Глава 7 (1/2)
В воскресенье Гермиона проснулась не самым приятным образом: затёкшие мышцы шеи спровоцировали боль в голове, а рот был словно наполнен сухим песком. Грейнджер неловко заворочалась на кровати, пытаясь принять удобную позу, и с удивлением осознала, что на ней по-прежнему были надеты джинсы и кофта. Видимо, виски и обилие новостей полностью лишили её сил, раз она не смогла переодеться в пижаму и выпить антипохмельное зелье перед сном. Тяжело вздохнув, Гермиона перевернулась на правый бок, а затем тихой ойкнула и открыла глаза, когда поняла, что её рука уперлась во что-то мягкое и непонятное. Оказалось, что это был Гарри, тихой спящий на второй половине кровати тоже в джинсах, но хотя бы без свитера. Гермиона зажмурила глаза, которым было тяжело привыкнуть к свету (шторы перед сном тоже так никто и не закрыл), и помассировала виски, параллельно восстанавливая события вчерашней ночи. После того, как Иаков отправился в общину, они какое-то время оставались в кабинете Гарри. В дело пошёл «Огден» из рабочих запасов аврора Поттера, к которому не оказалось приличной закуски. Затем они совершили краткий визит к Падме, и та рассказала про состояние Симуса. Наконец, где-то в районе полпервого Гарри с Гермионой вернулись домой, но вместо отдыха сразу расположились в гостевой спальне, ещё раз обсудив все открывшиеся факты про общину Иакова. Джинни уже спала, поэтому разговор затянулся надолго, и в три часа ночи Гарри предложил принять «снотворное». Гермиона не особо и соглашалась, но друг проявил небывалую ловкость, и ухитрился вернуться в свой кабинет за начатой бутылкой виски в рекордно короткий срок. Дальше воспоминания становились не такими чёткими. Вздохнув, Гермиона перевернулась уже на левый бок и нащупала рукой палочку. Слегка приподнявшись, она нацелилась на сумку и прошептала:
— Акцио, обезболивающее. Акцио, два антипохмельных зелья
Молния сумки открылась, а из её недр вылетели три небольших флакончика. Несмотря на то, что война давно закончилась, привычка носить с собой всё самое необходимое осталась. Только если раньше запасы состояли в основном из заживляющих и восстанавливающих зелий, то теперь выбор был гораздо проще.
Неуклюже поймав флакончики, Гермиона перевела палочку на пустой стакан воды, стоящий на тумбочке, и вновь прошептала:
— Аугуаменти.
Стакан тут же наполнился водой. Гермиона открыла сначала флакончик с обезболивающим и выпила слегка сладковатую сиреневую жидкость. Затем пришёл черед горького антипохмельного зелья. Выпив и его, Гермиона поморщилась и потянулась к стакану воды.
— Ммм, — пробурчал Гарри за её спиной и заворочался.
— Возьми, — Гермиона протянула ему оставшийся флакончик с антипохмельным и вновь наполнила стакан.
Гарри тяжело вздохнул, с трудом раскрыл глаза и принял флакончик.
— Неплохая вечеринка вышла, правда? — пробормотал он, выпивая зелье залпом. — Спасибо.
— Не то слово, — ответила Гермиона и подала теперь стакан с водой. Затем она встала, нашла свою пижаму и обернулась. — Закрой глаза.
— Да я вообще ничего видеть не могу, — простонал Гарри, но всё же взял подушку и накрыл ей лицо. Гермиона быстро переоделась в шорты и майку, задернула шторы и вернулась в кровать. Гарри что-то неразборчиво пробурчал в подушку.
— Ничего не поняла, — ответила Гермиона, с облегчением чувствуя, как отступает и боль, и общее недомогание от алкоголя.
— Я говорю, ты не будешь против, если я останусь тут? Джин не любит меня в таком виде, — ответил Гарри, убрав подушку от лица и начав стягивать джинсы. — Можем увеличить кровать, либо я даже постараюсь трансфигурировать тот уродливый стул.
— Забей, — ответила Гермиона, постепенно погружаясь в сон. — Я жила с тобой в палатке год, ты ничем меня не удивишь. Да и в трансфигурации ты никогда не был силён.
Гарри чуть не упал с кровати, пытаясь снять джинсы, но всё же смог справиться с этой задачей и отправил штаны на пол.
— Ты моё спасение, Герм, — пробормотал он, ставя флакончик на тумбу со своей стороны, и вытянулся на кровати.
— Угу, — кивнула Гермиона.
Она уже практически заснула, как услышала лёгкий скрип двери. Наверное, Живоглот услышал её голос и понадеялся на внеплановый завтрак. «Ну уже нет, Глотик, маме не до того», — вяло подумала Гермиона и наконец-то отправилась навстречу к Морфею.
Проснувшись во второй раз, Гермиона обнаружила, что Гарри заменил Живоглот, нахально занявший вторую подушку. Грейнджер почесала кота за ушком, а затем перевернулась набок и взяла в руки часы. Стрелка застыла на уровне цифры «одиннадцать», и Гермиона удовлетворённо вздохнула: всё-таки «обезболивающее» от аврора Поттера в сочетании с другими средствами возымело свой эффект, и большую часть ночи она провела без кошмаров. Главное, больше не злоупотреблять таким способом.
Гермиона лениво встала с кровати, переоделась в спортивный костюм и отправилась вниз, заинтригованная звоном посуды. Открывшаяся перед ней картина была потрясающей в свой исключительности: Гарри стоял у плиты и сосредоточенно следил за яичницей. Параллельно, судя по запаху, варились сосиски.
— Ты умеешь готовить? — спросила она вместо приветствия и взмахнула палочкой над туркой.
— Предпочитаю проводить выходные без Кикимера, — ответил Гарри и потянулся за лопаткой, чтобы переложить яичницу на тарелки. Гермиона тем временем наблюдала, как кофе самостоятельно варится в турке. Гарри добавил к яичнице сварившиеся сосиски, а затем отлевитировал тарелки вместе с приборами на стол. Гермиона ещё раз взмахнула палочкой и отправила вдогонку чашки.
— А где Джин? — спросила она, заметив, что тарелок было всего две.
— Сбежала в «Нору» — ответил Гарри, щедро посыпая свою порцию яичницы молотым перцем.
— Сбежала? — переспросила Гермиона.
— Да. Она проснулась утром, увидела, что меня нет, а затем услышала голоса в твоей комнате. Заглянула — а там я в трусах и ты в пижаме на одной кровати. Ну а дальше истерика, слёзы и швыряние предметов.
Гермиона так и замерла с куском сосиски на вилке. Непонятно, что поражало больше: реакция Джинни или абсолютно спокойный тон Гарри.
— Но я ничего не слышала и ко мне никто не заходил.
— Естественно, я ведь заблокировал твою дверь и заглушил все звуки. Мало тебе своих психов вперемешку с вампирами, так тут ещё и разъярённая Джинни. Стоит признать, мои действия взбесили её ещё больше. Она даже успела кинуть мне обвинения, что всю историю с угрозами я придумал, что оправдать наш с тобой секс на фамильных простынях семьи Блэк за её спиной. Вальбурге такое бы и не приснилось в самых страшных кошмарах.
Гермиона отодвинула от себя тарелку и уставилась на Гарри.
— Гарри, я знаю тебя кучу лет, причём, и не с самых лучших сторон, ты мне почти как…
— … брат, а ты мне как сестра, и любые отношения между нами выглядели бы странно, — закончил за неё Гарри и отпил кофе. — Всё так Герм, и Джинни прекрасно про это знает. Не принимай близко к сердцу, твоей вины тут нет. У нас и так всё плохо последние месяцев восемь.
— Из-за чего?
Гарри задумчиво прожевал яичницу, после чего тоже отложил приборы в сторону.
— На самом деле, моя работа вообще не предполагает отношений. По иронии судьбы, именно ты и поймёшь меня лучше всех. Сколько часов переработок у тебя накопилось за прошлый год?
— О, — отозвалась Гермиона, — хватило бы на полноценный отпуск трёх сотрудников.
— Аналогично, если не хуже, — сказал Гарри. — У меня были дни, когда я в прямом смысле жил на работе: спал в кабинете, заказывал еду в столовой или звал Кикимера, принимал там же душ, а затем шёл в соседнюю комнату для совещаний. Естественно, никакой девушке, по крайней мере той, которая живёт вне этой системы, такой расклад не понравится. Добавь к этому личные проблемы Джинни, когда она сама не могла найти работу. Ты этого не знаешь, но она ведь страшно завидовала и тебе, и Падме.
— Завидовала чему? — усмехнулась Гермиона. — Переработкам и постоянной бумажной волоките? Или производственным травмам Падмы, когда у неё взрывались экспериментальные зелья?
— Тому, что вы нашли своё дело и успешно в нём реализуетесь. А Джинни так и не стала надеждой квиддича, не проявила талантов управленца в семейном бизнесе, и в итоге занимается составлением тренировок для тех, кто действительно имеет талант в квиддиче.
— Но…
— Иногда мне кажется, — продолжил Гарри, не обратив внимание на её попытку вставить слово, — что сотрудники Министерства могут строить отношения только с другими сотрудниками Министерства. Ну или с целителями Мунго, которые тоже сутками пропадают в своих отделениях. Мои проблемы не уникальны, вон, Роджер тоже страдает с Чжоу. Коллинз развёлся с первой женой-домохозяйкой и женился на ведьме из отдела международных отношений, с кем познакомился во время сопровождения делегации из Ганы. Да и ты разве не променяла Рона на Финнигана по этой же причине?
Гермиона вздохнула, ощутив укол совести из-за расставания с Роном. Отчасти в словах Гарри была правда, так как недостижимый идеал Молли Уизли, посвятившей себя целиком и полностью детям, и стал камнем преткновения между парой. Рон не понимал энтузиазма Гермионы насчёт работы, злился, когда она проверяла корреспонденцию по утрам субботы и слишком часто в последний год их отношений поднимал вопрос о детях. Симус же сам сутками сидел в своём международном совете по выработке торговых стандартов, бесконечно мотался по командировкам и разорвал отношения с Парвати Патил из-за слишком настойчивых намёков последней на свадьбу. Парвати впала в депрессию и уехала к родственникам, а судьбой Симуса занялась прагматичная Падма, которая разглядела в нём, по сути, и себя в том числе. Парвати всё равно бы нашли подходящего мужа многочисленные родственники, а Падма, сама отчаянно сражавшаяся за своё право на карьеру, решила пристроить Финнигана в подходящие руки.
— Я действительно понимаю тебя, Гарри, — признала Гермиона и вернулась к завтраку. — Но ты и Джинни…
— Знаю, «вместе со школы», «столько всего пережили», «а она тебя ждала» и так далее, — Гарри устало взлохматил свои и так взъерошенные волосы. — Не знаю, Герм. Конечно, я к ней привязан. Но всё как-то так тяжело и сложно, что иногда я даже не понимаю, стоит ли мучаться всем. Но сегодня всё равно отправлюсь в «Нору» за ней. Правда, вечером, после того, как выясню, что Малфой делал в Министерстве.
— Гарри, сегодня воскресенье, это говорю тебе я. И кстати, вы обнаружили что-нибудь интересного в списке посетителей?
— Сегодня воскресенье, Герм, и я скажу тебе про это позже, так и быть, — ухмыльнулся Гарри, но затем быстро стал серьёзным. — Увы, список нам пока ничего не дал. Будем отрабатывать другую версию. По Малфою мне надо кое-что проверить, но сначала в душ.
Гарри отправил посуду мыться, махнул Гермионе рукой и отправился в ванную. Гермиона прикусила губу, чувствуя, как тревога возвращается на своё место. Единственным способом смягчить её было какое-нибудь занятие, поэтому Гермиона взяла себя в руки, налила ещё кофе и направилась к себе в комнату.
Первым делом она вручную застелила кровать, слегка прибралась и разложила все вещи по своим местам. Затем Гермиона открыла объемную сумку с книгами, которые она предусмотрительно взяла из отдела, и отлевитировала содержимое на письменный стол. Конечно, было глупо надеяться, что описание проклятия встретится в первой попавшейся книге, но попытаться всё равно стоило. Грейнджер по-прежнему оставалась верна своему школьному правилу: сначала пытаешься решить вопрос сама, и только в случае неудачи обращаешься к другим. Поэтому она устроилась поудобнее на стуле, разложила увесистые тома в хронологическом порядке и приступила к процессу.
Через полтора часа Гермиона со вздохом отложила в сторону труд Мирослава Любянича «Особенности вампирической магии». Несмотря на то, что чуть ли не каждый год выходило то или иное пособие, в котором авторы пытались разобраться с загадочными существами, круг вопросов и тем оставался практически неизменным. Наваждение, умение принимать человеческий облик, описание внешних характеристик, реакции (точнее, их отсутствие) на чеснок, серебро, осину и солнечный свет — всё это повторялось из книги в книгу, лишь периодически дополняясь незначительными деталями. Вампиры, веками жившие вдали от людей, по-прежнему неохотно шли на контакт и тщательно оберегали свою историю и магию от посторонних. Когда-то именно этот факт для Гермионы и стал решающим при выборе направления работы, ведь тяга к новому, неизвестному и до сих пор не разгаданному была её отличительной чертой. Но именно сейчас Грейнджер пожалела, что не стала специалистом по русалкам или тем же кентаврам. Она раздражённо постучала ручкой по столу и прикусила губу, пытаясь составить план дальнейших действий. Судя по всему, выход был только один.
***</p>