Часть 27 (1/2)
Стопка кривовато исписанных листков казалась муравейником, в который Юэ Цинъюаню придется сунуть руку по самый локоть. Он молча смотрел на убегающие в сторону торопливо начертанные иероглифы и боялся поднять голову.
Ло Бинхэ неподвижной статуей замер в углу, стоя на коленях. Одного взгляда на побледневшего наставника ему хватило, чтобы потухнуть, как задутая ветром свеча; опустив глаза и закусив щеку изнутри, он покорно занял выбранное место и больше не издавал ни звука. Он выглядел потрепанным, пусть и попытался привести свой наряд в порядок, но посеревшее лицо и скованные движения выдавали скрытые травмы. Юэ Цинъюань с тревогой всмотрелся в замкнутое лицо юноши, перевел взгляд на Шэнь Цинцю, но вмешиваться не решился. Ло Бинхэ выглядел уставшим и страдающим, но точно не умирающим, а вот любое неловкое слово в сторону Шэнь Цинцю могло обойтись пику слишком дорого.
В крайнем случае, Му Цинфан тоже здесь — замер еще одной тенью, столь сумрачной и тихой, что занятое им кресло на первый взгляд и вовсе казалось пустым. Если мальчику станет плохо, он успеет оказать помощь.
Лю Цингэ с последнего задания вернулся сплошь покрытый многочисленными царапинами, происхождение которых объяснять отказался. Он сидел монументально и уверенно, но по равнодушным глазам можно было с уверенностью судить, что голова бога Войны явно была занята не тем, чем стоило бы.
На Шэнь Цинцю не смотрел никто, кроме бледного ученика. Узкая фигура в зеленом источала ощутимое напряжение, волнами расходящееся по кабинету. Рассеянно коснувшись верхнего листка, Юэ Цинъюань наконец осмелился заговорить.
— Думаю, шиди уже успел изучить записи и сможет коротко рассказать нам обо всем? — поинтересовался он. Шэнь Цинцю сплел пальцы и откинулся на спинку, устало прикрыв глаза. Веера при нем не было.
— В общих чертах, — неопределенно бросил он и вдруг вздернул верхнюю губу, словно скалясь. — Надо было поймать эту мразь, вывернуть наизнанку и развесить кишки по веткам…
Поймав себя на полуслове, Шэнь Цинцю замысловато взмахнул ладонью в воздухе и замолчал. Бинхэ вскинулся, как позабытый пес при виде хозяина, но наставник не удостоил его и взглядом.
— Теперь нам будет сложнее обнаружить Лао Гунчжу, — заметил Му Цинфан. — Он сбежал, бросив своих учеников, и теперь будет таиться. Хорошо, что дети смогли вовремя выбраться
Всем телом развернувшись к целителю, Шэнь Цинцю прищурился.
— Шиди пора рассказать, каким образом дворец превратился в груду обледенелых камней, — вкрадчиво предложил он. — А еще объяснить, откуда у него взялась голова одного из высших демонов. Умоляю, не стоит опять рассказывать эту сказку о запертом в подземельях ослабевшем демоне. Высших не удержать в плену, они либо уничтожат врага, либо умрут.
— Он действительно был в подземелье, — пожал плечами целитель. — Вырвался и проморозил все стены… остальные демоны погибли. Быть может, его пленили совсем недавно?
Шэнь Цинцю нервно улыбнулся, зажмурился и потер пальцами виски.
— Глава Юэ, — доброжелательно начал он. — Вашим ученикам не составит труда принести чай?
— Уже должны быть здесь, — Юэ Цинъюань прислушался. В конце коридора и вправду звучали легкие шаги.
Дождавшись, пока ученики сервируют стол, Шэнь Цинцю подхватил тонкостенную чашку. Сквозь согретую белизну проступала темная янтарная жидкость, исходила ароматным паром. Залпом влив в себя изысканный напиток, лорд жадно облизнул губы и швырнул чашку в стену.
Тонкий фарфор жалобно тренькнул, разлетевшись мелкими осколками. Му Цинфан вздрогнул, с недоумением глядя на пролетевший мимо его лица белоснежный обломок.
— Хватит врать, — процедил Шэнь Цинцю, поднимаясь с места. В глубине потемневших от ярости глаз клубилось тяжелое душное обещание. — Вам не кажется, уважаемые лорды, что вы окончательно заврались? Здравого смысла уже не хватает, так к чему мне взывать? Я снова и снова пытаюсь заставить вас быть честнее, но не добиваюсь ничего. Пообещать вам пытки? Мучительную смерть?
Резкий голос разорвал тишину, как ветхую ткань. Сквозь прорехи виднелась неловкость и жалкие попытки сохранить свои секреты, но Шэнь Цинцю возвышался над лордами, как древний бог мщения и справедливости.
Юэ Цинъюань бросил непроницаемый взгляд на Ло Бинхэ. Сколько уже знает Шэнь Цинцю? Он ни взглядом, ни словом не намекнул на демоническое прошлое юного воспитанника, но лорд пика Цинцзин слабоумием не страдает. Уж не подозрениями ли вызван его гнев? Как он поступит? Убить своего ученика вполне мог бы тот, изломанный Шэнь Цинцю из прошлой жизни, но нынешний…
Впрочем, он все еще может быть достаточно жестоким.
Шэнь Цинцю тем временем изумленно приподнял бровь и нетерпеливо дернул головой:
— Бинхэ.
Юноша кубарем выкатился из угла, потирая грудь. Он подбежал к наставнику и снова опустился на колени у его ног.
— Давай покажем уважаемым лордам пример честности, — лениво бросил Шэнь Цинцю. — Кто на самом деле обучал тебя искусству проникать в сны?
— Демон, — после секундной заминки признался Бинхэ. Он смотрел в пол и часто сглатывал, комкая пояс в тонких пальцах. — Старый демон, лишенный тела.
— Старый демон, лишенный тела, — нараспев повторил Шэнь Цинцю. Он подошел на шаг ближе и подцепил Бинхэ под подбородок, вынуждая смотреть в глаза. Широкий рукав цвета весенней листвы складками опустился на колени юноши. — И теперь этот демон живет в твоем разуме, верно?
Ло Бинхэ гулко сглотнул. Он не мог отвести взгляда от наставника и только часто-часто моргал.
— В твоей голове — лазутчик, — шепнул Шэнь Цинцю и склонился ниже, всматриваясь в зрачки Бинхэ. — Расскажи мне, зачем впускать в свой разум врага? Врага, который может в любой момент увидеть то, что видишь ты? Увидеть, услышать и передать кому-то еще, кому выгодно будет уничтожить пик? Скажи мне, по какому праву ты рискуешь не только собой, но и каждым наставником, соучеником и человеком, который без нашей защиты завтра станет жертвой темных сил? Откуда в тебе такое высокомерие, Бинхэ? Как я мог настолько ошибиться в тебе?
— Шэнь Цинцю, — голос Лю Цингэ прозвучал необычайно холодно. — В этой публичной порке нет смысла. Демоны коварны, но разве не мы должны были оберегать его? Разве не ради нас он согласился на все это? Разве не ради доказательств он решил овладеть таким… искусством?
Шэнь Цинцю через плечо посмотрел на Лю Цингэ и усмехнулся.
— Лорд-укротитель кошек. Или тебя в борделе закрыли, шиди, пока ты чудом не сбежал через окно? Не стоит вставать между мной и моими учениками. У тебя куча своих. Можешь беречь их или спускать вниз головой по главной лестнице, не мое дело, но к моим лезть не смей.
Отповедь была грубоватой, лишенной изящества — Шэнь Цинцю не пытался в действительности оскорбить Лю Цингэ или свести все к привычному обмену шпильками, он просто отмахивался от упреков. Отмахивался равнодушно, как от постороннего.
— Дальше, — опустив взгляд, Шэнь Цинцю ткнул Бинхэ пальцем в лоб. — Сны не отчетливы и часто не несут никакого смысла. Ты был внутри разума старика. Что там было? Что ты видел не глазами? Что чувствовал?
— Он знал учителя очень давно, и внутри у него только ненависть и жадность, — Бинхэ сгорбился и заговорил монотонно, скрывая истинные чувства. — Нормальная часть его думает о дочери и секте, но ненормальная… она огромна. Он мечтает растерзать учителя, в нем средоточие его боли. Мечтает убить главу Юэ, потому что тот украл любовь его ученицы.
Юэ Цинъюань рассеянно уточнил:
— Прости, что?
— Су Сиянь, — Ло Бинхэ поднял голову и тяжело, с отчаянием взглянул на растерянного Юэ Цинъюаня. — Она была похожа на Гунъи Сяо. Она его мать, да? Он мучил ее, но хотел ее любви. А она выбрала вас.
— Я думаю, подобные разговоры не стоит пересказывать в столь юном возрасте, — торопливо вмешался Му Цинфан, но сник под насмешливым взглядом Шэнь Цинцю.
— Он их уже услышал. Что изменится, если запретить ему произносить эти слова? Останемся без информации, вот и все. Но где и когда я успел прищемить хвост старику?
Заложив руки за спину, Шэнь Цинцю в задумчивости нахмурился. Юэ Цинъюань отпил остывшего чая, рассматривая рассыпанные по полу тонкие осколки драгоценного фарфора.
— Он ненавидел учителя еще с того времени, пока учитель был ребенком, — добавив в голос почтительности, Бинхэ позволил себе вмешаться в размышления Шэнь Цинцю. — Возможно, я слишком глуп, или Лао Гунчжу совсем безумен, но он… Он говорил, что в прошлой жизни вы убили его. Что вы виноваты в том, что он погиб страшно и мучительно.
— Ненормальный, — Лю Цингэ скривил губы. — Кто знает, в какой момент его разум рассыпался и почему он избрал целью своей ненависти именно Шэнь Цинцю? Это не имеет значения. Нужно решать то, что еще можно решить. Старик безумен, он скрывал орду демонов в подвале школы, годами мучил людей и проводил бесчеловечные опыты.
— Бинхэ. А теперь расскажи мне, что произошло в подвалах. Какую роль шиди Му сыграл во всем этом?
Му Цинфан в недоумении приподнял бровь. Глаза его похолодели.
— Я все еще здесь, лорд Шэнь, пусть это и не доставляет мне никакого удовольствия. Почему бы вам не спросить у меня, а не у своего ученика? Вы верите ему больше, чем мне?
— Я никому не верю, — улыбнулся Шэнь Цинцю. — Но его я сломать могу, а вот вас, дорогой шиди… придется постараться. Иду по пути наименьшего сопротивления.
Слова доносились до Юэ Цинъюаня как сквозь толстое одеяло. В ушах зашумело, и этот шум нарастал, грозя превратиться в настоящий шторм.