Часть первая: 9 (1/2)

Когда на следующий день Гарри пришел на сеанс, вместо Тома его встретил беспорядок в пустом кабинете.

Гарри напрягся, быстро осматривая комнату, во рту пересохло, и он сделал шаг вперед.

Бумаги скользили у него под ногами, когда он осторожно зашел в комнату — обычно такую безупречную, — которая сейчас находилась в таком состоянии, что торнадо или ураган и то оставили бы меньше разрушений.

Стул и стол был перевернуты, как и диван, рассеченный с одной стороны и истекающий обивкой, словно кровью. Гарри сглотнул.

Что, черт возьми, здесь произошло?

Явно ничего хорошего.

Он в считанные секунды достал палочку.

Утром они нашли еще одно тело — Долорес Амбридж, розовое окрашенное в красный, широко раскрытые глаза от шока и страха, искривленный рот.

Было сразу ясно, что это дело рук Волдеморта, как же иначе, ведь едва Гарри ступил в кабинет, как его захлестнула волна эмоций такой силы, что он почти упал на колени.

В этот раз — ненависть, отвращение и брезгливость, чувство, что она была хуже в любом отношении, грязная, словно свинья.

Вместо бабочки на месте сердца, в клетке из ребер, была жаба.

Язык был вырезан, кровь повсюду.

Кто-то из его команды предположил, что это было что-то более личное, перебор, потому что Волдеморт знал её и ненавидел, и, хотя Гарри понимал, что в этом может быть доля правды (не то чтобы было сложно ненавидеть секретаря Министра), это была не единственная причина.

Все, что Волдеморт делал, было перебором, и все, кого он убил, сделали что-то, что в голове убийцы казалось заслуживающим наказания — трансформации с бабочками или осуждение и проклятие, как тут.

Он знал Амбридж с тех пор, как учился в Хогвартсе, и она всегда была очень аккуратной и обожала порядок. Да даже все её карандаши были заточены до одинаковой длины!

Нет, это было сделано специально, как и все то, что делал Волдеморт, просто потому, что его жертва возненавидела бы тот беспорядок, который он устроил из-за нее.

Это убийство настолько отличалось от тех, что были ранее, что, если бы не эмоции, он бы был убежден, что это очередной подражатель.

Волдеморт не сделал абсолютно ничего, чтобы уважить жертву, и Гарри рассеянно рассматривал документы по старым делам и фотографии с мест преступления снова и снова. И именно об этом он хотел поговорить с Томом.

Но, похоже, Тома здесь не было, и случилось что-то очень плохое.

Даже книги, ровными рядами стоящие у стен, были сброшены с полок.

Его сердце бешено стучало в груди, когда он автоматически начал собирать разбросанные бумаги, отстраненно подумав, что Риддлу не понравится бардак в его кабинете — однажды Гарри после еды положил свою салфетку на край тарелки вместо корзины, и Том выглядел так, словно был готов зашипеть на него! Гарри помотал головой, отбрасывая ненужное сейчас воспоминание, пытаясь думать, прежде чем замер и начал возвращать бумаги туда, где они лежали.

Место преступления.

Это потенциально место преступления. Он не должен ничего трогать или портить. Как глупо! Он ведь знает об этом.

Ну, по крайней мере, авроры прибыли быстро.

Он начал внимательно изучать место.

— Прошлой ночью —

Том наклонился над полу-испуганным, частично вызывающим и в остальном злым Барти Краучем-младшим, хотя в лице последнего теперь виднелись и другие эмоции.

Грудь якобы мертвого Крауча вздымалась, пока он пытался высвободиться.

— Кто ты такой? — поинтересовался мужчина в ту же секунду, как кляп был убран из его рта.

— Надо же, как невежливо, — протянул Том. — Сначала оскорбляешь мою работу, потом врываешься в мой дом, а теперь грубишь, как будто не знаешь моего имени. Доктор Т. М. Риддл, психиатр, как написано на табличке на двери. Или ты не прочитал её и случайно вломился не в ту дверь?

— Оскорбил твою работу?..- повторил Крауч. — О чем ты? Я никогда не был психиатром!

На губах Тома невольно появилась небольшая насмешливая улыбка, пусть и полная холода.

— Я говорю о другой своей работе, — с сожалением сказал он, прежде, чем покачал головой. — Тебе повезло, что ты еще можешь быть мне полезен, младший, — он наклонился ближе, когда мужчина собирался ответить, и нажал палочкой на его яремную вену. — Вот что мы сделаем…

***</p>

Ему не потребовалось много времени на то, чтобы понять, что случилось, даже без странной помощи эмоций Волдеморта.

Он давно не встречался с таким местом преступления, когда он подозревал, что преступление было совершено, а не смотрел на растерзанное тело с неправильным, чужим чувством удовлетворения, поднимающимся где-то внутри его, но все было более чем ясно и без этого.

Здесь явно произошла дуэль: документы были разбросаны из-за, видимо, темного заклинания, которое взорвало шкаф.

Воображаемые картины того, что произошло, проносились в его голове.

Том Риддл, судя по тому, что он слышал, был талантливым магом — нападавший должен был быть тоже довольно сильным, чтобы победить его даже с элементом неожиданности. Он сузил глаза.

Дверь в соседнюю комнату была вырвана с петель, и то, что он увидел за ней, наводило на самые пугающие мысли.

Похоже, подражатель добрался сюда раньше него, хотя Гарри не мог представить, почему тот напал на Тома.

Потому что увидел того в его доме? Из-за статьи Скитер, которая намекала на их не слишком профессиональные отношения?

Он предполагал, что подражатель не был тем, кто верил на слово, так что вряд ли. Пока выходило, что подражатель пылал энтузиазмом, был чем-то обязан Волдеморту, психически неустойчив и, при всем при этом, не был чужд тщательному планированию, если того требовала ситуация.

Возможно, тёмный, чокнутый, чистокровный наследник, выращенный в запутанной паутине контроля.