Глава 20 (1/2)

Утром Грег доехал до Морпета, подсел к Фробишеру в Range Rover, и они поехали на Тайн, «на рыбалку». После того как цивилизация осталась позади, им некоторое время пришлось ехать по лесу. Дорога здесь была, по счастью, менее катастрофической, чем на землях Кромптонов, но тоже оставляла желать лучшего.

— После дождей здесь, конечно, не всегда проедешь, но ему все равно. Он бросает машину и идет пешком, — заметил Фробишер, когда их подбросило на очередной колдобине.

Грег был счастлив, когда деревья наконец расступились и за ними показался двухэтажный деревянный дом, стоявший на самом обрыве. От красоты вида перехватывало дыхание. Со стороны реки к дому была прилеплена обнесенная перилами крытая терраса, уходившая за угол. На ней стояли два плетеных кресла. Пройдя между ними, Фробишер провел Грега в дом. В половину первого этажа тянулась одна большая комната, обстановка ее указывала скорее на жилище завзятого охотника, чем рыбака. Оленьи головы, шкуры и ружья, развешанные по стенам, шкуры на полу перед гигантским камином, в котором, похоже, нередко жарили и дичь. Диваны и кресла тоже были застланы шкурами. В дальнем конце почти в самом углу висела мишень и между дротиков в ней торчал охотничий нож.

— Тем не менее про охоту мы говорить не будем, — усмехнулся Фробишер, заметив взгляд Грега, — а будем говорить про рыбалку. Не хотите ли угоститься?

Он указал на длинный стол в первой половине комнаты. Ближний ко входу конец его был накрыт скатертью, и на ней стояли несколько графинов с жидкостью разного цвета и закуски, которые состояли в основном из нарезанных мяса и рыбы самых разных видов.

— А вечером нас ждет лосось, — мечтательно сказал Фробишер.

Грег не отказался и сделал себе роскошный бутерброд с белой рыбой. В том месте, где он ночевал, завтрак не предлагали. Фробишер предпочел ветчину.

— Завтрак должен быть плотным, — подмигнул он. — Сливовой наливки? Их делает тетушка Огастаса, щедрой души человек. Бесподобные.

Грег подвинул к нему рюмку. Отдыхать так отдыхать.

— Джерард? — раздалось негромкое с галереи второго этажа, которая была погружена в темноту.

— Да, мы здесь, — отвечал Фробишер.

Грега удивило почтение, прозвучавшее в его голосе.

— Хорошо, — отвечал его невидимый собеседник.

На лестнице дальнем углу комнаты раздались шаги. Грег поймал себя на том, что нервничает. Фробишер взял еще одну рюмку и тоже налил.

— Приветствую вас в нашем скромном жилище, старший детектив-инспектор, — сказал, сходя с лестницы и приближаясь к ним, высокий худой мужчина лет семидесяти, с заметной военной выправкой. Бабушка про таких говорила «как жердь проглотил». Он и одет был в старую военную форму с отпоротыми нашивками. Только рыбацкие сапоги мешали полному сходству.

— Зам главного констебля Мюррей, — склонил голову Грег, отвечая на рукопожатие.

— Огастас, пожалуйста. Здесь не надо церемоний. Не в управлении.

У него был старческий голос с дребезжащими нотками, но в то же время в нем угадывалась мощь. Грег догадывался, как он может орать и как смотреть, чтобы все, кто стоит перед ним, вжимали головы в плечи до самых колен.

— Ну, как я понимаю, вы не служили, — разглядывая Грега, сказал Мюррей, — так что общих армейских воспоминаний у нас не будет.

— Ты его сейчас засмущаешь, Огги, — шутливо упрекнул Фробишер, протягивая ему рюмку с наливкой. — И он от нас сбежит.

— Неужели? — со смешком спросил Огастас. — Я думал, он крепче. Рыбалку, как я понял, вы не особо любите, Грегори?

— Я могу быть хорошей компанией, — заверил Грег.

— Ну, таких жертв мы от вас не потребуем, — улыбнулся Мюррей. — Пока что, - добавил он. — Вы тут располагайтесь, обустраивайтесь, угощайтесь, а я пойду, посижу с удочкой, пока еще не жарко. Рыба наконец пошла, и хоть что-то нам скрасит это мерзкое лето.

Он ушел, насвистывая какую-то мелодию, которую Грег последний раз слышал, наверное, в детстве.

Фробишер налил себе вторую рюмку наливки. Грег, хоть она ему и показалась очень вкусной, отказался.

— Правильно делаешь, — сказал Фробишер. — Весь день впереди, до самого вечера.

— А что, предполагается, мы будем делать?

— А ничего. Ну если ты на самом деле не хочешь порыбачить, конечно. Я не хочу. — Он замялся и признался с таким выражением, будто съел лимон: — Колени болят. Это лето меня задолбало, Грегори.

— То есть мы будем есть, пить и?..

— Твоя комната первая с этого края, — сказал Фробишер. — Можешь спать. Можешь гулять. В подвале есть теннисный стол. За домом двадцать шагов в лес есть корт. И еще один стол.

— Но у тебя колени.

— Вот и я о том же. Можешь сидеть со мной на веранде. Можешь читать дело о нападении на Хейла.

— Ты его достал?!

— Мне его привезли.

— А ты что будешь делать?

— Сидеть на веранде, а потом жарить рыбу. Меня, в отличие от тебя, эта чаша сегодня не минует.

Грег засмеялся. Морок, который принес своим появлением Мюррей, рассеялся.

— Я тоже могу помочь. Я отлично умею чистить рыбу.

— Считаешь, что если ты с побережья, то круче всех, да? — усмехнулся Джерард. — Но я вырос в Ньюкасле, и мой отец был рыбаком.

Он погрустнел.

— Они грузили рыбу первого сентября*.

— Первого сентября сорок первого? — догадался Грег.

— Первого сентября сорок первого.

Джерард опять потянулся за графином. Грег отвернулся, подавляя желание прочитать нотацию. Пятьдесят лет человеку. Жил же как-то без него.

Его семью война затронула постольку-поскольку. Мужчины ушли на фронт, но благополучно с него вернулись. Мамин старший брат, который вроде как имел какое-то отношение к разведке, пропал без вести, но потом нашелся во Франции, в плену, и после освобождения женился на француженке и там осел. Собственно, он был единственный живой (предположительно) старший близкий родственник Грега. Но мама с ним разговаривала на памяти Грега раза два, а когда она умерла, Грег был так потрясен, что ему в голову не пришло этого самого брата искать. Была еще мамина троюродная сестра, которая в детстве Грега жила через два дома от них (и через дом от Винни) и с которой мама съехалась, когда ей пришлось переезжать. Обе они к тому времени овдовели. Но после смерти сестры Айрис неожиданно нашла себе мужа. Можно сказать, прямо на похоронах, потому что муж этот был бывший мамин коллега. У него было плохое отношение к полицейским, поэтому Грег навещал тетушку пару раз в год, когда новоиспеченного дяди не было дома. Рован, кстати, ее любил, хотя Глиннис отпускала его к ней неохотно. Здесь бы ему тоже понравилось, подумал Грег.

Он сходил к машине, забрал папку с делом и пошел на террасу.