Глава 22. Новые Мародёры (2/2)

Она решила прислушаться к словам друга.

Она взяла перо и записала в блокнот это прозвище.

Феникс

Невилл одарил Рона усмешкой, заставив рыжеволосого заворчать, и Луна успокаивающе положила руку ему на плечо.

Гермиона воткнула перо обратно в ежедневник и убрала его.

— Теперь, если понадобится очистить записи, просто скажите: «Шалость началась».

Гарри фыркнул от смеха.

— Теперь ты просто обкрадываешь наших родителей.

— Не чини то, что не сломано, — она пожала плечами.

— Очко, — хором ответили Пэнси и Джинни.

Гарри бросил на свою девушку раздраженный взгляд, в то время как все остальные засмеялись.

— Ладно, вернёмся к делу, — сказала Гермиона. — Если вы сунете руку в сумку и подумаете о галлеоне, то вам в ладонь попадёт поддельный. Я нанесла на них Протеевы чары. Они предназначены для экстренных случаев и быстрого оповещения. Время.

Она постучала по своему фальшивому галлеону, и цифры изменились.

Несколько человек вскрикнули, когда их галлеоны нагрелись в руках.

— Черт возьми, Миона! Предупреждай нас в следующий раз! — воскликнул Рон.

— Я должна была убедиться, что вы чувствуете их через одежду. Но взгляните на серийный номер. Я установила его как дату и время. Мы также можем вставить слова. Но если кто-нибудь их найдет, это может вызвать подозрения.

— Ты действительно всё продумала, — заявил Невилл.

— Я была готова к СОВ, а оборудование и безопасность важнее, чем достижение наивысших баллов на экзаменах.

Все уставились на нее.

— Кто ты и что ты сделала с моей сестрой? — спросил Гарри.

— Гарри похитили, Волдеморт вернулся, а я чуть не погибла. Школа подождет. Кроме того, меня не волнует результат. Профессор Макгонагалл позволила мне записаться на все предметы уровня ЖАБА, которые я хотела. Она знает, что я получу необходимые баллы.

Все продолжали пристально смотреть на нее.

Она вздохнула и положила блокнот и фальшивый галлеон обратно в сумочку, затем бросила всё это туда, откуда достала.

— Я иду в туалет, прийдите в себя, пока меня нет, пожалуйста.

Она в полной тишине встала и вышла из купе. Честно говоря, они должны знать, что плохие события меняют людей.

Особенно Пэнси и Гарри.

***</p>

Драко вздохнул и посмотрел в окно. Он ненавидел поездки на поезде в Хогвартс и обратно, они всегда были такими скучными.

Обычно он бродил по вагонам и находил студентов, которых можно было подоставать, но после встречи в вагоне префектов ему просто не хотелось этого делать.

Он мог думать только о сидящей рядом с Лонгботтомом Блэк. С ее теперь короткими волосами она выглядела болезненно резкой и суровой в своей очень закрытой чёрной мантии.

Ничего схожего с измученной душой, которую он видел в больнице.

Или пылкой, страстной девушкой, которая была полна решимости спасти своего брата.

Как только встреча закончилась, она исчезла вместе с Лонгботтомом и Пэнси в хвосте поезда. Последнее купе Поттер и его приятели забрали себе ещё в первый год.

Он всегда мог найти их там. Он всегда заходил к ним — каждую поезду на поезде. Сначала, чтобы поиздеваться над Поттером за отказ от дружбы. Потом пораздражать их. Последние два визита он только желал Пэнси приятного отдыха.

Теперь у него не было причин идти к ним.

Он не мог с чистой совестью пойти и попытаться поиздеваться над Блэк и Поттером. Не после всего, что произошло. У него не было причин искать Пэнси, он увидит ее за ужином. В прошлом году ему это могло сойти с рук, но в этом…

Он не хотел думать о возможных последствиях этого. Жизнь становилась слишком сложной.

Трейси хихикнула над чем-то, что сказала Дафна.

Блейз состроил смешное лицо, и Тео хмыкнул.

Винс рыгнул и сунул в рот ещё одну пригоршню конфет.

Грег быстро последовал его примеру.

Драко стиснул зубы и встал.

— Драко, что-то случилось? — спросила Дафна с беспокойством в голосе.

— Ничего, мне просто нужно в туалет, — сказал он как можно вежливее.

— Хорошо проведи там время! — крикнул Тео.

— Но не слишком отрывайся! — сказал Блейз, и мальчики загоготали, как гиены.

Драко закатил глаза и вышел. Честно говоря, было чувство, будто за лето все сошли с ума. По крайней мере, у него оно прошло продуктивно. Даже если теперь его иррациональная враждебность к рыжим утроилась.

Профессор Ру представляла собой страшную угрозу.

Он был так занят воспоминаниями о своих мучительных тренировках, что не обращал внимания на окружающую обстановку.

Несколько секунд назад он тянулся к двери туалета, а в следующее мгновение в него что-то врезалось.

Он замер.

Драко посмотрел на макушку, покрытую короткими черными вьющимися волосами.

Девушка попыталась отступить назад, вырваться из его рук, но споткнулась о маленький приподнятый выступ между коридором и туалетом.

Она начала падать, и Драко дёрнулся вперёд, чтобы схватить ее и удержать на месте.

Но у него ничего не вышло.

Они вместе странной кучей приземлились на пол туалета.

Драко сглотнул и посмотрел вниз, увидев пару мягких, карих глаз, смотрящих на него.

— Я, э-э, прошу прощения, — пробормотал он. Он почувствовал, как его лицо вспыхнуло, когда он понял, что к его груди прижимается что-то определенно мягкое.

— Это… это меня подвело равновесие, — прошептала она, когда ее глаза расширились от…чего-то.

Они продолжали смотреть друг на друга, пока Драко не понял, что спокойно в таком положении находиться больше не сможет, почувствовав, как по телу проносится жар.

Он дернулся назад, но через несколько секунд ударился головой о дверной косяк, и лицо вспыхнуло пламенем.

— Твою мать! — прошипел он, хватаясь за голову.

Это ее и разбудило.

— Малфой? С тобой всё в порядке? — ее голос был полон беспокойства, когда она подошла к нему и дотронулась до его головы.

Он посмотрел ей в глаза и увидел в них беспокойство, и к горлу подступила желчь. Он подвел ее. Да, он спас ее, но это не смыло его прошлую ошибку.

Драко отвел взгляд, и его глаза остановились на ее бледной икре, выглядывающей из-под черной школьной мантии.

У него перехватило дыхание.

Слова.

На ее коже были глубокие ужасные шрамы в виде слов.

Девушка отпрянула от его вздоха, думая, что сделала ему больно, но ей потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что он на что-то смотрит.

Она проследила за его взглядом и, кажется, перестала дышать.

Некоторое время они находились в неподвижном состоянии, замерев, как две статуи.

Он медленно впитывал в себя высеченные на ее коже слова.

Грязнокровка.

Отребье.

Мерзость.

Его чуть не стошнило.

Теперь он понял, почему она всегда носила такие скромные мантии.

Должно быть, это его тетя вырезала эти слова на ее теле.

Как Гермиона вообще могла быть с ней одной семьей? С женщиной, которая убила ее родителей и оставила такие ужасные шрамы?

Как она могла показывать ему, племяннику Беллатрисы, хоть какое-то беспокойство?

Звук, донесшийся из дальнего конца коридора, вытеснил из его головы все вопросы, и девушка отползла от него, прикрывая тканью свои шрамы.

— Гермиона… — прохрипел он.

Он не был уверен, что хотел сказать, но знал, что должен что-то сказать.

Она не ответила. Со своего места он смотрел, как она пытается подняться на ноги, но ее движения были неровными и нескоординированными. Она споткнулась о свою мантию и упала на него сверху.

Драко попытался помочь ей слезть с него, но она сопротивлялась.

— Отпусти меня! — прошипела она.

— Я пытаюсь… — он осекся, потому что во второй раз в жизни ее колено соприкоснулось с его причинным местом.

Он застонал и схватился за свои ноющие части тела, когда она высвободилась из его рук и с трудом поднялась на ноги, выбежав из туалета.

Как только она ушла и он снова смог двигаться, Драко встал на колени и закрыл дверь, заперев ее, прежде чем снова рухнуть на пол.

В его голову вихрем ворвался непрошеный образ ее бледной икры, разрезанной так же, как и ее живот.

Его дыхание участилось, и он попытался восстановить его. Но ничего не получалось.

Драко в красках представил, как его тетя, женщина, которую он видел только на старых колдографиях, режет маленькую Гермиону Блэк, оставляя на ее теле ужасные шрамы.

Желчь снова подступила к горлу, и Драко задрожал.