пустая квартира (2/2)
«его даже издалека видно.» единственная мысль, что промелькнула в его голове на фоне всех грядущих и тревожащих его мыслей. По направлению домой сколько раз он спотыфкался и болезненно бубнил себе под нос для самого же себя неразборчивую вещь.
-Действительно, можешь расстраиваться, ружье мы не нашли.- голос раздался теперь спереди. Это был незнакомец, но Оливеру казалось, что где то этот голос уже слышал.- но и можешь не печалится, ружье мы найдем.
-Вы кто такой? — душа Оливера играла печалью и недоверием. Он не желал ни с кем разговаривать, а уж тем более знакомиться, спрашивая о его личности из вежливости.
-Да ну, ты даже не улыбнулся.
-с чего мне улыбаться?
-с того, что ты еще жив.
Таинственная фигура вдруг резко растворилась в воздухе. Неужели показалось? Но если и покказалось, это было слишком реалистичное и живое видение, к которому даже можно было прикоснутся. Оливера это явно озадачило, что он аж отвлекся от своего апатичного состояния. Слишком часто в последнее время происходит с ним что то неладное и мистическое.
-Радоваться что я жив? Хах, да что ты знаешь о моей жизни? — Оливер каким то чудом ожидал ответа, но как такового не произошло, словно могло быть что то другое. Хотя, кто знает.
Дойдя до своего дома, Оливер не хотел туда возвращаться, чувствую тревожность, но и на улице было оставаться тоже опасно, поэтому брюнет зашел. Через силу кареглазый завалился спать, словно силы его ушли в минус. Ничего не поделать, глаза медленно закрывались, а Оливер все думал о прошлом своем поступке и о том, что опозорился перед женщиной своей же детективной компании. Да неужели вся его жизнь пошла на смарку? Не может же просто так все кончится? Надо взять себя в руки, а сил то нет, и откуда им взяться…
Под фоном этих мыслей кареглазый заснул, во сне пуская слезу от своей тоски. Все забудется, но рана останется. Но все-таки, дело надо решать, как бы этого не хотелось.
Иногда странные звуки в квартире будили Оливера и дух охватывал страх, да и с этим ничего Оливер не поделал, лишь прижался к одеялу и подушке, боясь словно ребенок.