Часть 54 (2/2)
— Тяньлан — причина многих бед, — наконец заговорил он, роняя слова тяжело и мрачно. — И он силен, но у нас нет выбора. Мы должны победить его. С его силами мы до сих пор не можем разобраться, а разум его мне кажется безумным. Своими силами нам не справиться.
Он опустил глаза, глядя в свои записи, но вряд ли видя хоть слово; кулаки его сжались так сильно, что пальцы побелели.
— Я воспользуюсь гибелью Шан Цинхуа и Ци Цинци, — глухо бросил он. — Это отвратительно, но совершенно необходимо. Заклинатели разобщены. Для победы мне придется воспользоваться всеми способами.
— Армия? — предположил Му Цинфан. — Часть заклинателей пойдут за вами ради мести. Этого хватит?
— Часть? — Юэ Цинъюань поднял голову и усмехнулся. Глаза его показались целителю двумя непрозрачными кусками вулканического стекла. — Я соберу Совет заклинателей и расскажу о том, что Тяньлан-цзюнь давно расшатывает основы праведного мира. По его приказу совершено нападение на школу, уничтожен дворец Хуаньхуа, множество смертей на его руках. Страшные эксперименты, связь с нечистыми на руку заклинателями — все это звенья одной цепи, и эта цепь приведет нас к краху.
— Собираетесь все прегрешения повесить на него? — целитель в задумчивости забарабанил пальцами по столу. — Может сработать, но все равно вряд ли многие побросают свою грызню и пойдут за вами.
— Пойдут все до единого, — Юэ Цинъюань потер запястье. — Все. После представленных доказательств я потребую у Совета немедленной реакции, предрекая скорое начало войны. Скажу о том, что сами демоны готовы свергнуть тирана и начать новую эру — эру спокойствия и мира, эру налаживания связей с человеческим миром.
— Верховный заклинатель объявит вас предателем.
— Объявит, — спокойно согласился Юэ Цинъюань. — Ему нет дела до демонов, и он не представляет, кто такой Тяньлан-цзюнь. И когда начнется война, он окажется в шатком положении.
— А она начнется? Тяньлан ведь непредсказуем.
— Тяньлан не спустит мне убийства своей наложницы.
Целитель в изумлении приоткрыл рот, но тут же понимающе хмыкнул.
— Терять Ша Хуалин вы не станете. Подстроите ее гибель?
— Я готов подстроить все, что угодно, — устало согласился Юэ Цинъюань. — И превратить это в самую огромную обиду, нанесенную Тяньлан-цзюню. Он придет мстить, собрав армию, но к тому времени Мобэй может стать сильнее него.
— Одна четвертая часть воинов, принадлежащая Мобэю, может просто отказаться и разбежаться. За это время вы уже расшатаете до основания земли огненных и спорные территории. Итого от армии Тяньланя останутся одни осколки.
— Останется Чжучжи-лан. Пока я не знаю, как к нему подобраться. И с Шэнь Цинцю связываться слишком опасно. Он жив, но где и с кем? Мы можем выдать его любой попыткой. Теперь я надеюсь, что Лю Цингэ не станет горячиться и тоже постарается провернуть все в тайне.
— Шэнь Цинцю, при всем моем к вам уважении, ваши вот эти интриги раскусит мгновенно и будет очень смеяться, — проворчал Му Цинфан.
— На то и расчет, — бледно усмехнулся глава Юэ. — Он знает меня, но остальные ни за что не примут в расчет даже возможность того, что я могу развязать войну и подвергнуть людей опасности.
— Но даже после нападения Тяньланя Совет может воспротивиться. Отправит пару отрядов и останется отсиживаться в столице.
— Именно так, — Юэ Цинъюань сосредоточенно кивнул. — Они не станут рисковать собой. Это свора разжиревших собак, которая боится высунуть нос с хозяйского двора. Поэтому после первого боя я приду туда, обвиню Совет в бездействии и уничтожу Верховного заклинателя, если он не откажется добровольно передать пост мне.
— Что? — слабо переспросил Му Цинфан и подался вперед. Брови его поднялись почти к самой кромке волос, а глаза округлились. — Верховного?..
— Он слабее меня, — глава Юэ безразлично пожал плечами. — Слабее и трусливее. Он не готов ни к войне, ни к переменам. А нам придется выворачивать все наизнанку — нам с тобой, потому что больше мне некому довериться. Сейчас мы не можем чувствовать себя в безопасности ни в наших городах, ни в демонических селеньях; никто, ни люди, ни демоны, не могут дышать спокойно. Это не битва людей против демонов, это битва всех против Тяньлан-цзюня. Я должен был выйти против него один на один, убить в честном бою, как полагается, но он не играет по правилам. Однажды я его уже убивал, и это не помешало ему воскреснуть. Я переживу без звания героя и предпочту уничтожить его любыми средствами, но окончательно. Даже если мне придется увязнуть в крови и грязи еще сильнее.
— Даже если вам придется утащить на дно нас всех, — полуутвердительно бросил целитель. — Но мы пойдем и сами. Чем вообще занимается Совет? Почему они ни разу не прибыли на границу с демонами?
— Почему, — повторил Юэ Цинъюань и сморщился, сжав переносицу. — Почему… Совет — верховная власть, они приближены к императору и обеспечивают его спокойствие и сладкий сон. Последний рубеж. Вспомни хоть одно нападение, или стихийное бедствие, или иную беду, после которой прибыл бы Совет и оказал помощь. Верховный и вовсе носа из дворца не высовывает. Это хорошее место, второй после императора, первый в мире заклинателей, в определенных ситуациях его слово будет выше даже императорского, но все эти поблажки превратили Совет в болонок на шелковых подушках. Многие из них даже не носят меча. Окажись они на поле битвы, а не в водовороте дворцовых интриг, и от них ничего не останется. Чтобы уничтожить их, мне достаточно показать их полную несостоятельность. Видел ли ты хоть раз Верховного заклинателя?
Му Цинфан задумчиво покачал головой:
— Я нечастый гость в столице. Даже имен их не знаю.
— Мою кандидатуру пытались внести на рассмотрение, — Юэ Цинъюань усмехнулся и поднялся, потянувшись всем телом. — Однако безродный заклинатель был отвергнут ими с отвращением. Никому нет дела, насколько ты силен и каким путем идешь, пока за твоей спиной будет правильный род… Я не в обиде на них, я не стремился к славе и к императорскому поводку, но вся эта свора перегрызет друг друга и не сможет оказать сопротивления, если произойдет что-то страшное. Менять нужно все, начиная с власти.
— Надеюсь, вы не замахиваетесь на трон, — опасливо пробормотал Му Цинфан.
Юэ Цинъюань покосился на него с насмешкой.
— Я — на троне? Сложивший меч, в окружении разжиревших министров и высокородных дам? Воспитание не позволит. Для этого растят специальных кукол, и в Совете все ниточки. Эти ниточки мне нужны.
— Иногда я очень радуюсь, что когда-то встал на вашу сторону, — Му Цинфан тоже поднялся и отвесил глубокий поклон с легким оттенком издевки. — Я буду следить за демоницей. Думаю, она будет сидеть тихо.
— Разумеется, — рассеянно отозвался глава Юэ. — Ей ведь нужно притвориться и пробыть тут как можно дольше, а не попадаться в первую же ночь.
Сигнальные ниточки задергались около полуночи. Едва успевший сомкнуть веки Юэ Цинъюань открыл глаза и прислушался к собственным ощущениям, пытаясь различить, куда направилась демоница. Она не слишком хорошо разбиралась в присущих людям практиках и не заметила тонких нитей, цепляясь за них, словно запутавшаяся в сетях рыба.
После появления Мобэя всю территорию школы превратили в огромный массив, который чутко реагировал на проявления демонический ци. В помещениях и хижинах этот массив срабатывал куда хуже, но примерное нахождение того же Мобэя Юэ Цинъюань мог ощутить с точностью. Ему не удалось вовремя почуять только Тяньлан-цзюня да теперь Ша Хуалин, стараниями демона скрывшую свою сущность. Только тоненькие нити отмечали ее путь, и глава Юэ в очередной раз ощутил себя уставшим от жизни пауком, засевшим в центре своей паутины.
Он был готов к любому исходу, но думал о том, что очередного нападения Тяньланя в ближайшее время можно не ожидать. Иначе зачем бы тому тратить столько сил для маскировки своей наложницы? Уж точно не ради одной ночи в Цанцюн.
Ша Хуалин тем временем покинула пределы пика целителей и устремилась на Цюндин.
Юэ Цинъюань хмыкнул и устроился поудобнее. Если огненная дева и вправду решит прирезать его в собственной постели, это будет по крайней мере неожиданно.
Ша Хуалин подобралась почти к самой стене и в задумчивости остановилась. Вокруг своего жилища глава никаких ловушек и сигнальных нитей не растягивал, считая это излишней предосторожностью, и теперь мог полагаться только на свои ощущения и слух.
Его покои находились на втором этаже, и Юэ Цинъюань на мгновение подумал было, что демоница попытается взобраться по стене, но облегченно вздохнул — она выбрала дверь. Ему не хотелось объяснять, что за девичий силуэт карабкался к окнам его спальни после полуночи.
Неподалеку отозвалась еще одна ниточка, не предупреждая, но указывая. Му Цинфан свой пост с наступлением темноты не покинул и крался вслед за беспокойной девой.
Демоница темной тенью возникла в дверном проеме, молча глядя на старательно притворяющегося спящим Юэ Цинъюаня. Постояв какое-то время и убедившись, что сон заклинателя по-прежнему крепок, Ша Хуалин молча шагнула к постели, развязывая пояс.
Нин Инъин была на год старше Бинхэ, но выглядела совсем хрупкой. Тело ее было по-юношески угловатым, она не успела повзрослеть по-настоящему, и даже полумрак не скрывал ее неловких движений. Юэ Цинъюань торопливо опустил веки, не желая видеть ученицу в таком неприглядном виде.
Будто демоны не просто убили ее, но напоследок присвоили ее жизнь и опорочили.
Давно и с трудом подавленный гнев, усталость и горе поднялись мутной волной, и Юэ Цинъюань едва сдержал желание любыми силами разрушить маскировку и вытащить из этого тела Ша Хуалин.
Постель едва слышно скрипнула под невесомым телом. Температура кожи демоницы осталась ненормально высокой, и бедром Юэ Цинъюань чувствовал ее жар. Хуалин ужом скользнула в постель, стараясь не касаться его тела, и мгновенно захрипела — пальцы сомкнулись на ее горле.
— Не думаю, что настоящая Нин Инъин осмелилась бы залезть в мою постель, — шепнул Юэ Цинъюань, и десяток потушенных перед сном огоньков загорелись по всей комнате, отражаясь в широко распахнутых темных глазах девушки. — Не стой на пороге.
Му Цинфан заглянул в комнату и удивленно охнул.
— Насколько же демоны… нуждаются в… личных контактах, — с трудом сформулировал он и прищурился. — Глава Юэ, посмотрите-ка на правую руку.
Ша Хуалин забилась, сбивая одеяло в ком и пытаясь спрятать истинную причину своего визита.
— Это один из цветков, — Му Цинфан вытащил хрупкий стебель из пальцев демоницы и рассеянно набросил на обнажившееся плечо край одеяла. — Зачем тащить цветок в постель?
— Если перейдешь на нашу сторону, я постараюсь избавить тебя от крови Тяньланя и помогу вернуть земли, — Юэ Цинъюань разжал пальцы, позволяя демонице сделать глоток воздуха, и с любопытством всмотрелся в ее лицо.
Несколько мгновений она колебалась, потом все-таки кивнула и облегченно выдохнула, стоило заклинателю выпустить из захвата ее горло.
— Оденься, — посоветовал Му Цинфан, поднося цветок ближе к одному из огоньков. Он был бос, а длинные распущенные волосы рассыпались по ткани едва подвязанного ханьфу. — Странно… цветок тот же, но выглядит иначе.
— Он собран при луне, — хрипло бросила Ша Хуалин, гибко соскользнула с кровати и потянулась за брошенной на пол одеждой, не стесняясь своей наготы. — Неужели главу не прельщают юные девы?
— Главу девы вообще не прельщают, — рассеянно отозвался Му Цинфан и осекся, медленно багровея. — Приношу свои извинения.
Юэ Цинъюань решил, что нижней рубашки и штанов вполне достаточно, чтобы показаться своему целителю и демонице, которая только что лежала рядом совершенно обнаженной. Он спустил ноги с кровати и протянул руку.
Му Цинфан молча передал ему соцветие и вперился взглядом в безмятежную демоницу. Та ответила ему еще более дерзким взглядом.
— Что-то неладное в ваших стенах творится, — промурлыкала она. — Прекрасные воины, сильные заклинатели, а на девушек и не смотрите…
— Что ты собиралась делать с цветком? — перебил ее Му Цинфан.
Девушка передернула плечами.
— Правитель вожделеет не только руки, сердца и меча благородного главы Юэ, но и цветка, окропленного его семенем. Для рождения совместного ребенка, разумеется. Два великих мужа породят сына, который скрепит их союз и станет…
Му Цинфан издал какой-то неопределенный звук и отвернулся. Юэ Цинъюань с отвращением посмотрел на цветок в своей руке и уточнил:
— Это работает только с демонами или между людьми тоже возможно?
— Я, пожалуй, пойду, — решил Му Цинфан и попятился к двери. — Спокойных снов.