Часть 81 (2/2)

– К счастью, нет! Собрала свои вещи и ушла, иначе я не знаю, что бы я делал... Я готов разорвать на части эту девушку! Надо же, провела меня, как какого-то юнца!– пожалуй, этот факт больше всего возмущал опытного бизнесмена, построившего свою империю практически с нуля.– Мне до сих пор не по себе... Сегодня вошёл в этот кабинет и сразу перед глазами всё, что происходило в ту ночь...

– Тебе не кажется подозрительным, что Алисинья так сразу ушла?– заметил Лобату.– Неужели настолько испугалась, что ты используешь свои связи и помешаешь ей найти новую работу? Не похоже на девушку, которая уже так далеко зашла... Иначе она остановилась бы ещё до того, как всё это устроила!

– Ну конечно кажется!– кивнул Леонидас.– Я уже нанял детектива, чтобы следить за девчонкой, за ней нужен глаз да глаз, я её недооценил и теперь расплачиваюсь за это! Теперь я вспоминаю события того вечера... Может она подсыпала мне что-то в шампанское? Не мог же я так просто ни с того ни с сего потерять голову, не мог, никогда в жизни не бывало, чтобы я не осознавал, что я делаю!

– В шампанское? Ты пил шампанское? Если так, это вполне возможно...

– Выпил один бокал, потому что пересохло в горле, я же нёсся через весь город посреди ночи, думая, что в офисе пожар, а нашёл...– мужчина потряс головой.– Тогда голова была, как в тумане, я даже сразу не вспомнил про тот бокал... Уже может быть поздно, в клинике сказали, что некоторые препараты по прошествии двух суток уже невозможно определить, но я всё равно поехал в клинику Альбиери и сдал анализы, и если я узнаю, что она...

– Ты рассказал Альбиери, что произошло?

– Нет, не рассказывал. Хотя расскажу, если мои подозрения подтвердятся, пусть разберётся со своей племянницей, если не хочет, чтобы это сделал я! Просто возмутительно!

– А вы предохранялись?– в лоб спросил у друга Лобату.– Вдруг именно это и нужно девушке? Иначе зачем ей прикладывать столько усилий, чтобы затащить тебя в постель, зная, что ты к ней в общем-то равнодушен? Алисинья совсем не глупая девушка, она знала, чего добивается...

– Нет...– покачал головой Леонидас.– Только не это! Этого не может быть!

– Иногда достаточно и одной ночи...– пожал плечами Лобату, но быстро перевёл тему.– А Иветти?

– А что Иветти?– тут же спросил Феррас.– Ты с ней говорил? Думаешь, она подозревает...

– Сегодня утром, когда ждал тебя перед переговорами,– кивнул его друг.– Иветти спрашивала, не знаю ли я, что с тобой происходит, не заболел ли ты часом. Говорит, что ты ведёшь себя странно с тех самых пор, как вернулся из ”коммандировки”, избегаешь разговоров... Она не глупа, и если ты не изменишь своё поведение, скоро поймёт, что к чему...

– О, Господи, это всё похоже на какой-то ночной кошмар...

– Я бы посоветовал тебе рассказать жене правду, Леонидас. Мало ли, как далеко решится зайти Алисинья, лучше будет, если ты сам расскажешь свою версию, прежде чем она узнает о произошедшем в изложении Алисиньи.

– Отличный совет,– скептически заметил Леонидас, криво улыбаясь,– если ты задумал от меня избавиться поскорее! Ты не знаешь Иветти? Она же придушит меня на месте!

– По-моему, ты преувеличиваешь...

– Я преуменьшаю! Нет, если я хочу сохранить семью, нужно заставить Алисинью молчать!

– Как знаешь,– пожал плечами Лобату,– твоё дело. Я дал совет – а решать тебе...

***</p>

Латифа с громким криком в одно мгновение пробудилась от беспамятства, тяжело дыша. Сердце, как бешеное, колотилось в груди, благодаря свету лампы в углу комнаты, Латифа увидела знакомые очертания своей спальни. Стояла глубокая ночь, сквозь не до конца зашторенное окно в комнату пробивался серебристый отблеск полной луны, сильный штормовой ветер, дующий со стороны океана,– накануне по радио передавали штормовое предупреждение,– безжалостно трепал пальму, одна из веток пальмы ударялась об оконное стекло и всякий раз от этого звука у Латифы подпрыгивало сердце. Опустив взгляд, она увидела кровавые пятна, пропитавшие тонкую ткань юбки, лучше всяких слов говорившие, что произошедшее накануне отнюдь не было страшным сном, как хотелось бы думать, от чего она, сама того не осознавая в первые мгновения, протяжно завыла, раскачиваясь из стороны в сторону. Дремавшая в кресле Зорайде проснулась и бросилась к девушке настолько быстро, насколько только могла.

– Латифа... Успокойся, Латифа, ради Аллаха... Вот, выпей...– Зорайде протянула несчастной чашку с какой-то травяной настойкой.

– Нет...– покачала головой Латифа, хватая ртом воздух и отодвигая от себя чашку.– Я не буду это больше пить, Зорайде... Я опять усну, я не хочу...

– Латифа...– вздохнула Зорайде, поглаживая племянницу по густым и чуть спутанным нынче волосам.– Бедная девочка... Моя бедная девочка...

Зорайде вспоминала, как ещё этим утром главной тревогой было, что сид Али узнал правду о чувствах Латифы к египтянину, который отнюдь не был самым респектабельным из претендентов на руку племянницы её мужа, не говоря уже о том, что Латифа была замужней женщиной, женой Мохаммеда и матерью его сына. Можно ли было предположить, что очень скоро это станет едва ли не последней тревогой в свете произошедших событий? Зорайде видела страшные символы на гуще, но до последнего надеялась, что самые страшные события уже произошли. Пока на тихую бразильскую улицу не завернул автомобиль, откуда во мгновение ока выбрались преступники... Зорайде помнила сковавший её ужас, как её дочь бросилась к ней, обхватив её за ногу через ткань длинного платья, как она не смогла удержать Латифу, бросившуюся в самое пекло, чтобы забрать сына, как в Мохаммеда выстрелили под крики Лары Назиры, как эхом доносились крики людей из бара, где разгорелся пожар, как парень, никогда не вызывавший у Зорайде особой симпатии, закрыл застывшую в ужасе Латифу от пуль, вскоре оседая на брусчатку, истекая кровью, как с визгом автомобиля увезли маленького Амина, который кричал и звал свою мать, как люди пытались было остановить злоумышленников, но убежали, опасаясь, как бы их самих не раздавили колёса автомобиля... А потом улицу заполнили сирены скорой и полицейской машины, улицу оцепили... Пытаясь успокоить бьющуюся в истерике Латифу, Зорайде как-то упустила дальнейший ход событий, уже потом, когда шокированая Зорайде наблюдала, как несчастного Мохаммеда с перевязанной рукой усаживают в полицейский автомобиль сид Али поведал своей жене, что Мохаммед вёл дела с наркоторговцами, сам того не зная, как попытался порвать все связи с этими людьми, за что ему жестоко отомстили. Латифа была в до того неадекватном состояние, что врачам пришлось обколоть девушку успокоительными, а уже потом сама Зорайде поила Латифу травами с похожим эффектом, чтобы уберечь от переживаний хотя бы так, хотя бы временно... Каково бедной Латифе знать, что её муж по глупости ввязался в сотрудничество с опасными людьми, из-за чего пострадал не только сам Мохаммед, но и их сын Амин, и мужчина, которого она так сильно любила?

Потом вокруг дома Рашидов было такое столпотворение людей, что Зорайде и не осознавала, были ли заходившие в дом работники полиции одними и теми же людьми, или совсем другими, когда именно приехал Саид с мужчиной-адвокатом (кажется, ещё до того, как рыдающего Мохаммеда увезли в полицию), когда приехали Жади и Лукас, а когда – жена Саида в непривычно измятом костюме и с абы как наброшенным на голову платком, увидев выпуск новостей по телевизору, как вошли в дом Назира с мужем, как сид Али, в такой страшной ситуации старавшийся сохранить самообладание, разбирался с бушующей соседкой, уверяя, что Рашиды непременно оплатят ей все расходы на ремонт бара, пострадавшего по косвенной вине Мохаммеда, как особенно ушлые журналисты пробрались в дом вместе с полицейскими, проводившими в кабинете Мохаммеда обыск, и были оттуда вскоре выброшены мужчинами, предварительно попросив у неё – Зорайде – дать интервью, как у непосредственной участницы страшных событий. Маленькая Лейла до того перепугалась и плакала, цеплялась за мать, что в итоге малышке тоже пришлось добавить несколько капель слабого успокоительного в молоко (Рамиля, как врач, уверяла, что средство совершенно безвредное), после чего она наконец уснула в детской, куда периодически заходила одна из женщин, чтобы проверить ребёнка.

– Зорайде, мой Амин... Они нашли моего Амина?– вопрошала Латифа, хватая женщину за руки.– Скажи, что они нашли моего Амина!– а бедной Зорайде только и оставалось, что качать головой.

– Латифа...– Зорайде не могла решиться рассказать девушке, с какими новостями полчаса назад пожаловал в дом некий детектив, лично занимавшийся вместе с полицией поисками Амина. Как ей было разрушить надежду несчастной Латифы одной страшной фразой?– Бедная моя девочка... Да поможет тебе Аллах...– утирала слёзы жена шейха Али.

– О, Аллах, я говорила Мохаммеду, что с этими людьми что-то не так, я ему с самого начала говорила, что у меня мурашки по коже, когда они заходят в наш дом! А он не верил, продолжал повторять, что я ничего не понимаю в бизнесе, что он всё держит под контролем, а теперь они увезли моего Амина! Мой маленький мальчик, ему сейчас, наверное, так страшно! Ты же слышала, как он кричал, когда его увозили, Зорайде? Ты слышала! Аллах, сохрани моего сына! Зейн говорил правду, что Мохаммед связался с...– Латифа вдруг застыла, вся кровь очередной раз исчезла с её лица.– Зейн! Он...– в памяти девушки тут же возник ”кадр”, как её оттаскивали от истекающего на её коленях кровью Зейна. Это его кровь пропитала её одежду...– Он не мог умереть! Нет, только не это, только не из-за меня! Он должен жить! Скажи мне, что он жив, Зорайде!– умоляла Латифа.

– Он жив...– выдохнула Зорайде, радуясь, что хотя бы здесь может хоть немного утешить бедную девочку.– Жади говорит, что ему сделали операцию, состояние тяжёлое, но врачи уверены, что он будет жить, нужно только время для выздоровления.

– Слава Аллаху...– выдохнула племянница сида Али.– Подожди... Жади?

– Жади здесь, Латифа,– кивнула Зорайде,– они с Лукасом приехали ещё днём. Саид с женой, Лара Назира с мужем, сид Али, они тоже все внизу... Ещё были люди из полиции, приходили с новостями насчёт Амина...– Зорайде ахнула, понимая, что едва не проговорилась.

– У них есть новости про моего сына?!– тут же с надеждой воскликнула Латифа.– Они нашли моего мальчика, да?!– восточная красавица резво вскочила с постели и схватила первый попавшийся платок, висевший на зеркале, тут же выскакивая из комнаты, наспех накинув палантин на голову.

– Подожди, Латифа!– Зорайде быстро бросилась за женой Мохаммеда.

Когда они спустились вниз, их даже никто не заметил в первое мгновение. Гул голосов, что-то друг другу доказывающих, сливался в единую какофонию звуков, которые мозг человека, только появившегося здесь, ни в какую не мог превратить в обычные слова.

– Просто Мохаммед идиот!– эти слова, сказанные голосом разъяренной Жади, оказалась первой чёткой фразой, которую удалось различить Латифе.– Это из-за него погиб сын Латифы! Я этого так не оставлю, и...

– Что?!– воскликнула тут же Латифа, ей пришлось схватить перила лестницы ради опоры, потому что в глазах мгновенно потемнело. Девушка не желала понимать эти страшные слова. Только не её Амин... Такого не могло случиться с её сыном!

– Жади...– укоризненно покачал головой сид Али, глядя на племянницу.

Все взгляды в комнате оказались тут же прикованы к Латифе, на негнущихся ногах спускающейся по лестнице. Она видела миллион эмоций, мелькающих на лицах знакомых ей людей, которые не могли найти слов в это мгновение. Вдруг с дивана поднялся незнакомый Латифе мужчина, кажется, она где-то видела его мельком, но ни в какую не могла вспомнить.

– Сеньора Рашид,– фамилия показалась Латифе как никогда чужеродной в это мгновение,– меня зовут Фредерико Перейра, я детектив и отставной полицейский...

– Фредерико Перейра...– перебила его Латифа, поднимая глаза на этого человека. Это его блокнот на время оказался в её руках, это он стоял под окнами её старого дома, чтобы сделать фотографии, его блокнот она бросила на стол Зейну, когда пришла отчитать его за слежку. Прошло с тех пор совсем мало времени, а казалось, что целая вечность...

– Да,– кивнул мужчина.– Мои коллеги уже ушли, но я остался, чтобы лично сообщить вам новости, когда вы спуститесь. Автомобиль с теми же номерами, которые удалось зафиксировать на фото в момент похищения вашего сына, преследовала полиция. На окраине Рио водитель не справился с управлением и машина слетела с утёса и взорвалась... Внутри были обнаружены тела двоих мужчин и маленького мальчика. Тела опознать невозможно... Невозможно было сразу добраться до машины в таких условиях, понимаете... Но на одежде мальчика обнаружили это...– мужчина раскрыл ладонь, где лежал немного обгоревший талисман из серебра, буквально накануне приколотый Латифой к одежде сына.– Ваша родственница его опознала, сказала, что это был её подарок для вашего сына, и мы сделали вывод...– детектив на мгновение опустил голову, а потом посмотрел в глаза Латифы. Не сосчитать, сколько раз до этого ему приходилось приносить людям дурные и даже трагические известия...– Примите мои самые искренние соболезнования, сеньора Рашид.

– Нет...– покачала головой Латифа.– Этого не может быть! Мой Амин не мог... Нет, этого не может быть! Я бы почувствовала, если бы мой сын... Вы не понимаете! Мой сын жив!

– Сеньора Рашид...

– Нет, пожалуйста, скажите, что вы ошибаетесь!– умоляла Латифа.– О, Аллах... За что?! Почему Ты забрал моего Амина?!– взвыла несчастная мать. Она даже не поняла, кто именно обнял её, когда отчаянный крик вырвался из её горла.

А потом мир опять померк для Латифы...

***</p>

Прошло несколько дней...

На подъездной дорожке около дома младших Феррасов остановился автомобиль, откуда через мгновение выбрался сам Лукас с какими-то коробками, бросая ключи от машины охраннику с просьбой отвезти машину в гараж. Вскоре из дома выбежала маленькая девочка, тут же обнимая отца.

– Папа!

– Мел, дочка!– он поцеловал её в макушку.– Как дела? Где твой брат? А твоя мама?– Лукас осмотрелся, выглядывая Жади.

– Пьетро ещё спит. А мама опять плакала,– шёпотом поведала девочка.– Мама расстраивается, потому что сын тёти Латифы ушёл к ангелам, да?

– Да, дочка,– они решили не скрывать от детей произошедшее, насколько это было возможно, потому что они бы так или иначе заметили, что происходит что-то не то.

– Мне не нравится, когда мама плачет...

– Не переживай, дочка, маме скоро станет лучше. Поиграй немного, а я пойду и поговорю с твоей мамой, хорошо?– он опустил дочь на землю и пошёл в гостиную, где поставил на стойку коробки с едой и окликнул жену, уставившуюся на разноцветную картину из мозаики на стене.– Жади?

После известий о гибели племянника Жади была сама не своя и то плакала, то рвалась ехать к горюющей по сыну сестре, чтобы убедить её поскорее бросить мужа, по чьей вине ребёнок оказался в руках преступников, пока адвокаты брата Мохаммеда не вытащили его из участка под залог, чтобы Латифе не пришлось даже видеться с мужем перед разводом, из-за чего даже поссорилась со своим дядей, который утверждал, что Жади добавляет смуты в душу Латифы, которая и без того сейчас очень страдает. Лукас вспомнил, как сеньор Али отвёл его в сторону и заметил, что именно из-за нрава его племянницы он и хотел, чтобы её мужем стал восточный человек, кто умел бы обуздать её порой безумный характер и остановить от воплощения замыслов, которые рождаются в голове Жади, но раз уж Лукас стал мужем Жади, ему нужно научиться держать жену в руках, а не потакать всем её прихотям, иначе проблемы, которые совсем недавно были в семье Жади и Лукаса,– мужчина дал понять, что ему известны подробности их недавней ссоры,– повторятся снова, потому что «Аллах не пожалел перца», создавая его племянницу, а теперь, по словам сида Али, жена Лукаса толкает на безумия и Латифу, но другая его племянница «создана из иного теста», потому не сможет выйти из ситуации с минимумом потерь, как это всегда удаётся самой Жади. Но Лукас не понимал, чего хотел от него сеньор Али, вернее понимал, но не думал, что Жади так уж не права в этой ситуации. Если Латифа больше не любит своего мужа, зачем пытаться сохранить их брак? Жади рассказывала, что её сестра заперлась в тёмной комнате и отказывается выходить оттуда, или даже банально открывать шторы, она считала, что сестре нужно как можно скорее покинуть дом Мохаммеда, чтобы хоть немного прийти в себя, и спорить с логикой Жади в этой ситуации было очень сложно.

– Лукас,– девушка прижалась к нему,– я тут подумала, что мой племянник может быть до сих пор жив! Помнишь, как однажды взорвалась твоя машина, и все думали, что там были мы с тобой? Но нас же там не было! А может и с сыном Латифы случилось то же самое? Полиции лишь бы закрыть дело, но я чувствую, что что-то здесь нечисто... Нужно нанять детективов, пусть продолжают искать Амина!

– Конечно, Жади, если хочешь, мы найдём хорошего детектива,– кивнул Лукас.

– Ты думаешь, что я цепляюсь за то, чего нет, да?– покачала головой Жади.– Вот и Зорайде отказалась гадать на Амина, говорит, что на мёртвых гадать – харам! Но я думаю, что мы должны продолжать искать!– она взглянула на коробки на столе, на одной из которых не было логотипов ресторана.– А это что?

– Это?– Лукас протянул руку за коробкой.– Ничего особенного. Мой старый знакомый Франсиско отправил мне клипы и записи их группы... У него не было нашего нового адреса, потому он отправил посылку на адрес моего отца, а Иветти собрала их для меня...– он остановился понимая, что его жене сейчас это совсем не интересно.

– А давай посмотрим!– заявила вдруг Жади, придвигая к себе коробку.– Мне просто нужно отвлечься хотя бы как-то, иначе я просто сойду с ума!– объяснила она. Жади начала рыться в кассетах и, открыв один из футляров, вдруг заметила надпись.– «Тайная жизнь Леонидаса Ферраса»?– поразилась Жади.– Что это за клип у твоих приятелей?

– Как?– удивился Лукас, а Жади между тем уже вставляла кассету и включала телевизор.

Пару минут спустя молодые супруги в глубоком шоке сидели на диване, уставившись на экран.

– Это...– наконец прошептала Жади.

– Это мой отец и племянница Альбиери...

– Спаси Аллах...– выдохнула Жади фразу, которую так часто слышала от Зорайде.