Глава 5. Ты говоришь глупость, а я делаю неловкие вещи (1/2)
«И как… До этого вообще дошло?» — Вэй Ин впервые не мог дать определение тому, что происходило с ним прямо сейчас.
Был поздний декабрьский вечер, и город уже превратился в одну большую, сверкающую всеми возможными цветами гирлянду. Снег хлопьями мягко ложился на землю, укрывая ее пока еще тонким слоем. Ледяные снежинки, кружась, опускались на его ресницы и тут же таяли под чужим, горячим дыханием. Золотистые глаза были так близко, точно так же, как и манящие, идеально ровные, тонкие губы.
Вэй Ин весь сжался, попытавшись отстраниться. Сердце бешено колотилось, румянец расцвел на его щеках, и молодому человеку уже казалось, что горит не только лицо, а все его тело. Он шумно выдохнул, опаляя чужие губы, отчего Лань Ван Цзи дернулся, но глаз не отвел. У Сянь не знал, плакать ему или смеяться, когда сильные, надежные руки скользнули по его талии. Кажется, он сошел с ума еще в тот момент, когда только встретил Ван Цзи по дороге домой.
А ведь все начиналось не так уж и плохо.
На выходных он должен был мотаться по поручениям директора Чана, а именно покупать рождественские подарки для детей. Ничего грандиозного в планах директора не было, но все единогласно решили, что лишний раз порадовать детей, пусть даже маленькой безделушкой, просто обязаны. В помощь Вэй У Сяню отрядили новенькую воспитательницу, Жоу Хуа*. Хорошенькая девчушка и впрямь напоминала нежный цветочек: тонкая, хрупкая, глядишь, сломается, сделай хоть одно неверное движение. Непонятно, что она вообще забыла в детском доме. Вэй Ин обычно воспринимал таких девушек, как красивых кукол. Да, они были великолепны и притягивали взгляд, их присутствие могло заставить любого мужчину возгордиться собой, но большую часть таких девушек можно было описать, согласно небезосновательному убеждению лорда Генри: «Настоящая красота заканчивается там, где начинается умное выражение лица».
Вэй Ин повидал достаточно, чтобы не спорить с лордом, но в то же время, изредка находились приятные исключения. Природа действительно одарила Жоу Хуа настоящей красотой и на лицо, и в душе, поэтому воспитатель вздохнул с облегчением, когда именно она вызвалась помочь ему. Это значило то, что у него все-таки была надежда избежать глупых вопросов и навязчивости, которой Вэй Ина одаривали большинство девушек. И немудрено: молодой человек был хорош собой и определенно выделялся на фоне других. Тут он мог бы отругать себя за двойные стандарты, ведь считал себя и красивым, и умным, однако Вэй Ин никогда особенно не заморачивался, принимая свою внешность, как должное. Ну, смазливое малость личико у него с рождения, живется-то от этого ему ничуть не проще в современном мире, если не сказать сложнее. Хотя, конечно, он солгал бы, если бы сказал, что ему ничуть не льстило внимание.
С Жоу Хуа все выходило складно и быстро. Веселье обеспечивал сам Вэй Ин, не удержавшись от пары шалостей в торговом центре. К концу дня, уставшие, нагруженные покупками, но донельзя довольные они отвезли все в приют, сдали подарки под замок директору, и решили немного посидеть в кофейне перед тем, как разойтись по домам. У Сянь знал лишь одну приличную кофейню в округе, где работники не халтурили и все делали качественно и по высшему разряду. По совместительству это заведение и являлось его прошлым местом работы. Молодые люди устроились у окна и, как только подошел официант, Вэй Ин, не глядя в меню, произнес:
— Моккачино, пожалуйста.
Два его слова слились с тихим хриплым голосом, прозвучавшим за столиком перед ними. Вэй Ин пару раз моргнул, осознав, что уже где-то слышал этот глубокий, пробирающий до мурашек голос, и поднял глаза, встретившись с золотистым взглядом человека, которого последний месяц жаждал увидеть даже больше, чем собственную зарплату, которую ему задержали на неделю. Почему? Ему было, что сказать этому мужчине.
Лань Ван Цзи сидел с идеально ровной спиной, держа в руках меню. Его лицо по обыкновению сохраняло отстраненное выражение, а в невероятных золотистых глазах будто плавали льдинки. Почему-то цвет глаз Лань Ван Цзи и застывшая во взгляде холодность напоминали Вэй Ину молодой коньяк, о дно бокала с которым приятным звоном ударяются кубики льда. В молодом коньяке была своя прелесть, и У Сянь, задумавшись, почти ощутил на языке его резкость с нотками карамели и абрикосов.
— Ваш заказ, — его отвлек официант, который уже поставил перед ним бокал. Лань Ван Цзи принесли точно такой же.
«Ему бы больше подошел виски», — про себя усмехнулся Вэй У Сянь.
— Господин Вэй, вы часто бываете здесь? — Жоу Хуа не нарочно закрыла ему обзор на мужчину, который сидел у нее за спиной, что немного привело его в чувства.
— Не слишком часто. — С обворожительной улыбкой ответил он и тут же добавил: — Я уже говорил тебе не называть меня «господин Вэй». Я старше тебя всего на полгода, а чувствую себя древним стариком! Мне всего-то не так давно исполнилось двадцать пять, не делай из меня взрослого дядюшку.
Жоу Хуа легко рассмеялась и кивнула.
— Тогда… А-Сянь? — она склонила голову набок, и Вэй Ин вынужден был признать, что в последнее время женское общество, а именно всего две женщины, прямо-таки семимильными шагами захватывают его расположение к себе. Но, если сестрица Яньли делала это непреднамеренно, подкупая своей заботой о «младшем брате», то Жоу Хуа все-таки постаралась обратить на себя внимание молодого человека. Вэй Ин видел, что он нравится девушке.
— Если Хуа Хуа так хочет, пусть будет А-Сянь, — он подмигнул Жоу Хуа, заставив девушку смущенно хихикнуть.
Он мог бы запросто приписать к мукам своей совести безразличие к Жоу Хуа, щебечущей весь вечер. Девушка была начитана, имела чувство юмора, а ее плавная речь вполне могла сойти за мелодию. Но Вэй Ин слушал ее вполуха, украдкой поглядывая на Лань Ван Цзи. Мужчина больше не обращал на него внимания, медленно потягивая кофе. Перед ним стоял ноутбук, поэтому, скорее всего, господин Лань погрузился в работу. В голове Вэй Ина, тем временем, мрачно вертелась одна мысль: «Почему, вместо того, чтобы спешить домой к любимой жене, он сидит здесь?».
— А-Сянь?
— М?
— Тебе… Нравятся мужчины?
— Что? — удивленно спросил У Сянь, наконец, посмотрев в глаза собеседнице. — С чего ты взяла?
— Я же вижу, что ты целый вечер глаз не сводишь с того, кто у меня за спиной! — Казалось, девушка, несмотря на неловкость, развеселилась еще больше, наблюдая за тем, как вытягивается лицо Вэй Ина. Она говорила тихо, и ее голос почти сливался с мягкой мелодией, игравшей в помещении, но молодой человек все же слышал каждое ее слово.
— Я…
— Не стесняйся, — зашептала Жоу Хуа и наклонилась ближе к нему. У Сянь мысленно поблагодарил ее за сообразительность: если бы она из вредности и желания поиграться заговорила громче, Лань Ван Цзи точно услышал бы. — У тебя очень хороший вкус, А-Сянь!
— Это не…
— Можешь не оправдываться. Я все равно не поверю ни единому твоему слову! Быть не может, чтобы ты даже мысли о нем не допустил. Ты же раздевал его взглядом! Странно, что он сам этого еще не заметил.
— Я — что? — пораженно выдохнул У Сянь. Весь его словарный запас вместе с шутками, припасенными для того, чтобы можно было отвертеться даже в самой щекотливой ситуации, резко куда-то исчез. — Разве я так на него смотрел?
— Все-таки признался, что смотрел на него! — Жоу Хуа беззвучно похлопала в ладоши, радуясь непонятно чему. — А что до взглядов… Хотела бы я, чтобы на меня кто-нибудь так посмотрел, ха-ха!
— Да быть того не может. — Пробормотал У Сянь, нахмурившись. — Я просто… Я знаю его, и вообще-то мне нужно с ним серьезно поговорить. А по поводу «нравится»… Он женатый человек, поэтому в его сторону я смотреть не хочу.