Портал (2/2)

— Где-то на дня два, — непринуждённо ответил маг. Он без слов понял, что Нюся боится оставаться одной хозяйкой в доме, где есть гости, но показать этого страха не хочет, особенно перед той, что спасла её когда-то. Ох и влетит же ему от родителей, когда он вернётся домой спустя целых двое суток в части мира, которая принадлежит людям. Людям... Да. Он не понимает, почему маги отделяют себя от них. Неужто только потому, что живут дольше и умирают только в определённый возраст, если не вмешается магия? Смотря на маленькую, такую счастливую и искреннюю девочку рядом с ним, наблюдая за людьми вокруг, вспоминая поступок Алёны и то, как её описывала Нюся, а затем вспоминая магов Аэдеса... Люди ничем не хуже них. Они все одинаковые. Они все люди.

— Пойдёмте в мой дом! Переносуете у меня, все вместе! — Нюся подпрыгнула и прижала маленькие кулачки к груди, радуясь своей идее.

— Но как же мы можем... — Яша прикрыл рот рукой, показывая удивление и отторжение подобному, как любой порядочный парень того времени и мира. — Так нельзя!

— Почему же нельзя? Ещё как можно! — топнула ножкой Нюся. — Я – хозяйка и я решаю, шо можно в моём доме, а шо нельзя! — она важно подняла голову и тряхнула копной спутанных волос, пытаясь принять серьёзное выражение лица, как это делала её мать, когда отец ей перечил.

— Но что же скажут твои родители? — нахмурился Яша, боясь, что его честь пошатнётся после этого дня. Известное дело, тогда своим честным именем дорожили больше.

— Они уехали в город на пару дней, в избе только баб-Химка и та неходясая. Идёмте, я сказала! — и Нюся развернулась, направившись важной походкой в сторону двора, то есть совершенно противоположную той, куда упали наши герои.

Делать было нечего. Спорить с ней бесполезно, видно сразу. Так что они направились за ней, пока Томми, только выйдя из раздумий, открыл глаза и спохватился, догоняя подругу. Солнце уже было высоко. Из Шушар только что ушли никого не найдящие фавориты. На часах пробило двенадцать дня. Порог кабака переступил немец.

Дойдя до конца обоих зданий, они свернули в сторону сарая. Чуть поодаль стояла покосившаяся изба, судя по всему построенная этой семьёй ещё поколения четыре назад. Молодая трава, разросшаяся даже в огороде (которым, по-видимому, занимался отец, находящийся в отъезде) слева от дома, хрустела под ногами. С крыши слетела ветка и ударила Коннера по носу, отчего жеребец фыркнул и привлёк внимание Томми и Нюси.

— Тосно, конь! Его сросно нужно в стойло! — воскликнула Нюся. Она кинулась к Коннеру, но вдруг отскочила назад. — А как же? Как же его вести-то? — Нюся что-то тараторила себе под нос, причитая.

— А никак. Он сам пойдёт. — Алёна положила руку на плечо девочке. Жеребец, понимая человеческую речь, утвердительно кивнул. — Ты только покажи ему, где стойло. — улыбнулась Алёна. Нюся, разговаривая с Коннером, словно с ребёнком, повела его обратно к сараю. Когда она открывала дверь и заходила туда вместе с конём, то Алёна не сдержала смешок, а Яша улыбку. Кайрос и Томми же не обратили никакого внимания на то, что лошадь в стойле тоже была без уздечки.

Когда они переступили порог дома, то, как только Алёна разобрала сумку, Нюся сразу же отобрала её, сказав, что та слишком грязная и её надо мыть. Впрочем, девочка была права.

— Ох, и да, — выглянула Нюся из дверного проёма в комнату. — В комнате справа – моя бабушка Химка. Она сужих не любит, поэтому не попадайтесь ей на глаза. В остальном можете сувствовать себя как дома. Плащ можно повесить на ту палку! — в конце обратилась она к Кайрос. Ах эта прекрасная детская пора: ни предрассудков, ни ненависти... Чудесно! Яша ходил, рассматривал скудно обустроенную избу с тремя различными дверными проходами, не считая входного: внизу, прямо в сенях, спуск в погреб (почему-то находящийся не в сарае) под той самой палкой, на которой теперь висит красный плащ Кайрос, слева просторная комната с печкой, двумя скамейками, столом, бочкой с водой и разными травами, подвешенными сверху, а справа дверной проём завешанный белым платком. Было слышно, как Нюся полоскала в бочке с водой сумку Алёны.

«Вот и нужно же ей это...» — подумала Маленкова, сворачивая с девочке. Кайрос же решила сесть на скамью.

Тем временем, стоящий в стойле Коннер, изучал всё вокруг себя, жуя и обнюхивая то, до чего можно было дотянуться. Один раз даже наткнулся на хвост старой клячи, стоящей рядом, за что чуть не получил копытом в морду. Когда предметы закончились, он задумался. Теперь Алёна ему больше не кажется такой холодной и жестокой, как раньше. Конечно, Коннер при первом знакомстве ещё заметил, что та очень дорожит подругой, но совершенно не мог представить себе такую милую и добрую Алёну. Если бы кони умели улыбаться, то сейчас бы Коннер непременно сделал бы это. Алёна ему несомненно начинает нравиться.

Нюся достала горшочек из печи, чуть было не уронив. Благо, Алёна вовремя подоспела и подхватила тяжёлый ухват. Каша была разложена всем. Маленкова, съев уже третью ложку, вдруг задалась вопросом.

— Кайрос, — шепнула она рядом сидящей. — а что едят русалы? Как думаешь, он будет есть сено в стойле?

— А... — деревянная посудина застыла в воздухе, не достигнув рта. — А я не знаю... — также шёпотом призналась Кайрос. Нюся же оживлённо рассказывала Яше о своих игрушках, которые ей сделала мать, иногда поворачиваясь к Томми.

— В смысле не знаешь?! А если он там умрёт от голода? — нет, Алёна не волновалась за него. Нисколько. Просто это могло плохо сказаться на времени их пути.

— Как-то же раньше жил, питался тем, чем питаются животные, в которых он превращался. Значит, всё хорошо и он будет питаться как лошади. — ложка всё же достигла рта Кайрос.

— Ну, будем надеяться... — вздохнула Алёна.

Вдруг в окно влетел камень. И ещё один.

Деревенские девчонки-отроки, семьи которых что-то не поделили с бабушкой Нюси, кидались камнями в окно.

***

Удариться головой об печь, потому что не увидел её в дыму, — не та смерть, которой хотел погибнуть Яша. Ему хотелось бы покинуть этот свет в старости, среди семьи, желательно рядом с Алёной. Но точно не так.

Именно эти мысли посещали его, когда вся изба оказалась в дыму от заклинания Кайрос, а сам он вскочил после звука взрыва и споткнулся об скамью позади себя, упав прям около печи. Однако ему повезло, голова, вроде, цела.

Яша закашлял от дыма, стараясь подняться на ноги. Но что-то мешало. Нечто находилось на его ногах и придавливало к земле. Он пошарил рукой и наткнулся на гладкую...чешую. Змеиную чешую. Дым немного рассеялся и Яша увидел то, что мешало ему вставать. Увидел и закричал.

На нём была тяжеленная, огромная гюрза!<span class="footnote" id="fn_31994134_1"></span>