Часть 31 (1/2)
В небольшой комнате было уютно и тепло. Никакой вульгарности, нарушающей атмосферу уединения и сладкого предвкушения.
Только вот никакого предвкушения в Лю Цингэ и в помине не было.
Ему, как и любому отпрыску знатного рода, с самого детства присматривали невесту. Будущий брак не казался ему чем-то важным или требующим внимания, скорее некоей неизбежностью, от которой невозможно увильнуть, но ему вовсе не хотелось всю жизнь прожить в одиночестве.
Его осторожность проистекала не только из неумения поддерживать легкие заигрывания, но и из воспитания. В семье Лю главой была жесткая и волевая мать, и при виде трепетных юных дев Цингэ испытывал невольное раздражение. Ему казалось, что внутри они должны быть такими же холодными и властными, но почему-то неумело притворялись беспомощными цветками. Их не хотелось спасать, с них хотелось содрать маску.
Не единожды прекрасные девы знатных родов пускались во все тяжкие и пытались влезть к нему в постель, надеясь заиметь от него наследника, с помощью которого позже можно будет обеспечить счастливую жизнь и себе, и своим детям. Да, пришлось бы пережить некоторый позор, но что значит несколько месяцев осуждения в сравнении с заветным титулом?
Непрерывные атаки привели к глухой обороне, в которую Лю Цингэ уходил при виде любой женщины, помимо сестры. Однако встречаясь с чувствами, в которых он не ощущал фальши, он невольно терялся и старался сбежать, справедливо полагая, что в делах любовных лучше среагировать побыстрее, чем прохлопать момент и очнуться в обществе свежеиспеченной жены и младенца.
У него хватит силы воли и противостоять матери, избегая нежеланного брака, и отстоять свою избранницу, если она покажется роду неподходящей. Только вот прежде чем вступать в спор, нужно с самим собой определиться, чтобы не стать тем самым глупым подростком, который просто отвергает родительские слова и ничего не может объяснить. Если с девушками могла быть хоть какая-то определенность, то с мужчинами?.. Девушка, которой нравится мужчина, выдаст себя смущенным румянцем или скованностью речи, а то и сама первая сделает шаг, но как все это происходит у мужчин?
Он не сможет всю жизнь прожить с человеком, которого не полюбит и не захочет держать за руку с первого дня и до последнего вздоха. Да и скрывать свою половинку не намерен — у него достаточно упрямства и наглости заключить брак с мужчиной, если на то будет их общая воля.
Лю Цингэ не первый день был пиковым лордом. Еще со времен обучения вокруг кипели страсти, сердца разбивались вдребезги, чтобы спустя пару месяцев склеиться безо всяких трещин. Еще вчера умиравшие от неразделенной любви сегодня уже забывали имя предмета своих воздыханий; первые чувства оглушающе сильны, но недолговечны.
Он никогда и ни к кому не испытывал столь явной тяги, какую испытал к Шэнь Цинцю. Осталось разобраться, сколько в этой тяге было настоящего чувства, а сколько того самого оглушающе-первого, волнующего, но быстротечного. Если судьбой его должен стать мужчина, то так тому и быть; но нельзя всю кучу своей неопределенности и смутных волнений вываливать на всех и каждого, кто покажется достойным симпатии.
И не мешало бы разобраться с ухаживаниями. Книгу какую найти или расспросить кого…
Пока пиковый лорд измерял комнату широкими шагами и путался в собственных мыслях, внутрь просочилась неприметная служанка. Она принесла пузатую бутыль с вином и разожгла благовония.
Тонкий запах древесины и цветов пощекотал ноздри. Он был ненавязчивым и холодным, пробуждая внутри неясное волнение. Бесшумно поклонившись, служанка исчезла.
Сняв плащ, Лю Цингэ отбросил его на спинку кресла и бессильно опустился на обитую шелком лежанку. Тонкая маска была почти невесомой, но в эту секунду тянула вниз, будто каменная.
Когда-то ему казалось, что ничто не заставит его скрывать свои чувства. Но чем старше он становился, тем больше мыслей приходилось прятать не только от посторонних, но и от самого себя. Все нутро противилось скрытности, однако иногда мир вокруг решает за тебя, о чем стоит говорить, а о чем лучше умолчать.
Их обучали познавать себя и своего врага, владеть оружием и заклинаниями, научили даже контролировать свои эмоции, но ничего не помогало. Он знал, как успокоиться, только вот спокойствие не помогало разобраться. Он заглядывал внутрь себя и видел бездну, но не мог отделить одно чувство от другого и найти им названия.
Будто огромный клубок цветных ниток, и каждую нужно вытянуть, не разорвав, только сколько ни старайся, получаются сплошные узлы.
В груди поселился колючий страх и вместе с тем решимость. Никто не осудит его за этот визит, если он не осудит себя сам. А если кто-то и посмеет…
Каждый сам волен выбирать свою гибель, все в руках судьбы.
Дверь снова отворилась, впуская две изящные фигуры.
Первой вошла невысокая хрупкая девушка в традиционном наряде темно-зеленых оттенков. Длинные черные волосы были убраны в тугую прическу, но ее скрепляла всего одна крупная шпилька — вытащи ее, и гладкие пряди расплескаются по узким плечам, тяжелым покрывалом опустятся до пояса.
У девушки было умное треугольное лицо и большие глаза светло-карего оттенка, напоминающего ореховую кожуру. В ней не было ни заискивания, ни игривости, только достоинство и спокойное теплое внимание.
Она поклонилась и молча присела на одну из подушек, больше не поднимая глаз.
Юноша оказался немногим выше девушки. Ладную фигуру с широкими плечами и тонкой талией подчеркивало темное одеяние с золотой искрой, густые чуть вьющиеся волосы отдавали рыжиной, а глаза были непроглядно-черными. Он не был излишне хрупок или нежен, но и никакой грубости в его облике не проявлялось. Молодой мужчина был красив и не стеснялся своего тела, как не стеснялся и своей заинтересованности: взгляды его были довольно жаркими.
— Не мучает ли господина жажда? — деликатно поинтересовалась девушка и мигом поднялась на ноги. Голос ее был тих и мягок, но взгляд внезапно переменился. Вместо обязательной доброжелательной улыбки в ней проглянуло что-то настоящее, похожее на заботу.
Кажется, моя неопытность слишком очевидна, с холодной яростью подумал пиковый лорд и принял из ее рук вино.
Терять ему нечего, кроме чести и достоинства; весь вопрос в том, что именно их он здесь и надеялся потерять.
Одним глотком Лю Цингэ осушил бокал.
Оба сегодняшних спутника развлекали его и оказались весьма интересными людьми; как-то незаметно Лю Цингэ приговорил половину бутылки вина и полностью расслабился.
— Господин хочет участвовать или наблюдать? — вкрадчиво уточнил юноша, склонившись к самому плечу Лю Цингэ, и от внезапной близости по шее лорда пробежали мурашки.
Лю Цингэ беспомощно промолчал. Откуда ему знать? Его по-прежнему не слишком тянуло ни к девушке, ни к юноше, однако на юношу смотреть было все-таки приятнее. Он двигался очень плавно и слаженно, в нем была гибкость не воина, а танцора.
Заметив задумчивый взгляд лорда, девушка лукаво улыбнулась и предложила:
— Не желаете ли насладиться танцем?
Обменявшись короткими взглядами, они разошлись в разные стороны: девушка осторожно устроилась позади Лю Цингэ, а юноша выскользнул из верхнего плотного одеяния, оставив только тонкое нижнее. Ткань едва заметно просвечивала, очерчивая поджарый живот и выпуклую грудь.
— Господин, здесь не нужно стесняться или скрывать своих желаний, — нежный шепот обволакивал со всех сторон, и Лю Цингэ почувствовал легкое головокружение. — Просто смотрите на него и не думайте ни о чем.
Юноша улыбнулся и вдруг выгнулся всем телом, запрокинув руки за голову и согнув одну ногу в колене. Задержавшись на мгновение, он развел руки в стороны и выгнул спину, по телу его прошла волна, заставляя мышцы проступать отчетливей. Еще секунды неподвижности, и танцор вдруг сорвался в вихре стремительных и непредсказуемых движений, напоминающих искусный бой с равным противником. Каждое движение его вызывало невольную дрожь сопереживания, словно лорда вслед за ним тащило в этот бой с незримым врагом. Полностью завороженный этим неистовым огненным танцем, Лю Цингэ не сразу заметил, что ловкие руки девушки уже ослабили его пояс и стянули одежды с плеч, обнажив грудь.
— Просто смотрите, — лукаво напомнила она. Горячие пальчики с нажимом прошлись по груди, оставляя розоватые полосы. — Господин может не знать, чего он желает, но тело не станет врать. А прочесть ваше тело — наша задача…
Голова кружилась все сильнее. Странный жар полз от полыхающих щек вниз по шее, спускался на грудь, ручьями стекал вниз и собирался в сгусток огня где-то в животе, тяжело отдаваясь в бедра.
На мгновение прикрыв глаза, Лю Цингэ ощутил вторую пару рук, которая играючи избавила его от сапог. Холодок ниже пояса подсказал, что и штанов на нем больше не было.
Лю Цингэ торопливо распахнул глаза встретился взглядами с юношей, расположившимся у его ног. Тот смотрел снизу вверх так ждуще и покорно, что где-то глубоко внутри пикового лорда со звоном лопнула последняя преграда.