Глава 48. Разрешение не требуется (1/2)
— Как думаешь, до моей мамы дошли эти слухи? Знает теперь Орден, что Амбридж сделала с тобой?
Вопрос Невилла заставил Гермиону остановиться посреди пустого коридора. Они были на вечернем пятничном обходе. В школе было тише обычного, и они ещё не поймали никого за нарушением. Неслыханный факт в пятницу вечером.
Гермиона гадала, имеет ли к этому отношение присутствие дерьмисы.
— Близнецы не упомянали об этом, когда я писала им статью. Твоя мама обратила бы внимание на эти слухи? Обычно учителя не обращают.
Невилл пожал плечами и открыл дверь класса, просовывая голову внутрь.
— Мама ко всему прислушивается. Кроме того, я всё равно думаю, что мы должны были рассказать кому-нибудь о Ветитусе. Даже если нет никаких доказательств. Твой отец придет в ярость, когда узнает. Не говоря уже о реакции миссис Малфой.
Она вздохнула и провела рукой по волосам — теперь они уже прикрывали уши.
— Что бы это изменило? Фадж поддерживает Амбридж, он не станет ничего расследовать. И мне не нужно, чтобы Бродяга делал глупости. Он ещё восстанавливается. Да, он рассердится, когда прочтет статью, но он не будет знать, что это про меня.
— Но помнишь тот гнев вокруг ситуации на праздновании Турнира Трех Волшебников? Мы могли бы поднять этот гнев против…
— Нет, — она резко покачала головой. — Это было совсем другое дело. Тогда подростки накачали девочек-подростков. А сейчас чиновник Министерства накачивает совершеннолетнего студента. Ее авторитет имеет слишком большой вес, нам нужны доказательства или мы просто дискредитируем себя. Кроме того, эти мальчики были пойманы с поличным на глазах у многочисленных свидетелей. Меня нашли только ты и Драко, а свидетелей не было. Это будет будто воскрешение Волдеморта. Раскрыв это в моей статье, мы заставим их защищаться. Тем более что я не написала ничего конкретного, с чем можно было бы поспорить. Кроме того, чтобы перестраховаться, я отправила жалобу с совой в Министерство, но готова поспорить на все свои деньги, что она не дошла. А если и дошла, то ее проигнорировали.
— Никаких споров. Я понимаю, к чему ты клонишь. И подумать только, раньше ты читала всем лекции о соблюдении правил. Я не очень хорошо знал тебя до Хогвартса, но слышал разные истории.
Гермиона пожала плечами и открыла дверь, проверяя чулан с метлами.
— Правила имеют значение только тогда, когда они имеют смысл. Слепое следование правилам требует либо доверия, либо дурости. Я не дура и уж точно не доверяю ни Амбридж, ни Министерству. Следовательно, нарушение правил здесь оправдано. А нарушение правил, установленных дядей Ремусом, не было оправдано. Вообще.
Невилл фыркнул от смеха, когда они свернули в другой коридор, по которому уже шли Драко и Гринграсс.
Две группы префектов подошли почти вплотную друг к другу, когда их остановила профессор Лонгботтом, сошедшая с лестницы.
— Невилл! Вот ты где! Нам сейчас же нужно идти. Пэнси очнулась и отказывается с кем-либо разговаривать. Всё время спрашивает только о тебе.
— Она… она очнулась? — ахнул Невилл, и в его голосе было больше эмоций, чем за последние недели.
— Да, — его мать кивнула. — И нам нужно идти прямо сейчас. Пока…
— Пока что, профессор Лонгботтом?
Слащавый женский голос раздался из-за спины Гермионы, и она обернулась на стоящую около угла, где они с Невиллом только что появились, жабу. Амбридж следила за ними? Если так, то почему?
Профессор Лонгботтом выпрямилась и посмотрела на своего нынешнего — временного — начальника.
— Пока не стало слишком поздно. Невиллу нужно поспать.
— Точно? Вы не намекали на необходимость улизнуть? Я уверена, вы знаете, что профессору нужно разрешение директрисы, чтобы забрать студента из Хогвартса во время семестра.
От ее тошнотворно сладкой улыбочки у Гермионы скрутило живот, когда она вспомнила вкус отравленного чая.
Профессор Лонгботтом поджала губы.
— Верно. Если бы я была просто его профессором, мне нужно было бы ваше разрешение, но так как я еще его мать…
Она замолчала, изящно изогнув бровь в сторону Амбридж, и жестом велела Невиллу идти.
Они уже почти скрылись из виду, когда жаба, чьи глаза были сужены в безмолвной ярости, развернулась и умчалась прочь. Ее шаги эхом отдавались от камней замка.
Гермиона встретилась взглядом с Драко.
— Я рада, что Пэнси очнулась.
Он кивнул, и его плечи немного расслабились.
— Надеюсь, то, что она спрашивает только о Невилле — не плохой знак.
— Не думаю, — просто ответила Гринграсс.
Драко и Гермиона с любопытством посмотрели на нее.
— Почему? — спросила Гермиона.
— Судя по тому, что мне рассказала Пэнси, она никогда не встречала никого похожего на Лонгботтома. Он законченный гриффиндорец, отдает всё, не прося ничего взамен. Ее родители любят ее, но эта любовь условна. Ее мать хочет, чтобы она была идеальной леди и вышла замуж за подходящего чистокровного человека. Отец хочет, чтобы она ставила превыше всего честь семьи и поддерживала его брата, главу рода. Какое-то время даже поговаривали о помолвке Пэнси с ее кузеном, который старше ее на десять с лишним лет, просто чтобы все было безупречно, хотя, по-моему, ее мать предпочитала, чтобы она вышла замуж не за члена семьи. Вполне логично, что она хочет, чтобы он был там.
— Да, это так, — кивнул Драко. — Ты знала, что она никогда не интересовалась мной? Мы пошли на Святочный бал вместе, потому что ее поход со мной остановил этот план.
— Вы… — Гермиона в шоке уставилась на них. — Вы хотите сказать, что Пэнси с Невиллом только для того, чтобы избежать брака с кузеном?!
— Нет!
— Определенно нет!
— Тогда что?..
— Пэнси много говорила со мной зимой и весной, после нападения Скитер. Родители не одобряли ее внезапного интереса к Лонгботтому. Он чистокровный, но его мать считается предательницей крови. Я знаю, что мама Драко много разговаривала с Пэнси и убедила ее, что семья Лонгботтомов будет неплохим союзником в будущем. Потому что мир меняется.
— Плюс Пэнси упрямая. Она не сделает ничего, чего бы не хотела, — добавил Драко.
— Очко, — машинально произнесла Гермиона, пока шестеренки ее мозга лихорадочно работали. Нарцисса помогла свести Пэнси и Невилла? Почему? Это было частью ее плана женить Гермиону и Драко? Убрать Пэнси с пути? — Они помолвлены? Или это ещё неофициально?
— Я не слышал ни о какой помолвке, — ответил Драко.
— Серьезно? — Гринграсс удивленно посмотрела на него. — Они помолвлены с ее дня рождения, то есть с ноября. В газетах об этом не будет упоминаться до совершеннолетия Лонгботтома.
Гермиона была уверена, что выражение ее лица идеально соответствовало выражению полного шока и неверия на лице Драко.
— Подожди… что… когда? — пыталась переварить услышанное Гермиона.
Драко лишь быстро моргал, не веря своим ушам.
— Это произошло сразу после побега из Азкабана. Профессор Лонгботтом пошла к Паркинсонам, и они составили контракт. Он может быть нарушен Пэнси или Невиллом без выплаты штрафа в течение двух лет и становится недействительным, если они не вступят в брак в течение семи — или если брак не будет консумирован. Но они помолвлены. Пэнси показала Милли, Трейси и мне кольцо. Она носит его на цепочке на шее и будет носить так до самого объявления.
Гермиона мгновенно поняла, зачем был составлен контракт. Мир вступил в состояние войны, хотя Министерство и хотело это отрицать. Контракт предлагал защиту — юридическую и магическую — Невиллу и Пэнси. А это означало, что Амбридж не сможет запретить Невиллу посещать Пэнси в Мунго — даже если она изменит правила так, что и родителям потребуется разрешение на то, чтобы забрать своего ребенка из Хогвартса. Законы, защищавшие тех, кто был помолвлен или женат, были древними, очень древними. Такими древними, чтобы не быть просто словами на куске пергамента. И хотя многие из этих законов были архаичными, они до сих пор могли применяться таким образом, чтобы защитить вовлеченные стороны.
— Может, они хотели поделиться новостями на Рождество, — тихо сказал Драко.
Гермиона поморщилась, в этом был смысл. И это также объясняло, почему Невилл был таким мрачным, даже зная заверения целителей. То, что должно было стать чудесным праздником, превратилось в кошмар.
Гермиона гневно сжала губы.
— Волдеморт должен быть уничтожен. Пока он не нанес ещё какой-нибудь урон.
Гринграсс вздрогнула, услышав, как Гермиона произнесла имя Темного Лорда, и кивнула в знак согласия.
— Верно, но у нас есть более насущные проблемы. Патрулирование почти закончилось, как насчет того, чтобы мы с Дафной проводили тебя до Гриффиндорской башни? Не думаю, что оставить тебя одну — хорошая идея.
— Я не ребенок. Я учусь на своих ошибках. Вы не обязаны сопровождать меня, — запротестовала она.
Драко скрестил руки на груди и одарил ее таким взглядом, что Гермиона подумала, что на нее смотрит Нарцисса Малфой.
— Не было ли твоей ошибкой переоценить себя и недооценить жабу? Даже если этого больше не повторится. Нельзя бродить одной.
Раздражение и гнев бурлили внутри Гермионы, но ее более рациональная сторона подавила их. Он был прав, черт бы его побрал.
— Ладно.
Гермиона повернулась и быстро пошла по коридору, заставляя их поторопиться, чтобы не отстать. Хотя она и понимала, но всё равно злилась.
«Дай угадаю, Гарри сказал тебе присматривать за мной?»
«Нет».
Она удивленно посмотрела на него через плечо.
«Правда? Тогда почему…»
Малфой нахмурился и ускорил шаг, пока не оказался рядом с ней.
«Мерлин, Гермиона! Ты серьезно думаешь, что мне всё равно на тебя?»
Она вдруг остановилась, быстро взглянув в его глаза. Ее рука начала двигаться по своей собственной воле. Гермиона схватила его предплечье, заставляя тоже замереть.
Малфой посмотрел на нее с выражением, которое она видела только один раз, и никогда от Драко. Бабочки запорхали в животе, и она почувствовала, как перехватило дыхание.
— Что…
— Вы в порядке? — спросила Гринграсс, напомнив им о своем присутствии и растерянно переводя взгляд с одного на другого.
Гермиона отпустила руку Драко, будто это был раскаленный уголь.
— О, да, извини. Я просто, ну, подумала кое о чем, но не важно, — она понимала, что говорит чепуху, и ее щеки вспыхнули. В сознание прокрался непрошеный образ Драко, пристально глядящего на нее у Визжащей хижины. Это было не тот же самый взгляд, но достаточно похожий… Щеки запылали ещё сильнее. Гермиона отвернулась, закусив губу, и не стала убирать волосы, которые от резкого движения закрыли ее лицо своей завесой.
— Если всё в порядке, то давай благополучно доставим тебя в твою гостиную. Я хочу доделать сегодня домашнюю работу, чтобы завтра немного расслабиться.
Гермиона глубоко вздохнула и кивнула, прежде чем продолжить путь по коридору. Они с Драко больше не разговаривали — ни мысленно, ни как-либо ещё — до самой башни Гриффиндора. Гермиона погрузилась в себя, изо всех сил стараясь отогнать мысли о Драко, бабочках и памятных взглядах. Было трудно, но, к счастью, новость о Пэнси смогла выстроить внутри некоторую ментальную защита против новых, странных чувств.
Пэнси очнулась.
Пэнси очнулась, а статья Гермионы выйдет завтра утром.
Амбридж заплатит.
А потом настанет очередь Волдеморта и Беллатрисы.
У Гермионы не было времени думать о том, что изменилось между ней и Драко. Не то чтобы что-то действительно изменилось. Нет, не могло измениться.
Так ведь?
***</p>
Напряжение разлилось по всем мышцам Невилла, заставляя руки дрожать. Его мать аппарировала их за угол от больницы Святого Мунго, и они вошли через парадную дверь.
Он взглянул на количество людей, ожидающих лифта, и сразу же решил подняться по лестнице. Когда он добрался до ее этажа, его дыхание стало тяжелым, но не от физической нагрузки. Он знал, что она очнулась. Он доверял целителям, но не мог в это поверить.