Часть 5 (1/2)
Кони гарцевали, дети возбужденно гомонили и смеялись.
Лю Цингэ стоял и смотрел.
Смотрел очень сложным и нечитаемым взглядом, за которым любой внимательный наблюдатель обнаружил бы целую бездну паники и немного ужаса.
— Шиди Лю, у тебя такое лицо, как будто искажение ци уже рядом, — прошептал Шэнь Цинцю ему на ухо, прикрывшись веером.
Героический лорд пика Байчжань с трудом сфокусировал взгляд на крайне серьезном и сочувствующем тонком лице.
— Да у меня скоро от одного твоего присутствия все меридианы искривляться начнут, отойди подальше! — рявкнул Лю Цингэ, но сам отойти не спешил.
— Ох, шиди, — фыркнул лорд Шэнь и легонько хлопнул веером по обтянутому белоснежной тканью плечу, — запомни, мои дети и твои дети — это две разные ветви одного вида, и они не имеют ничего общего. Мои ученики понимают человеческую речь, и им вовсе необязательно колотить всех вокруг дубинками по голове, чтобы донести важную информацию. Моих детей нужно кормить и защищать, а забота должна состоять не только в обработке синяков. Ты понял меня, красавица?
— Пойду поищу шиди Му, — решил Лю Цингэ, кивнул сам себе и с крайне независимым видом зашагал к толпе юношей и девушек в нежных бело-зеленых одеяниях.
Шэнь Цинцю приподнял бровь и придержал шиди за рукав.
— Зачем? Все необходимые лекарства уже уложены, я проверил лично.
— Хочу научить его сцеживать змеиный яд, — Лю Цингэ нахмурился и выдернул рукав из цепких пальцев, — нужно сунуть змее в рот ее веер и показать меня.
Шэнь Цинцю прикрылся веером до самых глаз и беззвучно захохотал, провожая взглядом невозмутимо-прямую спину.
— Ох, шиди, если бы проводили соревнования по серьезности или худшим схемам воспитания, то ты был бы главным судьей, потому что победить тебя невозможно, — пробормотал он, обмахнулся и продолжил в полный голос, — если не вернешь мне всех учеников с полным комплектом конечностей, я до конца жизни буду бродить за тобой и притворяться брошенным любовником!
Острый слух сильного заклинателя сыграл дурную шутку, и уши лорда Лю заполыхали трогательно и ярко, как свежераспустившиеся маки.
Воспитание на пике Байчжань строилось крайне просто. Ученики лупасили друг друга, победители снова лупасили друг друга, и этот процесс останавливался либо с закатом солнца, либо если драться больше было некому. Если по случайности сам лорд Лю был не занят очередным походом против демонов и чудовищ, то процесс обучения ускорялся — лорд самолично устраивал ученикам “тренировочный бой”, после которого байчжановцы бодро расползались в стороны, устремлялись к пику целителей и устраивали временное перемирие.
Наблюдать гордого лорда Лю в роли неуклюжей наседки, присматривающей за десятком юных и шумных детишек — о, Шэнь Цинцю дорого заплатил бы за такое представление! Увы, придется довольствоваться рассказами Ло Бинхэ.
Шэнь Цинцю коротко кивнул горделиво восседающему на пегом жеребце ученику и отправился обратно на пик.
Оглядев стайку временных воспитанников, Лю Цингэ вознес короткую молитву собственному терпению и влез на подведенного скакуна. Только сейчас он сообразил, что совершенно не озаботился способом перемещения воспитанников.
К счастью, они управились сами — Шэнь Цинцю предпочитал подготовку к путешествиям оставлять под присмотром старшего ученика, вмешиваясь лишь в крайнем случае.
— На мечах долетели бы куда быстрее, — фыркнул Лю Цингэ и обернулся, оглядывая стайку подопечных. Ло Бинхэ почтительно склонил голову.
— У этих учеников еще нет своих мечей, наставник Лю, — смущенно заметил он, скрывая искры смеха за полуопущенными ресницами.
— Хм, — весомо согласился Лю Цингэ и пришпорил коня.
Дети потянулись вслед за лордом. В седле они держались неуверенно. Только Мин Фань да Ло Бинхэ сидели ровно и не сползали поочередно в обе стороны, зеленея и обливаясь горячим потом. Мин Фань был выходцем из зажиточной купеческой семьи, где лошадей любили и уважали, а Ло Бинхэ частенько отбывал наказания на конюшнях. Там никому не было особого дела, катался ли он на каком-то из скакунов или нет — уборку закончил, и ладно.
Мальчик казался совершенно спокойным, но внутри клокотало тяжелое и злое недовольство. Шэнь Цинцю никогда не был ласков к нему. Он давал знания, много знаний, но улыбки и прикосновения были строго ограничены. Часто Ло Бинхэ и вовсе забывал, что учитель умел улыбаться. Но иногда редкая улыбка все-таки доставалась этому ученику, она была снисходительна и ласкова, но она ни в какое сравнение не шла с теми улыбками, которые учитель щедро раздавал своему шиди!!!
Для Лю Цингэ безо всяких ограничений предлагались язвительные улыбки с ярким блеском в глазах, дружеские подшучивания, тщательно спрятанный за веером смех и даже…смущение.
Смущение. Смущение!
Ло Бинхэ самолично видел, как Лю Цингэ однажды слишком уж удачно отбил очередную колючую подачу учителя и даже внимания не обратил, вывернув ее откровенным комплиментом, а учитель опешил. Опешил, и на бледных скулах проступил румянец того нежнейшего оттенка, которым зацветает миндаль.
С Лю Цингэ учитель позволял себе смеяться. С Му Цинфаном учитель часто вел долгие беседы, разворачивая пыльные свитки и наклоняясь так близко, что темно-коричневый шелк его волос почти касался зеленой шапочки целителя. С главой Юэ…
Мальчик скрипнул зубами и пришпорил коня, недобрым взглядом пройдясь по спине Лю Цингэ.
Ничего. Он, Ло Бинхэ, начал культивировать вовремя и через пару лет сформирует свое ядро и заполучит меч, и навсегда останется юным и красивым под стать учителю. Уж этот ученик постарается стать достойным всего сразу — и долгих разговоров, и смеха, и даже на язвительные выпады согласен в любое время дня и ночи.
У вас у всех столько людей, а у него только учитель; так почему бы вам по-честному не разойтись смеяться друг с другом и не оставить учителя ему? Ло Бинхэ вовсе не жадный, он просто…
Мальчик угрюмо усмехнулся. Нет, он жадный. Нет смысла скрывать. Конечно, это не влюбленность, Ло Бинхэ вполне разбирался в своих чувствах. Вот в Нин Инъин можно было бы влюбиться, если бы она не была такой беспросветной дурой с ноющим хвостом в виде Мин Фаня. Еще можно было бы влюбиться в сестру лорда Лю — та нигде не показывалась без вуали и наверняка была прекрасна.
Ло Бинхэ припомнил идеальную физиономию Лю Цингэ и скривился. Да, шицзе Лю должна быть невозможно прекрасной.
Только вот влюбленность такое глупое чувство. Оно бестолковое и проходит так быстро, что не успевают завять очередные простенькие цветы в букетике. В деревне много таких парней было, романтичных и не очень, Ло Бинхэ помнил их. Сегодня они несут дешевые подарки и тайком кладут их на подоконник одной красавице, а завтра замечают другую, и все начинается заново. Любовь бестолкова.
Ло Бинхэ учителя не любит, он им восхищается и желает заполучить в собственное полное распоряжение, и никак иначе. Может, потеснить Мин Фаня на должности первого ученика?..
В Шуанху заклинателя вместе с выводком учеников встретили со всем почтением. Шэнь Цинцю обычно оставлял все бытовые дела на долю старшего ученика, и Мин Фань по привычке метнулся к постоялому двору, но на полпути затормозил и виновато посмотрел на Лю Цингэ.