Глава 12: Яширо (2/2)
Низ живота тянуло, и мужчина чувствовал, как брюки неприятно стали давить на пах. Придвигаясь еще ближе, он уткнулся лицом в изгиб между шеей и плечом Сатору и глубоко вдохнул. В последний раз, когда Яширо был так близок, тот пах антисептиками и больничным постельным бельем. Однако теперь его запах — такой настоящий, живой, восхитительный. Язык Яширо скользнул между губами, упиваясь вкусом нежной кожи. Словно мед с молоком.
Дыхание спящего перехватило, и мужчина выпрямился, пытаясь уловить, проснулся ли тот. Мальчик не двигался, но теперь, сидя вот так, Яширо не мог оторвать голодного взгляда от приоткрытого рта Сатору. Ладонью он ласково провел по подбородку, обводя большим пальцем его нижнюю губу. Неуверенный, он сунул палец внутрь и провел им по острым зубкам. Рот Спайса был горячим, влажным и мягким. Яширо захотелось попробовать его — нет, завладеть им. Он убрал пальцы и легко надавил на его щеки. Когда мужчина прижался своими губами к губам Сатору, в груди что-то загорелось. Победа принадлежала ему. Сатору был невероятным. Яширо углубил поцелуй, скользнув языком между беспомощных губ. Всем телом он подался вперед, а руками, задрав полы рубашки Спайса, бездумно водил по его обнаженной гладкой коже. Зубами терзал податливый рот. Он должен был заполнить его до краев, стереть поцелуи Кеньи собственным языком, пока Сатору совсем не забудет вкус другого человека. Вспомнив ту сцену около кафе, он запустил длинные пальцы в волосы мальчика, чтобы погрузиться еще глубже. Яширо знал, что целовал Сатору слишком быстро, чувствовал, как срывалось его дыхание; но он не мог остановиться. Он задался вопросом. Если бы он целовал Сатору, когда тот был в коме, вышли бы поцелуи такими же? В течение многих лет Яширо воображал, как увозит мальчика прочь из госпиталя, однако физические желания зародились в нем лишь после случившегося на крыше. Вспомнив, как Сатору вел себя тогда, волна возбуждения вновь накрыла его с головой. Ему не следовало отпускать инвалидное кресло Сатору; нужно было поднять его наверх и забрать мальчика. За кем была бы победа тогда? Когда мужчина, наконец, заставил себя отстраниться, тоненькая ниточка слюны словно соединила их губы. Поцелуй оставил на чуть припухшем рту Сатору красивый розовый оттенок, и Яширо, не удержавшись, вновь провел по нему кончиками пальцев. Неожиданно он почувствовал, как что-то завибрировало рядом с его ногой. Он откинулся на спинку сидения и нащупал в темноте чужой телефон. Яркий экран мобильного резанул по глазам. Рукой, что все еще была в перчатке, он держал его, а другой продолжил ласкать нежную кожу на животе мальчика. Яширо листал список контактов и, потянувшись к бедрам Сатору, замер, уставившись на имя последнего входящего. — Как трогательно, — яростно прошипел мужчина, пальцами задевая острые косточки под тонкой кожей Спайса. Он нажал на сообщения и принялся читать их одно за другим. ?Я еду в полицию, держись!? ?Где ты сейчас? Телефон все еще при тебе?? ?Прошу, ответь, Сатору, пожалуйста!? ?Скажи хоть что-нибудь, просто дай знать, что все в порядке?. ?Я обещал защитить тебя. Прости?. — Нужно было лучше стараться, — пробормотал он, продолжая одной рукой прикасаться к Сатору. Кенья должен был хорошо понимать, что ему бы все равно не удалось остановить Яширо, что мужчина забрал свой приз по праву. Все, что подарил блондин Спайсу — это ложное чувство безопасности и иллюзию свободы. Заблуждение его было столь сильным, что само же и помогло загнать Сатору в эту ловушку. Замечательно.
?Сатору, если прочтешь это, то знай, что я найду тебя, хорошо? Обещаю. Просто дождись. Я люблю тебя?. Мужчина крепче сжал телефон в ладони. Не знаешь, когда нужно вовремя заткнуться, да? Конечно же Яширо понимал, что Кенья будет гоняться за ним; не стоило даже надеяться на что-то другое. Но он уже уничтожил все свои следы: этот жалкий щенок не сможет приблизиться к нему ни на шаг. Но если адвокату удастся начать преследовать его, то Яширо точно будет готов. Он уже потерял Сатору дважды, поэтому не позволит этому случиться в третий раз. Мужчина выбрал следующее сообщение и удивленно приподнял брови, заметив в нем свое имя. ?Если это все читаешь ты, Яширо, будь готов, что я найду тебя и заберу Сатору. Если ты тронешь его хоть пальцем, я заставлю тебя заплатить за все то, что ты сделал с ним. Обещаю?. Яширо моргнул и перечитал сообщение еще два или три раза. Дикое желание рассмеяться обожгло его горло. Он убрал руку от груди Сатору и запустил ее в собственные волосы; все его тело содрогалось в истерике. Это было смешно, действительно очень смешно: Кенья серьезно думал, что у него получится найти их, что сможет спасти Сатору, что сможет наказать Яширо! В своей голове он всегда представлял Кенью таким, каким видел его, еще будучи учителем: юный, маленький, слишком серьезный для своего возраста. Не имеет значения, насколько он вырос. Мужчина не мог видеть в блондине никого, кроме заносчивого ребенка, играющего во взрослые игры. Некоторые вещи никогда не меняются.
— Ну, — переведя дыхание, усмехнулся он. — Было бы невежливо не ответить ему, да, Спайс? Мальчик, до сих пор спящий крепким сном, не ответил. Голова его была повернута чуть набок, а темные волосы спадали на лицо. Он был похож на ангела, и Яширо внезапно осенило. Он открыл камеру на телефоне и, замерев над своим пленником, сфотографировал его. Это был прекрасный момент: лицо Сатору выглядело безмятежно во время сна, а его волосы чудесно сочетались со светлой кожей. Удовлетворенный, Яширо приложил к сообщению фотографию и отправил. ?Кто нашел, берет себе ?? Затем он выключил телефон и вытащил батарею. Где-то неподалеку послышался гудок парома. Яширо немного огорчился и, последний раз взглянув на Сатору, покинул пассажирские сидения. Для игр придется еще чуть-чуть потерпеть. Он захлопнул дверь позади себя, пряча мальчика от посторонних глаз, и вновь занял место водителя. До прибытия на берег остается еще несколько минут; Яширо расстегнул брюки и, вглядываясь в отражение зеркала заднего вида, позволил себе одно крохотное удовольствие.
Уже светало, когда автомобиль выехал на знакомую дорогу и проехал по улицам Ишикари мимо старой начальной школы, хоккейной площадки и гимназии, в которой Сатору впервые встретил Наканиши Аю. Затем он свернул на главную дорогу, ведущую в город. Путь не занял много времени; совсем скоро показалась неширокая грунтовая дорога, и Яширо почувствовал, как дрожал под колесами гравий.
Он выкупил здесь землю сразу после того, как Сатору впал в кому. Ему следовало сосредоточиться на чем-то, кроме состояния мальчика. Яширо вложил немало денег, времени и сил в этот дом. Это было идеальное убежище. Поначалу он не планировал использовать его в таких целях, ведь, в конце концов, в мире существовало еще множество других детей. Однако тогда он еще не осознавал, что частичку его души Сатору забрал вместе с собой под тонкий лед. Время шло, и вместе с ним изменилась цель этого жилища: подвал со звуконепроницаемыми стенами и армированными замками в итоге стал будущей комнатой Сатору.
Машина преодолела высокий склон. Позади остались покрытые снегом поля, и дорогу давно уже окружил лес. Мужчина свернул, и впереди, на небольшом холме показался дом. Яширо припарковался и вышел из машины, ступив на белую, заледенелую землю. Снег скрипел под ногами, пока он шел к пассажирским дверям. Еще с парома ему хотелось вновь прикоснуться к мальчику, поласкать его, заново испробовать его невероятный, такой желанный вкус. Открыв дверь, он был удивлен, заметив пустой взгляд из-под полуоткрытых век.
— Ну что, — начал он, наклонившись вперед, — мы проснулись? Сатору не двигался с тех пор, как Яширо трогал его последний раз; даже голова его находилась все в том же положении. Но розовый румянец теперь окутывал щеки мальчика, давая мужчине понять, что его организм начал бороться с эффектом препарата. Дыхание его было частым. Паника или стресс? Нет. Мальчик изо всех сил пытался двигать руками и ногами, однако едва подергивались лишь кончики его пальцев. Яширо удовлетворенно хмыкнул и двинулся ближе. Брови Сатору сошлись на переносице, а вдохи его стали больше похожи на удушливые хрипы. — Сатору? — позвал Яширо, заправляя прядку за ушко своего пленника. Прошло несколько секунд, прежде чем эти стеклянные глаза посмотрели на него; губы его чуть подрагивали, не в силах издать хоть какой-то звук. Глядя на Сатору, мужчина мог с точностью сказать, что тот еще не совсем проснулся: его разум парил где-то между явью и сном, а инстинкты сообщали о тревоге, которой пока не могли осознать. Яширо ухмыльнулся, заглядывая в его глаза сверху вниз, и, не удержавшись, снова провел пальцами по мягким губам. Даже в полудреме, вызванном наркотиком, Спайс был похож на дикого зверя, попавшегося в ловушку охотника — дерзким, но все равно заслужившим пощаду. Красивым. Глухой, хриплый звук вырвался из горла мальчика, когда он попытался отстраниться от чужой руки. Яширо едва подавил смешок и, крепко ухватившись за худенькие плечи, потянул Сатору к выходу. Удушливый стон снова резанул слух, и мужчина прижал дрожащее тело к себе. Две слабые ладони тщетно пытались давить на его плечи, и, словно в бреду, срывающийся на шепот голос повторял тихое ?нет?.
Яширо сделал длинный, глубокий вдох, сопротивляясь собственному желанию.
— Давай же, Сатору, — едва ли не уговаривал он, вытаскивая слабое тело из машины. Он обнял мальчика за худенькую талию и потянул на себя, заставляя опереться на него. Мужчина чувствовал, как сопротивлялось это тоненькое, ослабевшее тело, и вновь услышал голос — тихий всхлип вырвался из его груди. — Хватит. Что ты делаешь со мной? Яширо остановился, чтобы отдышаться и взять себя в руки. Ему немыслимо хотелось опустить Сатору обратно на мягкие кресла и взять его прямо здесь и сейчас. Чуть успокоившись, он провел рукой по темным волосам. — Т-с-с, — прошептал он, начав двигаться в сторону дома. — Мы почти пришли. — Нет, — уже громче прошипел голос; руками мальчик пытался оттолкнуть Яширо от себя. Но Сатору не мог даже стоять нормально, не говоря уж о том, чтобы попытаться сбежать прочь. Поэтому было очень легко перенести его до входной двери. Повернув в замке ключ и не снимая обувь, он вместе с Сатору прошел внутрь. Он почувствовал, как тот попытался вцепиться пальцами в дверной косяк, но слабыми, дрожащими пальцами сделать это было невозможно. Яширо толкнул дверь ногой, закрыв ее с легким хлопком, и двинулся к гостиной, где был вынужден выпустить мальчика из рук. Он аккуратно опустил его на пол и прислонил спиной к стене, а сам подошел к ближайшей двери. Открыв ее, он посмотрел вниз на лестницу, ведущую в подвал. К счастью, Сатору был очень легким; мужчина может помочь ему спуститься по ступенькам или даже взять на руки. Яширо много раз представлял, как забирает его тело с больничной койки, особенно когда Сатору был младше. Да, мысль понести мальчика на руках всегда казалась ему романтичной. Поэтому если не сейчас, то когда еще может выпасть такой шанс? Обернувшись, он с улыбкой посмотрел на Спайса. Однако теперь он обнаружил его лежащим на боку, пытавшимся доползти обратно к входной двери. — И что ты собираешься сделать? — усмехнувшись, спросил Яширо. Эта ситуация позабавила мужчину, и он, наклонившись, схватил Сатору за ногу и потащил назад. Короткий стон донесся до его ушей, и он снова вернул того в сидячее положение. Взять его на руки оказалось просто: одной рукой Яширо проскользнул под коленями мальчика, другой, закинув руку Сатору себе на плечо, обхватил со спины.
Пускай Спайс и был легким, он все-таки был взрослым человеком, и мужчине пришлось приложить некоторые усилия, чтобы спуститься по лестнице вниз медленно и аккуратно. Он заставил себя не спешить, чувствуя, как чужое дыхание — влажное и горячее — касается его шеи. Яширо заранее оставил дверь в комнату Сатору открытой, поэтому, чуть толкнув ее в сторону, наклонился к ушку мальчика и ласково прошептал: — Добро пожаловать домой. Комната выглядела просто: кровать, ночной столик, лампа. В углу стоял небольшой круглый стол и два стула. Напротив кровати была дверь, ведущая в небольшую ванную комнату. Рядом с входной дверью стоял платяной шкаф со всем необходимым. Окон в этой комнате не было. Окна — путь к внешнему миру и свободе, а Яширо определенно не хотел давать ни того, ни другого Сатору. Чуть помедлив, он опустил мальчика на постель. Он стянул ботинки с его ног и отбросил их в сторону. Теперь они больше никогда не понадобятся Спайсу. Осталась лишь одна вещь, которую ему следовало сделать. Яширо выдвинул один из ящиков прикроватной тумбочки и пошарил внутри рукой, пока не нашел то, что искал. Из ящика мужчина достал наручники, провел по их толстой цепи, касаясь кончиками пальцев пары черных кожаных манжет. Они были сделаны на заказ: замки заменяли пряжки, а некогда тоненькая цепочка стала широкой и крепкой, связывающей ограничители между собой. Яширо взял в руку тонкую кисть Сатору и защелкнул вокруг нее один фиксатор. Затем провел цепь через металлические прутья в изголовье кровати и надел черный манжет на другую руку мальчика. Он щелкнул замком и пару раз дернул за цепь, убеждаясь, что пленник не сможет сбежать. Он сделал два шага назад, чтобы полюбоваться своим творением.
Мужчина замер, не смея вдохнуть. Лицо Сатору — его щеки и губы ?— до сих пор было чуть розоватым, а сам мальчик слегка дрожал, словно в лихорадке, бреду. Запястья его, крепко пристегнутые черными наручниками, покоились над головой. Вся одежда казалась помятой, а рубашка давно выбилась из брюк, но это лишь придавало ему шарма. Шея Сатору была все еще окутана паутинкой; длинные тонкие ниточки запутались в его волосах и рассыпались вокруг, до самых краев постели. Как вуаль у невесты, подумал про себя Яширо, чувствуя, как в груди его неистово заколотилось сердце.
— Ты выглядишь изумительно, — шепнул он Сатору, но мальчик больше не слышал его. В один прекрасный момент глаза его закрылись, а дыхание вновь стало спокойным и размеренным. Яширо хотелось поиграть с ним как в тот раз, но Спайсу требовался отдых. В конце концов, он все еще восстанавливался после комы. Улыбнувшись, мужчина наклонился к нему и жадно провел пальцами по его нежной щеке в последний раз. Затем он повернулся и покинул комнату, прикрывая за собой дверь. Он сам был истощен: он не спал уже больше двадцати четырех часов, а нервы его долгое время находились в напряжении. Позже, ради Сатору, он должен быть в отличном состоянии. И все-таки он позволил себе одно небольшое блаженство. Поднявшись наверх, Яширо щелкнул по кнопочке проигрывателя, и на пластинке тут же заиграла классическая мелодия. Он распахнул занавески, налил себе бокал красного вина и откинулся на спинку своего любимого кресла. Сделав глоток, он посмотрел в окно и увидел истинную причину, по которой он и решил обустроить дом именно в этом месте. В самом центре большого окна, размером от пола до потолка, мужчина видел маленький, бетонный мост через реку — то самое место, где пятнадцать лет назад он раскрыл Сатору свои истинные намерения, прежде чем совершить преступление.
Он снова поднес бокал к губам, как ощутил, что по щекам его потекли слезы. Впервые за последние пятнадцать лет Яширо Гаку почувствовал, что душа его вновь принадлежит лишь ему.