Глава 14: Сатору (1/1)

Впервые за несколько недель Сатору проснулся спокойно. Однако это не означало, что пробуждение было безболезненным. Пульс в его голове неистово бился, давил на виски. Каждый мускул в теле был тяжелым и отдавал болью; мужчине даже не хотелось попытаться двигать руками и ногами. Вместо этого он лишь крепче зажмурился, желая снова провалиться в сон. Конечно же ему опять снился кошмар: в нем Сатору не мог двигаться, что-то уносило его далеко, а у него не выходило издать ни единого звука. Но в этот раз, проснувшись, он не закричал и решил этим воспользоваться, чтобы полежать еще чуть-чуть. По крайней мере, пока Кенья не заставит его встать.

Может быть, все начинает налаживаться, подумал он и потянул руку к лицу, чтобы потереть глаза. Точнее, попытался опустить ее. Сатору почувствовал, как что-то стягивало его запястья, и заставил себя раскрыть усталые глаза. Все еще сонный, он вытянул голову, чтобы взглянуть наверх, и снова подергал руками. Лязг металла о металл резанул по ушам, и Сатору тут же распахнул глаза, замечая что-то блестящее и тяжелое в изголовье его постели. Цепи.

Сатору непонимающе моргнул, устало опуская голову. Неприятный холодок пробежался по его телу, сковал сердце. А затем ледяная волна словно накрыла его с головой. Он вновь взглянул на цепи, на черные кожаные манжеты, плотно сжимающие кисти его рук. Это не по-настоящему, прошептал он самому себе, стараясь дышать ровно. Сатору лихорадочно оглянулся по сторонам. Незнакомая комната без окон, пустая и слишком светлая. Это не квартира Кеньи. Это даже не номер отеля в Сан-Франциско. Мужчина зажмурился и перевернулся на бок, бормоча под нос всякие ругательства. Он сел на колени и снова попытался дернуть руками. Металлические оковы лишь громче загремели, стягивая его руки по-прежнему крепко. Он еще раз выругался и уперся ногами в стену напротив, пытаясь оттолкнуться. Кожу на запястьях больно, до красноты стянуло, цепи лязгнули о кровать, но манжеты остались на месте. Сатору отдышался, опустив ноги на постель, и потянулся пальцами к одному из кожаных ремней. Пряжек на нем не было; вместо него виднелось маленькое отверстие для ключа. Он дернул руки на себя, туда, где кисти его встречаются. Наручники были прочными; у Сатору не хватит сил их снять. Ты спишь, сказал он себе, глядя на алеющие пятна на запястьях. Это кошмар, тебе просто нужно проснуться. Мужчина сжал ладони в кулаки и снова дернул цепи. И снова. И снова. Просыпайся. Просыпайся. Просыпайся. Просыпайся! Все воспоминания прошлой ночи вернулись к нему неожиданно. Кровавый взгляд двух знакомых глаз в зеркале заднего вида. Указательный палец, постукивающий по рулю. Голос Кеньи в динамике его мобильного. Он пытался даже уползти. Но его потащили назад.

— Проснись же, — словно умоляя, прошептал он вслух, упираясь лбом в металлическое изголовье кровати. Сатору чувствовал, как пот струйками тек по лицу, как знакомое чувство паники разрасталось внутри, обжигая все нервные окончания. Он закрыл глаза, пытаясь уйти от реальности, которая начала медленно рушиться в сей же миг. — Твое имя Фуджинума Сатору, — задыхаясь, шептал мужчина, — тебе двадцать шесть лет; сейчас 2003 год и… И Яширо Гаку похитил тебя.

Сатору ударил кулаком в подушку. Звон эхом отдавался в его голове.

— Черт, — прошипел он сначала тихо, а затем, с каждым новым разом, голос его становился громче; соленые капли, бегущие вниз по щекам, жгли кожу. — Черт, черт, черт! Тело его слабело, и он остановился, дыша тяжело и отчаянно.

Нужно подумать. Есть ответы на все существующие вопросы, выход из любой ситуации. Ему просто нужно успокоиться и найти их. Первой его мыслью было спровоцировать Возрождение, однако еще ни разу после комы оно не дало о себе знать. Он не мог положиться на него в такой момент. Ему нужен другой план, реалистичный; что-то, что в силах сделать даже он. Сатору следовало взглянуть на сложившуюся ситуацию под другим углом, мыслить как... — Кенья, — прошептал он. Нечто влажное и горячее обожгло глаза. Мужчина думал, где Кенья сейчас и что делает. Наверное, ищет тебя. Сатору проглотил тугой комок в горле. Он был уверен, что его любимый винит себя в случившемся, и почувствовал укол вины в самое сердце. Кенья ни в чем не виноват; виноват лишь он сам. Сатору оказался настолько глуп, что дважды попался в одну и ту же ловушку; что не догадался позвонить Кенье и уточнить, его ли это машина. Он совершил самое страшное преступление по отношению к человеку, которого любит больше всех на свете: он исчез. — Каё была права, — едва слышно пробормотал он. — Ты дурак. Где-то за стенами послышался скрип. Навострив уши, Сатору напрягся и посмотрел в сторону двери. Нет, ему не послышалось — за ней действительно раздавались шаги. Мужчина стиснул зубы и, спрятав руки за спиной, прижался к изголовью кровати. Драться кулаками было бесполезно, в этих цепях у него ничего не выйдет. Но вот ноги были все еще свободны, а это куда лучше, чем вообще ничего. Каждый шаг был ближе, громче предыдущего. Сатору затаил дыхание и прислушался: звон ключей резко, словно лезвие, разрезал окутавшую его тишину. Стук ключа о замок, несколько поворотов механизма и на секунду - опять тихо-тихо. Сатору весь напрягся, прижал колени к груди. Он наблюдал, как медленно опустилась вниз дверная ручка, после чего дверь сразу же легко распахнулась. — Ох, — удивленно моргнул Яширо, встречая горящий яростью взгляд своего пленника, — ты проснулся. Сатору будто бы застали врасплох. Он мог поклясться, что с тех пор, как вышел из комы, Яширо стал абсолютно другим человеком: носил причудливые костюмы, пользовался одеколоном и зачесывал назад волосы как настоящий взрослый. Однако сейчас челка его бывшего учителя привычно спадала на лицо; прямо как раньше. Только в этот момент Сатору понял, как мало изменился Яширо на самом деле: да, появилось немного морщинок около глаз и в уголках губ, но в остальном он выглядел так же, как и пятнадцать лет назад. Сатору знал, что тот сделал так нарочно, играл с его воспоминаниями. Он узнал эту мягкую, приветливую улыбку на его лице, узнал, как знакомотот закатал рукава рубашки. Он остался все тем же учителем, каким был в начальной школе. Сатору не поведется на это. Яширо шел прямо к нему, одной рукой прижав к груди стопку сложенного белья. В другой он сжимал связку ключей. — Ты голоден? — спросил он, открыв дверцу шкафа и сложив вещи на полку. — Прошло уже достаточно времени с тех пор, как ты ел в последний раз. — Где я? — прорычал Сатору, наблюдая за каждым движением старика. Он больше не поддастся ему. В конце концов, он давно не одиннадцатилетний ребенок. — В моем доме, — спокойно ответил тот, закрыв за собой дверцу. — Точнее, в одном из них. Тебе хорошо спалось? — Ты подсунул мне наркотик, — огрызнулся в ответ Сатору. — Сам как думаешь? — Хорошо. Тебе действительно следует еще чуть-чуть отдохнуть, — сказал мужчина, кивнув в сторону шкафа. — Я постирал кое-что из твоей одежды. Сатору стиснул зубы и сжал ладони в кулаки, не давая себе сорваться. — Ты рылся в моей сумке. — Конечно, — ответил Яширо, в удивлении изогнув бровь. — Кстати, спасибо тебе за зерновой кофе. Это был подарок для Кеньи. Сатору прикусил себе язык. Яширо просто пытается вывести его из себя, а он ни за что не даст ему того, чего тот так желает. — Отпусти меня.

— Разве мы не обсудили этого ранее? — мужчина покрутил связку ключей на пальце, после чего спрятал их в карман и отвернулся к двери. — Ты немного опоздал на завтрак, поэтому я приготовил обед. — Я не хочу. — Предпочтешь голодать? — спросил он, выходя из комнаты. — Я скоро вернусь. Никуда не уходи. Сука. Сатору снова дернул рукой цепь и внезапно понял, что Яширо оставил дверь открытой. Вложив все свои силы, он потянулся к выходу, словно в этот раз металлические оковы отчего-то должны были поддаться напору. Конечно же ничего не вышло; он лишь запыхался и чуть не вывихнул плечо. Сатору взглянул на широко распахнутую дверь. Яширо издевался, дразнил его, и у него действительно это получалось — Сатору почувствовал, как в груди его запылал гнев. Прошло совсем немного времени, как за стеной вновь послышались шаги и Яширо зашел в комнату. В руках у него была тарелка. Сатору мгновенно узнал этот запах, а желудок отозвался ноющей болью. Он проглотил слюну; так просто он не сдастся. Сатору не знал, как долго он проспал, поэтому не мог сказать, сколько времени прошло с его последнего приема пищи — да и в самолете из-за похмелья он не смог съесть много. До этого момента он даже и не осознавал, насколько сильно проголодался.

— Надеюсь, тебе все еще нравится карри, — сказал Яширо, подходя ближе. — Помню, как сильно ты любил его в школе. Сатору прижал колени к груди, будто защищаясь от приближающегося к нему мужчины. Он ждал, пока тот подойдет поближе — еще ближе — и резко вытянул ногу вперед, чувствуя, как стопа врезалась в тарелку. Звук разбившейся посуды и стук ложки о пол казались оглушительными. Запах испорченного карри снова ударил по носу, и Сатору вызывающе взглянул на своего похитителя.

Короткий миг никто из них не двигался. И, казалось, не прошло и секунды, как вокруг его горла внезапно появилась стальная хватка, а затылок больно ударился о стену. Нечем дышать, запоздало пронеслась в голове Сатору, когда он ощутил, что пальцы Яширо сжались еще сильнее. Он отчаянно пытался вытянуть хоть одну руку, но бесполезно — цепи были слишком короткими. Мужчина попытался пихнуть старика ногой, но тут же почувствовал, как чужое колено с силой опустилось на его бедро, вдавливая все его тело в постель.

— Ты же прекрасно знаешь, — зашептал Яширо, обжигая своим дыханием щеку Сатору, — хорошие дети не бросаются едой. Сатору распахнул глаза и встретился с таким знакомым взглядом. Настоящий Яширо был сейчас прямо перед ним: его взор — острый, страшный, как у гадюки. Он чуть запрокинул голову, пытаясь сделать хоть один глоток воздуха, и снова зажмурился. Кричать не получалось, лишь только глухой хрип вырывался из его горла. — Хватит! Крепкая, болезненная хватка на мгновение усилилась, а потом в один миг исчезла. Сатору безвольно рухнул на кровать, кашляя, давясь столь желанным воздухом. Он повернулся на бок; мир вокруг вертелся во все стороны, а перед глазами замигали черные расплывчатые пятна. Дыхание его понемногу восстанавливалось, а слюна из уголка губ капала на белые простыни. — Ты натворил ужасный беспорядок, — до его слуха донесся голос Яширо. Сатору посмотрел в его сторону: в руках у него были веник и совок, которые он достал из шкафа. — Как не стыдно.

Сатору отвернулся и вжался лицом в подушку, делая глубокие вдохи. Ему не хотелось, чтобы Яширо видел его таким: слабым, беспомощным, раненым. Он сглотнул и почувствовал, как боль сковала его шею.

— Я предполагал, что может произойти нечто похожее, — вздохнул голос позади. — Поэтому я приготовил больше. Чужие шаги удалялись все дальше, за дверь, вверх по лестнице. Дрожащими руками Сатору оперся на постель, прислонился спиной к стене и из-под полуоткрытых век посмотрел на дверь. Дыхание его, наконец, вернулось в норму; он больше не задыхался. Яширо вернулся в комнату раньше, чем он надеялся; в руке он держал тарелку с новой порцией карри. — Ну, — вопросительно взглянул мужчина на своего пленника, — на этот раз ты будешь вести себя хорошо, Сатору? Он не ответил, и Яширо посчитал это знаком согласия, подходя ближе. Сатору попытался отодвинуться настолько далеко, насколько это позволяли кожаные манжеты, и впился взглядом на присевшего на край его постели мужчину. Похититель набрал в ложку риса с соусом и поднес к губам своего пленника.

— Отстань, — хрипло пробормотал Сатору, дернув цепи. — Я могу поесть сам.

— После того, что ты сделал? — хмыкнул он, нахально изогнув брови. — Боюсь, что нет. Открой рот.

Сатору лишь сжал губы и отвернулся. До его слуха донесся короткий, раздраженный вздох; Яширо поставил тарелку на тумбу. Когда мужчина вновь повернулся к нему, то наклонился ближе, чересчур близко — Сатору хотел дернуться назад, но отступать уже было некуда. Он почувствовал, как пальцы Яширо запутались в его волосах, резко потянув на себя, и зашипел от нахлынувшей боли. Ложка звонко стукнулась о зубы и ворвалась внутрь. Первой мыслью Сатору было все выплюнуть, но как только пища коснулась языка, голод проснулся с новой силой. Он отвел глаза в сторону и жадно проглотил, чувствуя, как еда царапает больное горло. Яширо взял тарелку и зачерпнул больше риса, поднес ложку к его лицу, и Сатору неохотно раскрыл рот. — Неужели это было так сложно? — спросил мужчина, и на лице его тут же появилась извращенная, мерзкая улыбка. Если бы в желудке Сатору было больше еды, его бы стошнило.

— Что тебе нужно от меня? — глядя на свои руки, шепотом спросил он. — От тебя? — переспросил Яширо, вновь потянувшись к посуде. Сатору на секунду замер, а потом сам придвинулся ближе, открывая рот. — Ничего. Я просто не могу жить без тебя. — Потому что я заполняю пустоту в твоем сердце. — Совершенно верно, — улыбнулся он. — Я не прошу, чтобы ты что-то делал, Сатору. Тебе просто нужно быть здесь… со мной. От того, как его похититель произнес это, по спине Сатору пробежал неприятный холодок. — А если я откажусь? — Честно говоря, — начал он, набрав в ложку новую порцию, — ты не можешь, — мужчина в очередной раз потянулся к нему. — Я не прошу тебя наслаждаться жизнью в этом доме. Можешь продолжать ненавидеть меня до конца своих дней, мне все равно.

Яширо вернул пустую тарелку на прикроватную тумбу и обернулся к нему. Сатору не мог понять улыбки на его лице. — Ничто не имеет значения, — голос его стал ниже; в нем звучала похоть. Яширо наклонился к нему и кончиками пальцев провел по его щеке. — Кроме того, что ты теперь мой. Сатору отпрянул от чужой ладони, широко распахнув глаза. Это было слишком нежно, слишком интимно. Короткое прикосновение заставило его едва ли не задохнуться. Он мог понять грубые пальцы на своем горле — это было похоже на Яширо; однако этой нежности он не понимал. Взглянув на мужчину, он не смог найти никаких ответов в его выражении. Тот лишь отодвинулся с загадочной, веселой улыбкой и поднялся с кровати.

— Ну что, — хмыкнул он, залезая рукой в карман. — Ты хорошо поел, поэтому заслужил награду. Сатору напрягся, наблюдая за каждым его движением: Яширо вынул руку, и в ладони его оказались зажаты ключи. Он недоуменно выдохнул, когда мужчина склонился на ним и расстегнул один манжет. Как только Сатору понял, что оказался свободен, в тот же миг отпрянул, прижавшись к спинке кровати. Яширо наклонился за тарелкой, а затем кивнул в сторону одной из дверей. — Ванная открыта. Можешь ею воспользоваться.

Сатору сидел молча и не двигался, пока его бывший учитель не вышел из комнаты, и дверь с громким щелчком не захлопнулась за ним.