6. Хочешь сладких апельсинов? (1/2)

Кирилл никогда не любил утро. По утрам он обычно чувствовал себя вяло, не хотелось ничего, кроме как спать. Или же хотя бы просто лежать. Но с приездом отца ему стало проще покидать постель. Быстрее встанешь — быстрее уйдёшь из дома, где была высока вероятность пересечься с отцом. Они почти не разговаривали, но каждый раз, ловя отцовский взгляд на себе, Кирилл желал оказаться как можно дальше от этого места. Этим утром он все-таки не смог избежать встречи с отцом. Кирилл только вышел из душа и собирался перехватить чего на кухне, чтобы перебить аппетит и дотерпеть до ресторана на Ваське, недалеко от его универа. Но за столом уже сидел Гречкин-старший и большими глотками пил кофе.

— У меня вылет запланирован через полтора часа, — сказал он, подняв глаза на сына. Услышав это, Кирилл закусил нижнюю губу и нахмурился. Он покачал головой, как бы выражая всю горечь, вызванную в нём этой новостью. Отец ничего не сказал на это, но вряд ли поверил, хоть с отыгрышем эмоций Кирилл и справлялся на все сто процентов. Гречкин-старший встал, чтобы похлопать сына по плечу. Кирилл непроизвольно вздрогнул, когда ладонь приземлилась на плечо. Рука у отца была тяжелая. Он крепко стиснул плечо Кирилла и, заглядывая в глаза, твёрдо сказал:

— Не шали тут. Твои гулянки временами мелькают в разных блогах, — на этих словах Кирилл сглотнул, — пока тебе двадцать, тебе многое прощается. Повезло, что внешность от матери досталась. Из-за твоей молодости и красоты люди будут готовы закрывать глаза на мелкие проступки, но не перегибай палку, да?

Отец говорил спокойно, но его тон был до того холодным, что Кириллу хотелось закрыть уши, как маленькому, и спрятаться где-нибудь. Всем своим видом отец напоминал огромную и смертельно опасную змею. Кирилл ощущал её щекочущее дыхание рядом со своей шеей, ему казалось, что он даже слышал это шипение и шорох от скольжения гибкого тела по полу. Ещё чуть-чуть — и оно, это тело, подползёт ближе, начнёт медленно овивать его своими крепкими, но обманчиво свободными кольцами, чтобы в один миг сжаться и прикончить жертву. Собственный отец пробуждал в Кирилле необъяснимое чувство страха. Может, после той аварии Кирилл и не запомнил, что на пьяную голову за руль садиться не стоит, но точно уяснил, что полная безнаказанность осталась в детстве.

— Конечно, — Кирилл улыбнулся, пытаясь скрыть свой страх, но его выдавала идеальная осанка. Всеволод Гречкин чувствовал, как закаменели мышцы сына под его ладонью, и видел его остекленевший взгляд. Он усмехнулся, уж слишком хорошо знал эту уловку. У Кирилла были отцовские глаза, но вот привычка прятать так эмоции досталась ему от матери. Они коротко попрощались друг с другом, и Кирилл поспешил удалиться из дома. К чёрту этот перекус.

С каждым годом во взгляде отца он видел всё больше презрения и разочарования. Это его раздражало, даже пугало иногда. После такого взгляда хотелось пойти в душ и хорошенько отмыться. Ну или напиться. Кирилл выбрал второй вариант, но сначала ему нужно было хоть немного поесть. Ресторан открывался только через три часа, так что вместо него Гречкин отправился в ближайший мак. Заказав несколько бургеров с говядиной и картошку с соусом с собой, он сел в машину. Завтракать в тачке было не особо удобно, в первые же минуты он умудрился капнуть соусом на свои спортивки и на кожаную обивку кресла.

— Да ёб твою мать, блять, — ворчал он, оттирая кресло салфеткой. Ситуация повторилась ещё несколько раз, прежде чем с едой было покончено. Кирилл израсходовал все салфетки в попытках оттереть руки, лицо и салон от соусов. После всего съеденного хотелось пить. Гречкин потряс в руке стаканчик от колы, но услышал лишь глухой стук остатков льда друг об друга. Пришлось возвращаться в мак.

Когда он вошёл в заведение, обслуживавший его парень напрягся. Он замер, глядя на Кирилла, как кролик — на удава. Гречкин широко улыбнулся, раскрывая зубы и отсвечивая золотыми грилзами. Такая реакция заставляла его чувствовать себя потрясающе. Так он ощущал власть и влияние — то, чего он, как ему казалось, был достоин. Завидев его взгляд и походку вразвалочку, к работнику на кассе подошла девушка. Вероятно, менеджер.

— Здравствуйте, — она натянуто улыбнулась, — Вам что-то не понравилось?

Кирилл упёрся ладонями в стойку выдачи заказов и завалился чуть вперёд.

— То, что я не знаю твоего имени, — он подмигнул ей и опустил взгляд на грудь девушки, задержав его на чуть большее количество времени, чем это требовалось для прочтения имени на бейдже, — теперь эта проблема решена!

Девушка продолжала улыбаться, хотя в её глазах он видел недовольство. Но она не могла его выразить, не могла оскорбить клиента, «гостя», а потому просто терпела. Кирилл заказал большой стакан колы, довольствуясь произведённым впечатлением. Его постарались обслужить как можно быстрее, чтобы поскорее от него избавиться. Потягивая напиток из трубочки, Гречкин отошёл от стойки. Он поднял запястье на уровень глаз, чтобы проверить время, и тут же периферическим зрением заметил восхищенный взгляд какого-то пацана, сидевшего за столиком. Хорошо, очень хорошо. До открытия ресторана оставалось ещё полтора часа, другие бары открывались примерно в это же время. Можно было подождать, созвать кентов… Хотя видеть их всё ещё не хотелось. Кирилл вообще себя обидчивым не считал, его не особо волновало чужое мнение о его персоне — за исключением мнения отца, — но вчерашняя ситуация его слегка так подзадела. Признаваться себе в этом не хотелось, но всё же обманываться он не мог.

Наверное, позвони он им сейчас, кенты бы не сказали ему ни слова, поехали бы пить вместе с ним. Но Кирилл только убедил бы всех в их мнении, что ему тяжко без алкоголя. Даже если это так и было, им знать о том — необязательно. Так что пошли они, побухает сам. Ему не впервой. Он поехал в центр, никуда не торопясь. Даже сделал несколько кружочков по улочкам, чтобы не ждать открытия бара на парковке. И как только часы показали заветный полдень, Кирилл свернул в нужный переулок, возле которого кружил последние полчаса. «Акула недоделанная, » — подумал он про себя, чувствуя себя хищником, выслеживавшим жертву, в его случае — алкоголь.

Он был первым и пока единственным посетителем в заведении. Кирилл решил сразу заказать все интересующие его напитки, так что вскоре улыбчивый бармен выставил перед ним с десяток шотов. На этом Гречкин решил пока остановиться. Он, кинув на стойку купюры, потянулся к первому шоту. Горло обожгло, а Кирилл наконец снова почувствовал себя человеком. Он уже предчувствовал, как знакомое тепло вскоре разольётся по груди, все ненужные мысли покинут голову, и ему захочется только наслаждаться этой прекрасной жизнью. Бармен кивнул в благодарность, увидев, насколько щедрые чаевые ему выплатил гость, но Гречкину на это было плевать. Ему не нужна благодарность, ему нужно восхищение, зависть. Ему нужно чувствовать себя выше остальных, лучше.

После пятой стопки Кирилл почувствовал себя одиноко. Но к барной стойке как раз подошла молодая девушка с шикарной фигурой. Гречкин подмигнул ей и предложил угостить, но она вежливо отказалась и, забрав свой коктейль, ушла.

— Как знаешь, — пробормотал Кирилл, разглядывая стойку. Ему в принципе похуй, да. Он потянулся к шестому шоту и, подняв глаза, наткнулся на сочувствующую улыбку бармена. Тот, вероятно, хотел его так поддержать, но Кириллу это было не нужно. Он закатил глаза и выпил напиток.

Может, всё же стоило позвать пацанов? Хотя нет. Гречкин вспомнил их туповатый раздражающий смех и открестился от этой идеи.

На предпоследней стопке он вспомнил про Лёшу. Вот с ним можно было бы нормально посидеть. Он пацан, как оказалось, вполне классный. Бухать ему правда в таких заведениях пока нельзя, но Кирилл хорошо знал места, где и не такое подростку позволили бы. В голову пришла, как тогда посчитал Кирилл, разумная идея: купить бутылку рома и поехать к Лёше. Он обратился к бармену.

— Боюсь, что у нас нет лицензии на продажу алкоголя на вынос, — вежливо отказал тот, Кирилл потянулся за бумажником.

— Лицензия-хуензия, меня не ебёт, — доставая наличку, говорил Гречкин, — сколько?

— Я не имею права.

— Сколько?! Ну же, просто назови сумму.

— Я не имею права, — повторил он и отошёл от Кирилла, делая вид, что идёт к другому клиенту. Ладно, чёрт с ним. Кирилл встал с места и направился к выходу, по пути вызывая такси. Приехать пьяным к Лёше на авто показалось ему слишком невежливым. Это уже насмешка какая-то получается. Машина подъехала быстро, и водителю пришлось ждать, пока Кирилл летящей походкой дойдет до собственного авто и проверит, точно ли он взял паспорт. И только открыв дверь, он вспомнил, что всё это время паспорт был в правом кармане спортивок и он его даже показывал уже, бармену. Он запер авто, для верности несколько раз проверил, закрылась ли машина, и наконец забрался в такси. Они сразу же тронулись по указанному в приложении адресу.

Когда они уже подъезжали к клинике, Гречкин вспомнил про апельсины и про то, что алкоголь так и не купил. Он выглядывал в окно в поисках супермаркета.

— О, вот тут останови! — он похлопал по креслу водителя, привлекая к себе внимание.

— Но мы ещё не доехали.

— Похуй, мне нужно тут выйти. Стопарни на минутку, — Кирилл протянул водителю тысячу, и тот всё же съехал с дороги, припарковавшись перед «Лентой».

Лотки с овощами и фруктами стояли сразу у входа. Гречкин оторвал целлофановый пакет и принялся выбирать апельсины. Забив один пакет, он внимательно осмотрел его. Маловато. Пацану надо больше взять. И начал пихать апельсины во второй. С двумя пакетиками апельсинов он направился на поиски отдела с алкоголем. Магазин не был особо большим, так что с этой задачей он справился достаточно быстро. Прихватив с полки бутылочку пряного «Капитана Моргана», он пошёл к кассам, едва ли не физически ощущая на себе подозревающий взгляд одной работницы. У кассы он специально обернулся к ней и, выразительно посмотрев на женщину, сгрузил свои покупки на ленту. Она сразу же отвела взгляд, презрительно скривившись, но сейчас Гречкина это только повеселило. Он улыбнулся кассирше, намеренно поднимая верхнюю губу так, чтобы можно было увидеть зубы и дёсны. Он разглядывал её сверху вниз и видел, что вызывал в ней лишь неприязнь. Ей не нравились его вычурные грилзы, не нравилась татушка под глазом да и сами глаза, выражающие столько превосходства во взгляде, ей тоже не нравились. И такую неприязнь он воспринимал как комплимент. Он расплатился и ушёл, провожаемый несколькими раздражёнными взглядами.

Когда он сел в машину, водитель ничего не сказал, только странно покосился на бутылку в его руке. Через несколько минут они уже подъехали к клинике, и мужчина завершил поездку. Кирилл рассчитался и быстрым шагом направился к крыльцу. К его радости, на стойке регистратуры стояла Кариночка. Она вежливо поздоровалась с ним и оглядела его гостинцы. Вот чем она и нравилась Кириллу, она не лезла в его дела. Её не волновало, почему он так часто приходил к Лёше, какие вообще отношения связывали этих двоих. Нет, ей было всё равно. И сейчас она ни слова не сказала против и позволила Кириллу пройти дальше, намекнув, что воспитательница обычно приходит раз в три дня, а значит сегодня ждать её не следовало.

Гречкин решительно распахнул дверь и вошёл в комнату. Взгляд сразу же остановился на постели, но она была пуста. Лёша обнаружился недалеко от ванной. Он, стоя в одних только трусах, замер на месте и, казалось, даже не дышал. Кирилл оглядел его стройное тело и присвистнул.

— А стоило только принести апельсины, — И в этот момент Макаров ожил.

— Гречкин, блять! — выругался он, но, к его чести, прикрыться руками не попытался.

— Слушай, знал бы — давно притащил тебе килограмм-другой, — Кирилл ему подмигнул, но Лёша это проигнорировал. Он достал из ящика пижамные штаны и натянул их на себя, — ну эй, хотя бы майку не натягивай.

Но было уже поздно, Лёша полностью оделся, цокнув языком на просьбу Кирилла, и забрался в кровать.

— Тебя стучать не учили? — недовольно спросил он, — и ты чё, пьяный припёрся?

— Сам же говорил, что я могу входить без стука, — Кирилл оправдывался, игнорируя второй вопрос. В этом момент Лёша заметил не только апельсины, но и бутылку рома. Он мгновенно стал серьёзнее, посмотрел на Гречкина исподлобья так, что у того холодок по коже пробежался.

— Ты, блять, принёс мне алкоголь? — спросил он, не теряя грозного вида. Он смотрел на Кирилла в упор, явно недоволен. И что отвечать? Кирилл не знал, а потому молчал. Лёша снова изменился в лице, он будто только осознал, что Кирилл действительно добрался к нему пьяным, — ты совсем охуел? Ты сел пьяным за руль? Хочешь ещё кого-то в больничке навещать?

— Не, не переживай, зай, мне и тебя хватает, — Гречкин попытался отшутиться, он надеялся, что Лёша вновь раскраснеется и станет посговорчивее и ласковее, но это не сработало, — да не ссы, я на такси доехал.

Лёшу эта информация немного успокоила. Он перестал волком глядеть на Кирилла, но сохранял серьёзный вид. Непривычно как-то, даже ёрничая раньше, он всё же временами смущался и смотрел теплее, чем сейчас. Таким напряжённым Лёша был разве что в их первую (в больнице, разумеется) встречу. Гречкин попытался сгладить конфликт, он разорвал один пакет и протянул Макарову апельсинчик. Тот закатил глаза, но апельсин принял.

— Ты задолбал их уже рвать, — фыркнул он. Кирилл только открыл рот, чтобы пообещать быть с ним нежнее, чем с пакетами, как сразу же был перебит Лёшей, — вот только спиздани опять что-то пошлое.

Гречкин скривился. Он предполагал, что после вчерашнего их отношения изменились. Вроде нормально пообщались, а сегодня пацан опять всё принимает в штыки, косится на него как-то странно. Это не доставляло Кириллу никакого удовольствия. Он уже успел записать Лёшу в ранг хороших знакомых. И общаться с ним всё же ему понравилось больше, чем с кентами. Конечно, до того, как Лёша стал на него так презрительно смотреть.

— Слушай, чё тебя не устраивает, а? — Гречкин хотел вернуть ту приятельскую атмосферу, которая царила вчера. И у него как раз было подходящее настроение. Он даже старался вести себя нормально и смотреть на Лёшу как на равного себе, — не хочешь — не пей, я сам выпью. Без проблем.

Кирилл начал открывать бутылку под злобный взгляд Макарова, тот потянулся к нему, чтобы, видимо, отобрать бутылку. А Гречкин резко отвёл руку назад. Лёша завалился вперёд и, чтобы не упасть, был вынужден ладонями упереться в колени Кирилла. Они оказались лицом к лицу. Пацан скривился, губы его дёрнулись в отвращении.

— Так значит, твои друзья были правы? — Лёша едва ли не шипел на него. А до Гречкина, кажется, стало доходить, в чём дело. Детская травма, связанная с алкоголизмом родителей? О матери Лёша вчера отзывался довольно тепло, так что Кирилл предположил, что дело было в отце.

— Батя спился? — Кирилл переключился на эту тему. В серых глазах напротив на секунду отразились удивление и испуг. Лёша словно не ожидал, что Гречкин спросит о таком, даже если и будет пытаться угадать причину его бурной реакции. Но эти эмоции быстро сменились злобой. И ещё до того, как Макаров сказал:

— Не угадал, — он понял, что попал мимо. Лёша оттолкнулся ладонями, чтобы снова устроиться на кровати, однако Кирилл схватил его за руки. Пацан чуть окончательно не свалился с кровати, благо Гречкин его удержал. Лёша так и застыл в этом причудливом положении: его руки были на Кирилле, тогда как коленями он по-прежнему упирался в кровать.

— Тогда хули так реагируешь? Я пытаюсь говорить с тобой нормально, не выёбывайся, блять.

— А как мне реагировать на пьяное тело, которое врывается ко мне в палату?

— Я эту палату тебе оплатил! — Кирилл не сдержался и всё же закричал. Теперь и в его поведении не осталось ни грамма прежнего миролюбия.

— Потому что ты сбил меня! — Лёша резко оборвал фразу, как будто хотел сказать что-то ещё, но в последний момент одумался. Неозвученное «урод» повисло между ними в воздухе. Оба смотрели друг на друга с презрением. Кирилл оттолкнул пацана назад так, чтобы он упал на кровать. Он встал и в несколько широких шагов добрался до двери. Хотелось как-то уколоть парня напоследок, и Гречкин по глупости сказал:

— Да пошёл ты, таких друзей — за хуй да в музей, блять, — последнее слово до Лёши, вероятно, не долетело: в этот момент громко хлопнула дверь. Кирилл ушёл. Но Лёша всё равно зачем-то крикнул вслед:

— Мы с тобой не друзья. Один раз нормально поговорили, а он уже дружить приполз, — он не рассчитывал, что Гречкин его услышит, ведь тот успел бы уже давно уйти. Но Кирилл, стоявший за дверью и ждавший, когда его отпустят эмоции, услышал. Он и сам знал, что никакие они не друзья. Он не считал Лёшу другом. Так, ляпнул для красного словца эту дурость. Но сказанные Лёшей слова его уязвили. «Приполз». «Как будто я набивался в заебатые друзья к этому пиздюку, » — подумал он. Кирилл вскрыл бутылку и чутка отхлебнул прямо из неё. Спускаясь по лестнице, он заказал такси до клуба.

Он не собирался здесь пить. Как только он вошёл в заведение, сразу же выцепил взглядом в толпе Виолетту. Она сидела за столиком в углу, болтая с каким-то хмырём. Кирилл направился туда, но его резко остановил администратор, которого до этого момента Гречкин не замечал.

— Простите, у нас со своим нельзя!

Вместо ответа Кирилл протянул ему деньги.

— Посчитай как вашу бутылку, забери остаток себе и отъебись.

Мужчина не выглядел удовлетворенным, но перестал мешать Кириллу пройти. Виолетта с удивлением оглядела его, всё ещё злого и пьяного, но продолжила кивать, словно показывая, что слушает собеседника.

— А я ему говорю: значит так…

— Пошли, — обращаясь к ней, сказал Кирилл. Хмырь замолчал. Виолетта подняла одну бровь и кивком головы показала на сидящего с ней мужика, — подождёт. Мне нужна именно ты.

Она недовольно вздохнула, но поднялась с места. Мужчина попытался её остановить, схватив за руку, однако Виолетта выдернула руку из захвата и направилась к охранникам, за которыми скрывался проход наверх. Уже в комнате она спросила его:

— Что-то случилось? — девушка скинула с себя лёгкое платье, больше напоминавшее ночную сорочку, и осталась полностью обнажена.

— А должно было? — Кирилл ухмыльнулся. Его руки потянулись к телу Виолетты. Ладони огладили стройные бёдра. Девушка придвинулась ближе и теперь стояла уже меж его разведённых ног, она мягко массировала его плечи, отмечая про себя, как он напряжён.