Часть 3 (2/2)
- У нас есть план.
- План? - повторил Цзинь Лин, хватая Цзян Чэна за руку. - Дядя, мы убегаем?
Сердце Вэй Усяня упало, когда лицо Цзян Чэна напряглось, а затем расплылось в грустной улыбке, когда он проговорил:
- Вы убегаете. Вы четверо.
Глаза Цзинь Лина расширились, и он слегка покачал головой, переводя взгляд с Цзян Чэна на Вэй Усяня и обратно, а Сычжуй подался вперёд:
- Глава Цзян, мы не можем…
- Всё в порядке, Сычжуй, - вмешался Вэй Усянь, но юноша отчаянно замотал головой, поднялся на ноги и схватил его за рукав.
- Мы не можем, мы не можем оставить вас здесь, мы не можем - мы должны идти все вместе, пожалуйста…
Память бомбардировала Усяня образами лодок и потрясенными лицами госпожи Юй и дяди Цзяна, и он почти чувствовал, как Цзыдянь сжимает грудь, привязывая его к Цзян Чэну и шицзе, когда они трое умоляли, умоляли и причитали…
Собравшись с духом, Вэй Ин отогнал боль на задний план и взял Сычжуя за плечи:
- А-Юань, послушай меня, - сказал он. - Ты можешь уйти, и ты уйдешь! Но ты также можешь спасти нас…
- Нет, нет! - Слёзы потекли по щекам Сычжуя, и он ещё быстрее замотал головой. - Они убьют тебя, как только узнают, что мы ушли, убьют всех вас, и…
- Нет, не убьют, - пообещал Вэй Усянь, вытирая его слёзы большим пальцем. - Они не станут. Потому что нас здесь больше не будет. Мы собираемся отправить вас в прошлое, до того, как всё это произошло. Это - всё это - будет не более чем плохим воспоминанием, оно исчезнет. И если нам повезёт, вы сможете всё это остановить. А если не сможете… Ну, ты, в любом случае, будешь жить, и это того стоит.
- Обратно? - Цзинь Лин запнулся. - Назад во времени?
- Ты сумасшедший, - выдохнул Цзинъи. - Я думал, а потом не стал, но… Но нет, учитель Вэй, это невозможно… Это…
- Послушайте меня все, - резко сказал Вэй Усянь, по очереди переводя взгляд на каждого из подростков. - У нас нет другого выбора. Нет другого способа отправить вас через защитные талисманы, нет другого способа сбежать. Если вы останетесь здесь, вы умрёте.
Все четверо юношей вздрогнули при этом, но, как бы он ни хотел, Вэй Усянь не мог остановиться. Они должны были понять. Они должны были быть готовы вернуться. Они должны были.
- Возможно, я найду достаточно мощное проклятие, чтобы убить каждого лидера Ордена за пределами этой комнаты. Не забывайте, что в их число входит и отец Цзычжэня. И, возможно, я даже найду способ действительно стереть недели из чьей-то памяти. Но Цзинь Гуанъяо слишком умён, и он слишком далеко зашёл, чтобы идти на любой риск, который, как он думает, не окупится. Цзэу-цзюня пощадят, возможно, Цзинь Лина и Хуайсана - ради ностальгии, но я не думаю, что остальным из нас так повезёт. Но даже если мы выживем, если вы останетесь, Цзинь Гуанъяо всё равно выиграет. Но, если вы вернётесь, есть все шансы, что он проиграет.
Цзычжэнь медленно кивнул, но голос его дрожал:
- Итак... итак, мы возвращаемся, скажем, к прошлой неделе...
К облегчению Вэй Усяня, в разговор вступил Цзян Чэн:
- Нет. Последняя неделя небезопасна, что перечеркнуло бы цель отправки вас обратно. Вы возвращаетесь настолько далеко, насколько мы сможем вас отправить - в год, когда родился Цзинь Лин. Таким образом, возможно, вы также сможете остановить это безумие.
- Год… Ты имеешь в виду, что вы отсылаете нас назад, когда, когда Вэй Усянь… Когда Безночный Город… - Цзинъи недоверчиво уставился на Цзян Чэна. - Насколько это безопаснее, чем на прошлой неделе?
- Мы не собираемся отправлять вас обратно в Безночный Город, - резко ответил Цзян Чэн. - До того. Если возможно, до того, как… - Он замолчал, взглянув на Цзинь Лина, который смотрел на своих дядей самыми большими глазами, которые Вэй Усянь когда-либо видел. Цзян Чэн глубоко вздохнул и поправил Цзинь Лину хвостик. - До того, как Су Ше убил твоего отца. Если мы сможем.
Цзинь Лин ничего не ответил. Вэй Усянь даже не был уверен, дышит ли мальчик. Однако прежде чем он успел заговорить со своим племянником, Сычжуй судорожно вздохнул, почти всхлипнул, и демонический заклинатель оглянулся на него.
- Будем ли… будем ли мы… Я был… Как мы можем что-то остановить, если мы там, если мы такие маленькие?
- Вы не будете маленькими. - Вэй Усянь сделал паузу. - Теория сложная, но, по сути… Мы повернём время вокруг вас вспять, вернём ваши тела и ваши души такими, как вы есть сейчас. Когда вы попадете в прошлое, связь между вами и вашим прошлым «я» разорвётся - вы станете двумя отдельными людьми. Ваша душа останется такой, какая она есть сейчас - их души будут расти в соответствии с жизнью, которую они ведут. Это может оказаться почти идентичным, но это не будет тоже самое - думайте об этом, как о встрече со своими близнецами, которые просто… просто оказались на шестнадцать лет моложе вас.
В любой другой ситуации растерянные лица Цзычжэня, Цзинь Лина и Цзинъи показались бы Вэй Усяню крайне забавными. Но среди смятения и шока на лице Сычжуя был ужас, открытый и честный, и юноша был так молод…
Они были так молоды.
Вот почему это правильный поступок.
- С тобой всё будет в порядке, - пообещал он, приглаживая волосы Сычжуя. - Ты будешь в порядке. Когда вы доберётесь туда, узнайте, какой сегодня день. Если это будет до месячного празднования Цзинь Лина, найди меня и расскажи мне всё. Если это после… - Сычжуй яростно вздрогнул, и Цзинь Лин схватился за руку Цзян Чэна, а Вэй Усянь заставил себя улыбнуться. - Если после, то это не твоя вина, и не твоя работа - менять это. Если после, иди и найди Хуайсана.
- Главу Не? – вырвалось у Цзинь Лина, и он с опаской посмотрел на Хуайсана.
Вэй Усянь кивнул.
- Цзян Чэн будет горевать, а Лань Чжань… - Он замолчал, пытаясь не думать о том, что рассказал ему Цзэу-цзюнь о тех первых трёх годах. Удары кнутом, которые Лань Чжань принял из-за него… - Гусу будет занят другим. Сначала найди Хуайсана - он достаточно умён, чтобы понять, что ты говоришь правду, и что-нибудь придумает.
Сычжуй опустил голову и вздрогнул, а Вэй Ин сглотнул.
- А-Юань… Всё будет хорошо.
- Никто… никто нас не вспомнит, не так ли? - тихо сказал тот, отказываясь смотреть Усяню в глаза. - Нас никто не узнает.
Вэй Усянь вздохнул.
- Нет. Нет, они не узнают. Вам придётся держать в секрете то, откуда вы пришли. От всех, кто находится за пределами этой комнаты. За исключением, быть может, ваших ближайших родственников. Если, конечно, им можно доверять, и они не разболтают… - Он старался не смотреть на Цзычжэня, когда говорил это. Как бы он ни любил мальчика, главу Оуян он мог только терпеть. Едва. В хороший день. - Иначе вы будете в опасности. И другие могут попытаться воссоздать ритуал. Не знаю, справится ли кто-нибудь, тем более без Тигриной Печати, но неудача тоже может иметь последствия. Вам будет нелегко, и мне очень жаль. Но вы будете живы и сможете учиться на наших ошибках. Будет тяжело, но вы справитесь! - Он надеялся, что, повторив это достаточное количество раз, Сычжуй и остальные поверят в это, позволят ему самому поверить в это. - Всё будет хорошо, А-Юань. Ты будешь в порядке.
Сычжуй не смотрел на него:
- Если всё можно исправить, почему бы нам не отправить обратно тебя?
Вэй Усянь постарался не вздрогнуть при мысли о том, что четверо младших могут взять роль отправителей в ритуале на себя. Ему хватало знания, что Цзян Чэн, Хуайсан и Цзэу-цзюнь должны будут сделать это.
- Нет, - твёрдо проговорил он. - Во-первых, я единственный, кто полностью понимает ритуал. Если я не возглавлю его, скорее всего, всё пойдет не так. Что ещё более важно, если бы мы вернулись, все узнали бы нас - мы не смогли бы притворяться кем-то другим. Это должны быть вы.
- Но тебе лучше знать, как всё исправить, - тихо возразил Цзычжэнь.
- Заставьте его рассказать мне, - сказал Цзян Чэн, и желудок Вэй Усяня скрутило.
- Что? – испуганно спросил Цзинь Лин, и Цзян Чэн кивнул, устремив на Вэй Усяня взгляд, в котором была вся железная сила, хотя его голос дрожал.
- Заставьте его рассказать мне о… о его золотом ядре.
Вэй Усянь вздрогнул:
- Цзян Чэн…
Но его бывший боевой брат посмотрел на него с такой решимостью, гневом и болью, что Вэй Усянь замолчал.
- Я не хочу узнавать об этом от Вэнь Нина или Цзинь Гуанъяо. Я хочу, чтобы ты сам сказал мне, я… Я не хочу… Но не в этом дело. Дело не в том, чего я хочу.
- Это контекст, - глухо сказал Хуайсан, и Цзян Чэн кивнул:
- Цзинь Гуанъяо… Если он был прав, и я мог бы остановить всё это, просто доверившись тебе, я… - Он замолчал и вздрогнул, физически вздрогнул, и Вэй Усянь почувствовал, как его сердце разбилось ещё сильнее.
- Цзян Чэн, это была не твоя вина, - пробормотал он.
- Отчасти так и было, - сказал тот, и в его голосе не было упрямства. Просто усталость, и очень, очень много грусти. - Частей не было. Но я не мог… я не мог доверять тебе, как хотел, потому что ты не разговаривал со мной, ничего мне не объяснял, и я не понимал. Мне нужно было понять, почему ты… Почему ты бросил…
Меня.
Слово было невысказанно, но Вэй Усянь услышал, как оно трубно звучит в его ушах, и закрыл глаза.
- Хорошо, - прошептал он. - Хорошо, Цзян Чэн.
- Так что убедитесь, что вы заставили его рассказать мне! - огрызнулся Цзян Чэн, и было нетрудно представить, как он смотрел на младших. - Но не на публике! Не на публике, большое вам спасибо. Это не то, о чём должен знать весь мир.
Вэй Усянь открыл глаза и увидел, как подростки мрачно кивают.
- Сами мы секрета не раскроем, - пообещал Цзычжэнь.
- Если сможете, - медленно сказал Хуайсан. – И, пожалуйста, скажи мне, чтобы я спросил моего брата о саблях. Если… если мы действительно сможем отменить это, старший брат…
- О саблях? - спросил Цзинъи, нахмурившись, но у них не было времени.
- Сейчас это не важно… Это очень длинная история, - сказал Вэй Усянь. - Но Хуайсан прав. И когда Хуайсан узнает, заставьте его сказать мне. Если я смогу помочь, я помогу.
Хуайсан посмотрел на него, удивление блестело среди слёз в его глазах, и Вэй Усянь грустно улыбнулся. Глубоко вздохнув, Хуайсан встал и низко поклонился.
- Спасибо, Вэй-сюн.
Вэй Усянь склонил голову, а затем посмотрел на младших. В глазах Цзинъи была стальная решимость, челюсти Цзычжэня были сжаты, но Цзинь Лин выглядел моложе, чем когда-либо, с каждым мгновением всё больше и больше прижимаясь к Цзян Чэну, и Сычжуй…
- А-Юань, - пробормотал он, и юноша, наконец, посмотрел на него. Вэй Усянь удивился, как он раньше не замечал… Как он никогда не узнавал эти широко распахнутые глаза. - Ты понимаешь, почему мы это делаем? - Медленно, очень медленно Сычжуй кивнул, и Вэй Усянь улыбнулся так светло, как только мог. – Хорошо. Я… А-Юань, я… - Он слегка покачал головой, а затем сдался, и крепко обнял юношу. Сычжуй тут же обнял его в ответ, болезненно крепко прижимаясь всем телом, и уткнулся лицом в плечо Вэй Усяня. - Всё будет хорошо, - прошептал тот. - С тобой всё будет в порядке, и ты вернёшься, и Лань Чжань будет там, и с ним тоже всё будет в порядке. И ты будешь в порядке. Обещаю.
Сычжуй вздрогнул, прижимаясь ближе.
- Я… я… если тебя там нет…
- Тогда меня там нет, - сказал Усянь тихо. - Но я… я любил тебя тогда, А-Юань, и люблю сейчас, и всегда буду любить. Неважно, где я, мёртв я или жив, или демон. Всегда.
Сычжуй всхлипнул, прижавшись ещё ближе, и Вэй Усянь сглотнул.
- Пойдём с нами! Пожалуйста, пожалуйста, пойдёмте с нами!
- Я не могу, - выдохнул демонический заклинатель. - Мне жаль. - Он застыл на мгновение, уткнувшись лицом в макушку Сычжуя, прижимая его так близко, как только мог. Но затем ему пришлось сделать глубокий вдох и, игнорируя все инстинкты своего тела, оттолкнуть сына. - Хорошо, - резко сказал Вэй Усянь. - Вот что нам нужно сделать.