Глава 48 (1/2)

Вместо чая Касси протянула ему стакан, в котором плескалась жидкость цвета темного янтаря.

— Скотч? — спросил Грег.

— Арманьяк. Не нашла ни бренди, ни скотча. Не думала, что ты так быстро все выхлещешь и запасы придется пополнять уже на этой неделе.

Грег опрокинул напиток в себя, не чувствуя вкуса. Закашлялся: алкоголь обжег горло.

Касси смотрела на него, будто раздумывая, пора его сдавать в психушку или нет.

«Зачем все-таки Майкрофт?» — с тоской подумал он.

Ну правда, зачем Майкрофту ехать больше часа в Амбл только потому, что у Грега заболел ребенок? Грегу понятно было бы, если бы Касси позвала миссис Арчибальд или горничную… Может быть, она знает?

Но лицо Касси, сидевшей на подоконнике в ожидании того, как закипит чайник, ничего не выражало, кроме усталости.

«А сам Майкрофт что? — подумал Грег. — Зачем ему это?»

Алкоголь между тем возымел свое действие, и Грегу стало легче. Дурацкие мысли, которые владели им еще пять минут назад, если и не исчезли полностью, то заметно потеряли силу. Нет, ну как в самом деле можно верить, что какой-то старик там, на небе, сначала создал геев, а потом наказывает их за существование? Как можно создать кого-то сразу для страданий?

А вот чая Грег не получил, потому что уснул головой на кухонном столе и даже не слышал свисток чайника. Касси, очевидно, не решилась его будить из жалости. Проснулся он уже только тогда, когда приехал Лэнгтон.

Веснушчатый бородач неопределенного возраста, скорее всего между сорока и пятьюдесятью — Грег еще не пересекался с ним непосредственно по работе (тот, как это водится в маленьких городках, был и швец и жнец), но в участке несколько раз видел, — словно был создан для того, чтобы одним своим видом успокаивать родственников заболевших.

— Очень похоже на вирус, который сейчас бродит в наших краях, — уверенно заявил он, осмотрев Рована и задав вопросы о его здоровье. — Я только за два дня осмотрел дюжину детей. Двое из них подростки. Вирус свирепствует один-два дня, после чего все как рукой снимает. Если мои предположения верны, то максимум к вечеру воскресенья он будет на ногах.

— А если не верны? — спросил Грег.

— А если не верны, будем исходить из того, как будут развиваться события, — голос Лэнгтона не потерял уверенности ни на йоту.

Температура Рована так же уверенно приближалась к тридцати девяти. Лэнгтон взял у него кровь и велел не отходить от него, по возможности поить и давать уголь, а также выписал раствор, за которым надо было в аптеку. Касси позвонила в Кислингтон. Договорились, что Лэнгтон сделает крюк и оставит в аптеке рецепт, а Майкрофт, который так и так должен был позвонить с дороги, тоже сделает крюк и по пути в Амбл заберет уже готовое лекарство.

— Кто-то из вас, кстати, тоже может заболеть, — обрадовал их Лэнгтон на прощание. — В основном он поражает маленьких детей, но мой коллега уже выявил двух взрослых больных.

— Всю жизнь мечтала! — воскликнула Касси, захлопывая за ним дверь почти с яростью.

В другое время Грег бы, возможно, и задумался, какая муха ее укусила, но сейчас он слишком устал. Касси уселась ждать звонка Майкрофта, а Грег сменил Шинейд, которой надо было заняться Дюран (сейчас с ней возилась Люси). Естественно, Грег довольно скоро задремал.

В себя его привел голос Рована. Тот приподнялся на локте — волосы на лбу слиплись, губы растрескались.

— Что? Пить? — засуетился Грег.

Рован помотал головой.

— Ты злишься на меня? — спросил он.

— На что я должен злиться? — изумился Грег.

— Так, ни на что.

Рован опять лег — на этот раз не просто как уложили, а в любимую позу: вниз животом, лицом вправо, то есть отвернулся от Грега к стене, руки под подушкой.

Грег встал над ним, не понимая, можно (или нужно) его беспокоить или нет.

— Тебя не тошнит?

— Не сильно, — донеслось до него приглушенное.

Грег наклонился пощупать ему лоб. Рован не протестовал, но на миг чуть сильнее вжался в подушку, однако затем сразу исправился, подвинувшись так, чтобы Грегу было удобнее.

— Ну давай хоть температуру померяем, — предложил Грег.

Рован вытерпел процедуру с той же покорностью, что и осмотр. Грег предполагал, что эта покорность была из разряда «казаться как можно взрослее», и, вернув градусник на место — в картонный футляр на подоконнике — и накрыв Рована одеялом, сел опять в кресло и задумался, как Рован был похож на него самого. И не делала ли эта покорность Ровану, да и ему самому, в жизни в целом дурной услуги. Если бы Грег не стал терпеть малейшие несоответствия с первого раза, разве зашел бы Дэвид так далеко? С другой стороны, тогда они ловили маньяка, а маньяк все ускорялся, и если вначале счет шел на дни, то потом пошел на часы, при этом маньяк (о да, этот малый обладал дьявольски изощренным умом) все предусмотрел заранее, каждая жертва была продумана, и потому никаких ошибок.

Дело это было вначале совсем не Грега и не Дэвида, их взяли во вновь созданную группу, когда дело было уже швах. Взяли еще и потому, что оба они уже работали в такой группе пять лет назад, и вот тогда между ними пробежала та искра симпатии, из-за которой Грег обрадовался, что они снова будут работать вместе. И именно из-за той давней искры симпатии, а может быть, и потому, что и те коллеги, к которым Грег прислушивался, считали Дэвида пробивным и «свежей кровью» (хотя Дэвид был всего двумя годами младше Грега), Грег с самого начала марта закрывал глаза на то, как на этот раз стало неудобно, на то, как Дэвид переходил границы, которые Грег устанавливал для себя и подчиненных, все чаще. Он ясно вспоминал теперь, как то и дело говорил себе: «Да ладно, это пустяк», «Да ладно, потом скажу», «Да ладно, зато он нашел вот это». А в итоге все это разрослось до таких масштабов, что Грег и на самом деле не мог с этим ничего сделать. И его единственная попытка сказать начальству еще в мае была прервана: «Но ведь ничего криминального не случилось? Тогда стоит ли об этом говорить? Вы так хорошо сработались!»

Нет, после той истории с наркоманом он на Дэвида, конечно, наорал. Во-первых, успел вовремя и прервал, и наркоман отделался легким сотрясением, и Дэвид пообещал, что больше так не будет, но по взглядам, которым Дэвид обменялся со своим сержантом, Грег понял, что да, при нем — не будет. Ну а дальше, выше идти разбираться Грег тогда уже побоялся, Дэвид вечером поймал его в коридоре и, перегородив дорогу, с наглой ухмылочкой намекнул на произошедшее в Бристоле. Господи, надо же было так вляпаться. Как же это все мерзко. Нет, самое мерзкое, что Дэвид понял, что с ним так можно, что он лох. В точности так же, как эта мразота в школе понимает, почему можно с Рованом.

«Да ведь и Майкрофт такой же, — вспомнил Грег. — Они тоже думали, что с ним можно».

Неожиданно ему стало легче. Если уж Майкрофт, с его гениальным умом, попадал в такие ситуации, то, может быть, дело не в его, Греговой, ущербности?