Глава 54 (1/2)
Дома царила тишина. Рован спал, сиделка дремала над вязаньем. В записке Касси, которую Грег нашел на столе в кухне, говорилось, что девичья компания решила пойти на яхте аж до Ньюкасла, так что в ближайшие часы их ожидать не приходилось.
Грег послонялся вокруг комнаты Рована, потом по дому вообще, прогулялся до моря, помочил ноги и походил по берегу, искупался в бассейне, принял душ и снова принялся слоняться по дому.
«Нет, так не годится», - в конце концов сказал он сам себе, спустился вниз и из кухни позвонил в участок, где, как он знал, все еще была Хелен.
- Ты что-то говорила насчет ужина в ресторане, - сказал он.
- Я раньше восьми в любом случае не закончу. Хотя… черт с ним. Приеду раньше в понедельник. Дай мне пять минут, и я выеду.
На душе у Грега потеплело. Он знал, что у Хелен свой распорядок, и то, что она его нарушила ради встречи с ним, было приятно.
- Черт, сегодня пятница, - вспомнил он.
- Вот и отлично. Я знаю, где нам найти столик.
Через час с небольшим они уже сидели в итальянском ресторане в Ньюкасле, и Грег заказывал эскалоп по-милански, в то время как Хелен предпочла пасту карбонара. Машину Грег оставил во дворе у Хелен: она в любом случае не собиралась пить. Впрочем, и Грег, несмотря на все обилие предлагаемых напитков, внезапно понял, что алкоголя точно не хочет. Он заказал апельсиновый сок, Хелен морковный.
- Итак, ты теперь убежденный трезвенник, - отметила Хелен, когда официант наконец отошел.
- Угу.
Они засмеялись.
Грег огляделся – озаряемый красным и желтым светом ресторан был заполнен, и столик для них явно поставили дополнительно, потеснив два других и создав небольшую помеху в проходе.
- Как так получилось, что у тебя наготове столик в одном из лучших ресторанов города в пятницу вечером?
- Все просто – ресторан проектировало бюро моего сына. Поскольку он единственный, кто взялся за «проект этих итальяшек», можешь представить, как к нему здесь относятся.
- Надо же! Сколько твоему сыну лет?
- Если бы ты не знал мой возраст, я бы решила, что это неуклюжая попытка его выяснить. Ему тридцать три. Я родила его в восемнадцать, ровно через девять месяцев после замужества. Он живет в Лондоне. Что ты еще хочешь знать?
Грег проигнорировал ее подколку.
- Я так понимаю, вы не слишком часто видитесь?
- Ну, сюда он почти не приезжает. Предпочитает всему на свете работу. Я езжу в Лондон раз в два-три месяца в зависимости от событий.
- Ты скучаешь по нему?
Хелен усмехнулась:
- Скучаю, но я, как ты, вероятно, понял, не из тех, кто не знает, чем занять себя.
- Чем ты занимала себя до того, как пошла работать в полицию?
В эту секунду Грег осознал, что все, что он спрашивает, должно было быть в ее досье, но он ведь так толком и не прочитал его.
- Детьми. Младшей двадцать четыре, и она уехала в Лондон уже после того, как выучилась в Ньюкасле. Старшей тридцать. Ты ее видел. Она вполне себе может занять все время.
- Но живет она с твоей матерью?
- Последние шесть лет – да.
- Я не очень понимаю, что с ней…
- Могу тебя заверить, - хмыкнула Хелен, - врачи тоже этого не понимают. У нее церебральный паралич и интеллект девятилетнего, ну, может быть, десятилетнего ребенка. Иногда она может ходить совершенно нормально и любит ходить без посторонней помощи, но всегда нужно держать наготове коляску, потому что в любой момент она может упасть. Она почти не разговаривает, а общается жестами и рисунками. Ей очень нравится быть не просто среди людей, а в толпе, но это каждый раз чревато тем, что она напугает эту самую толпу душераздирающими воплями. Невозможно понять, нужно уже уводить ее или еще слишком рано. Она вопит, если рано, и вопит, если ее вовремя не увели. – Хелен отогнула воротничок блузки: - Этот шрам напоминание о том, как мы неудачно погуляли в парке в сорок девятом году. Я получила камнями в голову и шею, она – в спину.
Грег уставился на нее.
- В парке? – неверяще переспросил он. – И ей было шесть лет?!
- В парке. И ей было шесть лет. Что ты хочешь? Она напугала других детей. Я понятия не имею, как сама бы повела себя, оказавшись на другой стороне.
Грег почувствовал ужас.