Глава 26 (1/2)
Утро принесло ему не меньший шок, чем то, что Майкрофт порвал с ним. В участке обсуждали новость — помолвку Майкрофта Холмса с дочерью сэра Дерека Кромптона. Объявление о помолвке было напечатано сразу во всех местных газетах и в «Таймс». Кончив его зачитывать, Филдинг сказала:
— Ну, это и так было ясно. Он на ярмарке в Кислингтоне вовсю увивался вокруг нее.
У Грега едва хватило душевных сил не вырвать у нее газету. Ему надо было вводить в курс дела нового сержанта, но он даже слова не мог сказать. В конце концов он извинился, сославшись на срочные дела, перепоручил сержанта Трэйл Донован и ушел в город. Купил там «Таймс» и сел на скамейке в парке: у собора Грег был слишком на виду. О помолвке было черным по белому. Свадьба состоится 20 октября, в субботу, в «Ветлах», и так далее.
Грегу захотелось умереть на месте. Майкрофт не просто его бросил, но он будет теперь еще и с Элейн спать. Даже мысль о том, насколько Грег ошибся, поставив на место Элейн ее отца, не могла его сейчас обрадовать. А что, если он на самом деле не ошибся, и Элейн это прикрытие для Майкрофта и сэра Дерека? Внезапно Грег вспомнил, что у него сегодня еще и «свидание» с Касси! Вот уж на это он точно не способен. Нет, ни за что!
На его счастье, когда он вернулся в участок, Касси сама позвонила ему и перенесла встречу на четверг. Грег постарался загрузить себя делами, поговорил с Хелен, которая, кажется, с ходу поняла расстановку сил, открыл ящик для записок о Хейле и извлек оттуда пока что одно письмо Салли, написанное печатными буквами на трех листах, потом сходил к парням, которые занимались наркотиками, и попросил их выяснить, где и что Хейл мог достать. Потом не выдержал, закрылся в кабинете и принялся писать письмо Майкрофту, оправдывая это необходимостью спросить о Хейле. Но на половине письма опять скатился в обвинения и потом методично уничтожал листки один за другим в заикающемся шредере, загораживая его спиной от пялящихся на него в открытую дверь бухгалтеров.
В конечном итоге Грег написал только две строчки: «Приношу извинения за резкость. Желаю счастья» — и после работы на такси поехал сначала в Морпет, а оттуда на детке в Блит. Письмо жгло ему руки, и он несколько раз порывался порвать его, но только скомкал и все-таки отослал. Облегчения от этого не было никакого. Он очень хотел в Ньюкасл и чуть было не повернул туда, чтобы хотя бы проверить, поменял Майкрофт замок или нет, но все-таки смог остановить себя. Вернулся в город, оставил детку у собора и пошел в паб «У Робби» на углу отходивших от площади улочек. Напился он так, что еле помнил, как оказался дома.
Когда утром Грег со слезящимися от головной боли глазами выполз во двор, детка стояла на куче досок перед окном. Судя по траектории заезда, не ударил он ее о столб калитки только чудом — отделался разбитой фарой, когда въехал в куст крыжовника. Но вот то, что он ехал пьяный…
До сих пор Грег так не делал еще никогда.
— Ну и что?! — закричала ему миссис Мэддокс. — Зачем это?! Чего вы добиваетесь?! Хороший человек, а такое выкинули!..
Каждое ее слово падало на его несчастную голову, словно удар молотка. Грег застонал, хватаясь за лоб.
Миссис Мэддокс вздохнула.
— Идите в сад! Сейчас принесу лекарство. Вот еще на мою голову!..
Грег дошел до террасы и лег головой на стол. Надо было в душ и переодеться, но в дом его сейчас можно было затащить только подъемным краном.
— Эх, — сказала миссис Мэддокс, подходя и выставляя что-то на стол. — Ну-ка, пейте.
— Боже, — Грег даже заморгал, чтоб убедиться, что точно видит перед собой банку с прозрачной жидкостью, в которой плавали укроп и дольки чеснока.
— Настоящее сокровище, я знаю, — миссис Мэддокс подвинула банку к нему. — Пейте давайте, и чтоб я больше от вас такого не видела!
— Не буду! — жалостливо пообещал Грег.
Рассол пошел как надо. А таблетка от головной боли вообще сотворила чудеса. Ну, насколько могла, конечно. Миссис Мэддокс, судя по ее позе, хотела продолжить читать нотацию, но передумала.
— Точно больше не буду, — пообещал Грег. — Никогда.
— У нас такого не прощают, — коротко сказала она. — Я-то, конечно, никому не скажу. Да ведь вас наверняка видели, как вы за руль садились.
Если только это, подумал Грег. А что, если он в баре разговорился с кем-нибудь? Что, если он чего-то наболтал?!
Пока Грег ходил в душ и переодевался, миссис Мэддокс принесла кофейник и собрала еды.
— Что ж вы, мужчины, какие нестойкие?! — вздыхала она.
Кофе Грег пить не смог — желудок запротестовал после первого же глотка.
— Ну уж придется вам помучиться, — сказала миссис Мэддокс. — Женщина вам нужна, чтоб вот такого не было. Женщина! — чуть не рявкнула она перед тем, как пойти звонить Тоби.
Из машины Грег выполз почти неживой. Хелен, которая попалась ему первой, посмотрела на него с сочувствием.
— Хотите таблетку? — спросила она.
— Хочу сдохнуть, — честно признался Грег.
— К вечеру пройдет, — засмеялась Хелен.
Она была высокой блондинкой с волосами до плеч, и во всем, что она делала, чувствовалась уверенность, может быть, не всегда спокойная, но она словно бы заявляла: «Я авторитет, и вы будете меня слушаться». И Грег понимал, что так и будет происходить. В разрезе глаз Хелен было что-то лисье, и, несмотря на теплую улыбку и искренний смех, складки в уголках губ придавали ее лицу сосредоточенное, жесткое выражение.
Хелен уезжала на вызов на драку на заправочной станции. Получив первые отчеты, Грег полез в ящик Хейла и обнаружил там записку: «Пимлоу встречался с подозрительными парнями на Харфорд-лэйн три раза на позатой неделе». Грегу особенно понравилось это «позатой».
Пимлоу был констеблем-первогодкой, нервным, но не то чтобы совсем бестолковым, просто делавшим свою работу. Грег вызвал Донован, но она ничего не знала. Пимлоу оказался на вызове — кто-то всадил две пули в свинью фермера Берка. Позвонил Барнетт и коротко отчитался о том, что нашли Агату и собираются с ней поговорить сегодня. Грег напомнил, что с девушкой нужно обращаться уважительно, но спокойствие Барнетта его не успокоило. У него было стойкое предчувствие, что Диммок что-то выкинет и произойдет это именно там, в Гринвиче.
Еще два часа Грег провел в какой-то совершенной бестолковости. Джерард позвонил и назначил совещание на завтра, но это единственное, что было в этом мире осмысленного. Наконец вернулся Пимлоу. Расколоть его оказалось плевым делом. Но после этого Грег опять оказался в тупике.
— Я не знаю, кто они, сэр, — бормотал красный, как рак, мальчишка. — Двое мужчин, лет тридцать им. Они сказали, что видели, как я курю травку, и велели рассказывать, что происходит в участке. И потом, когда узнали, что сержант Хейл всем верховодит, особенно спрашивали про него. И сначала приходили каждый день на угол Харфорд-лэйн, потом раз в два дня, а на этой неделе перестали. Вы меня уволите?
— Надо бы, — сказал Грег, — но будет зависеть от обстоятельств. Давай, все, что вспомнишь.
— Ну, они не местные. Слишком правильно говорили, сэр. Один курил Embassy, другой Player No 6. Кулаки крепкие, — вздохнул он.
— Сильно били? — поинтересовался Грег.
— Ну, затрещины давали.
— Правильно делали, — вставила Донован.
Грегу очень захотелось напомнить ей, что у самой рыльце в пушку по самые уши, но он промолчал.
— Позвоните в управление и попросите художника, — приказал он. — Донован, все приметы, какие сможет вспомнить, передай Гривзу и отправляй его и еще кого-нибудь по гостиницам в округе. Embassy каждый второй, конечно, курит, а Player No 6 каждый третий, но в сочетании…
— Да их вспомнят и без всякого сочетания, — сказала Донован. — Здесь же каждого приезжего рассматривают под лупой. — И она выразительно посмотрела на Грега.