Глава 8. Лили идет на свидание. (2/2)

— Вроде того, — в руках Жака оказывается небольшой рюкзак, из которого он извлекает какую-то одежду. Я приглядываюсь и понимаю, что это квиддитчная форма. — Мы будем играть. Ты и я.

— О, нет, — я машу руками. — Я полный ноль в этом. Я едва умею летать!

— Довольно странно для младшей сестры игрока английской сборной, — Жак протягивает мне форму. — Прости, служба безопасности клуба и мой агент настаивают на проверке любого, с кем я отправляюсь на встречу… наедине.

Он внимательно следит за моей реакцией. Кажется, будто ему даже неловко или это мое разыгравшееся воображение. Почему-то я вспоминаю, как Арманда даже не удосужилась посмотреть аналогичный отчет о моей личности, принимая меня на работу.

— Это все еще не отменяет того факта, что я не играю в квиддитч, — говорю я, и лицо Жака проясняется. Он улыбается в ответ. — Что это? — я обвожу стадион рукой, — здесь тренируется твоя команда?

— Иногда, — он протягивает мне руку, и мы идем в глубину, — я создал его сам.

— Сам? — этот парень явно не принадлежит к «старым» деньгам. Все вокруг сияет новизной.

— Да, чтобы иметь возможность заниматься в любое время. Так и я стал лучшим, — он подмигивает, а я усмехаюсь в ответ. У меня точно есть какая-то фиксация на самовлюбленных друзьях. — Значит, твой брат не научил тебя летать?

— Мы не очень близки, — мне не нравится, куда движется этот разговор. Удивительно, но для парня Жак довольно эмпатичен; он тут же кивает и меняет тему.

— У меня пятеро братьев и сестер. Иногда я жалею, что после моего рождения мама не пустила меня вниз по реке в такой корзинке, знаешь, — он показывает руками размер, и я смеюсь. — Свою первую метлу я получил, выиграв в драке, — Жак достает из рюкзака ярко-красный предмет, который превращается в палатку. — Обычно я прихожу сюда уже в форме, но там внутри тепло, так что ты можешь переодеться. Я постараюсь не подглядывать, — я делаю нарочито оскорбленное лицо в ответ, но Жак лишь поднимает руки в примирительном жесте и отходит в сторону. — Я буду ждать тебя здесь.

Внутри действительно гораздо приятнее, чем снаружи. Без особого стеснения я стягиваю свитер и джинсы, чтобы переодеться в дурацкую форму. На груди лонгслива оказываются его инициалы: Ж. Ф. На самом деле, это довольно… сексуально. Я собираю волосы в хвост и выхожу обратно с легким сожалением. На улице становится по-настоящему холодно.

— Может, просто поиграем в плюй-камни внутри? — без особой надежды предлагаю я, чтобы привлечь внимание Жака. Он стоит чуть поодаль, и, очевидно, занят настройкой метел или что-то такое. Заслышав мой голос, его фигура выпрямляется и поворачивается в мою сторону.

Что ж. Это свидание точно станет одним из тех, что я запомню.

Я помню, что говорила о том, чтобы не зацикливаться на внимании парня и чувствах, возникающих в контакте с ним, но все же… Это приятно, когда ты стоишь в его форме, а он смотрит на тебя так, будто вы вот-вот встретитесь у алтаря. Или снимете все это, и пойдете в палатку, но не для того, чтобы перекинуться в партию плюй-камни.

Точно нет.

— Вау, — наконец говорит Жак. — Я впервые вижу девушку в своей форме.

— И?

— Это… восхитительное чувство.

— Тогда тебе стоит чаще одалживать девушкам твою форму. О, можно запустить рекламную кампанию, где модели будут только в футболках с твоим именем и номером, — я приближаюсь к нему, потому что, к сожалению, дисциплина в спорте распространяется на способность спортсменов брать себя в руки. Жак оправился и уже протягивал мне одну из метел.

— Это отличная идея. — Он лишь усмехнулся в ответ.

— Ты сказал, что у тебя пятеро братьев и сестер… А та девушка на приеме?

— Хлои? — я пытаюсь понять по тому, как он произносит ее имя, есть ли между ними что-то.

— Она моя сводная сестра.

— Она и ее мать выглядели достаточно… — я пытаюсь подобрать синоним к слову «богатый». Жак смотрит на меня и усмехается.

— Мои родители развелись пару лет назад. Когда я стал зарабатывать хорошие деньги, отец решил стать моим агентом. Довольно быстро ему стало интереснее сопровождать меня на интервью и приемах, чем проводить время с мамой. А мадам Лерой… у нее свое коммуникационное агентство и много влиятельных знакомых, так что спустя время я решил, что смогу извлечь выгоду из этого… союза.

— Вау, — со мной это редко случается, но сейчас я правда чувствую себя неловко. — Семейные драмы… Знаю не понаслышке.

Жак взял метлу и взмыл вверх на пару метров. Кажется, конец моей фразы он даже не услышал.

— Я не шутила, — я сложила ладони в рупор, — я не умею летать!

— Неправда, без этого ты бы не смогла закончить школу!

— Ты не представляешь, как иногда удобно быть дочерью Гарри Поттера.

— Ты не можешь говорить это серьезно, — он в одну секунду приземлился рядом. — Нет, — Жак сощурился, когда я пожала плечами. — Лили Поттер, — еще одна метла оказалась в его руке. — Это официально начало твоей новой жизни.

Но, поверьте, я знаю себя так же хорошо, как Жак Фурье сильно любит романтику и импровизированные стадионы. Спустя полчаса неудачных попыток заставить меня взлететь, мы сошлись на том, что я сидела на трибунах и кидала Жаку заколдованные мячи, а он ловил их для меня, исполняя всевозможные трюки.

— Что ж, из всех матчей, что я посетила — этот один из лучших. — Мы шли обратно по мерзкому полю, а наши руки были так близко, что почти соприкасались, но все-таки нет. Что довольно странно, если учесть, что мы больше не учимся в старшей школе…

Но все в Жаке было странно. Он был милым, романтичным, и казался вполне искренне заинтересованным во мне. Даже сейчас, шагая по жидкой грязи вперемешку с газоном, он пообещал, что пришлет мне новую пару биркенштоков. И, когда мы сели в ту же самую машину, уже поджидавшую нас у обочины, спросил, не хочу ли я что-то изменить в температуре салона.

— Ты уверен, что не хочешь забрать это обратно? — я все еще была в форме Жака, джинсы поверх леггинсов, свитер повязан на поясе. Даже не собираюсь думать о том, как выглядят мои волосы. И все же… в этом что-то было: то, как мы стоим напротив друг друга на тротуаре, рядом с черной машиной с затонированными стеклами, начинающая журналистка из известной семьи и простой парень, добившийся всего… Я сама не заметила, как мои мысли унеслись в предполагаемый сюжет светской хроники, и была в процессе подбора идеального заголовка, когда голос Жака вернул меня в реальность:

— Лили? Так ты согласна?

— Что? — я моргнула, и на секунду вся наша романтичная история показалась мне преувеличенной. — Который час? Я обещала Мэтту, что пойду с ним на йогу в девять… Ох, Мерлин, уже двенадцать. Я должна идти.

— Конечно, — Жак коснулся моей руки. — Если ты передумаешь, то дай мне знать.

Передумаю о чем? Будет ли слишком неприлично переспросить то, что он сказал мне минуту назад?

Я улыбнулась своей лучшей улыбкой заинтересованной девушки. Благо, я тренировала ее почти каждые выходные.

— Конечно. Спасибо за этот вечер.

— А потом он дал мне свою форму, знаешь, настоящую, и, что странно, она был мне как раз… — я сидела на столе в кабинете у Мэтта, жуя китайскую лапшу прямо из упаковки. Конечно, я все отменила в субботу, так что в понедельник он поставил нам часовую встречу в рабочем календаре. Теперь мы сидели друг напротив друга, и я рассказывала ему про свидание с Жаком в деталях. — О, а ты знал, что он из очень бедной семьи? Когда он впервые приехал в Париж, у него были деньги на билет только в одну сторону… Так что если бы скаутам не понравилось то, что они увидели, Жак бы даже не смог вернуться домой! Мы должны сделать статью о нем, — я указала вилкой на ухмыляющегося Мэтта. — Что?

— Милая, есть примерно сотня интервью с этой историей. Бедный Жак поставил все, и выиграл. Этот парень живая легенда. Я лишь удивлен, что ты прожила здесь пять лет, а все твои познания ограничиваются тем, где взять пино нуар по скидке в пределах твоего района… Странно, что он так упрямится в этой истории с Малфоем.

— Какой истории? — Мэтт морщится, потому что я говорю с набитым ртом.

— Тебе не кажется, что последнее время ты немного… набрала вес?

— Да, да, абсолютно, — я энергично киваю, наматывая новую порцию лапши на вилку, — так заметно?

— Ты сидишь с расстегнутой пуговицей на брюках, конечно, это заметно, — Мэтт закатил глаза.

— И правда, — я с сожалением отставила лапшу. — Так что за история?

— Ты не в курсе? — он с сомнением оглядел меня. — Ты же пишешь про него целую статью, цель которой — заставить Жака Фурье принять их предложение.

— Предложение?

— Лили, очнись, — Мэтт пощелкал пальцами перед моим лицом. — Малфой здесь только ради того, чтобы подписать Фурье в команду. Все это, Бут, Арманда, приемы — кампания по привлечению внимания неподкупную, хотя здесь, я бы, конечно, поспорил, звезду французской сборной в их с Крамом клуб. Кстати, ты же сказала, что он сам познакомил тебя с ним, так?

— Это произошло случайно, — я напряженно всматриваюсь в окно, словно надеясь там найти ответы. Нет, исключено. Малфой бы не поступил так. — Без подтекста.

— Почему ты в этом так уверена? — Мэтт, кажется, начинает наслаждаться происходящим.

— Потому что я...

— Знаешь его? Еще две недели назад ты утверждала, что вы едва знакомы.

Мне хочется бросить в Мэтта лапшу, но гнетущее осознание того, что этим я лишь докажу то, что он прав, останавливает меня.

— У тебя есть уникальная возможность спросить его самого, — кивает Мэтт на стеклянную стену за моей спиной. Я резко разворачиваюсь, сметая коробку с лапшой на пол. На удивление довольный Малфой шагают плечом к плечу со своей длинногой ассистенткой, и, очевидно, намереваются зайти к нам.

— Лили, — шипит Мэтт, и я растерянно смотрю на него. — Пуговица!

Едва я втягиваю живот и застегиваю злополучные брюки, как ручка двери кабинета опускается, впуская удушливый аромат духов ассистентки Малфоя и его самого.