И пожинай свои плоды (2/2)

— И-Идеал… В-всех С-Синдрианок! — со страхом в голосе произносил доктор. — В-Ваш л-лучший эксперимент! С-Самый значимый в истории эксперимент!

Майлз на секунду усмехнулся. Космо это все слышала, что должно было хоть как-то порадовать ее. Кивнув в сторону, как бы знак для того, чтобы мобианец ушел, лис вновь подошел к своему идеалу, до сих пор смотрящего в пустоту, будто бы никто здесь больше не находился.

Врач быстро ушел, он убежал, захлопывая за собой дверь, будто бы от врага, который мог в любой момент вскочить с места, чтобы преследовать свою жертву. Но лис этого не сделал, хотя мог. У него были доказательства, что этот мобианец проворовался…

Но это одна ошибка в начале карьере, когда еще было неизвестно будут ли другие поставки или нет, поэтому закупали с соседних странах. Коррупция? Да. Помогла ли она в те мгновения? Да. Но если ученый захочет его уничтожить, то он с легкостью это сделает.

— Космо… — сошло с уст Майлза. — М-моя… лилия…

Он находился наедине с ней, поэтому мог поддаться эмоциям. Он схватил ее за руку, дабы обратить на себя внимание. Он надеялся, что это сработает, что она повернется именно к нему, хоть и со своим пустым взглядом, который сейчас смотрел в пустоту.

— Я найду способ излечить тебя, — заявил лис. — Они еще пожалеют, что думали о дефектности. Ты станешь еще лучше, чем прежде, только… приди в себя…

На секунду это дало эффект. Она смогла повернуть свою голову в ее сторону, но этот пустой взгляд, это стекло, которое сейчас вместо тех прекрасных глаз, еще сильнее вбивало гордость Майлза в землю. Он смотрел на нее, надеясь уловить хоть один признак жизни, но…

— Ты меня слышишь, Космо? — с улыбкой произнес Майлз. — Мы справимся. Только нужно… прийти в себя, хорошо?

Ее губы стали медленно двигаться, неразборчивые слова, не те, которые были до этого момента, когда она все еще была в сознании, когда сообщила о том, что Соник вернулся. Майлз надеялся на то, что она сможет хоть что-то сказать, несмотря на замедленную работу поврежденного мозга.

Единственное, что она сказала, так это одно имя. Столь важное имя только для нее в эти мгновения. То, от чего сердце чувствует только тепло. Лис услышал это, некая радость появилась на его душе, ведь она все еще находится с ним, не полностью отошла от этого мира.

— М…а…й…л…з </p>

***</p>

Возвращаясь поздно после ликований о победе, Салли пробиралась без личной охраны, ведь все силы были задействованы, чтобы обеспечить безопасность возвращенных территорий. Императрица все еще не верила в то, что она смогла сделать невозможное.

План был не столь идеальным, как она думала, жертвы были, а когда их не было на ее веку? Борцов, убитых этой ночью, забирали, дабы захоронить в определенных освобожденных местах. Акорн все еще пребывала в странном расположении духа.

С одной стороны, ее планы выполнены на сто процентов, нет, целых двести, ведь за одно была захвачена первоначальная деревня. Но с другой, она наблюдала за тем, как жители на освобожденных территориях, не слишком уж и приветствовали тех, на кого когда-то молились.

На тех, на кого возлагали надежду на светлое будущее. Борцы за Свободу, действительно, стали чудовищем, неспособным на миролюбивые поступки? Похожих на тех фанатиков, которые желают только одного — власти предводителю, способного к управлению государством.

Нужно было сменить приоритеты, ведь с такой подачей вскоре все солдаты будут, словно животные, которые разрывают других ради собственного удовольствия, а это допустить ни в коем случае нельзя. Вздох от своеобразной победы, она подошла до порога дома.

Дома Соника. Было тихо, Маник давно спал, поэтому нет причин бояться, что с ним что-то может случиться. Императрица спокойно вошла в помещение, встречающее пустотой, нет света, да и зачем в такую рань он нужен? Хотелось отдохнуть, дабы начать новый день.

Завтра должны быть новые свершения, запуск пропаганды, в которой говорилось, что Соник жив, что герой, погибший от рук злодея, смог воскреснуть, как феникс. Лоялисты Салли не должны пасть духом, а только все сильнее зажечь огонь в своих сердцах.

Она проходила кухню, в которой не находилось приготовленной еды для победительницы, ведь не было на это время. Завернув в коридоре, императрица направилась в свою простенькую комнату, в которой спала, пока только в одиночестве.

Но перед тем, как войти она услышала звук из детской. Неужели Маник все еще не спал, ожидая, когда мать вернется? Слуги не выполнили свои обязательства, которые были возложены на них с одной целью — позаботиться о сыне, пока мать находится в смертельной опасности.

— Ох, Маник не спит еще… — она вздохнула.

Самой хотелось лечь спать, но Маник был важнее всякого сна, пока сын не будет полностью в безопасности, то она ни за что не сомкнет с него глаз, лишь бы он был доволен. Передвигаясь к комнате наследника на престол, она открыла дверь, чтобы войти.

— Мама! — счастливо произнес Маник.

— Милый, ты все это время дожидался меня? — спросила с улыбкой мобианка.

Сын сидел на полу, будто бы что-то слушал, пока не отвлекли, но лишних голосов она не услышала, пока шла сюда. Чувство, будто Маник находился здесь не один, а с кем-то другим, хоть никого и не наблюдала. Воображение? Возможно, после всего случившегося оставаться в адекватном состоянии довольно сложно.

— М-ми ждали тибя! — сообщал Маник.

— Мы? — удивленно произнесла Акорн.

Но этот туман, окутавший глаза, быстро рассеялся, когда из тени, в которой невозможно никого увидеть, вдруг появилась фигура синего ежа. Он не говорил, предпочитая общаться телепатически со своим сыном. В левой руке он держал детскую книгу.

Салли застыла в ожидании. Перед ней не та иллюзия, которая находилась рядом в самые трудные мгновения, она ощущала его запах, смотрела на живого, наблюдая за тем, как его взгляд переместился на нее, а на лице появилась теплая, столь нежная улыбка.

В эти секунды Экс подошел к Манику. Правой рукой смог поднять сына, дабы он находился на уровне его груди, а затем, подставляя книжку с интересными историями, стал зачитывать. К сожалению, начало было пропущено, а Акорн досталась только концовка.

— Вот не знаю, сколько я спал, слышу: опять у меня в комнате работа. Зажигаю свечу — и что же вы думаете? Ёжик бежит по комнате, и на колючках у него яблоко. Прибежал в гнездо, сложил его там и за другим бежит в уголок, а в углу стоял мешок с яблоками и завалился. Вот ёж подбежал, свернулся около яблок, дернулся и опять бежит — на колючках другое яблоко тащит в гнездо, — с выражением произносил Экс каждое слово.

Маник в эти мгновения проводил рукой по буквам, чтобы запоминать каждое произношение, заучивать наизусть новую историю, которую подобрал отец в ожидании появления матери. Оба выглядели счастливо, один большой еж со спокойствием в душе, а маленький с удивлением.

— Так вот и устроился у меня ёжик. А сейчас я, как чай пить, непременно его к себе на стол и то молока ему налью на блюдечко — выпьет, то булочки дам — съест.<span class="footnote" id="fn_33039778_0"></span> — закончил Экс, закрывая книгу.

На Мобиусе были распространены сказки из мира людей, которые, к сожалению, были сворованы особо дерзкими мобианцами, заявившими, что это они написали сие произведения. Это был просчет Роботника в прошлом, поэтому все давно забыли оригинальных авторов.

Маник, прижимаясь к отцу, ощущал его теплоту, а не как в прошлом, когда довольствовался лишь ликом. Салли не сдерживала своих эмоций, слишком много накопилось за последние два года, поэтому с дрожью в теле медленно стала подходить к ним.

Экс увидел это, удивленно посмотрел в сторону Акорн, а затем сам стал подходить, дабы императрица не делала никаких резких движений. Их сын спокойно находился в руках ежа, крепко сжимающего того, чтобы не уронить. Книгу же он положил на ближайшую полку.

— Здравствуйте, Ваше Императорское Высочество, — улыбка не сходила с его лица. — Ваш благородный рыцарь вернулся к жизни.

— Н-Наш папа рыцарь! — с восхищением произносил Маник.

— И не только, моя кроха, — обратился к Манику Экс. — Еще и лорд-протектор всей Империи, что выше самых прославленных рыцарей.

Его правая рука протянулась в сторону Акорн, приглашая девушку наконец-то подойти, дабы заключить в объятия. В душе императрицы сейчас ураган, целый шторм, готовый вырваться в любой момент. Она смогла подойти, смогла прикоснуться рукой к его ладони.

Почувствовав, что это правда, что он действительно сейчас перед ней не в оболочке духа, она тут же заключила того в объятия, осторожно дотрагиваясь и до Маника. Слезы сошли с ее лица, а голос практически ничего не выдавал, она не могла и слова сказать.

— Я тоже рад тебя видеть, — продолжил Экс. — Мы вновь вместе, Салли, всей семьей.

Раздался плач с ее стороны. Всхлипы, которые больше не контролировались. Он вернулся, а значит все страшное позади, возлюбленный, которого она потеряла в этой войне, наконец-то перед ней, держа и ее в своих объятиях и собственного сына, наблюдающего за всем.

— Почему мама плачет? — произнес Маник.

Салли попыталась взять в себя в руки, но не могла этого сделать. Слишком долго держалась, слишком долго показывала, что все в полном порядке. Град эмоций нахлынул с новой силой, а хватка окрепла, словно она держала сейчас в руках два дорогих, несменяемых существа.

Но слабый голосок выдал ее настрой. Она смогла произнести только несколько слов, но их хватило, чтобы понять. Девушка в восторге, императрица вернула потерянное счастье, которое было так близко, но в то же время далеко. Экс прикоснулся губами к ее щеке.

— Я… с-счастлива… с-счастлива! — кричала Акорн. — Э-Экс… Э-Экс, ж-живой!!!

— И больше никуда не уйду, — произносил еж, прижимая к себе императрицу.

Она не отпускала их, чем слегка нервировала сына, до сих пор не понимающего, как счастье может быть связано со слезами на глазах. Спустя всего пару минут, находясь в теплых объятиях возлюбленного, Салли сумела взять себя в руки, чтобы больше не показывать слабости.

Маник держался за двоих, будто скреплял эти объятия. Он был счастлив, когда мать прекратила странно себя вести, а отец все также с добротой, с нежностью смотрел на двоих, хоть и красные зрачки могли испугать других детей, но не того, кто вовсе видел перед собой иные вещи.

— Н-наконец-то… М-мы вместе… к-как и должно быть… — произносила Салли. — Я… с-счастлива… Э-Экс… я не отпущу…

— Я тоже не собираюсь отпускать тебя, Салли, — нежно сошло с его уст.

Но усталость давала о себе знать, слишком сильное потрясение еще больше сподвигло глаза закрываться. Она держалась только на собственной силе воли, что и подметил Экс. Он, используя лишь частичку своей силы, смог спокойно поднять вверх Маника, не используя руки.

А затем быстро передвинуть сына на кроватку, прикрывая одеялом. В эти мгновения только Акорн находилась в его объятиях, что еще сильнее грело ее душу в эти секунды. Она желала давно ощутить его прикосновений к себе, расплавляясь в этой ласке.

Маник послушался закрыл свои глаза, понимая, что пришло время сна. Он сам был уставшим, дожидаясь мамы, но теперь со спокойным сердцем можно заснуть. Еж вглядывалась в сонные глаза императрицы, наконец-то он мог по-настоящему на них взглянуть.

— Пойдем, Салли, мы заслужили отдых, — произнес Экс.

Она не сопротивлялась тому, что в эту же секунду сама оказалась на его руках, словно сейчас рыцарь нес свою императрицу в покои, дабы насладиться лишь одним ее ликом, ведь этого достаточно для него. Ощущая спокойствие, то, что душа пела, она невольно закрывала глаза.

— М-мой… Э-Экс… — еле как произносила Салли.

— Твой, — произносил Экс. — И только твой.

Она не заметила, как он закрывал за собой двери лишь одними мыслями, не среагировала, когда прямо перед ней раскрывался проход в спальню, а затем закрывался. Осознание наступило только тогда, когда они вдвоем лежали на кровати, совершенно одни.

— Спи спокойно, любимая, — произносил Экс. — Я рядом, бояться больше нечего.

Вновь восстав в этом мире, Экс знал, что нужно решать множество проблем в сопротивлении своими собственными усилиями. Возродить тех Борцов за Свободу, которые готовы на все ради победы, полностью подчиняются только Салли и… ему в том числе.

И самое главное, так это победа над Империей Эггмана. Он проводил своей рукой по ее щеке в те секунды, когда Салли полностью впала в сон, не способная больше продержаться в этом мире от усталости. Наблюдая за спящей императрицей, он только улыбнулся.

— Осталось решить пару проблем и тогда… — тихо сходило с его уст.

И с чего начать? С какой именно проблемы стоит покончить? Их слишком много, но это не повод сдаваться. Сопротивление будет жить под его присмотром, под глазами истинного ежа, одержавшего победу над слабой оболочкой еще два года назад. Вздох послышался с его стороны.

Первое, что нужно сделать, так это до конца решить недосказанности с телом. Сознание все еще разделено, что в дальнейшем может привести к еще большим кризисам, чем было. Разделить сразу трех ежей — практически невозможная задача, но…

Кто сказал, что он не способен на это? Осталось только найти способом, а остальное — дело времени. В мыслях одно — найти то место, в котором был произведен ритуал, дабы забрать оставшиеся витающие в том месте силы, чтобы с легкостью найти ответ для разделения.

Улыбка появилась на лице, ведь если это сработает, то он навсегда избавиться от Соника с Соней. Сможет стать единственным, кому именно принадлежит это тело. Был риск ослабнуть, но разве это то, что будет стоять на его пути? Нет. Он не трус и не слабак, который предпочитает отсиживаться за спинами других.

Вторая же проблема — это в ослабленной верхушке. Из главных предводителей остался только он, Салли, Тейлз — скудное трио, которое мало что может решить, если захватить еще больше территорией. Нужна была поддержка, но… откуда ее взять?

Ответ был прост. Воскресить тех, кто пал на поле боя. Он знал, что Наклз мертв, поэтому стоило в первую очередь попытаться вновь дать ему шанс ходить по этой бренной земле. Возможно, Банни, предпочитающую быть звездой для Борцов за Свободу.

И самый способный пропагандист — это мертвый Антуан. Ротор же для программирования. Эти четыре мобианца способны на многое, если дать больше сил, чем обычно. Сделать теми, с кем все должны считаться, но в то же время саи души подчинены истинному хозяину.

Что же до Ваниллы и Фионы, то это спорный вопрос, ведь сил может совершенно не остаться, если переусердствовать с такой щедрой раздачи мертвым, поэтому они отходили на последний план. Если кто и попросит, то тогда придется приносить жертвы для пополнения способностей.

Третья же проблема, так это Империя Эггмана. Не только то, что нужно ее уничтожить, но и вновь сделать себе имя среди мобианцев. К сожалению, это сродни первой проблеме, но кто сказал, что с помощью грамотной пропаганды, а затем и демонстрации могущества…

Они не перейдут на его сторону, когда наступит решающий момент? Прикрывая свои глаза, перед тем, как отправиться в царство Морфея, как сделала это Салли, он произнес последнее, о чем только мог подумать. То, что грело сердце, ведь, когда все будет сделано, то…

— Нам никто не посмеет помешать.</p>