Глава 13.1 (1/2)
***
Бриз перевел ошарашенный взгляд с красного свечения — оно все отчетливее просвечивало сквозь серый туман — на Лира, спросил осторожно, и голос дрогнул в конце:
— То есть… К-калем все слышал?
Тут же захотелось натянуть на себя покрывало и сделать вид, что тут никого нет.
Лир прочистил горло, отвел взгляд и признал с достоинством:
— Не всё. Моя сила поглощала звуки. Пока я не отвлекся.
Бриз почувствовал, что краснеет, и в красках вспомнил, как именно Лир отвлекся. Как вбивался внутрь, заставляя кричать.
Как распирал изнутри.
Бриз потянулся за краешком покрывала, натянул на себя и сказал:
— А можно мы соврем, что меня здесь нет?
Он услышал, как фыркнул Лир, выглянул одним глазом.
Сквозь серый туман уже прорывались язычки пламени.
— Он решит, что я тебя съел, — невозмутимо отозвался Лир.
Бриз смущенно кашлянул:
— Ну… это ведь почти правда?
— Это совсем не правда, — с достоинством ответил Лир. — Я в лучшем случае надкусил. Я планирую доедать годами.
Его слова отдавались теплом внутри, и Бриз чувствовал себя невесомым.
Годы. Лир планировал быть рядом годы.
Отравленный голос, который нашептывал, что это просто слова — что Лир разглядит настоящего Бриза, никому не нужного Бриза — шептал тихо-тихо. Его легко было игнорировать.
— Я… тоже планирую кормить тебя долго-долго. Я же твой доброволец.
Лир собирался что-то ответить, но тут сквозь остатки тумана прорвался голос Калема:
— Пусти меня, ты, стервятник! Тебе конец, слышал меня?! Бриз, держись! Бриз, я рядом!
Лир вздохнул, потер переносицу и повел рукой в воздухе.
Его мантия опала складками поверх худой фигуры, и похожая возникла на теле Бриза.
— Если бы он не был тебе нужен…
Кажется, тогда Лир бы сделал с Калемом что-то нехорошее.
Туман растворился в воздухе, дверной проем вспыхнул огнем, а потом появился Калем в своей огненной форме.
Бриз натянул покрывало на голову, сказал оттуда, чувствуя, как горят щеки:
— Привет, Калем. А мы тут просто лежим. Просто так.
Стало очень тихо. А еще немного прохладнее — огонь Калема исчез.
— Бриз?
— Ты смущаешь его, — с ледяным достоинством сказал Лир.
— А ты вообще помолчи! Я слышал, что ты с ним делал. Я слышал его крики.
Бризу на мгновение показалось, что он сам вот-вот возгорится. От неловкости.
— А… это, — он прочистил горло, подумал, что сказать, и не нашел ничего умнее, чем, — я просто учился кричать. Это не то, что ты думаешь.
Он краем глаза заметил, как Лир прижал ладонь к лицу, сказал будто себе:
— Я просто не верю.
— На меня сегодня напали, а я даже крикнуть не успел. И… вот и тренировался. На всякий случай.
Калем подошел к кровати решительным шагом, потянул покрывало вниз. Бриз прижался к теплому боку Лира и сделал вид, что никого нет дома.
— Я что, похож на идиота? — мрачно спросил Калем.
Бриз подумал, что ни в коем случае нельзя отвечать ему честно. Чтобы не обижать.
— Очень похож, — Лир, похоже, никого не боялся обидеть. — Ты только отмыл мою спальню от крови. А теперь будешь отмывать коридор от копоти.
Калем выдохнул сквозь зубы, черный дым вылетел облачком, свился вокруг ноздрей:
— Коридор? Ты напал на него и хочешь поговорить про коридор? — он посмотрел на Бриза с болью, с жалостью. — Я должен был прийти раньше. Я должен был услышать… спасти тебя.
Бризу захотелось залезть не просто под покрывало, а сразу под кровать. Хотя там, наверное, было пыльно.
А потом в дверях появился Пушок, прошелся по полу и замер рядом с Калемом.
— Я не нападал на Бриза, — ледяным тоном сказал Лир.
— Я его слышал, — упрямо повторил Калем. А Бриз подумал, что тот, кажется, часто слушал только себя. — Он кричал.
«Ты что дурак?» — Пушок пренебрежительно фыркнул, просеменил к кровати и запрыгнул на покрывало, сел рядом с Лиром и авторитетно добавил. — «Папа и мама делали секс. Это совершенно нормально».
Он же… он же не мог правда это сказать?
Ему же рано было знать о…?
Стало очень тихо, и в этой тишине Бриз думал о том, что под кроватью ему было бы намного удобнее. Даже если там пыльно.
«Паап, вы же с Бризом делали секс?»
Лир с шумом прочистил горло.
— Мне… — слабым голосом ответил Бриз из-под покрывала, — мне кажется, тебе рано думать о таких вещах.
«Почему? Я же осколок. Я многое знаю. Я не такой, как дети».
Но ему все еще было меньше двух дней от роду.
Лир прочистил горло снова, сказал хмуро и резко:
— Организация людей создала монстра. Он опасен для всех. Для них, и для нас.
Даже Бриз понимал, что это просто попытка сменить тему. Ужасно неуклюжая.
— Это не сработает, — фыркнул Калем. — Не думай, что я просто забуду про Бриза и прощу все, что ты сделал.
— Ты сам про него забыл, мальчик, — ледяным тоном отозвался Лир. — Ты должен помочь ему восстановить пламя, но вместо этого огрызаешься на меня.
Бриз представил, что Калем сейчас заберется в кровать, где Бриз и Лир совсем недавно… и поспешно сказал:
— Не надо восстанавливать пламя. Ну, то есть хотя бы не сейчас. Очень неподходящее время, — он прочистил горло, добавил неловко. — Со мной все в порядке. Абсолютно в порядке.
У него побаливала задница, и в теле еще звенели отголоски удовольствия, проскакивали внутри, как электрические разряды, и хотелось прижаться к Лиру — сделать вид, что мира за пределами спальни не существует.
Это было ужасно эгоистичное желание, и Бриз пообещал себе: он побудет эгоистом только сегодня. А завтра сделает что-нибудь хорошее.
Лир снова потер переносицу пальцами, нахмурился:
— Тебе стоит отдохнуть. И я не хочу оставлять тебя одного.
— Я тоже не хочу, — осторожно отозвался Бриз, добавил еле слышно. — Поэтому ты мог бы остаться со мной.
Кто-то слабый, уязвимый — та часть, что так отчаянно хотела быть к Лиру ближе, которая хотела стать с ним одним целым, обернуть его своим запахом и пропитаться его теплом — та часть просила: не уходи. Пожалуйста, Лир, не уходи.
Но Бриз и так уже получил слишком много. Удовольствие, от которого задыхался, прикосновения и внимание.
Если просить слишком часто, можно потерять даже то, что было раньше.
Лир помассировал виски, выдохнул снова:
— Я не могу оставить все, как есть. От монстра в подвалах нужно избавиться как можно скорее. И я не хочу действовать один.
Пушок перекатился к нему поближе, и Лир бездумно зарылся пальцами в пушистый туман, погладил легонько:
— Доверять Ламмару опасно, но никого сильнее мне не найти. Это злит, юный Бриз. Какой путь я бы ни выбрал, я вижу или ловушки, или тупики.
Бриз чувствовал, слышал — сдержанную злость в его голосе, раздражение, что все шло не так, как хотелось. И сам думал: ты ведь тоже хочешь остаться со мной.
Побыть эгоистом один день.
Но ты не можешь, потому что ты король.
Бриз бросил на Калема быстрый взгляд, а потом все же решился, переместился и лег головой Лиру на колени, выдохнул, когда почувствовал пальцы у себя в волосах. Он боялся, что Калем вмешается, но тот только хмуро спросил:
— Я думал про монстра — это отговорка.
— Ты всегда думаешь обо мне хуже, чем есть, мальчик, — спокойно отозвался Лир.
Бриз прикрыл глаза, попытался представить ситуацию целиком, найти выход — хотя Лир наверняка сам все видел и понимал — и ветер внутри вдруг шепнул имя.
— Ламмар не единственный, — сказал Бриз, и рука в его волосах помедлила. — Не единственный, кому ты можешь рассказать. Есть еще Малика.
Бризу она не очень нравилась, но она точно была сильной. И Лир называл ее другом… любовницей. Об этом Бриз старался не думать, утешал себя тем, что любовниц у Лира было много, а доброволец — один.
— Малика? — неверяще переспросил Калем. — Ночная Малика? Так слухи не врут? Вы с ней и правда.?
— Слухи врут, — отрезал Лир. — А мы с ней просто друзья.
Они были любовниками, но Бриз не стал поправлять. И слышать это «друзья» почему-то было намного приятнее.
Лир снова принялся перебирать его волосы, приятно, мягко:
— Да, я мог бы попросить ее. Но Малика не помогает просто так. Она назначит цену.
— Ламмар тоже, — тихо сказал Бриз, поежился, потому что вдруг увидел Владыку как наяву, почувствовал, как ветер шепнул его голосом. — Но его цена будет выше.