Зосиэль: Огненный хлыст (2/2)
На лице Зосиэля появилась маска суровой решимости, его кулаки сжались, но колени начали предательски подрагивать, выдавая страх. Он посмотрел существу, которое было когда-то вселяющим веру командором, прямо в глаза.
- Нам нужно поговорить… - мышцы его лица напряглись, тяжело было не отвести взгляд, - Наедине.
Монстр с интересом посмотрел на жреца и жестом предложил направиться в спальню, подальше от чужих глаз и ушей. Когда-то в том месте разожглась искра романа, там же она, скорее всего, и потухнет.
Они неспешно вошли в комнату, после чего дверь за их спинами закрылась, при чем на замок. Можно было с опаской предположить, что командор в курсе предстоящей темы разговора и решил таким образом дополнительно надавить на разум жертвы. В сторону этого говорило и то, что он не снял с пояса меч — наоборот, его рука приблизилась к нему. Хотя для того, чтобы кого-то порубить на части, ему хватило бы и простого отращивания демонических когтей.
- Я пришел сказать тебе: это не может продолжаться. Я люблю тебя, но мы должны расстаться, - мужчина судорожно вздыхает, словно ему не хватает воздуха, - Ты… Больше не тот, кого я когда-то любил. Не герой крестового похода, не опора и надежда смертных. Ты превратился в чудовище, твои руки по локоть в крови невинных. Я не могу поцеловать твои губы, зная, какие богохульные приказы они отдавали!
Демон почти никак не отреагировал на его слова, лишь чуть улыбнулся краями пересохших губ, после чего облизнул их кончиком языка.
- Хм. Можно подумать, что твои руки чисты, святоша. Ты все это время помогал мне… - его голос был спокойным.
- Это правда. Твои грехи лежат и на мне. Я был рядом с тобой все это время. Видел, во что ты превращаешься — и не остановил тебя. Я и сейчас сражаюсь на твоей стороне — ради победы крестоносного движения. Тебе была дарована сила, о которой большинство смертных не могли и мечтать — и что ты с ней сделал? Ты мог стать ангелом надежды, но предпочел стать монстром. Ты сражался со злом, это правда — но чем ты сам лучше наших врагов? А после победы — как знать, не обратишься ли ты против нынешних союзников?
- Неужели ты, - командор медленно угрожающе приблизился к жрецу, - Думаешь, что можешь так просто взять и уйти от меня? - былое спокойствие начало окрашиваться нотками раздражения.
Лицо жертвы любовных хитросплетений сереет от страха, но он, не отрываясь, продолжает смотреть в глаза. Еле слышно, одними губами, он шепчет:
- Отпусти меня…
В ответ на это существо берет мужчину за горло, сильно сдавливает, но пока не стремясь убить. Его кожа холодеет, пульс сильно ускоряется, а на лбу выступает пот. Теперь в его глазах лишь застывшие расширившиеся от ужаса зрачки, больше никаких эмоций в них нет.
- Ты никогда от меня не уйдешь. Ты мой. Мой навсегда.
Мужчина подтягивает жреца к себе. Какой-то миг человек пытается оттолкнуть демона, но как только тот касается дрожащих губ, он отвечает на поцелуй с отчаянной страстью. Прижавшись, Зосиэль, забыв сказанное, шепчет:
- Ты погубишь меня… И пусть. Я люблю тебя. Люблю, даже если цена этой любви — моя душа. Я уже был с тобой в Бездне. Если понадобится, я пойду за тобой и дальше. Только держи меня — вот так. Держи. Не отпускай.
Независимо от того, сколько и как он это скрывал: тьма продолжала распространяться, постепенно полностью поглощая, пока все не стало черным, как грязь...
В лихорадочных объятиях мужчины, между страстными, исступленными поцелуями время словно останавливается. Весь мир отступает, остается лишь он — жар его дыхания, мягкость губ, прикосновения пальцев. Неизвестно, сколько проходит времени прежде, чем жрец наконец разжимает объятия и, шатаясь, словно пьяный, покидает комнату, с позволения хозяина.
Быть может, вокруг и не такой уж упадок? Это не похоже на то, что было раньше, и от лицезрения оного возникает лишь душевная боль, но Зосиэлю ничего больше не остается, как смириться и принять. Он будет нести в себе искру, будет пытаться найти что-то для себя, найти новое место в этом мире, потому что вырваться из крепко держащих лап демона будет слишком сложно. Роман с тем, в кого превратился его возлюбленный, начал безвозвратно менять молодого жреца.
Благо, это был всего лишь сон... Страшный кошмар и ничего более...