Горечь, R, Джон Константин/Селина Кайл (1/1)

[Джон Константин/Затанна Затара, Брюс Уэйн/Селина Кайл на фоне]Сигареты его, крепкие и горькие?— дешёвка по завышенным меркам Селины Кайл, с каждым новым заходом в номере все плотнее дымная хмарь никотиновая.Растянувшись на кровати, Джон закуривает еще одну.—?Напомни, почему мы снова делаем это. —?с кислым видом распахивает она окно, не заботясь ничуть чтоб прикрыться. Ночь темнотой и холодом Готэма врывается в комнату.Готэм глядит на нее с укоризной из темноты, но ей не совестно. Откуда ж у блудной кошки совести взяться.От холодного воздуха Константин морщится, натягивает на голые плечи одеяло как плащ.—?Ты привлекательна, киса, я чертовски привлекателен… —?нахально хлопает он ее по заднице и тут же получает острыми ногтями по руке в ответ.—?Ладно, киса. —?без всякой обиды смеётся он, зализывая свежие ссадины. —?Всем своим нутром пропащим мы жмемся к хорошим людям, нам не чета. И особенно весело, что и они прямо-таки жаждут протянуть руку помощи и сделать нас лучше, киса. Но штука в том, что мы-то с тобой лучше быть ни черта не хотим.Молча Селина сверкает на него злыми глазами. Английский акцент его сегодня ее особенно бесит.—?Так что сегодня мы снова трахнем друг друга, киса, а завтра?— весь этот гребаный мир, и в итоге однозначно останемся в выигрыше. —?с ехидной и горькой ухмылкой Джон трогает очередные брюлики на ее тонкой, изящной шее?— конечно же краденные. —?Нам не будет стыдно. И когда мы откинемся, нас сто процентов не пустят в райские кущи для праведников. —?подмигивает он ей. —?Но здесь и сейчас ведь мы и так охуительно хороши.—?Да в ад ты провались, мудила. —?со злостью выдергивает она сигарету из его кривящихся губ, затягивается раз другой?— глубоко, по-мужски, и молчит.Джон только тихо смеется в ответ.Крепкая дрянь горчит никотином на губах у обоих теперь?— для обоих правда не слишком сладкая тоже.