Глава 24. Бумажные шляпы (2/2)
Эта мысль заставила Драко поднять глаза и посмотреть поверх головы Дафны. Его взгляд просканировал Большой зал, пока не наткнулся на знакомые чёрные волосы. Она сидела к нему спиной, но парень ясно видел газету в ее дрожащих руках.
И впервые за несколько недель, думая о ней, он не видел перед глазами ее беспомощную в больнице. Нет, он видел картинку, как она гневно защищала свою семью, когда он осмелился оскорбить их.
У него перехватило дыхание, и он был в нескольких секундах от того, чтобы встать и… и…
Драко замер.
И — что?
Что он мог сделать?
— Драко?
Он моргнул и оглянулся назад на Пэнси:
— Да?
— Ты не мог бы мне помочь? Кажется, мне нужно написать несколько писем.
Он снова моргнул, и внезапно до него дошло, что он может быть в чём-то полезен.
— По-моему, сейчас у нас окно. Может, тебе нужна помощь прямо сейчас?
Пэнси закатила глаза от его вежливой речи, но всё равно встала. Как только Драко поднялся на ноги, она схватила его за запястье и буквально выволокла из Большого зала.
Прежде чем он переступил порог, ему показалось, что он увидел маленькую струйку дыма, вьющуюся из газеты в руках Гермионы.
***</p>
Руки Гермионы дрожали от гнева, когда она отложила газету. Да как они смеют!
Было недостаточно писать о сумасшествии Гарри или ее и Джинни некомпетентности. Нет, теперь они нападают на их родителей!
Говоря, что те, кто не умеет — учат.
Следовательно, миссис Лонгботтом, Дора и Бродяга стали учить только потому, что больше не были способны быть аврорами!
Они даже откопали реестр оборотней и публично разоблачили дядю Ремуса!
И что они говорили и подразумевали о мистере Уизли!
Гнев горел в ней, подпитываемый магией. Как они посмели критиковать то, что принадлежало ей?!
Она была в нескольких секундах от того, чтобы поджечь всю газету без палочки, когда подошла Луна и выхватила бумагу из рук девушки.
Гермиона повернулась на скамейке, посмотрев на свою подругу. От Луны исходило мягкое тепло, успокаивающее ее гнев. Охлаждающее его, делая по-настоящему опасным.
Обычно мягкие глаза Луны стали твердыми, как алмаз, пока она читала эту статью. Дойдя до конца, девушка аккуратно сделала из газеты шляпу и надела ее себе на голову.
Гермиона могла только предположить, что когтевранка знала, что, сложив ее таким образом, она изменила заголовок. Вместо: «Министерство провозгласило Академию Мародёров мошенничеством!» теперь была надпись «Министерство мошенничество».
Джинни хихикнула:
— Молодец, Луна!
Луна мило улыбнулась, хотя ее глаза все еще были такими же твёрдыми. Она наклонилась и поцеловала Рона в щеку, прежде чем посмотреть на Гермиону.
— По-моему, ты прекрасно пишешь. И можно привести очень много восхитительных фактов.
Улыбка медленно скользнула по лицу Гермионы, когда она поняла, чего хотела Луна.
Они хотели печатать ложь? Что ж, она утопит их в правде.
***</p>
Потребовалось около недели, чтобы найти всю необходимую информацию. Гермиона послала несколько сов мистеру Франку, и он с радостью нашел маггловские исследовательские работы, которые она просила. А в библиотеке Хогвартса хранилась остальная необходимая ей информация.
Теперь перед ней лежало около двух десятков четко написанных и хорошо проработанных статей об Академии Мародёров. Она знала, что «Ежедневный Пророк» ни за что не согласится опубликовать их, но это было не единственное издание в мире. Каждый экземпляр статьи был специально подготовлен для отдельной публикации.
Она не хотела этого делать, но попросила Бродягу прислать ей фамильную печать. В роду Блэков, возможно, и осталось только два представителя, но их фамилия была почти легендой во всем волшебном мире.
Увидев печать, они вскроют письмо.
Ознакомившись с вводным письмом, они заинтересуются ее статьей.
Прочитав и проанализировав всю информацию, содержащуюся в статье, они опубликуют ее.
Ей даже разрешили переводить статьи на любой язык по мере необходимости.
В течение многих лет Гермиона составляла список вещей, которые хотела выполнить. Что ж, очевидно, будущее наступило, и пришло время приступить к этому списку.
***</p>
Последние несколько лет у Риты прошли не очень хорошо. Она всегда говорила себе, что всё простительно, если это делается в погоне за историей. К сожалению, правительство с ней не согласилось.
Не помогло и то, что она — в какой-то степени — непреднамеренно оскорбила Блэков. Эта семья не отличалась снисходительностью к оскорблениям.
Рита мыслила достаточно реалистически, чтобы признать, что переоценила свои способности.
Единственным положительным моментом — по ее мнению — было то, что они решили наказать ее законно, а не лично.
Поэтому она осталась жива.
И находилась в очень маленькой камере общего режима в Азкабане. Дементоры не приближались к этому месту в дневное время — только бродили по коридорам ночью. Кроме того, у нее был доступ в небольшую библиотеку, где всегда хранились самые разнообразные газеты.
Конечно, к тому времени, когда им доставляли газеты, проходило довольно много времени после их публикации. Они получали все газеты на месяц одновременно.
Всего час назад Рита прочитала статью почти трехнедельной давности, от десятого октября, в «Ежедневном Пророке» и в предвкушении засмеялась. Ее замена в газете — выскочка-ведьма, если такая вообще существовала, — стремилась выиграть там, где Рита не смогла.
Она раскритиковала Блэков.
Закончив читать эту восхитительно ужасную статью, Рита просматривала новые газеты. Она пропускала бесчисленное количество статей, уничтожающих Гарри Поттера, нападающих на Альбуса Дамблдора и объявляющих невозможным возвращение Того-Кого-Нельзя-Называть.
В «Ежедневном Пророке» ничего не было. Хотя ей показалось интересным, что ни один репортер не написал больше одной негативной статьи о ком-либо, связанном с Блэками, прежде чем полностью исчезнуть из газеты. Включая ту выскочку-ведьму.
Рита перешла к стопке канадских газет. Газету «Циркадный Лист» она всегда считала неинтересной. Они постоянно печатали всё положительное, не говоря уже о том, что ужасно любили проверять факты. То, что она никогда не позволяла себе ради хорошей истории.
Вероятно, именно поэтому они всегда отказывались печатать ее работы.
Ей даже не пришлось открывать газету, чтобы прочитать статью. Она вместе с огромной движущейся фотографией преподавательского состава занимала всю первую полосу. Внизу Рита увидела, что продолжение находится на странице три.
— Заканчиваем! Выходим! Ужин, а потом спать! Дементоры будут здесь через час!
Ее размышления прервал резкий голос аврора Сильвана. Рита поспешно сунула газету под тюремную робу и присоединилась к горстке других направлявшихся в маленькую столовую заключенных общего режима.
Меньше чем через час, когда желудок наполнился водянистой похлебкой, она уже была заперта в своей маленькой камере.
Острый, узкий луч света пробился сквозь решетки на двери, и Рита поднесла к нему газету. Она медленно читала каждое слово. Когда женщина закончила первую страницу, ее лицо исказила улыбка, и она изо всех сил старалась сдержать свое волнение, когда перевернула на страницу три.
А она умела писать! Если бы Рита смогла написать что-то настолько восхитительно злое, как эта статья, пройдя проверку фактов в «Циркадном Листе»…
Теперь женщина уже не чувствовала себя так плохо из-за того, что недооценила девчонку и ее потенциального жениха. Кто бы мог подумать, что гриффиндорцы способны так хитро мыслить?
К концу второй страницы ее улыбка превратилась в резкий, дикий смех. Такой, что скрыл от ушей женщины звук осыпающихся камней, крики людей и стук срывающихся с петель дверей.
Рита смеялась до тех пор, пока этот узкий луч света не стал намного больше, когда взорвалась ее собственная дверь.