Часть III. Личное о ней (1/2)
Утро следующего дня выдалось дивным. Проснувшись с первыми лучами солнца, Хюррем прошлась по особняку, любуясь видами из окон на морскую гладь пролива в легком тумане, и вышла в сад.
Все вокруг было окутано тишиной, а нежно-розовый рассвет красил зелень в теплый цвета. Прогуливаясь среди экзотических растений, Хюррем вдыхала свежий южный воздух, пропитанный ароматами цветов. Девушка буквально чувствовала его вкус на языке. Как же ей не хватало этого при жизни в северном мегаполисе…
Так Хюррем блуждала около часа, незаметно для себя дойдя до ручья в глубине сада, и только тогда вспомнила, что должна собираться на пикник с Гюльнихаль.
— Доброе утро, Хюррем, мы тебя везде искали, — воскликнула брюнетка, когда Хюррем прошла в гостиную, где были Гюльфем с дочерью.
— Я немного прогулялась и потеряла счет времени, — ответила рыжеволосая, присаживаясь на диван.
— Будешь завтракать? — заботливо спросила Гюльфем. Она чувствовала себя несколько виноватой, что ее муж не виделся с дочерью больше двух лет, потому ей хотелось наладить с ней отношения, чтобы в будущем избежать подобного.
— Нет, я пока не голодна, оставлю место в желудке для пикника, — произнесла Хюррем, вызывая смех брюнетки.
— Это правильно. Девочки тебя не отпустят, пока ты не попробуешь все, что они наготовили, — сказала она шутливом тоном, но было понятно, что она совсем не шутит.
Уже через час девушки ехали в машине в сторону озера, во весь голос подпевая за радио и весело смеясь. Добравшись до места минут за пятнадцать, они взяли корзинки и, оставив машину на обочине, отправились вглубь рощи, пройдя которую, вышли к песчаному берегу возле отвесной каменной скалы. Хюррем с первого взгляда влюбилась в этот живописный уголок, спрятанный от посторонних глаз.
Здесь их уже ждали две девушки. Расстелив плед почти у самой воды, они устроились на нем с листами бумаги и вырисовывали что-то причудливое.
— Девчонки, привет! — воскликнула Гюльнихаль и начала махать рукой, приветствуя своих подруг.
— Мы вас уже заждались, — поднявшись, с улыбкой ответила девушка со светлыми волосами до плеч.
— Хюррем, это Назлы и Нигяр, — представила всех Гюльнихаль.
— Привет, что вы рисуете? — поинтересовалась рыжеволосая, разглядывая оставленные на пледе рисунки.
— Это орнаменты для моего дизайн-проекта. Он будет размещен на акцентной стене и объединит в себе всю цветовую палитру интерьера, — пояснила Нигяр.
Душа Хюррем всегда тянулась в творческим людям, потому как она и сама была слегка не от этого мира. Пока ее родители хотели видеть в ней серьезного специалиста, она брала в руку кисть и могла целый день просидеть за мольбертом, воспроизводя на бумаге яркие образы из своих мыслей и воспоминаний. Поэтому рыжеволосая быстро нашла язык с новыми знакомыми. Они несколько часов говорили обо всем на свете, уплетая турецкие вкусности, Хюррем даже поделилась своими идеями для орнамента, а ближе к закату Нигяр достала фотоаппарат.
— Можно я запечатлю несколько кадров с тобой? — обратилась она к Хюррем, на что девушка не задумываясь согласилась.
***</p>
Прошло несколько дней с того чудесного пикника на озере. Все это время Хюррем просидела за документами, кропотливо изучая данные проведенных исследований по месторождениям драгоценных камней. Все говорило о том, что выработка самоцветов потребует серьезных издержек, и потянуть такой проект компания не сможет. Однако Хюррем помнила, что еще ее дедушка возлагал большие надежды на этих шахты и не понимала, откуда могли взяться такие цифры.
Поразмыслив, девушка решила отправиться в архив на поиски документов 25-летней давности и провела там всю ночь. Ранним утром, когда ее отец приехал в холдинг, ему сообщили что его дочь не покидала офис. Отправившись на поиски по истории использования карточки доступа, Эмир-бей обнаружил девушку, спящей лицом на столе в дальнем углу архива в окружении стопок документов. Ласково улыбнувшись, мужчина вышел из помещение и вернулся с кофе и шоколадкой.
Восхитительный карамельный аромат распространился по архиву, и эффект не заставил себя ждать. Глубоко вздохнув и пролепетав что-то неразборчивое, Хюррем приподняла голову и протерла глаза.
— Ммм… папа?
— Доброе утро, соня, завтрак подан.
— Ты знаешь, как привести меня в чувство, — произнесла девушка, вдыхая сладкий аромат и широко улыбаясь.
— Удовлетворишь мое любопытство?
— Пока рассказывать особо нечего, но мне нужно съездить на шахты и взять пробы.
— Информации из отчетов недостаточно?
— Достаточно. Но они не сходятся с этим, — многозначительно сказал Хюррем, передав отцу старые исследования, — я всю ночь искала эти документы, уже и не надеялась, что они сохранились. Но нам повезло, — добавила она довольно, уплетая шоколад, который помог ей окончательно проснуться.
— Расхождения значительные?
— Ага. Конечно, можно предположить, что старая экспертиза ошибочна. Все-таки я не представляю, как все три независимые компании предоставили ложные данные. Но чтобы узнать наверняка, хочу взять собственные пробы. Исследования займут около трех недель, мы успеем все узнать как раз к тендеру, — рассуждала Хюррем, пока ее отец ушел в глубокие раздумья. Наблюдая за его серьезным лицом, девушка решила поднять еще одну тему, — помнишь, в первый день ты сказал, что можешь доверять только мне? Ты говорил буквально?
После этих слов мужчину глубоко вздохнул и провел рукой по лицу.
— У меня есть подозрения. И если это так, DN Group могли знать о заказе всех экспертиз и подделать документы. До Айдына 400 миль, думаю, тебе лучше слетать.
— Я поеду на машине, авиабилеты можно отследить. Не нужно, чтобы кто-то знал, где я. Скажи, что мне пришлось на некоторое время вернуться в Москву, — произнесла Хюррем, когда ей в голову пришла интересная мысль, — и мы можем попытаться вывести крота на чистую воду…
Тем временем в офисе конкурентов двое совладельцев компании DN Group обсуждали сложившуюся ситуацию.
— Через неделю будет тендер на добычу золота. Он подходит Озкан холдингу по мощностям, но мы потеряем как минимум миллион, если закусимся за него. Еще полгода таких игр, Ибрагим, и нас самих признают банкротами, — серьезно проговорил Сулейман, просматривая документы.
— Мне не нужно об этом напоминать.
— Есть идеи, как додавить их в сжатые сроки? В планах было, что Озкан сдастся через полгода. А мы возимся год. Эта затяжная война нам не по карману.
— Они уже на пределе. Я выясняю, почему они тянут.
— Я к тому, что это последний тендер, который мы можем позволить себе слить.
— Хочешь отступить? — хотя Ибрагим и сам понимал, что игра принимает опасный поворот, но это пробуждало в нем лишь больше азарта.
— В отличии от тебя, я обращаю внимание на цифры в отчетах. И они не радуют. Идея была стоящей, но не вышло. Нужно уметь вовремя останавливаться, — произнес Сулейман, пытаясь образумить своего друга. Он прекрасно знал, как Ибрагим не любит проигрывать, потому до последнего откладывал этот разговор, но так серьезно рисковать ради его амбиций не собирался, — что с той девчонкой, его дочерью?
— Она все время проводит в отеле и офисе. Полагаю, занята тем, для чего он ее пригласил, — отрешенно ответил мужчина, постукивая ручкой по столу, пока разум начал воспроизводить приятные воспоминания, связанные с ней. Сулейман же решил поподробнее узнать об их новой проблеме.
— Какая у нее специализация?
— Ничего необычного. Я изучил всю ее биографию вдоль и поперек, ничего узконаправленного там нет.
— Может обыскать номер в отеле?
— Уже. По нулям. Она выезжает лишь в офис и видимо все берет с собой, в номере только личные вещи, никаких документов.
— Можно подлить снотворного и пробраться ночью, — задумчиво произнес Сулейман, вызвав тихий смех Ибрагима. Из них двоих обычно он отвечал за проворачивание подобного, на Сулеймане же были официальные решения и поддержка имиджа компании.
— Когда ты стал сторонником таких методов? — уточнил Ибрагим, слегка удивленный подобным предложением друга.
— Когда теряешь 30 миллион, все способы подходят.
— Отель дорогой, слишком рискованно. Я думаю выманить ее, скажем, на ужин. Все останется в номере, и можно будет проконтролировать время ее возвращения.
— Уверен, что согласится?
— Обижаешь.