Глава 46. Хорошее начало (2/2)
— Я… я просто так волновался… а когда проснулся, и обнаружил, что тебя нет, и кровать Маклаггена пуста… после того, что случилось два года назад…
— Я принимаю твои извинения, Гарри, но я всё равно расстроена, — она сделала глубокий судорожный вдох. — Спокойной ночи. Увидимся утром.
— Спокойной ночи, — кивнул он.
Гермиона повернулась и, не оглядываясь, пошла вверх по лестнице. На полпути Гарри послал ей два образа. На одном из них она лежала перевязанная на больничной койке, на другом — была в странной комнате, а рядом с ней сидел Драко.
Слезы наполнили глаза, когда эмоции, связанные с этими образами, захлестнули грудь. Гермиона всхлипнула и помчалась вверх по оставшимся ступенькам, торопливо забравшись в постель, задернув балдахин и наложив заглушающее заклинание как раз в тот момент, когда следующий всхлип вырвался из ее и без того осипшего горла.
Она плакала до тех пор, пока в теле не осталось ни капли влаги, и, когда она почти провалилась в сон, в сознание вернулось непрошеное воспоминание.
Гермиона заснула с улыбкой, сжимая в ладони воображаемую руку Драко.
***</p>
Гермиона проснулась рано и написала короткое письмо с жалобой в Министерство. Она предполагала, что его проигнорируют, но таким образом у нее будет больше доказательств против Министерства. Как бы ей ни хотелось спуститься вниз и убить Амбридж, она знала, что не сможет. Месть должна была совершаться медленно и такими способами, которые невозможно было ни доказать, ни опровергнуть. Было бессмысленно рассказывать профессору Макгонагалл или профессору Лонгботтом о Ветитусе. Только не когда Амбридж —директриса, а за ее спиной находится Министерство. Каким бы незаконным ни был этот акт, без доказательств им никто не поверит. Особенно Министерство. Никто не станет проверять ее воспоминания. Всё будет так же, как раньше. Ничего не изменится. До тех пор, пока Министерство не поймет и не признает, что Волдеморт вернулся. Что Гермиона, Гарри и Джинни в прошлом году не лгали.
Нет, им придется проявить изобретательность, дабы добиться справедливости.
Как только Гермиона вошла в Большой зал, она почувствовала на себе взгляд маленьких глаз-бусинок. Глаз, которые были полны злобы и раздражения из-за нормального внешнего вида Гермионы.
Честно говоря, девушка всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке и использовала все навыки, которым научила ее тетя Анди, чтобы выглядеть как обычно. Несмотря на то что яркое зимнее солнце, отражавшееся от свежего снега, во многом уменьшило стыд и душевную боль, вызванные событиями прошлого вечера, у нее появлялось лишь больше вопросов. Вопросов, на которые даже сейчас, когда она мыслит более ясно, всё ещё невозможно было ответить.
Она была ужасно смущена своей жгучей яростью на Амбридж.
Почему она видела себя идущей и держащейся за руки с Драко? Это было настоящее свидание в Хогсмиде? Она хотела встречаться с Драко? Нет. Это не могло быть правдой. Он был ее кузеном.
В голове всплыли слова Джинни — близкородственные связи…
Но…
Нет.
Она должна остановиться.
Гермиона не могла позволить Амбридж и ее Ветитусу ещё больше запутать мысли. Прошлой ночью у нее уже произошел полный срыв. Она не могла позволить эмоциям захлестнуть себя настолько скоро. Особенно испытывая их из-за снов. Это была дорога к безумию.
Но….
Ее глаза искали Драко за слизеринским столом, пока она сидела. Сердце глухо стукнуло в груди, и жар вспыхнул на коже, когда она встретилась с ним взглядом.
«Доброе утро, Гермиона».
«Доброе».
Он улыбнулся ей и подмигнул, отчего у нее перехватило дыхание.
«Не спускай глаз с жабы, когда она будет пить. Слышал, ты хорошо знаешь это зелье».
Гермиона рассеянно кивнула и села между Джинни и Роном, бросив на Гарри короткий взгляд; она всё ещё сердилась на него за прошлую ночь.
Посыпая овсянку изюмом, девушка снова посмотрела на преподавательский стол, когда Амбридж поднесла чашку к губам.
В ту секунду, когда ее губы коснулись горячей жидкости, произошел взрыв. Чай — больше, чем можно было вместить в эту крошечную чашку — или даже сотню крошечных чашек — взорвался, разбрызгиваясь по всему лицу временной директрисы, облив ее розовую мантию и бант. Ее мышиные каштановые волосы прилипли к лицу, теперь сияющему вишнево-красным цветом от обжигающе горячего напитка.
В зале воцарилась тишина, и все взгляды сосредоточились на потрясенной и мокрой жабе.
Гермиона почувствовала удовлетворение, особенно когда стало ясно, что близнецам удалось улучшить зелье.
«Хорошее начало».
Она улыбнулась словам Драко, и почти сразу же глаза-бусинки жабы встретились с янтарными глазами Гермионы.
В следующую секунду Амбридж подскочила. Ее туфли издавали громкие хлюпающие звуки, пока она неслась — разбрызгивая чай — через столы факультетов к двери. Когда она проходила мимо гриффиндорского, раздался громкий щелчок и вспыхнула лампочка — это Колин Криви направил на нее камеру. Женщина застыла и уставилась на него. Амбридж попыталась схватить камеру, но Маклагген быстро выхватил ее у сияющего Криви, держа вне досягаемости директрисы. Поэтому взамен она подняла один толстый, дрожащий палец и указала им на Криви:
— Ты! Взыскание! Мой кабинет! После ужина! — потом ее внимание переместилось к Маклаггену. — Ты тоже! И принеси камеру, или я отправлю тебя в Азкабан! Ты, преступник, ещё на испытательном сроке!
Весь зал ахнул, когда Амбридж развернулась, разбрызгивая повсюду капли горячего чая, и продолжила свой путь к выходу. Там она остановилась и повернулась. Ее лицо начало покрываться испариной, и она закричала:
— Я хочу, чтобы старосты факультетов были в моем кабинете. Немедленно!
Никто не пошевелился, когда она исчезла. Весь зал сидел в полной тишине, пока Хагрид весело не фыркнул. За ним, секундой позже, последовало тихое хихиканье со стороны Когтеврана, которое привело к нескольким пронзительным смешкам за столом Слизерина, а затем засмеялся весь зал — Гермиона была одной них.
Всё ещё смеясь, она соскользнула со скамейки и направилась туда, где сидел бледный Маклагген.
— Дай мне камеру.
Он не ответил.
— Маклагген. Мне нужна камера!
— Нет… — он крепче сжал ее. — Я не могу…
Но не успел он сказать, чего не может, как появилась профессор Лонгботтом.
— Гермиона, позволь мне разобраться. Возвращайся на место. Кормак, поднимись в мой кабинет. И вы тоже, мистер Криви.
Гермиона смотрела, как они втроем, а также камера с одним из лучших снимков, которые она когда-либо надеялась увидеть, скрываются в коридоре. Она была разочарована, но в глубине души надеялась, что мама Невилла сможет что-нибудь сделать и достанет ей эту фотографию.
Смех уже начал стихать. Именно тогда профессор Макгонагалл встала и откашлялась. Все взгляды обратились к ней.
— Заканчивайте завтрак и идите в класс. Занятия будут проходить в обычном режиме, — она оглядела преподавательский стол. — Профессор Синистра будет наблюдать за остальной частью завтрака.
Гермиона заняла место между Джинни и Роном, когда профессор Макгонагалл вышла из зала вместе с профессором Флитвиком, профессором Спраут и Снейпом.
Капая медом на овсянку, Гермиона увидела утреннюю почту. Совы разлетелись по всему помещению, хотя, казалось, их было меньше обычного.
— Странно. Я не вижу совы близнецов, — сказал Рон, оглядываясь по сторонам.
— А что, мы ее ждали?
— Вчера они сказали, что отправят нам кое-какие вредилки.
Гермиона замерла с ложкой, что была на полпути ко рту.
— Ох…
Оба Уизли посмотрели на нее.
— Гермиона, что случилось? — спросила Джинни.
— Вчера… Я помню, как сказала Амбридж, что мне принадлежит часть Всевозможных Волшебных Вредилок… что они регулярно бесплатно присылают мне товар…
Рон грубо выругался, что привлекло внимание Гарри и Невилла.
— Рон? Что случилось? — спросил Невилл.
— Гермиона рассказала Амбридж о наших запасах вредилок, — ответила Джинни, заставив Гарри повторить слова Рона.
— Держу пари, что она перехватила сову. Не думаю, что это законно, — сказал Невилл.
— Не думаю, что ей есть до этого дело, — выплюнула Гермиона. — Накачать меня запрещенным растением тоже не совсем законно.
— Очко, — хором сказали остальные, привлекая внимание Дина и Симуса, а также нескольких других гриффиндорцев.
— Что значит, накачала тебя? — спросил Дин.
Джинни быстро объяснила, что произошло накануне, отчего по гриффиндорскому столу поползли быстрые слухи и послышались гневные комментарии. Гермиона смотрела, как вскочила Парвати Патил и поспешил к сестре, сидевшей за столом Когтеврана. Через несколько минут из-за слизеринского стола встала Дэвис и присоединилась к близняшкам, после чего поспешила обратно, передавая всё сидящим за столом ее факультета.
«История обрастает новыми подробностями. Оказывается, Амбридж схватила тебя и насильно накормила Запретным Плодом. Мы с Невиллом, с помощью Луны и Трейси, бросились к ней в кабинет и спасли тебя. Обливиэйтнули эту ведьму, а затем исцелили от побочных эффектов Ветитуса, используя древнюю родовую магию. Тут, правда, спорят о том, чья эта была магия: Малфоев, Лонгботтомов или Поттеров — поскольку все мы трое формально являемся главами наших домов и поэтому у нас должны быть семейные фолианты».
«О дорогой Мерлин…»
«Действительно».
Гермиона была ошеломлена, поскольку разговоры и слухи продолжали разрастаться. Несколько человек подошли к ней с вопросами, но она увидела, что ее друзья отмалчиваются. Она бросила овсянку, не съев и половины, и быстро передала Гарри образ класса Защиты.
«Мне нужно сбежать отсюда».
«Подожди, я сейчас приду».
Гарри послал ей изображение приближающегося Драко, и она повернулась, увидев его. Гермиона встала вместе с Гарри, Невиллом, Джинни и Роном. Откуда-то из-за спины Драко появилась Луна.
Выходя из Большого зала, они образовали вокруг нее что-то вроде стены. Головы присутствующих вытянулись — все провожали их взглядами. Никто не верил, что служащий Министерства — особенно заместитель министра магии — будет использовать Запретный Плод на ком-либо, не говоря уже о наследнице древнего рода.
Несколько человек последовали за ними в коридор, но не дальше. Когда они почти дошли до класса Защиты, Луна и Джинни попрощались и вместе отправились на Историю Магии.
Пять шестикурсников проскользнули в пустой класс Защиты и заняли парты в дальнем конце кабинета.
— Черт, — сказал Рон, бросаясь на стул и кидая сумку на пол, — сомневаюсь, что даже Седрик Диггори привлекал столько внимания во время Турнира Трех Волшебников.
Гермиона опустилась на стул и обхватила голову руками, вспоминая всё, что она рассказала Амбридж накануне вечером.
— Чья это была блестящая идея — рассказать об этом всей школе? — спросил Драко.
— Дин и Симус подслушали нас, Джинни рассказала им всю историю, — сказал Гарри. Она услышала, как он плюхнулся на стул рядом с Роном.
— Честно говоря, я думаю, что рассказать всем — хорошая идея. Так они будут настороже на случай, если она попробует провернуть подобное с кем-то ещё, — сказал Невилл. Гермиона слышала, как он аккуратно раскладывает вещи на столе позади нее.
Парта, на которую она опиралась, немного сдвинулась, и она перевела взгляд на Драко, устроившегося рядом. Гермиона посмотрела на него с легким недоумением — обычно он сидел рядом с Тео.
— Наверное, ты прав, Невилл. Тем не менее, внимание и слухи не облегчат задачу.
— Вчера я рассказала ей, как пишу статьи и куда их отправляю. Она перехватит всё, что я попытаюсь послать с совой, — сказала Гермиона, снова закрывая лицо руками. Драко начинал слишком отвлекать, чтобы спокойно смотреть на него. Особенно когда его присутствие продолжало напоминать обрывки снов Ветитуса. Гермиона не думала, что это безопасно для ее душевного спокойствия.
— Можем попытаться отправить их из Хогсмида через две недели, — сказал Гарри.
— Могу заплатить одному из наших первокурсников, чтобы он отправил за тебя, — предложил Драко.
— Почему не написать статью в дневнике? Пусть близнецы перепишут ее и отошлют? Ты ей о них рассказала? — спросил Рон.
Гермиона подняла глаза, уставившись на опаленный тренировочный манекен, и быстро стала перебирать множество разрозненных воспоминаний в обычно аккуратном мозгу.
— Нет… — протянула она. — Не думаю… Моя связь с Драко защищала некоторые мысли от воздействия Ветитуса. Например, цепь с Драко или кровную защиту. Дневники и монеты тоже были там. То же касается и пророчества, поскольку все эти вещи в моих воспоминаниях довольно тесно связаны. Только всякие мелочи. Но даже тогда она знала, как управлять мной. Я всё время отвлекалась… — она замолчала, вспомнив, как говорила о Драко.
Все четверо вздохнули с облегчением, и она даже почувствовала, как напряжение покидает плечи.
— Что ж, это обнадеживает, — сказал Гарри.
— Цепи образовали крепость, когда я отправился на поиски тебя. Мне правда очень интересно, почему кровная защита не предупредила Гарри, что ты в беде.
Гермиона посмотрела на Драко и задумалась.
— Думаю, потому что я не чувствовала опасности. Я была совершенно счастлива хоть что-нибудь рассказать.
Он покачал головой:
— Нет, в твоей голове. Та часть тебя, что была за цепной крепостью, та часть, которая точно знала, что происходит.
— Цепи, — сказал Невилл, — родовая магия может быть сильнее, чем кровная защита. Тем более что Гермиона уже совершеннолетняя, Гарри почти тоже. Разве она не исчезает, когда ведьма или волшебник достигают семнадцати лет? Или просто когда они перестанут жить с защитным якорем?
Страх внезапно пронзил Гермиону, и она повернулась к Гарри, чувствуя тот же страх, что и он.
Потерять их связь…
— Ну, черт, это осложняет дело, — сказал Рон, когда дверь класса открылась, и в кабинет вошли другие студенты уровня ЖАБА.
Гермиона снова закрыла лицо руками, глубоко дыша и пытаясь восстановить контроль над мыслями и эмоциями.
Она почувствовала, как чья-то рука легла ей на плечо, и, подняв глаза, увидела, что Драко смотрит на нее; его волосы блестели в солнечном свете, льющемся через окно.
Малфой улыбнулся и ободряюще сжал ее плечо как раз в тот момент, когда Гарри послал ей образ фотографии, которую Бродяга держал на столе. Это была простая картинка: Бродяга, Гарри и Гермиона сидели в саду в коттедже Блэков летом перед Хогвартсом — но Гермиона знала, что этот образ значит. О разговоре Бродяги и дяди Ремуса с ними обоими после того, как была сделана фотография: что бы ни случилось, они всегда будут рядом друг с другом.
Она повернулась и улыбнулась Гарри, поймав его взгляд, прежде чем снова посмотреть на Драко. Она дотянулась до него и похлопала по ладони, невольно покраснев, когда вспомнила сон о том, как они держались за руки в Хогсмиде.
Гермиона опустила руку и отвела взгляд. В эту де секунду дверь кабинета открылась и на пороге появился кажущийся расслабленным Маклагген в сопровождении профессора Лонгботтом.
Колин Криви, появившийся за их спинами, очень сильно напомнил Гермионе о том, что произошло утром, а также прошлым вечером.
Она не могла позволить себе сосредоточиться на том, что сейчас запутывало ее эмоции насчет Драко.
Правда не могла, но было такое чувство, что не она была вольна принимать такое решение.