Часть 51 (1/2)

Юная марокканка лежала на большой кровати под грудой одеял, уставившись пустым взглядом на светлые обои в полоску, рассеянно считая в уме количество полосок, только бы не думать ни о чём более серьёзном, потому что она не сумела бы справиться с этим сегодня вечером. Хотелось впасть в забвение и не открывать глаза, пока все проблемы каким-то чудом не будут решены, потому что помочь в сложившейся ситуации племяннице шейха Али могло только очень большое чудо, которого ждать в обычной жизни чаще всего не приходится. Жизнь привела её в тупик и впереди девушка не могла увидеть ничего хорошего, как не старалась: отныне она была разведённой женщиной, чего всю свою жизнь боялась пуще огня, так ещё выяснилось, что она ждёт ребёнка. Недавно из комнаты вышел врач, который после осмотра объявил обескураженной кузине Жади, что она беременна, и с тех пор она не произнесла и слова, впадая в некий транс. Насколько несправедливо, что её молитвы о беременности были услышаны только теперь! Аллах послал им с Мохаммедом ребёнка, когда она уже и не уверена была, что впрямь хочет остаться с мужем, который так сильно обидел, выбросил их семью, не пожелав даже выслушать, привычно обвинил в проблемах саму Латифу, её сестру Жади, только бы не думать, что сам тоже несёт не малую долю вины! И теперь ей предстоит забыть о гордости, умолять его о примирении, оставаться с мужем, который с каждым днём всё больше копировал своего фанатичного родственника.

Но какой у неё иначе выход? Несомненно, несмотря на все противоречивые чувства, Латифа уже любила своего будущего ребёнка, потому никогда не оставит его на произвол судьбы, потому не стоит и думать больше о совершении такого харама, мысли о котором просочились в ум красавицы, не давая покоя.

Прежде мельком Латифа позволила себе было подумать, что возможно судьба и впрямь приготовила ей нечто иное, как утверждал на днях любимый ею вопреки рассудку человек. Если чувства Зейна впрямь были столь искренними, как он утверждал, она могла ему ответить, будучи свободной после развода! Потому новость о беременности на фоне стресса этого и последних нескольких дней, недель, а может даже последних пары лет, когда день за днём она открывала глаза, почти ожидая новой неприятности, думая каждое свободное мгновение, как оправдаться перед мужем, если тайны станут явными, наконец стала последней каплей и значительно выбила из колеи.

Девушка не могла не подумать, насколько странно, что она совсем не чувствует восторга, получив то, о чём, казалось бы, мечтала так долго! Даже когда в душе начали расцветать первые не слишком смелые побеги принятия внезапной любви к другому мужчине, когда Латифа призналась себе, что вопреки всем приличиям, обычаям и рассудку полюбила Зейна, она тем не менее намеревалась оставаться послушной женой для своего мужа Мохаммеда. Чувства к другому вместе с невероятным ощущением внутренней целостности, когда египтянин появлялся в поле зрения, заставляли чувствовать себя настолько виноватой, что девушка наоборот поклялась себе вовек быть покорной женой, тогда она лишь пуще прежнего молилась за младенца, в надежде, что рождение сына укрепит брак, избавит от лишних мыслей и позволит сохранить семью. Однако желанная новость пришла, когда она перестала ждать, свалилась на голову в самый нежданный момент, а некогда долгожданный миг грозил превратиться для неё в настоящий кошмар.

Девушка металась между виной и обидой на супруга, который даже не пытался защитить её от своего дяди, не давали покоя и совсем иные чувства. Даже в худших кошмарах марокканка не могла подумать, что вместе с ужасом в миг страшных слов о разводе на самом деле испытает почти что облегчение, вероятно, она так боялась этого момента, что представлять его оказалось куда страшнее, нежели реальный развод. Она не могла однако не думать, какой позор навлекла на себя и семью дяди Али, как запятнала не только свою собственную честь, но и честь родственника несмываемыми пятнами позора, потому что развод был именно таковым, брак заключался на всю жизнь. Теперь на Медине Марокко, куда новости несомненно дойдут в своё время, скорее всего не без помощи не только Каримы — доброй, но слишком болтливой, чтобы не поделиться с людьми сенсацией и свежими подробностями скандалов, охвативших их семейства, едва вернётся в Фес,— но и словоохотливого сида Абдула, будут обсуждать, что же такого сотворила племянница Али Эль Адиба, что муж пожелал с ней расстаться. Чем меньше реальных подробностей будут знать сплетники, тем больше самых безумных версий придумают, и вероятно найдутся многие люди, которые могут впрямь поверить в одну из этих версий, или не поверить, но отнестись настороженно, ведь не бывает дыма без огня! Как теперь Латифе было смотреть в глаза дяде Али, который растил её как принцессу, принял в свой дом, когда она осталась сиротой, когда она так запятнала его репутацию? И как смотреть на собственное отражение в зеркале, зная, что на короткий миг даже обрадовалась этому позору? На какое-то время, желая забыть свою боль, она почти позволила дыханию надежды поднять голову из-за туч отчаяния, почти надеялась, что сможет пойти на поводу чувства, которое несмотря на всю свою интенсивность, было по правде порочным, поскольку снизошло на неё уже когда она была в браке с другим человеком. Но очень скоро внезапный обморок и последующий осмотр врача, вызванного напуганной кузиной, когда она внезапно рухнула посреди спальни без сознания, положил конец этим глупым надеждам, мгновенно возвращая с небес на землю: ребёнок раз и навсегда изменил положение дел, теперь она навек привязана к Мохаммеду, потому что иначе будет разлучена с драгоценным младенцем, о появлении которого мечтала с ранней юности, неоднократно представляя чудесное мгновение, когда впервые прижмёт к груди родного сына или дочь. Неважно, какие чувства испытывает она сама, неважно, какая боль точит изнутри, вопреки всему она не расстанется со своим ребёнком, ведь он принадлежит семье отца и она никогда не посмеет отрицать истину, которую ей внушали с ранних лет: дети не принадлежат матери, потому она будет вынуждена отдать ребёнка Рашидам, если не захочет возвращаться к мужу.

Комок страха подступил к горлу, восточная красавица прижала ладонь к животу, где росла новая жизнь, подумав, что возможно её браку, а вместе с ним и надежде воспитать своего ребёнка, впрямь пришёл конец. Захочет ли Мохаммед вновь принять жену, когда он явно в ней глубоко разочаровался? Девушка не хотела угадывать, мучиться размышлениями, что было бы, узнай он больше, несомненно, её чувства к Зейну стали бы для неё погибелью, если о них однажды узнают люди, не заинтересованные в сохранении её тайн! Разве имела она право чувствовать себя настолько обиженной, когда в душе знала, что оказалась худшей из жён? Тихие слёзы потекли по щекам юницы.

— Латифа,— не выдержала Жади, уже несколько минут наблюдавшая за сестрой, наконец приближаясь к кровати и сжимая её руку в знак поддержки,— не убивайся так, прошу тебя. Я вижу, что ты уже начала себя корить, хотя ни в чём не виновата.

— Жади,— Латифа покачала головой, отчаяние окрасило слабый голос разведённой девушки, когда она тихо всхлипнула,— я больше не знаю, что мне делать. Я ничего не знаю, я так давно ничего не знаю, что мне страшно... Который раз я скажу тебе, что моя жизнь перевернулась, что я не узнаю себя и не знаю, чего хочу? Далеко не первый, но от этого ничего не изменится. Не пытайся меня успокоить, потому что в одном Мохаммед прав: я оказалась ужасной женой. Я разрушила всё, что мы пытались построить с первого дня нашего брака, он был прав...

— Это неправда!— яростно возражала кузина Латифы, заглядывая в глаза безутешной.— Латифа, ты была идеальной женой! Ты целыми днями только и делала, что пыталась исполнить каждый его каприз, терпела перепады его настроения, позволяла ему диктовать, что тебе делать, вынуждена была скрываться и прятаться, но вовсе не потому, что ты не была права, а потому что он не хотел тебя слышать и считал своё мнение единственно верным! Что за вздор думать, словно именно ты виновата в побеге Назиры? Им нужно было вовремя найти сестре мужа, но теперь они удивляются, что она решила проблему самостоятельно, и хотят переложить всю ответственность на тебя! Как ты можешь сомневаться, что Мохаммед совсем не тот, кто тебе нужен, особенно после того, как он позволил своему дяде такое с тобой сотворить?– глаза марокканки загорелись яростью, когда она очередной раз осмотрела ссадины и синяки кузины; девушка вскочила с места и начала ходить по комнате, заламывая руки,чтобы хотя бы так справиться с бурлящей внутри неё злостью.— Ты должна подать на сида Абдула в суд! Я поговорю с Лукасом и выясню, как это можно сделать! Сид Абдул конечно не гражданин Бразилии и на гражданство явно не претендует, но я уверена, что он всё равно обязан соблюдать местные законы! Когда он поднял на тебя руку и нанёс увечья, он нарушил закон!

– О, Аллах, Жади, о каком суде ты говоришь?— застонала Латифа.— Меня и так больше не примет в своём доме ни одна приличная семья в Марокко, а ты предлагаешь мне ещё и подать в суд на родственника мужа? Нет, не вмешивайся в это дело и не проси своего мужа, Мохаммед и так что-то услышал в участке и думает теперь, что это ты устроила тот ужасный бунт! Как ты можешь говорить, что я ни в чём не виновата, когда знаешь, какой я харам совершила против мужа? Мохаммед не знает, но я знаю!

— Латифа, влюбиться в Зейна не было преступлением с твоей стороны!– горячо возразила Жади.— Мы не можем контролировать свои чувства, а ты всячески пыталась их в себе подавить! Может быть, будь Мохаммед заботливым мужем вместо попытки обвинить тебя во всех бедах на свете, ты полюбила бы его, а не другого мужчину! Ты перед ним ни в чём не виновата, и уж тем более не обязана спускать с рук преступления его родственника! Откровенно говоря, мне наплевать, что там про меня думает или не думает Мохаммед! После того, что он позволил с тобой сделать, я его презираю и готова об этом сказать ему лично в глаза!

– А теперь Мохаммед отберёт у меня моего ребёнка,— стонала Латифа, будто и не слышала слов сестры, вернее просто предпочла пропустить их мимо ушей,— потому что мы в разводе, а дети принадлежат семье отца!– девушка открыто разрыдалась, больше не в силах сдерживаться.– Он его у меня отберёт, Жади! Я не увижу своего ребёнка! Мохаммед во мне разочарован и не захочет принять меня обратно! Он снова женится и другая жена будет воспитывать нашего ребёнка, он будет называть её мамой и никогда не услышит обо мне! О, Аллах, какая я несчастная!

– Нет,– твёрдо возразила её сестра,– не отберёт! Мохаммед не сможет отобрать у тебя ребёнка, потому что мы ему не позволим. Мы в Бразилии, а не в Марокко, Латифа, потому разводиться вы будете именно по местным законам, а здесь власти обычно отдают предпочтение матери в вопросах опеки. Мы с тобой пойдём и официально подадим на развод, и пока ты находишься здесь, а не в Марокко, обычаи совершенно ничего не значат. Как он отберёт у тебя ребёнка? Пойдёт жаловаться в полицию? Но здесь его не поймут в этом вопросе! Мохаммеда заставят платить алименты вплоть до совершеннолетия ребёнка, а жить он будет с тобой, по закону ты можешь потребовать ещё и раздел имущества, мы можем ему этим пригрозить, если не захочет сотрудничать! Суд будет на твоей стороне, особенно если ваши соседи дадут показания, якобы им известно о насилии в вашем доме, а после недавней истории они вполне могут их дать!

Жади продолжала планировать, не замечая, что её сестра выглядит всё больше напуганной с каждым её словом. Латифа не могла поверить, что сестре в голову мог прийти такой вариант. Безусловно, на словах всё выглядело очень просто и заманчиво, но на деле было куда сложнее. Жади всегда была смелой, особенно теперь, практически слившись с бразильцами и почти ничем не отличаясь от местных. Латифа не сомневалась, что кузина вполне могла поступить таким образом, как знала и то, что достаточно одного её слова, чтобы Жади начала не только говорить, но и действовать! Но разве она способна поступить настолько бессердечно с отцом своего ребёнка, опозорить целую семью?

— Аллах!– девушка прижала ладони к щекам, откуда кажется исчезла вся кровь, потому что она выглядела очень бледной.— Жади, как тебе только в голову такое пришло? Дядя Али окажется в ужасном положении, если я сделаю нечто подобное, его дети никогда не найдут себе мужей и жён из приличных семей, если до Феса дойдёт, что я поступила с Мохаммедом таким образом! А новости непременно дойдут! Даже если получится сделать, как ты говоришь, как я буду воспитывать ребёнка одна? Как посмотрю своему сыну в глаза, зная, что сознательно лишила его отца? Из-за меня его не примут в приличное общество на нашей родине, он никогда не сможет выбрать себе жену среди приличных девушек, однажды он придёт и скажет, что я виновата в этом, а я не смогу возразить! И куда я пойду вместе с ребёнком? Где я буду жить? Дядя Али не примет меня, он не сможет, потому что тогда пострадает репутация целого рода! Я ничего не умею делать, чтобы работать, как делаешь ты, Жади, но и опозорить Мохаммеда перед всеми знакомыми и надеяться, что он будет содержать меня, я тоже не могу! Мне не нужно было убегать из дома, надо было умолять Мохаммеда понять и принять меня обратно, потому что так будет лучше для всех. Если бы я знала про ребёнка раньше, я бы так и сделала. Но я,— голос девушки начал дрожать,— просто не могла туда вернуться. Словно вся моя душа кричала от одной мысли опять переступить порог дома, где всё мгновенно стало таким чужим. Жади, мне было так холодно, будто из меня вытекла вся жизнь...

— О чём ты говоришь? Вернуться туда, чтобы сид Абдул опять поднял на тебя руку, или чего похуже? Умолять Мохаммеда о прощении, когда это он должен извиниться на коленях? Ты не должна жертвовать собой, потому что так якобы будет лучше для всех! Подумай о себе хотя бы раз, Латифа!— Жади почти умоляюще посмотрела на сестру.– Ты не окажешься на улице, конечно! Я всегда тебе помогу!

— Я не могу жить за счёт твоего мужа в доме твоего свёкра,— возразила Латифа.— Как это будет выглядеть? Мне и так очень стыдно! Я появилась здесь в таком виде! Что обо мне подумают твои родственники?

— Они ничего плохого не подумают, Латифа!– возразила Жади.— В Бразилии разводы не являются редкостью, потому никто не будет тыкать в тебя пальцами из-за этого. Я всё им объясню и они поймут! Разве я не могу пригласить гостью? Ты же моя родственница. Тебе не обязательно постоянно жить здесь, оставайся пока не утихнет скандал, а потом мы снимем тебе квартиру, где ты будешь чувствовать себя комфортно и свободно. Я даже не буду использовать счёт Лукаса, если ты настаиваешь, я работаю и у меня есть собственные деньги, достаточно, чтобы заплатить за квартиру и вещи первой необходимости. А потом, если захочешь, мы найдём тебе другое подходящее занятие, например, ты можешь печь на заказ. К тому же, я не думаю, что ты так или иначе останешься одна. Ты можешь опять выйти замуж!

– Опять выйду замуж?— Латифа горько рассмеялась.— Жади, кому я теперь нужна?

— Ты знаешь, кому ты нужна,— ответила ей сестра,— Зейн любит тебя. И ты его тоже любишь! Он не будет долго ждать, как только узнает, что ты развелась с Мохаммедом!

— На днях он говорил, что хочет, чтобы я дала нам шанс, если мой брак не удастся,— шёпотом призналась Латифа после небольшой паузы.— Он так на меня смотрел, Жади...

– Вот видишь!— радостно улыбнулась Жади.— Завтра утром мне нужно ненадолго поехать на работу, чтобы отдать Зейну эскизы. Я скажу ему, что ты теперь свободна!— она вдруг остановилась.— Постой, когда это вы виделись?

— Он приходил ко мне домой,— Латифа покраснела опуская глаза.

— Домой?— поразилась Жади, очень удивлённая и встревоженная таким поступком приятеля, потому что прийти в дом замужней марокканки было не иначе как безумием; даже думать не хотелось, в каком положении оказалась бы сестра, если бы их поймали.— Как это? Я должна знать все подробности! Расскажи мне!

Тогда Латифа уступила и, смущаясь и краснея, поведала сестре подробности последней версии с человеком, который забрал её сердце. Рассказывая, она чувствовала, будто прошла целая вечность с тех пор, настолько насыщенными оказались последние дни. На время она даже отпустила свою тревогу и тоже не удержалась от улыбки, когда кузина в какой-то момент начала смеяться.

— О, Аллах,— заливалась смехом Жади,— Карима уникальная женщина! Джинны! Я должна как-то передать Зейну, что его перепутали с джинном!

— Я думаю, он слышал, Карима кричала на весь дом, что у неё в комнате джинн!— ответила Латифа, что вызвало новый приступ смеха у её кузины.— И это совсем не смешно, Жади! Сид Абдул подумал, что я прячу там любовника и обыскал целый дом! Я не знаю, что бы со мной было, если бы его нашли!— девушка мгновенно поникла, обречённо вздыхая, вспомнив старшего Рашида.— Это больше не имеет значения, Жади. Судьба очередной раз показала, что нам не суждено быть вместе. Эта любовь ничего хорошего никому не принесёт.

— Латифа,— сочувственно вздохнула другая девушка,— не говори так! Я думаю наоборот. Судьба развела тебя с Мохаммедом, потому что вы не должны быть вместе, иначе он бы с тобой не развёлся.

— Жади, у нас с Мохаммедом будет ребёнок. Какой ещё более очевидный знак судьба могла дать мне, чтобы показать, что он и есть моя судьба?— Латифа устало вздохнула.— Мне нужно связаться с дядей Али и Зорайде... Они наверное нервничают из-за моего исчезновения, но я просто не могу. Вдруг Мохаммед возьмёт трубку? Я не смогу сегодня с ним разговаривать.

— Не переживай,— успокоила её Жади,— я сама позвоню. А ты отдохни и ни о чём не думай. Недавно я начала читать очень интересную книгу, там у героини есть один девиз: «Не буду думать об этом сейчас. Подумаю об этом завтра». Конечно, нельзя всегда откладывать решение вопросов на завтра, но сегодня я думаю тебе нужно именно выбросить все лишние мысли и хорошенько отдохнуть.

— С каких это пор ты начала читать художественную литературу?— удивилась Латифа.— Кажется, ты говорила, что не любила этого в школе.

— Да, я вечно начинала засыпать, как только брала почитать какой-то роман,— хихикнула Жади,— но видимо я просто не находила подходящих книг. Моя подруга посоветовала мне интересную подборку...— Жади слегка нахмурилась, вспоминая, что так и не общалась толком с Сибиллой с тех пор, как попытка оплодотворения оказалась неудачной, потому что подруга заперлась в доме и ни с кем не хотела общаться и попросила дать ей немного свободного пространства.

— Жади? Всё хорошо?

— Да,— девушка улыбнулась,— не беспокойся. Я принесла тебе это,— она подняла стакан и бросила туда таблетку, которая начала шипеть, растворяясь в воде,— подумала, что тебе понадобится немного успокоительного, чтобы хорошо уснуть сегодня после произошедшего. Доктор уверял, что это лекарство не навредит ребёнку.

— Жади, пообещай, что когда я проснусь, мне не придётся узнать, что ты подала от моего имени в суд, или что-то подобное,— попросила Латифа, прежде чем выпить лекарство,— я не хочу никаких разбирательств. Я поговорю с дядей Али и попрошу его посоветовать, как мне быть, чтобы избежать скандала.

— Ладно,— девушка не хотела давать такое обещание, но в итоге уступила,— только потому что ты просишь. Но мне кажется, что этим я совсем не делаю тебе одолжение...

— И не говори ничего Зейну!— вовремя предупредила девушка.— А если он узнает от кого-то другого, или тебе придётся сказать, передай, что я в порядке! Нам не нужно видеться... Я не смогу поступить правильно, если опять его увижу... Пожалуйста, Жади, помоги мне.

— Если ты так хочешь,— кивнула Жади, ненавидя тот факт, что вынуждена смотреть, как сестра страдает, но ничего не может с этим поделать.

***</p>

Когда Латифа уснула, Жади тихо вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь, после чего быстро проверила дочь в детской и направилась в спальню, где жили они с Лукасом, чтобы исполнить просьбу кузины и позвонить родственникам. Она сама не была уверена, каково ей будет разговаривать с дядей, поймёт ли он, с какой целью она звонит, но обязана была это сделать ради сестры. Если трубку возьмёт дядя Али или Зорайде, ей повезёт, иначе придётся найти другой способ связаться с ними, может даже придётся ехать в район, где живёт Мохаммед, чтобы застать Зорайде, которая уже всё передаст дяде Али. Марокканка тяжело вздохнула, набирая номер, а после нескольких гудков на звонок ответил мужской голос, принадлежащий по видимому молодому человеку, но вовсе не Мохаммеду.

– Алло? Говорите, вы меня слышите?— повторял парень на той стороне провода.

Жади быстро бросила трубку, понимая, кто именно мог ответить на звонок в доме Мохаммеда. Ей определённо не стоило говорить по телефону с Саидом. Девушка иногда думала, что глупо так бояться брата Мохаммеда, который наверняка давно её забыл, но настолько привыкла опасаться этого человека, что не могла избавиться от ощущения опасности, стоило услышать его голос. Вероятно, если бы она увидела теперь Саида, поняла бы, что её опасения беспочвенны, но рисковать не хотелось, тем больше не хотелось, чтобы её муж пересекался с парнем, который по воле её дяди был женихом Жади. Не зря же Зорайде предупреждала, что им нужно опасаться Саида! Мало ли что придёт в голову обиженному восточному человеку?

— Жади? – в комнате появился Лукас, но девушка настолько задумалась до этого, что не услышала звук его шагов и даже вздрогнула, внезапно услышав голос позади, будто каким-то образом Саид мог появиться прямо у неё за спиной.— Ты в порядке, Жади?– встревоженно спросил он.— Ты с кем-то говорила по телефону?

– Это ты, Лукас,— вздохнула с облегчением брюнетка.— С чего ты взял, что я с кем-то разговаривала?

– У тебя в руках телефон,— заметил её муж, указывая на трубку, которую она и правда продолжала сжимать настолько сильно, что даже костяшки пальцев побелели, да и выглядела она очень бледной,— и ты выглядишь, будто увидела привидение.

– Обычно жёнам не нравится, когда мужья говорят, что они плохо выглядят,— после небольшой паузы заметила Жади с ноткой веселья, не признавая, что вправду чем-то обеспокоена, она поцеловала мужа в щёку и открыла шкаф, вытаскивая оттуда ночную рубашку.

– Жади,— Лукас покачал головой,— что происходит? Серьёзно, мне нужно знать... Иветти сказала, что твоя сестра развелась с мужем. Это правда? Что между ними случилось?

Девушка тяжело вздохнула и рухнула на кровать, закрывая лицо руками, а когда её муж сел рядом, просто кивнула, устало уткнувшись ему в грудь.

— Лукас, всё так сложно. Но это правда, Латифа развелась с мужем, вернее это он произнёс слова развода. Мохаммед узнал, что она помогла Назире забрать её паспорт из его сейфа, и развёлся с ней. И он думает, что это я устроила этот бунт около его дома, считает, что я подкупила соседей и полицию, и естественно винит Латифу в том, что её сестра ”гнилой плод”.

– Что? Гнилой плод?— возмутился парень.— Твой зять слишком много себе позволяет! Серьёзно, он ожидал, что насильно удерживая сестру в доме, устроив в жилом районе маленькую тюрьму с решётками и забитыми окнами, не вызовет возмущение общественности? Не странно, что его осудили, правда я не ожидал такого ажиотажа, признаться честно...

— Это дона Жура, хозяйка одного небольшого бара в Сан-Криштоване, как я поняла, она категорически против насилия над женщинами,— хмыкнула Жади,— я даже записала на кассету повтор новостей.

— Жади,— усмехнулся парень, примерно чего-то такого и ожидающий от жены, которая никогда не любила своего зятя, и судя по всему нелюбовь была вполне взаимной с обоих сторон.— Но что с твоей сестрой? Её бывший выгнал её из дома, или она сама ушла? Её будут искать? Мне неловко спрашивать, но и правда нужно быть готовыми, на случай, если другие ваши родственники завтра появятся здесь и начнут требовать с ней встречи. Как тогда действовать?— он сделал паузу, прежде чем задать другой вопрос.— Что у неё с лицом? Неужели этот человек её побил? Я бы никогда в это не поверил, я ведь был на их свадьбе, он на первый взгляд казался скромным человеком, совсем не склонным к агрессии!

– Часто самые скромные люди бывают склонными к агрессии, зря ты не читал те психологические журналы, которые я начала выписывать, там пишут много интересного!— заметила девушка, тем не менее, несмотря на то, что не любила Мохаммеда, она не стала вешать на него того, чего он не делал.— Но на этот раз ты прав, Мохаммед не бил Латифу. Это сделал его родственник дядя Абдул, а Мохаммед был там и его не остановил, потому я считаю, что он виноват не меньше!

– Тот седой старик?– не поверил Лукас.— Но почему он это сделал?— откровенно говоря, парень очень удивлялся, когда слышал рассказы жены про некоторых её родственников, с трудом мог поверить, что люди могут жить в современном мире, как в средние века.

– Он не настолько стар, просто ведёт несколько аскетичный образ жизни, от того и выглядит несколько старше своих лет. По крайней мере у него достаточно сил, чтобы поднимать руки на женщин! А сделал он это, потому что считает, что женщина бесправный верблюд, а мужчина — бедуин, который должен управлять стадом! Когда верблюд начинает проявлять недовольство, его нужно унять силой, иначе муж не бедуин и заслуживает порицания! Он думает, что Латифа обязана была слушать любые обвинения Мохаммеда и умолять его о прощении на коленях, а не пытаться себя защитить!– со злостью рассказывала Жади.— А теперь Латифа хочет вернуться туда, потому что думает, что Мохаммед её судьба, раз оказалось, что она ждёт от него ребёнка! Она не решится развестись с ним по местным законам, а в Марокко обычаи совсем другие! Если Мохаммед не захочет принять Латифу обратно, он дождётся родов и заберёт своего ребёнка, Латифа никогда его не увидит!

– Жади, честно говоря, я иногда не могу поверить своим ушам, когда ты рассказываешь подобное...— поразился её муж.– Но она может развестись по местным законам, здесь же не Марокко. У меня есть один знакомый, он очень хороший адвокат по этому профилю, я уверен, что он выиграет это дело. Закон обычно на стороне матери в вопросах опеки.

– Она не хочет доводить до этого! — раздражённо ответила Жади.— На нашей родине это вызовет большое порицание и она считает себя виноватой перед Мохаммедом. Я чувствую себя такой беспомощной! Моя сестра собирается сделать огромную ошибку, возвращаясь к Мохаммеду, я в этом уверена! Но она взяла с меня клятву, что я не стану вмешиваться в это дело! Латифа хочет посоветоваться с дядей Али и поступить, как он посоветует. Потому я и держала телефон, я пыталась дозвониться в дом Мохаммеда, чтобы поговорить с дядей по просьбе Латифы, но не дозвонилась,— немного слукавила Жади,– я завтра попробую ещё раз.

– Но ты же не можешь насильно её заставить не возвращаться к мужу, если она этого хочет?— рассудил Лукас.— Наверное, твой дядя будет действовать в её интересах и он хорошо разбирается в обычаях. Он же не станет поддерживать, если над ней будут издеваться или как-то ущемлять, правда?

— Дядя Али правда поможет Латифе. Думаю, он сделает всё возможное, чтобы уладить конфликт и не допустить развода. Это только первый развод, муж может передумать и забрать свои слова обратно. Но,— девушка тяжело вздохнула,— я не могу смириться с тем, что она туда вернётся, в случае чего мне будет трудно ей помочь, я просто не узнаю, если Мохаммед захочет закрыть её в комнате или отключить телефон, да что угодно! Вернувшись в дом мужа, она уже не заберёт ребёнка! Вдруг он захочет увезти её в Фес? Там закон уже будет на стороне Мохаммеда!

— Тогда ещё раз поговори с Латифой,— посоветовал ей парень.— Но если она будет упорствовать и захочет уйти к мужу...

– Да, я знаю, что не смогу её остановить. Моя сестра очень нежная девушка, но упрямая, если она что-то себе решит, уже не отступит, пока сама не передумает.

— В этом вы с ней похожи...

— Это точно, должны же мы в чём-то быть похожи,— усмехнулась Жади, обхватив его лицо, она мягко прижалась к губам мужа.— Я так устала, Лукас... Постоянно что-то случается.

– Затишье всегда бывает перед бурей, а буря рано или поздно проходит. Всё будет хорошо, Жади.

— Я очень надеюсь.

***</p>

Феррас-старший сидел в глубоком кресле в своей спальне, задумавшись о чём-то в полутьме комнаты, разбавленной только парой ламп, излучающих мягкий свет, его пиджак был брошен на спинку стула, а галстук распущен, стрелки наручных часов, брошенных на комод, указывали время близкое к полуночи. Вскоре в комнату вошла женщина, поставив на комод радио няню и нажав нужную кнопку, она вытащила заколку из причёски, рассыпав светлые волны волос по спине, после чего подошла к задумчивому жениху, обнимая его за шею со спины:

– О чём ты думаешь?— тихо поинтересовалась она, дождавшись когда он обратит на неё внимание, привычно целуя в губы.

– Думаю о том, что готовит новый день,— ответил Феррас после небольшой паузы,– боюсь, что появление этой девочки в доме может принести нам немало проблем.

— Ты про сестру Жади? С чего ты взял, что будут проблемы?– спросила таки Иветти, хотя знала от Жади, что проблемы вправду могут быть. Она до сих пор не забыла рассказы подруги о возможной мести бывшего жениха Жади, как даже боялась подходить к двери, опасаясь, что там ждёт молодой араб с кинжалом, настроенный убить бросившую его невесту и её нынешнего жениха!

— Потому что восточные люди совсем другие, Иветти,— объяснил он свои опасения,– особенно мужчины, у них другие обычаи и менталитет, они иначе устроены, я знаю, потому что часто веду дела с иностранцами. Даже если девушка вправду в разводе, существует много различных нюансов, полагаю, что её муж всё равно будет её искать, а вместе с ним и целый восточный клан. Если наши восточные партнёры узнают, что мы замешаны в таких конфликтах, наша компания может потерять огромные деньги, это очень не кстати в период кризиса...

– А разве никого не смутит, если ты решишь выгнать бедную девочку, чтобы сохранить свои сделки?— явные нотки неодобрения окрасили голос женщины.— Бедняжка была в таком состоянии, она явно не из-за хорошей жизни сбежала из дома!

– И ты туда же,— вздохнул Леонидас,— я не предлагаю никого выгонять, я хочу понять только, как можно скрыть подробности от общественности, это очень важно, чтобы арабы не подняли скандал. Но если я скажу об этом Лукасу или его жене, они наверное тоже решат, что я думаю только о деньгах! Только куда мы все пойдём, если я тоже не буду думать о рисках и компания разорится из-за этого?

– Львеночек, я просто говорю, что будет неправильно оставить девушку без защиты, тем более она сестра Жади, тётя Мел, не чужой человек. Но я не сомневалась, что ты примешь правильное решение,– мягко заметила блондинка, целуя его в щеку, что смягчило настроение мужчины,— я всегда в тебя верю. Не беспокойся так сильно, ничего плохого не случится.

– Твоими бы словами, Иветти,— вздохнул отец Лукаса.— Иди сюда,— он мягко потянул её ближе, так что вскоре она уже сидела у него на коленях, обращая наконец внимание на время на часах.— Где ты была так долго?

— Я была в детской. Где же ещё?– женщина устало потянулась, опустив голову на его плечо, прикрывая глаза.– Наша девочка такая беспокойная, пока я сижу рядом, она спит, но стоит только пойти к выходу, как она просыпается и начинает плакать. Уже такая ревнивая, хочет чтобы на неё постоянно обращали внимание.

— В кого бы?— проворчал мужчина, улыбаясь, когда вспоминал про маленькую дочь, тем не менее он тоже успел заметить, как устаёт с ребёнком мать его дочери.— Пора нанять вторую няню, раз няня моей внучки не справляется сразу с двумя детьми, хотя я готов был доплатить ей жалование. Не пойму, чем тебе не понравилась девушка, которую прислали из агентства, у неё было отличное резюме.