Часть 25.1 (2/2)

Кто-то закричал от ужаса, и показалось, что туман впился в этот крик клыками, чтобы сожрать, поглотить его полностью.

И стать сильнее.

Вспыхнули магические символы на стенах, Старший отшатнулся назад — взмахнул рукой в последний момент. И только это его и спасло. Невидимый щит возник перед ним, защитил от клыков гончей.

Бриз почувствовал, как бешено заколотилось сердце.

Здесь. Лир здесь, он жив, с ним все в порядке.

А потом прозвучал мелодичный, ласковый смех. И все внутри скрутило от страха.

Лир пришел, был здесь, но он пришел не один.

Из тумана возник Ламмар, выступил мягко и неспешно — его кожа сияла, а глаза казались подсвеченными изнутри. Он улыбнулся Бризу лениво и хищно, а потом исчез словно призрак. И в следующий миг Бриз увидел, как Ламмар возник возле одного из людей, того, который говорил, что духи не имеют значения, что Бриза не нужно слушать.

Теперь этот человек пятился назад, пытался защититься магией — кажется, он тоже мог создавать что-то вроде барьера Зрячих. Ламмар мог бы убить его быстро, но не спешил, прошел сквозь барьер, мягко ступая по плитам пола. Положил руку человеку на плечо.

Бриза замутило. Ламмар часто делал так... когда еще называл себя другом Бриза. Когда казался хорошим.

Человек вспыхнул, как факел. Издал пронзительный, невыносимый визг.

Бриз отвернулся и зажал уши руками.

Не смотри, не смотри, пожалуйста, не надо!

Крик оборвался. Оказывается, от этого стало еще страшнее.

Люди метались вокруг, выхватывали какие-то прямоугольные листы, от которых исходила мягкая, слабая магия, пол трясло.

Бриз прижимал к себе сердце, словно мог закрыть его собой от любой угрозы.

Ламмар вдруг замер, медленно обернулся, и пошел к Бризу. И от него веяло той веселой жестокостью, от которой внутри словно сжимало внутренности ледяной рукой.

Мгновение — всего мгновение Ламмар смотрел на него с улыбкой, а потом бросился вперед.

Бриз вскрикнул, сжался вокруг сердца Лира — чтобы защитить его, любой ценой. Рванул остатки ветра, свивая их преградой, и почувствовал, как Ламмар небрежно разорвал их когтями.

На мгновение все застыло, и Бриз чувствовал, что все — никто не сможет его спасти, и никто не сможет защитить.

А потом волос коснулась рука, легко взъерошила волосы.

Лир часто так делал, но в этот раз это был не Лир. И от этого прикосновения хотелось бежать прочь.

— Просто шучу, — беззаботно сказал ему Ламмар. — Не могу же я тронуть свой подарок.

Бриз вывернулся из-под руки, невольно подался назад, и рискнул приоткрыть один глаз.

— Почему ты не рад меня видеть? Разве я не пришел спасти тебя? Лиру дорого стоила моя помощь.

— Лир сам за себя заплатит, — равнодушный, холодный голос заставил Бриза вздрогнуть, обернуться так резко, что едва не упал.

Лир стоял у него за спиной, возвышался в своем доспехе и короне, с косой в руках, и казался незнакомцем.

В груди зияла дыра, и из нее безостановочно сочился туман.

Сила Лира подавляла, пропитывала воздух тяжелой, душной пеленой, и от нее заходилось сердце.

Страшно, страшно, как же страшно!

Бриз с шумом втянул воздух, стиснул зубы. Он хотел встретить его с улыбкой, сказать, что все хорошо, он цел...

Слова не шли.

Лир перевел на него взгляд — глаза казались золотыми искрами в обрамлении черной полумаски, только сейчас две черные дорожки пересекали щеки как слезы.

Бриз вдохнул, выдохнул.

Запах крови и ужаса, и смерти, которая пропитала это место, забивался в горло. Отвратительный запах, который Бриз хотел бы никогда не чувствовать снова.

— Л-лир, вот твое сердце. Я его сохранил. Как ты и сказал.

Взгляд Лира смягчился, словно сквозь глаза монстра выглянул настоящий Лир, тот, которого Бриз любил, и он протянул руку.

Бриз бережно вложил в нее сердце.

Оно вдруг распалось туманом, втянулось в дыру на груди Лира. И рана исчезла, будто не было.

— Какое трогательное воссоединение, — рассмеялся Ламмар. — Ты так спешил к своей игрушке, Лир. Разве вы не собираетесь поцеловаться?

Бриз подался к Лиру ближе, осторожно потянул его за рукав и отлетел немного назад, пожалел, что из-за доспеха не может к Лиру прижаться.

— Мы здесь не за этим, — прохладно ответил Лир. Протянул руку и мягко коснулся пальцами волос Бриза.

И вот его прикосновение... оно было правильным. Нужным, необходимым.

Оно усиливало страх — сила Короля Ужаса действовала и на Бриза — чтобы потом он исчезал без следа.

И оставалось только глухое, усталое беспокойство: что ты обещал заплатить? Что происходит? Почему твоя форма меняется?

Вокруг умирали люди, их рвали на части гончие, их протыкали шипы.

Бриз не мог заставить себя их пожалеть.

Калем когда-то говорил ему: ”Ты их пожалеешь, а они тебя нет”.

Но он ошибался, и как обычно думал про Бриза слишком хорошо.

Крики стихали, их становилось все меньше, а тишины, что приходила им на смену все больше.

Пока совсем не осталось звуков, кроме загнанного стука сердца, который колотился у Бриза в горле.

Ламмар вдруг повел носом в воздухе, стал на мгновение похож на зверя, на охотничью гончую, и улыбнулся шире:

— Мой Король Ужаса, ты упустил одного. Так неаккуратно.

Туман дрогнул, отпрянул в стороны, и в центре зала, в кольце гончих ужаса остался один единственный человек.

Стэн.