Часть 83 (1/2)
После решительного заявления Латифы на кухне повисла тишина. Девушка слышала, как тикают настенные часы, будто отсчитывая время до взрыва, до того медленно тянулись короткие секунды. Переглянулись Саид и Рамиля, вздрогнула Зорайде, едва удержав в руках заварочный чайник, качая головой с каким-то смирением, словно заранее знала, что так и будет, тяжёло вздохнул дядя Али. Но внимание Латифы было приковано именно к Мохаммеду: к человеку, за которого она некогда вышла замуж с большой радостью и надеждой на счастливое будущее, а сейчас как никогда остро чувствовала необходимость от этого брака освободиться, потому что здесь она задыхалась, потому что даже её сына – единственной радости их с Мохаммедом брака за последние годы – больше не было, и Латифа не хотела говорить страшное слово, подразумевающке под собой окончательность, принятие того, что жизнь её сына подошла к концу, по сути и не начавшись как следует... Как это могло произойти с её Амином? У него была целая жизнь впереди! И она бы у него была, умей Мохаммед элементарно прислушиваться к чужим словам, пока не стало слишком поздно! Её глаза горели ничем не прикрытым вызовом, болью, в их тёмной глубине скрывалось твёрдое решение как можно скорее закончить этот брак, от которого остались одни только руины. Мохаммед, казалось, потерял дар речи, хватая воздух ртом, точно оказался в вакууме без кислорода. Только недоверчиво смотрел на жену, словно и не узнавал Латифу. Он никогда не видел её такой! Перед ним словно стояла незнакомка с лицом его супруги, которую он, казалось бы, должен был неплохо изучить за шесть лет брака. Тем не менее, даже хорошо знакомые черты Латифы, казалось, изменились, ожесточились, лицо было бескровное, но решительное, голова высоко поднята и она не пыталась ни на мгновение опустить взгляд, как часто бывало раньше. На мгновение ему показалось, что в глазах жены мелькнула ненависть и парня полоснула изнутри, точно кинжалом, догадка, а не потому ли она так часто опускала глаза, чтобы он не видел, насколько она холодна по отношению к нему в последние годы. Он-то пытался объяснить её отстранённое поведение изменениями в женщинах после родов, выкидышем, да чем угодно, но только не тем, что Латифа на самом деле больше всего на свете мечтает от него избавиться и каждый день рядом с ним – большое для неё испытание.
– Мама, а что такое развод?– как ни в чём не бывало спросила Лейла у Зорайде, продолжая есть блины.
– Я потом тебе объясню,– пробормотала женщина,– а пока пойди и поиграй. Возьми сладостей и поиграй со своими куклами, хорошо?
– Вот вечно мне нужно идти играть, когда происходит что-то интересное...– бормотала малышка, но таки взяла охапку сладостей в салфетке.– Но как же скучно играть одной! Махмуд остался в Фесе, и Амин уехал куда-то...– после того, как девочка проснулась на следующий день после тех страшных событий, ей сказали, что всё это было кошмарным сном, а Амин просто куда-то уехал, во что она в силу своего возраста поверила; малышке собирались позже сказать правду, но пока было слишком много разных забот, потому Жади просто забрала её к себе и привезла только вчера вечером, когда прошла церемония погребения и прекратился наплыв скорбящих в дом Латифы и Мохаммеда.– Мама, а можно мне поехать опять к Жади?
– Хорошо-хорошо,– бормотала Зорайде, пытаясь поскорее выпроводить из комнаты дочь, пока не начались разбирательства.
– С Мел и другой девочкой – я опять забыла её имя, оно такое сложное и совсем не похоже на наши – было весело играть! Только брат Мел хотел играть в одни машинки, потому не захотел с нами играть! Жади мне тоже понравилась! Так забавно, что она моя кузина, хотя я маленькая, а она большая и у неё уже есть свои дети! А ещё Жади подарила мне браслет! Когда я вырасту, я буду такой же, как она!– весело добавила Лейла.
Лейла не заметила, как её родители в этот момент переглянулись, и таки убежала в комнату. Вопреки всей ситуации, Саид слегка усмехнулся на этих словах девочки, думая, что при всей любви сида Али и Зорайде к Жади, они вряд ли мечтают, чтобы их дочь выросла похожей на Жади. Латифа же на мгновение готова была потерять опору под ногами, настолько задели её слова маленькой кузины о том, что Амин просто куда-то уехал. Как жаль, что она не могла верить в то же самое! Когда погибли её родители, Латифе тоже сказали, что они просто временно куда-то уехали, потому она пока поживёт у дяди Али, и только потом дядя рассказал ей правду, она, конечно, расстроилась и плакала, но была ещё малышкой и лица родителей, признаться, к тому времени почти стёрлись из её памяти, потому было легче принять эту потерю. Но сейчас не хотелось вспоминать об этом, слишком много смешанных эмоций, слишком много размышлений её посещало в последнее время, о чём она годами не думала. А если бы они не погибли? Какой бы она тогда выросла?
– Я хочу развод,– уверенно повторила она.
– Что ты такое говоришь, Латифа?– удосужился наконец простонать несчастный Мохаммед.
– Мне показалось, я более чем ясно выразилась,– холодно ответила она,– но если это действительно нужно, я могу повторить: я хочу развестись с тобой, Мохаммед, и желательно поскорее! Не хочу находиться здесь ни одной лишней минуты! Здесь есть четыре свидетеля, если нужно больше – позовём с улицы, дай мне развод сейчас же – и покончим с этим!
– Но... козочка моя...– заикался парень.
– Я уже сказала тебе так меня не называть!– резко ответила Латифа.– Дай мне развод, Мохаммед!
Должно быть, окружающие их люди были настолько поражены происходящим перед их глазами, что никто не сказал вслух ни одного словечка, а между тем между молодыми супругами происходило молчаливое сражение одними глазами, и Мохаммед напрочь терялся под решимостью, проснувшейся вдруг в его жене, которая больше таковой быть не желала.
– Латифа, мне не нравится, как ты со мной разговариваешь...– пробормотал Мохаммед, грозя жене пальцем.
– Неужели?– она не выдержала и истерично рассмеялась, заливаясь слезами под перепуганными взглядом Мохаммеда, вопреки тому, что он пытался показать перед ней авторитет. В итоге Латифа таки пришла в себя и холодно на него посмотрела.– Ну тогда тебе стоит смириться, Мохаммед, потому что иначе с тобой я уже разговаривать не буду никогда. И если у тебя есть хотя бы капля совести, ты меня отпустишь, дашь мне развод, о котором я тебя прошу!
– О, Аллах,– пробормотал Мохаммед,– что ты говоришь, Латифа? Не говори того, о чём потом пожалеешь, козочка моя... Зачем нам разводиться? Зачем говорить такие страшные вещи друг другу, когда мы должны быть вместе перед лицом испытаний, которые Аллах послал на нашу голову...– он говорил заученными фразами, которые ему, судя по всему, некогда сказал дядя Али, поскольку именно к нему парень повернулся, к сиду Али, взглядом умоляя о помощи и поддержке.– Скажите же Латифе, дядя Али! Пророк говорит, что супруги должны поддерживать друг друга в трудные времена, а не отворачиваться! Подумай, Латифа, разве наш Амин...– тут голос Мохаммеда задрожал.
– Не смей, Мохаммед!– резко прервала его Латифа, эмоции, которые копились в ней годами и не находили выхода, готовы были выплеснуться теперь, когда ей больше не было чего терять.– Не говори мне про поддержку и взаимопонимание! Не тогда, когда только я и делала, что понимала в этом браке, а ты только и находил, на что пожаловаться! Тебя никогда не интересовало, что я чувствую, лишь бы тебе было хорошо! И не говори, что это не так, Мохаммед! Но прошло время, когда я считала себя обязанной понимать и оправдывать тебя! Я не хочу ни одной лишней минуты находиться рядом с тобой! Не после того, как твоя глупость погубила нашего сына! Это было последней каплей!– девушка не сдержала слёзы при упоминании сына.– На этом конец, Мохаммед! И если ты хоть немного чувствуешь себя виноватым за то, что случилось с нашим ребёнком, ты не будешь использовать его имя, чтобы вызвать во мне чувство вины!
– Латифа, если бы ты только знала, как Мохаммед страдает, сердце Мохаммеда обливается кровью...– парень прижал руку к груди, в его глазах блестели слёзы.
– Ты смеешь говорить об этом мне?!– воскликнула она, вне себя от праведного возмущения.– Ты сам виноват в своих страданиях, Мохаммед, и мне тебя ни капельки не жаль, потому прекрати давить на жалость.
– Но Мохаммед был обманут, Латифа! Если бы Мохаммед знал, что это за люди, никогда не пустил бы их на порог! Аллахом клянусь, Латифа! Я никогда не хотел навредить нашему Амину! Аллах свидетель, иначе не встать Мохаммеду с этого места и провалиться под землю! Аллах испытывает нас, Латифа, мы не должны вот так расставаться... Мы ещё будем счастливы! Плохие времена пройдут, лампада Аллаха снова будет гореть в нашем доме, у нас будут другие дети!
– Не обманывай сам себя, Мохаммед,– покачала головой Латифа,– этого уже никогда не будет. Не после Амина... Только на нём и держался наш с тобой брак, чего уж скрывать? И я не вижу смысла дальше продолжать этот фарс. Я никогда не смогу через это переступить, Мохаммед... Если бы только ты слушал кого-то помимо себя! Амин пострадал только по твоей вине!
– Зачем же ты так говоришь, козочка моя...– едва не плакал Мохаммед.– У нас ещё всё будет хорошо, вот увидишь...
– Сколько раз я должна повторять не называть меня так?! Ты слышишь, что я тебе говорю, Мохаммед?! Я не хочу больше жить с тобой! И если однажды по воле Аллаха я и смогу опять быть счастливой, то только не с тобой!
– Нет, ты не понимаешь, о чём говоришь... Тебе просто нужно отдохнуть, Латифа...
– Прекрати, Мохаммед!– как ни странно, в разговор вмешалась Рамиля.– Не пытайся сделать из своей жены нестабильную, не способную осознавать, что и кому она говорит. Быть женщиной не значит страдать слабоумием. Латифа прямо сказала тебе, что хочет получить развод, потому не пытайся притвориться, якобы не услышал ничего. И в сложившихся обстоятельствах она имеет на это полное право.
– Аллах, Саид, брат, о чём говорит твоя жена?– пробормотал Мохаммед, обращаясь к брату.– Аллах не одобряет развод, развод не угоден Аллаху!
– Рамиля...– Саид посмотрел на жену. Он был в шоке: не только от того, что всегда такая покорная Латифа решительно потребовала развода, но и его жена открыто поддержала требование Латифы. Впрочем, стоило признать, что повод у Латифы был весомый. Невольно он задумался, а не потребует ли развод Рамиля, узнай она о его поступке?– Давай не будем вмешиваться...
– Нет, Саид,– покачала головой Рамиля,– ты же тоже видишь, что твой брат не прав. Когда по вине мужа семья оказывается в опасности, погибает ребёнок, жена имеет полное право требовать развод. Никто не имеет права заставлять Латифу оставаться в браке, где она задыхается, твой брат не имеет права делать вид, что не слышит этого требования. Аллах не одобряет притеснение женщин. Латифа,– Рамиля обратилась к жене Мохаммеда, которая сама была удивлена степенью поддержки со стороны Рамили, и даже неуверенно улыбнулась впервые за это время,– если Мохаммед отказывается давать тебе развод на основании твоей просьбы, обращайся к муфтию в мечети, по твоему требованию он расторгнет ваш брак и назначит тебе выплаты, которые тебе положены после развода, пока ты снова не выйдешь замуж.
– Аллах, помилуй!– воздел руки к небу шокированный Мохаммед, после поворачиваясь к Рамиле.– Дядя Абдул не зря называл тебя одалиской, теперь я понимаю, почему он так говорил! Пророк говорил: если какая-либо женщина попросит у мужа развода, райского аромата ей не почувствовать, она не вкусит его, будет лишена этого!
– Ты упустил из цитаты реплику о серьёзных причинах, которые побуждают жену просить развода,– заметила Рамиля.
– Одалиска!– снова повторил Мохаммед.– Саид, ты обращаешь внимание только на одалисок!
– Теперь, Мохаммед, не нужно оскорблять мою жену,– вмешался Саид, хотя и сам был в шоке от того, с каким запалом Рамиля спорила с его братом; он знал, что она умна и способна ответить на любую реплику, но прежде она никогда не спорила с его родственниками; вопреки замешательству, он даже залюбовался ею в этот момент,– в конце-концов, ты действительно упустил часть текста... Но я не считаю развод способом решения семейных проблем... Латифа,– обратился Саид к невестке,– я понимаю, что тебе очень трудно простить Мохаммеда после его фатальной ошибки, но вы можете попробовать спасти ваш брак, если оба этого пожелаете.
– Только я этого не хочу, Саид,– слабо улыбнулась Латифа,– я больше не выношу твоего брата...
– Я не дам тебе развод, Латифа!– решительно взмахнул пятерней Мохаммед.– Нет, не дам! Мохаммед не хочет развода! Слово мужчины выше слова женщины! Если мужчина не захочет, женщина развод не получит!– заявил он, обращаясь помимо прочего к Рамиле.
– Сура 4 «ан-Ниса’»<span class="footnote" id="fn_30268812_0"></span> гласит: «И не чините, о мужья, препятствий, не затрудняйте женам бракоразводный процесс, инициируемый ими; не притесняйте их...»,– как ни в чём не бывало парировала Рамиля, отказываясь говорить на повышенных тонах, как это делал её деверь.
– Что-то я не помню такую суру в Коране...– пробормотал уязвлённый Мохаммед.
– Рамиля права,– вмешался прежде молчавший сид Али, который только следил за происходящим, делая свои выводы.– Муж не имеет права отказывать жене в разводе, когда у неё есть серьезная причина и она решительно не желает оставаться в браке. Ни один шейх здесь не встанет на твою сторону, Мохаммед.
– Но дядя Али...– только и пробормотал парень, надеявшийся на то, что уважаемый шейх не захочет развода в своей семье.
– Но и разводиться на эмоциях, не взвесив лишний раз все за и против, тоже нельзя. Разводиться можно только на ясную голову, всё неоднократно обдумав, потому что слово имеет большой вес, но говорим мы его необдуманно. Я призываю вас подождать две недели и обдумать ещё раз свои аргументы, а через две недели соберём семейный совет, где всё и решится.
– Это Жади!– вскричал вдруг Мохаммед.– Это она тебя надоумила требовать развода! Как только рядом появляется эта одалиска, всегда происходит что-то подобное! Ты не знаешь, чего просишь, козочка моя! Отныне я запрещаю тебе видеться с этой одалиской и выходить из дома, время до семейного суда ты проведёшь здесь, и это для твоего же блага!
– Не смей оскорблять мою сестру!– возмутилась Латифа.– Как только тебя что-то не устраивает, ты сразу вмешиваешь Жади, будто она виновата, забывая о собственных ошибках! И сейчас то же самое! Я не собираюсь сидеть взаперти, потому что ты так захотел!