, напряжённого, испуганного и готового к бою.

Сычжуй невольно сглотнул.

- Учитель Вэй, - начал он и остановился, когда Вэй Усянь отступил назад, а его глаза сузились. - Мы… мы… э-э… Ну… - Юноша замолчал, не в силах сообразить, с чего начать, и глаза Вэй Усяня сузились сильнее и потемнели, словно небо перед грозой.

- Выкладывай! - прорычал он, и Чэньцин задрожала в его руке. - Кто ты?

Вэнь Нин, однако, смотрел на Сычжуя с тем же медленным узнаванием, что и после Пещеры Покорения Демона когда-то. Это воодушевляло, и юноша глубоко вздохнул.

- Меня зовут Лань Юань, любезное имя Сычжуй, и с трёхлетнего возраста меня воспитывал Ханьгуан-цзюнь, - проговорил он, отказываясь делать паузу из-за испуганного кашля Вэй Усяня и растерянно отвисшей челюсти Цзинь Цзысюаня. - Но моё имя при рождении было Вэнь Юань, и до трёх лет я жил с тобой, учитель Вэй, в Могильных Курганах Илина. Это Оуян Цзычжэнь, второй сын и четвёртый ребенок главы Оуян, а это Цзинь Лин, любезно имя Жулань. - Вэй Усянь судорожно вздохнул, и его лицо стало белее, чем у призрака, а глаза Цзинь Цзысюаня выпучились до такой степени, что Сычжуй почти боялся, что они выпадут. - Через шестнадцать лет, учитель Вэй, ты отправишь нас назад во времени, чтобы спасти наши жизни, и в надежде, что мы также сможем спасти господина Цзинь и жизни всех в Курганах. Вот откуда мы знаем, что на другой стороне этого холма есть демонический заклинатель по имени Су Шэ, и что он пытался заставить старшего Вэня потерять контроль, чтобы дать Цзинь Гуаншаню и Цзинь Гуанъяо повод осадить Курганы. Су Шэ также был тем, кто наложил заклинание «Сотни дыр» на Цзинь Цзысюня - у него есть следы на груди, как доказательство этого. Если ты мне не веришь… - Он сделал паузу, перебирая свои ограниченные, смутные воспоминания о том, как ковылял по Курганам, а затем почувствовал слёзы, защипавшие глаза. - Я помню, как ты был рад пойти и увидеть свою шицзе. Я помню, что ты очень скучал по ней, и я… Я сказал, что научу тебя летать, чтобы мы могли полететь к ней вместе. Я хотел пойти с тобой сегодня, но ты сказал, что тёте Цин нужна моя помощь со стиркой, потому что я такой грязный.

Рот Вэй Усяня открывался и закрывался, открывался и закрывался, а Цзинь Цзысюань слегка покачал головой, снова глядя на Цзинь Лина. Сычжуй не был уверен, что когда-либо видел своего друга таким напуганным, и его желудок сжался от чувства вины. Возможно, ему не следовало так быстро раскрывать личность Цзинь Лина - возможно, следовало подождать, пока ему не поверят, но Цзинь Цзысюань сделал небольшой шаг к юноше с лёгкой улыбкой на лице.

- Цзинь Лин? - тихо спросил он, и тот кивнул, вытирая рукавом мокрые щёки.

- Папа, - прошептал он надтреснутым голосом, а затем Цзинь Цзысюань подошёл ближе, медленно протянул руку и положил её на плечо сына.

Цзинь Лин сломался. Слёзы навернулись на глаза Сычжуя, когда его друг рухнул на грудь отца, громко и отчаянно всхлипывая и цепляясь за Цзинь Цзысюаня, и тотчас же Цзинь Цзысюань обнял Цзинь Лина и прижал его к себе. Плач Цзинь Лина стал громче.

Сычжуй сглотнул.

- В… в той жизни, которую мы знали, господин Цзинь был убит сегодня. Цзинь Лин… - Он запнулся и взглянул на Вэй Усяня. В глазах демонического заклинателя стояли слёзы, и он смотрел на Цзинь Лина с нескрываемой печалью и благоговением, но затем перевёл взгляд на Сычжуя и слегка покачал головой. Он выглядел так, будто его вот-вот стошнит.

- Я не… ты сказал, что я отправил тебя обратно? - спросил он, и Сычжуй кивнул. Вэй Усянь сглотнул, обошёл Цзычжэня и протянул руку. - Покажи мне свое запястье - правое.

Сычжуй тут же протянул руку, и Вэй Усянь схватил её, засучил рукав, и Сычжуй резко вздохнул.

- О…

На его коже красовались иероглифы, которые Вэй Усянь написал ещё в камере, но они больше не были написаны чернилами. Вместо этого они выглядели как чуть поджившие шрамы от ожогов, выпуклые и красные. Казалось, прикосновение к ним должно причинять боль, но боли не было, даже тогда, когда Вэй Усянь провёл большим пальцем по иероглифам своего имени.

Дрожа, он поднял взгляд, изучая лицо Сычжуя, а затем нервно сглотнул.

- А-Юань?

Сычжуй кивнул, быстро вытирая щёки и пытаясь улыбнуться, но Вэй Усянь был так близко, и он выглядел таким страдальческим, что грудь юноши сжалась от желания всхлипнуть. Он посмотрел вниз, надеясь, что это поможет ему вернуть самообладание, но вместо этого окончательно потерял контроль и почти упал вперёд. Вэй Усянь перехватил его с лёгким вздохом и крепко обнял. Сычжуй прижался лицом к плечу демонического заклинателя, стараясь не упасть полностью, а Вэй Усянь провёл ладонью по его волосам.

- Всё в порядке, - пробормотал он. - Всё в порядке, А-Юань, я сейчас здесь. Я здесь.

- Ты… Ты… Ритуал, - всхлипнул Сычжуй. - Ты… ты не сказали нам этого, что вы…

Он почувствовал, как Вэй Усянь вздрогнул.

- Прости, - прошептал он. - Я… Подожди… - Он слегка оттолкнул Сычжуя, держа его на расстоянии вытянутой руки и всматриваясь в его лицо. - Кто ещё? Кто ещё послал вас обратно?

- Глава Цзян, глава Не и Цзэу-цзюнь, - ответил Сычжуй дрожащим голосом. - Наш друг Цзинъи, он… Мы разошлись.

Глаза Вэй Усяня расширились от ужаса.

- Я... я... я... они...

- Это был их выбор, - тихо сказал Цзычжэнь, поняв, куда клонит Вэй Усянь, ещё раньше, чем Сычжуй. - Они знали, что делали. Мы… мы не знали. Это было ужасно.

Сычжуй и Цзинь Лин кивнули, и Вэй Усянь сглотнул, глядя на Цзинь Цзысюаня.

- Заклинание, - глухо сказал он. - Единственное, которое я знаю, которое могло бы… Оно требует пожертвовать жизнью.

Глаза Цзинь Цзысюаня расширились, и он слегка покачал головой.

- Человеческая жертва? Человеческое жертвоприношение, ведущее к путешествию во времени?

Вэй Усянь кивнул, его лицо помрачнело.

- Я нашёл заклинание в Могильных Курганах и усовершенствовал его, но поклялся, что никогда не буду его использовать. Это стоило слишком дорого - я никогда не пожертвовал бы жизнью ради заклинания, и это было слишком опасно, слишком мощно… Оно полностью повернуло бы время вспять, и как бы я ни хотел остановить атаку на Пристань Лотоса, я… Я не мог сделать это, не ударив кого-то ещё в сердце… И я не мог… Были части этого, которые я не мог закончить, и я не… - Он посмотрел на Сычжуя, а затем на Цзинь Лина. - Должно быть, я был в отчаянии. Мы должны были... Если Цзэу-цзюнь согласился на такое… Стереть шестнадцать лет истории...

- Было очень плохо, - глухо произнёс Цзинь Лин, а затем прочистил горло. Его щеки слегка порозовели, и он всё ещё выглядел совершенно ошеломлённым, но когда он посмотрел на Вэй Усяня и продолжил, в его голосе, несмотря на дрожь, прозвучала знакомая упрямая нотка. - Нас похитили, Ханьгуан-цзюня зарезали, Цзинъи избили, и они сказали, что собираются замучить нас до смерти… Но наблюдать за этим ритуалом было самым худшим, что когда-либо было в мире, и вы даже не предупредили нас, что вы все собираетесь… И если ты ещё раз сделаешь что-нибудь подобное, я сломаю тебе ноги!

К удивлению Сычжуя, Вэй Усянь издал придушенный смешок, глядя на Цзинь Лина так, словно впервые наблюдал за восходом солнца.

- Цзинь Цзысюань, - сказал он, и его голос прозвучал почти пискляво, - твой сын - мини Цзян Чэн!

Цзычжэнь рассмеялся, а хмурый взгляд Цзинь Лина сменился удивительно застенчивой улыбкой.

- Мм, - промычал Цзинь Цзысюань, глядя на Цзинь Лина с поднятыми бровями, но тоже улыбаясь. Затем его лицо слегка поникло, и он сжал плечо сына. – А-Лин… Я знаю, что это должно быть сложно, но… ты можешь предложить нам ещё какие-то доказательства того, что ты сказал? Я верю, тебе, я тебя знаю, но... других не переубедишь.

- Учитель Вэй сказал, что мы не должны раскрываться, - нерешительно произнёс Цзинь Лин. - Или, по крайней мере, мы должны сделать всё, чтобы люди не узнали о путешествии во времени. Все, кроме семьи. Он сказал, что это будет слишком опасно.

- И я согласен, по крайней мере, пока, но всё же…

Цзинь Цзысюань настойчиво посмотрел на сына, и плечи Цзинь Лина поникли. Затем он выпрямился и усмехнулся, отступив на несколько шагов от отца.

- Возможно… не знаю, сработает ли, но… - Он протянул руку, и в одно мгновение меч Цзинь Цзысюаня вылетел из ножен и оказался в руке Цзинь Лина. Сияя, мальчик едва ли не прыгнул обратно к отцу, но опомнился и поклонился, а потом протянул меч…

И тут Цзинь Цзысюнь рванулся вперёд, его меч поднялся, чтобы размахнуться вокруг Цзысюаня и ударить Цзинь Лина, и даже когда Сычжуй закричал, он понял, что уже слишком поздно.

- Цзинь Лин!

Цзинь Цзысюань развернулся быстрее, чем Сычжуй мог уследить, отбросил Цзинь Лина за спину и заблокировав меч своего кузена своим собственными ножнами.

- Цзысюнь, брось свой меч, сейчас же!

- Цзысюань! Ты одержим? - недоверчиво закричал Цзинь Цзысюнь и снова рванулся вперёд, но Цзинь Цзысюань зарычал, оттеснив своего кузена назад и вытолкнув его из-под купола.

- Клянусь тебе, Цзысюнь, если ты снова поднимешь на него свой меч, я отрублю тебе руку! - прорычал он, и впервые его голос звучал по-настоящему рассерженно. - Отвали.

- Но…

- Опусти свой меч. Сейчас же! - Цзинь Цзысюань посмотрел на гору и повысил голос. – Всем отступить!

Рычание усилилось, но Цзинь Цзысюань поднял меч, и Цзинь Цзысюнь, выругавшись, вложил свой клинок в ножны и отступил назад. Бросив на своего кузена предупреждающий взгляд, Цзинь Цзысюань зашагал назад, под купол.

- Цзинь Лин, - участливо спросил он, - ты ранен?

- Я в порядке, - пообещал Цзинь Лин. - Я…

- Господин! - воскликнул Вэнь Нин, и Сычжуй быстро оглянулся.

Призрачный Генерал указал на небо. К ним стремительно приближалось серебристо-белое облако, и сердце Сычжуя подпрыгнуло.

- Цзинъи!