Глава 12.2 (2/2)

Руки, которые он держал над головой, онемели.

— Я и есть злодей, — Лир усмехнулся. Провел ладонями по его рукам от плечей к запястьям, сжал с силой и отпустил. — Но тебе это нравится, юный Бриз. Думаю, ты готов. Можно начинать.

То есть… до того он даже не начал?

Бриз открыл рот, чтобы… чтобы что-то сказать, может даже возмутиться. Лир толкнулся пальцами внутрь, надавил кончиками когтей на язык, и сказал — хрипло, низко:

— Нет. Нет ты ничего не будешь говорить, пока я не разрешу.

Он ущипнул сосок — неожиданно, больно. И Бриз зажмурился — боль вспыхнула во всем теле, прокатилась волной до кончиков пальцев, и сменилась возбуждением. Он издал тихий хнычущий звук, кивнул, потому что не мог говрить.

Лир подался к нему, потерся носом о шею, шепнул — мягко, довольно:

— Хороший мальчик.

Он передвинулся, сел спиной к изголовью кровати, и потянул Бриза к себе:

— Иди сюда.

Он уложил его поперек колен, по-хозяйски огладил по спине, потом прижался ладонью к шее сзади, уколол когтями:

— На твоем месте я бы не двигался.

Бриз судорожно вздохнул, спросил осторожно:

— П-потому что на моем месте в тебя бы кололо когтями?

Правую ягодицу обожгло болью, Бриз вскрикнул — скорее от неожиданности.

— Кажется, я велел тебе молчать. Если понадобится, можешь сказать «солнце». И только «солнце».

Бриз поспешно закивал, сморгнул слезы, и подался бедрами назад, подставляясь. Хотелось, чтобы Лир шлепнул еще.

— Раздвинь ноги, — тихо шепнул тот. — Хорошо.

Кончики когтей надавили Бризу между ягодиц, легонько царапнули, и он вздрогнул, всхлипнул. Было страшно — кончики были такими острыми, легко могли разорвать что угодно. Но к страху примешивался болезненный жар — Лир ни разу не причинил настоящего вреда, и если бы он… если бы он трахнул Бриза пальцами. Как бы это было? Было бы больно? И каково было бы осознавать — опасность, и наслаждаться ею.

— Я советую тебе расслабиться, — пальцы легонько пощекотали края ануса, Бриз всхлипнул, зажмурился — было стыдно и жарко, и хотелось чувствовать больше.

Лир надавил, проник пальцем внутрь, медленно, неспешно. Как будто тело Бриза было новой интересной игрушкой, которую он исследовал изнутри. Хотел посмотреть, что она умеет делать.

Бриз застонал, до боли хотелось потереться о его колени, обхватить член — почувствовать хотя бы секундное облегчение.

Второй палец скользнул следом, неспешно, мягко, погладил внутри.

А потом Бриз почувствовал, как что-то проникло следом — что-то гибкое, упругое, что распирало изнутри. Не до боли, пока был только дискомфорт.

Бриз мимоходом подумал — сила Лира приняла новую форму.

А потом он почувствовал вибрацию, издал тихий, хнычущий звук.

Лир довольно выдохнул:

— Я мог бы слушать это часами. Как люди слушают музыку. Что скажешь, юный Бриз? Может, мне привязать тебя, оставить так. Послушать, на какие звуки ты способен.

Бриз вскрикнул, отчаянно замотал головой. Представил, как бы это было. Знал, что согласился бы, и что было бы невыносимо и сладко.

— Л-лучше… послушать настоя., — он охнул, когда вибрация на мгновение стала невыносимой, — настоящего м-музыканта. Д-дэвид Боуи неплохо п-поет… Лир, пожалуйста… Лир!

— Разве я разрешал тебе просить? — в его голосе была улыбка. Он наслаждался страданиями Бриза, впитывал их — звуки, и ощущения. И хотелось, чтобы это продолжалось вечно.

Лир потянул его вверх, давление пальцев и силы внутри стало почти невыносимым, Бриз захлебнулся криком, а потом стало немного легче.

— Я хочу, чтобы ты завис в воздухе, и не опускался, пока я не разрешу. Вверх.

Лир потянул его — пальцами _внутри_ — и Бриз поспешно уцепился за собственную силу, завис над его коленями. Приходилось сосредотачиваться, чтобы не плюхнуться обратно. И он зажмурился.

Так все ощущалось еще острее.

Лир убрал руку — медленно и аккуратно, невесомо царапнув когтями напоследок, а потом подтянул к себе, повернул в воздухе. Бриз подчинился, переместился в мягкой невесомости.

Лир сказал:

— Открой глаза.

Он смотрел хищно и голодно, смотрел только на Бриза.

Не отрывался от его лица ни на мгновение — когда прижался членом между ягодиц, когда надавил, заставляя опускаться.

Бриз жадно хватал ртом раскаленный воздух, пытался приспособиться — принять в себя. Чувствовал, как его тело расслабляется, впускает Лира глубже.

— Тесный. Но я это исправлю.

Лир вошел до упора, потом медленно вышел, а потом резко дернул Бриза вниз, толкнулся жестко, выбивая крик.

Бриз всхлипнул, сорвался на рыдания. Было хорошо, так хорошо. Невыносимо.

Удовольствие кипело внутри.

— Шш, — Лир легко взъерошил его волосы, потерся носом о висок. — Вдохни поглубже, мы только начали.

А потом он толкнулся еще раз. И еще — выходил почти полностью, чтобы врываться внутрь.

Бриз не мог даже кричать, ощущения захлестывали с головой и казалось он тонет — в воздухе, в запахе соли и старых книг.

Лир шепнул:

— Держись за воздух, — и толкнул его назад, удержал в воздухе за бедра.

Волосы Бриза мазнули по синеве покрывала.

Лир поднялся на колени, чуть отстранил Бриза от себя, и потянулся ладонью к его члену, сжал, и приказал:

— Кричи, юный Бриз. Кричи так, чтобы вылетели стекла.

И подался вперед, выбивая крик, задвигался резко, почти жестоко — боль смешивалась с удовольствием, сжигала тело изнутри.

Бриз больше не мог думать, сомневаться, мог только цепляться за воздух, принимать Лира в себя, чувствовать — как они становились одним целым.

И кричать.

Когда оргазм прокатился по телу огненной волной, Бриз смотрел на Лира, сжимался на его члене, и знал, что навсегда запомнит этот момент — жар и удовольствие. И то, как сладко, как правильно было принадлежать Лиру.

***

Потом Лир уложил его себе под бок, мягко целовал, успокаивая.

Он вышел, и толкнулся пальцами внутрь, поглаживая чувствительные стенки. Бризу хотелось отодвинуться, но не было сил, и он прижимался ближе, постанывал.

— Хватит… ну, Лир… слишком.

Тот целовал его снова, а потом мягко убрал пальцы — когтей на них уже не было, и шепнул:

— Никогда не сомневайся. Я хочу тебя.

Бриз выдохнул, все тело будто пело — каждая клеточка пропиталась мягким, звенящим удовольствием:

— Мм.

Надо было сказать что-то еще, но не было сил.

Лир поцеловал его снова, потянул чуть выше. Откуда-то в его руках появился стакан с водой — Бриз не видел, как Лир его брал:

— Пей. Хотя бы несколько глотков.

Бриз послушался, хотелось сыто жмуриться, как кошки на солнце.

Хотелось впитать запах Лира, его тепло, обернуться ими как облаком.

Серый туман в комнате почти рассеялся, оставался плотным только со стороны двери. И сквозь него светилось что-то красное.

Бриз прищурился, пытаясь понять, что это:

— Мм, Лир… ты тоже это видишь? Что-то светится.

— Вижу, — невозмутимо отозвался тот. — Это Калем. Он услышал твои крики и ломится тебя спасать.