Часть первая: 19 (1/2)

Несмотря на происходящее, первая мысль, которая пришла в голову, была абсолютно не связана с терапией — если только её проводил не Фрейд.

Он посмотрел на веревку, и, на мгновение, даже позабыл про закручивающиеся в спираль вину и беспомощность.

Во рту стало совсем сухо.

— Не понимаю, как это поможет, если, конечно, ты не собираешься связать из нее петлю, на которой я могу повеситься, — произнес он.

Том сухо улыбнулся, взгляд на секунду стал внимательным, даже оценивающим.

Гарри почти видел, как тот добавил «потенциальная склонность к суициду и суицидальные мысли» в воображаемое личное дело.

— Нет, в мои планы это не входит. Как я понял, в числе проблем, от которых у тебя столько стресса — контроль, — сказал Том, делая шаг вперед. — Поэтому я на время лишу тебя контроля над ситуацией и избавлю от сопутствующей вины и ответственности.

— Ты хочешь, типа, связать меня? — Гарри сглотнул, помотал головой, пытаясь это осознать. — Уверен, что моя проблема — это не отсутствие контроля.

Он и так казался себе слишком уязвимым, даже без связывания собственным психиатром, и уж точно ожидал чего угодно, кроме этого.

Он просто хотел перестать думать. Хотя это было лучше, чем воспоминания о пустых глазах дяди Вернона.

Гарри сжал кулаки.

— Тогда это научит тебя справляться со страхом и беспомощностью от того, что то, к чему ты привык, на что опирался, исчезло. И, если такое произойдет — ты сможешь найти новую опору, новый фундамент, — спокойно отозвался Том. — Сможешь выстоять против страха.

Это все звучало логично — кроме той части, где его связывали. Гарри снова посмотрел на веревку, которую Том положил на кофейный столик между ними. Он пытался не засмеяться, хоть и не видел ничего забавного в происходящем.

— Ты же знаешь, что я аврор и у меня есть наручники, и вообще, откуда у тебя веревка?

— Знаю, но, думаю, ты легко можешь высвободиться из стандартных министерских наручников, а смысл вовсе не в этом, — Том поднял брови.

Гарри прикусил губу.

Правда ли это сработает? Он понятия не имел, почему это должно сработать! Не говоря уже о том, что не понимал, почему у него еще не начиналась паническая атака от одной только идеи.

Интересно, знала ли Гермиона об альтернативных методах доктора Риддла.

— Ты хочешь связать меня и?..

— И? — повторил Том, а потом, кажется, понял, и по его губам скользнула небольшая, кривая усмешка, которая не особо успокаивала. Хотя Том продолжал с ним разговаривать, как обычно, как будто он никого только что не убил, и не стоял на краю нервного срыва, и это было… приятно. — Ничего непрофессионального или неприличного, разумеется. Юридические издержки и все такое… Я не хотел бы оказаться в суде.

Гарри хохотнул, пусть это и было больше похоже на истерику, чем на веселье. Он потер лицо.

Все еще было неясно, какого результата ждал Том — звучало абсолютно безумно!

— Ты сказал, что доверяешь мне, — тихо напомнил Том. Гарри зажмурился. Доверял, правда ведь? У него даже не было никаких других идей, просто… так сильно хотелось почувствовать себя лучше. И мысль о том, чтобы, пусть временно, но избавиться от чувства вины, искушала.

Он снова сглотнул, но желчь все еще не ушла.

— Не могу поверить, что еще не отказался, — он запустил пальцы в волосы, выдыхая, в пустой надежде, что в голове прояснится. Как вообще можно сделать осознанное и обдуманное решение, когда он даже не знал, является ли еще собой?

Как это вообще работает? Он был так… растерян, и так устал, и — он снова зажмурился, пытаясь думать.

Том снова шагнул вперед.

— Если тебе не полегчает, мы не будем повторять. Хотя, должен сказать, я обычно не предлагаю свои… альтернативные методы просто так. Если ты согласен, все внимательно обдумай, потому что ты не сможешь отказаться после того, как мы начнем сеанс.

— И как долго длится «сеанс»? — Гарри моргнул, сильнее впившись пальцами в ладони.

— Не больше пары часов.

— И многих ты связываешь или я особенный? Потому что у меня так себе с опытом «особенности».

— Это врачебная тайна, но да, я предлагаю этот способ и другим. Единственная особенность в твоей ситуации — то, что у тебя скидка.

Какая-то часть задалась вопросом, не скрывает ли Том от него что-то.

— Ну, если ты будешь слишком уж радоваться, я быстро пойму, что ты Волдеморт, — серьезно пошутил он. Все стежки, которые держали его вместе, распускались, и может, этот… этот безумный план… сработает.

Сейчас он был готов почти на все.

Голова раскалывалась. Если Том был Волдемортом, то Вселенная ненавидела его — но Гарри не мог в это поверить. Хотя и не мог сказать, сколько логики было в этом убеждении по сравнению с отчаянным желанием, чтобы это не был Том.

Он не был Томом. Том не стал бы себя пытать.

— Отличная практика перед Азкабаном, — пробормотал Гарри.

— Я не спрашиваю, что произошло, потому что сейчас ты явно не хочешь об этом говорить, — негромко произнес Том, не сводя с него внимательного взгляда.

— Ну… Да. Они попросят тебя дать мне характеристику на суде. Лучше мне молчать.

— Гарри, по закону Министерство не может заставить меня предстать перед судом и свидетельствовать. Разве мисс Грейнджер этого не сказала? Среди моих клиентов есть много древних семей, не знаю, успокоит ли это тебя, но я видел и похуже.

На самом деле, это успокоило его больше, чем все, что Том сегодня сказал, и он расслабился от мысли, что, быть может, все еще не опустился до уровня зла Волдеморта, раз уж Том так не считал. Его тревожило, что ему было необходимо, чтобы кто-то еще это проговорил, потому у него уверенности уже не было.

Не может же это быть настолько ужасно? Может, стоило думать об этом с другой точки зрения. Он ждал, пока Том начнет, но тот все еще смотрел на него.

— Что? — спросил Гарри, потирая глаза.

— Ты все еще не дал свое полное согласие.

— Половину времени я заперт в голове чокнутого, и не могу быть уверен, что прямо сейчас он мной не управляет! Любое согласие по умолчанию будет сомнительным.

Том поднял брови. Гарри почувствовал себя чуть спокойней от того, каким… надежным был Том. Каким спокойным. Гарри отвернулся, пожалев, что не выпил виски.

— Ты удивительный, — пробормотал он.

— Прости?

— Ты всегда… Ты всегда собран. Я аврор, и должен всем помогать, должен быть отважным героем, которого ничего не волнует, потому что хорошие всегда побеждают, — Гарри явно насмехался над собой. — Как… у тебя получается? — он снова посмотрел на Тома. — Тебе просто плевать?

— У меня очень хорошо развито раздельное мышление, — ответил Том ровно. — И я хорошо отстраняюсь от стрессовых ситуаций.

По губам Гарри скользнула уродливая улыбка.

— Ты видишь в нас проблемы, не людей. Испорченные вещи, которые ты можешь починить и добавить в свою коллекцию, — он коротко, равнодушно рассмеялся.

— Заботиться о людях — твоя работа, не моя. Если безразличие помогает мне в моей работе, позволяет быть объективным и предлагать решение, которое друг предложить не сможет, то пускай.

— То есть, это все лечение, — Гарри посмотрел на веревку. — А ты говорил, что мы друзья. Пожалуйста… не ври. Не сейчас. В моей голове и так все словно с катушек слетело, и я не… не могу… — он потер глаза, виски, чувствуя, как фундамент в его сознании опасно задрожал. Хотелось плакать, и он ненавидел себя еще сильнее за это глупое, детское чувство и то, как жгло глаза. Он сглотнул слезы. — Я в порядке.

— Ты мой друг. И клиент.

— И это влияет на твое профессиональное мнение обо мне?

Долгая тишина сказала ему больше, чем хотелось, но он ждал, что же Том произнесет вслух, какое извинение или правду.

— Да. Да, влияет. Если бы ты не был моим другом, я был бы обязан настаивать на твоей госпитализации, — это было прямолинейно, и Гарри распахнул глаза в шоке, резко повернувшись к Тому, напрягшись. Он попятился, и Том вскинул руки, словно успокаивая дикое животное. — Но ты мой друг и я абсолютно уверен в своих силах, и знаю, что следование книгам не всегда приводит к лучшему результату, именно поэтому я и написал свою собственную. Я не буду настаивать, потому что знаю, что ты этого не хочешь. Я твой друг.  Я помогу тебе и останусь с тобой, без разницы, к чему приведет то, что ты сегодня сделал. Я… — это был редкий момент, когда Том запнулся, его лицо смягчилось. — И я знаю, что ты сделаешь это же для меня.

Гарри выдохнул, чуть сощурив глаза, чувствуя, как тепло привязанности согревает его изнутри. И Мерлин… он так замерз. Он не хотел приходить в себя, потому что знал, что его стошнит.

Он хотел в душ. Снова вымыть руки.

Он встретил взгляд Тома и кивнул.

— С полным осознанием, что как только сеанс начнется, я не остановлюсь, пока он не закончится, что бы ты не говорил?

Гарри поколебался.

— Да. Даже зная это.

Стоило попробовать.

***</p>

Гермиона читала, сидя на кровати, и пыталась усилием воли исцелить головную боль, затаившуюся в затылке, готовую в любой момент усилиться.

Риддл пытался убедить её, что с Гарри все было в порядке, но она все еще не могла прогнать тревогу. Гарри… Гарри был не в порядке. Слишком явно не в порядке.

Она не винила Риддла — Гарри был особенным случаем, и, скорее всего, не особо легко излечимым. Если излечимым вообще. Может, он научит его окклюменции, хотя попытки Снейпа окончились неудачей. Но Гарри не нравился Снейп, а Том, наоборот, нравится даже слишком, если судить по тому, как они танцевали на балу в Министерстве.

Она не осуждала, если это помогало Гарри — то отлично, и привязанность к тому, кто знал твои секреты, была понятна. Но… Она надеялась, что он не пострадает, особенно если Риддлу придется выступать в суде.

Это была опасная игра, потому что она и прежде пыталась помочь Гарри, и он никогда и секунды не оставался с другими целителями разума. Он говорил, что не желает обнажать душу перед кем-то, кто думает лишь о том, сколько денег получит за публикацию исследования разума «Мальчика-Который-Выжил».

Для Гарри, отказывающегося обращаться к психиатрам, Том был не просто лучшим выбором — вероятней всего, он был единственным.

В дверь громко постучали, и Гермиона вздрогнула, прежде чем подняться, потуже завязывая фиолетовый халат, и открыть дверь.

Рон.

Его взгляд был диким, волосы — растрепаны.

— Ты видела Гарри? Он с тобой?

— Что? Нет. Что случилось? Что… Чжоу… она?

— Она жива.

Тогда почему не похоже, что он этому рад? Гермиона нахмурилась.

— Что-то пошло не так, — уверенно сказала она. — Что?

— Дурсли мертвы. В… В комнате Вернона повсюду кровь!

— Они не должны были умереть сегодня! Камеры…

— Выключены. Не знаю, Волдеморт это или… или… — Рон покачал головой. — Надо найти Гарри. Боюсь… Волдеморт мог добраться до него.

Гермиона быстро трансфигурировала свою одежду.