Глава 4 (2/2)

- Неплохо, - нервно улыбнулся я, - Но всё ещё не могу понять, почему внешне и именем похож на вашего знакомого? - недоумевал я.

- Быть может, ваша история поможет в этом разобраться, - сказал он, кладя руку мне на плечо. По коже пробежали приятные мурашки.

- Родился и провёл свои первые годы жизни я в достаточно богатой, но растратившей почти всё уважение к себе семье, - приступил к не менее длинному рассказу, - Понятия не имею, почему мне дали такое имя, но мать поговаривала, что в честь моего отличившегося в чем-то дальнего родственника, которого мне никогда не было суждено увидеть, так как он умер при невыясненных обстоятельствах задолго до моего рождения. Подававшему надежды и схватывающему налету информацию, мне пророчили прекрасное будущее ученого и искусствоведа: во мне начали замечать сходства с тем самым родственником, как внешние, так и внутренние, что всех как радовало, так и пугало. Предположу, что последнее было связано с, как отец объяснил мне, странной репутацией этого дальнего родича, - я старался вспомнить всё, что мог. Воспоминания приносили жгучую боль, от которой хотелось спрятаться, - Но после внезапной смерти родителей, когда мне было пятнадцать, я остался на попечение двоюродной тётки, которая совсем не интересовалась мной. Единственное, что ее волновало - доставшееся мне наследство. И лишь только я переступил порог её дома, она, подпоив меня, заставила подписать отказ от всех денег и дома, что мне достались. Так, я остался ни с чем и, фактически, стал никем. Я жил у неё вплоть до восемнадцати лет, пока не поступил в университет на журналиста и не переехал в эту квартиру. Своего имени я всегда стеснялся, так что взял псевдоним, дабы не напоминать себе о прошлом.

- Мне так жаль, что свами так получило. Надеюсь, эта женщина умерла в страшных муках, - злобно проговорил мужчина.

- Нет, она живее всех живых, к сожалению, - я печально вздохнул.

- Ну, это легко исправимо, - в его глазах мелькнула злорадность, - Что ж, подозреваю, что мой знакомый и был тем вашим дальним родственником, - сказал после долгой паузы мужчина, - Так как это не может быть простым совпадением.

- Тоже об этом задумался, - я погрузился в мысли, - Но позвольте спросить, что тогда за портреты висели в остальных комнатах? Откуда они? Не может же быть так, что прошлые ваши жертвы как две капли воды похожи на других ваших знакомых.

- Нет, конечно же. Дом просто считал их внешность и воплотил в картинах, наверное, чтобы было веселее, - он пожал плечами, - Сам до сих пор не понимаю, что происходит в этой чёртовой усадьбе, но жить в ней подчас очень интересно: просыпаясь утром, не знаешь, что уготовано тебе на этот раз, - мистер Хендерсон украдкой усмехнулся, - А в вашем случае, особняку даже не пришлось придумывать что-то новое, он вселил вас в бывшую комнату Роджерика, где уже висел его портрет.

- Теперь всё постепенно проясняется. Я полагаю, комнаты обновляются по приходу очередной жертвы? - спросил я, и он кивнул. Меня до одури поражало устройство особняка, - И вы понятия не имеете, как это всё работает?

- Дом живёт своей жизнью, он словно сам по себе. Со временем я привык к нему и его правилам, а он - ко мне. Так: он помогает мне и не путает комнаты, а я стараюсь держать его в чистоте и порядке, к тому же подкармливая душами умерших, - совсем спокойно ответил мистер Хендерсон, не замечая моих огромных от удивления глаз, - Если жертва слишком прыткая, усадьба старается запутать ее в комнатах: удлиняет коридоры, перемещает ориентиры и мешает найти выход наружу. Видимо, вы Дому понравились, раз он иногда даже помогал вам. Я слышал, как особняк набирал для вас расслабляющую ванну. Двери всегда были открыты. Знаю, что именно он и открыл вам проход на третий этаж, дабы вы закончили свое расследование. На самом деле, как вы понимаете, этого этажа нет в планировке, но он появляется каждый раз, когда мне нужно заселить человека.

Я внимательно слушал его, всё больше и больше поражаясь всему, что он говорит. Чёрт! Я понравился дому! Вы слышали это?! Понравился, понимаете? Получается, что мне тогда не показалось, что коридоры то уменьшались, то увеличивались, а предметы меняли положение. Но как дом может быть живым? Это ведь…дом, просто здание. Оно не может быть разумным, а тем более самостоятельно что-то делать. Только, если, конечно же, здесь не замешана магия. Хотя, это наиболее вероятный вариант. Определённо. Я в этом не сомневался: передо мной сидел вампир, а сам я дальний родственник Адреана фон Свитс-Растера, похожий на него, словно я и есть он, так что, почему бы дому не ожить?

Я начал расхаживать по комнате, подходя то к столу, то к двери. Беспокойные ноги желали унести меня куда-нибудь подальше отсюда. Что было крайне странно для меня, обычно я старался сохранять непоколебимое спокойствие, но не в этот раз. Поймите, одно дело, когда шокирующая информация почти не касается тебя, и ты можешь не волноваться за свою судьбу. Но совсем другое, когда ты сам являешься частью всей этой истории. В голове реяло слишком много противоречивых мыслей. И большая их часть витала вокруг вампирской персоны, что сидела на моём диване. Он явно не убил меня только из-за того, что я похож на его давнего знакомого. Это может объяснить и то, почему был так ко мне добр. Но дневной эпизод выбивался из складной картины. Зачем меня пугать и причинять боль, если с Роджериком старшим (буду называть его таким образом) у него были прекрасные отношения?

Мистер Хендерсон наблюдал за моими телодвижениями со спокойным выражением лица. Положив ногу на ногу, он вальяжно расселся на кровати. При взгляде на него у меня защекотало в животе: в нём было что-то до чёртиков провокационное, что-то безумно опьяняющие. Боже, что со мной не так, если меня необычайно будоражит вид столь привлекательного мужчины? Но поделать с собой я ничего не мог: его внешность, его поступки, да и сам он заставляли меня краснеть. Мне было жизненно необходимо отвлечься, поэтому я отвернулся к окну и стал считать пролетающих птиц. Заметив, наверное, моё волнение, мужчина встал и подошёл ко мне.

- Вы беспокоитесь, что повторите каким-то образом судьбу своего родственника-тёски? – обратился он, встав рядом.

- А что с ним произошло? – поинтересовался я, не отводя глаз от кружащих над моей машиной ворон.

- Много чего интересного, - периферийным взглядом я увидел, как он улыбнулся, но потом помрачнел, - Хотя смерти его не позавидуешь.

- Наверное, случилось что-то ужасное? - предположил я, вопросительно подняв бровь.

- Над ним надругались, а затем закопали заживо, - вздохнул он, - Люди прознали про нашу с ним связь и наказали за это.

- Мне жаль, - я положил ему руку на плечо, - Он, должно быть, был вам очень дорог.

- Безмерно дорог: он был мои лучшим другом детства, моим верным товарищем и самым замечательным человеком, которого я только знал. Он был моей единственной… - тут его голос задрожал, и мистер Хендерсон умолк.

А мне и не нужно было продолжение фразы, я понял всё с полуслова. Я гладил его по плечу, стараясь немного успокоить. Он не рыдал, но было хорошо видно, как мистер Хендерсон пытался сдержать слёзы. Через минуту он успокоился.

- Вы проголодались? – попытался отвлечь его я, - Если да, то на кухне уже минут пятнадцать как готов булгур с овощами. Сейчас я поставлю готовиться сосиски, и мы можем приступить к трапезе.

- О, это просто замечательно, - улыбнулся мужчина, - Я очень голодный, готов слона съесть.

- Слона нет, но могу предложить салат: его делать недолго, - рассмеялся я.

- Не отказался бы, - он последовал за мной на кухню, - А нет ли у вас чего-нибудь крепкого?

- Крепкого? Дайте подумать, - я заглянул в ящик, где у меня лежали различные чаи и банка с качественным кофе, - Кажется, да. Определённо, да, - за кучей коробок с чаями у меня одиноко стояла бутылка неплохого виски, что мне подарили на двадцатипятилетие. Я поставил её на стол.

- Я смотрю, у вас серьёзные планы на этот вечер! – усмехнулся мужчина, - Это замечательно, но я имел в виду крепкий чёрный чай.

- Ой, извините! – покрасневший я убрал бутылку обратно, достав затем коробочку с заваркой с ароматом апельсина и шоколада.

Пока закипал чайник, и варились сосиски, я готовил салат из того, что осталось в холодильнике. Простой овощной салатик обязан удовлетворить потребность в клетчатке. Разложив по тарелкам еду и заварив всем чай, я сел трапезничать. Мистер Хендерсон ел медленно и аккуратно, кажется, наслаждаясь каждым кусочком. Это было видно по его довольному лицу. Конечно, я понимал, что вряд ли восполнил все его дефициты микроэлементов, но мог с уверенностью сказать - ночью он меня не съест с голодухи. Во всяком случае, я на это надеялся. Очень сильно надеялся. В конце трапезы он, поблагодарив за изумительный ужин, вызвался мыть посуду. Мне не хотелось нагружать его бытовыми делами (он гость, как ни как, а гостей не принято заставлять посуду мыть), но он убедил меня, что ничего плохого в этом не видит и хочет, как он сам сказал, поухаживать за мной, так как до этого готовка и промывка посуды полностью была на Доме.

Я сидел и наблюдал, как мужчина, закатав рукава, отмывал приставшую к стенкам кастрюли крупу. Тщательно и с должным усердием тёр, не оставляя ни крупинки, ни пятнышка. В тот момент я мог думать только об одном, зачем ему умение мыть посуду? Он ведь аристократ, за него ещё при жизни человеком явно мыли всё слуги, а затем, когда он стал вампиром, уже Дом. Но он почему-то умеет мастерски отдраивать грязные кастрюли и замасленные сковородки. Мой немой вопрос, что логично, остался без ответа. Что ж, ладно.

На часах стрелки показали половину девятого. Зевнув, я побрел разбирать единственную кровать в квартире, пока мистер Хендерсон мылся в душе. Ни себе, ни ему я не желал участи спать на холодном полу, даже на кучи одеял. Поэтому пришлось ютиться вдвоем на раскладном диване, пренебрегая личным пространством и чувством стыда (с роду не спал в одной постели с мужчиной). Мою кровать сложно было назвать малогабаритной. Двухспальная и вместительная, она свободно могла уместить на себе больше, чем двух человек, что сильно было на руку мне в эту ночь: нам обоим вполне хватило места. Как и полагается, мы легли валетом, так как лечь в одну сторону было немного странно для меня. Знаете ли, я был воспитан в приличной семье, а в них не принято спать подобным образом с тем, кто не находится с тобой в законном браке или не является тебе ближайшим родственником.

Я долго не мог заснуть. Было ужасно дискомфортно. То ли дело было в том, что за эти несколько ночей я отвык спокойно спать ночью (ночные «проверки» тому виной), то ли из-за нахождения вампира в непосредственной близости от меня, то ли из-за самого факта лежания рядом с мужчиной. Особенно с таким… Он ещё и лёг только в одних трусах. Ох, чёрт! Я постарался отвлечься от странных мыслей посредством привычного счёта овечек. Увы, минула уже сто тридцатая, а я так и не сомкнул глаз. Лежал и бесцельно смотрел в потолок, разглядывая длинную трещинку, тянувшуюся от одной стены к другой. В целом, а что мне ещё оставалось делать? Я даже в какой-то момент хотел встать и выйти на улицу (я лежал на краю, и мог позволить себе встать, не потревожив никого), подышать свежим воздухом, но передумал: мне почему-то чертовски стало лень двигаться. Так что, я просто маялся от бессонницы и умолял судьбу преподнести мне заветное забвение на пару часов.

Мистер Хендерсон, кажется, беззаботно почивал, укутавшись по самый подбородок в своё одеяло (что показалось мне очень странным, потому что я думал, что кровососы ночью не спят), когда на верхнем этаже началась вакханалия с громкой музыкой и резвыми танцами. Относительно новые соседи, что недели две назад переехали, решили, видимо, в очередной раз отпраздновать это событие. Топот ужасно бесил, а басы били по мозгам. Теперь всё вокруг, кроме этого, уже не имело для меня никакого значение. Почему они не могли всё это отметить днём? Ах ну да, как я мог забыть?! Ведь днём не так весело, а вот ночью прям превосходно. Особенно танцевать, словно стадо гиппопотамов, решивших освоить брейк-данс. Во мне постепенно зарождалась ненависть ко всему живому, и в частности, к этим молодым людям сверху. Как оказалось, праведный гнев кипел не только во мне. Шум разбудил Мистера Хендерсона.

- Вы не предупреждали, что на верхнем этаже у вас проводят сатанинские обряды, - раздраженно проговорил он, приподнимаясь на руках, - Если бы я знал, присоединился.

- К сожалению, у меня не было возможности вас предупредить: сильно надеялся на благоразумие хотя бы этих молодых людей, - устало вздохнул я, присаживаясь на кровати, - Но подобное часто происходит, приходиться привыкать.

- Кажется, теперь я понимаю откуда у вас бессонница, - в его голосе чувствовалось сочувствие, - Думаю, эту проблему нужно решать.

- Вряд ли, с этим можно что-то сделать. Скорее всего, как и прочие, они максимум немного уменьшат громкость, - вспомнил, как пару раз, в прошлом я ходил жаловаться, но почти ни к чему это не привело.

- Ну, это мы ещё посмотрим, - он ухмыльнулся и хитро прищурился.

Ежесекундно перепрыгнув через мои ноги, мистер Хендерсон оказался у шкафа, из которого по-хозяйски достал халат и накинул одним движением на себя. Жестом подозвав меня, уверенно двинул к причине своего пробуждения. Я ринулся вслед, в спешке забыв запереть дверь. Впрочем, это было не столь важно. Поднявшись по небольшой лестнице, мы оказались у приоткрытой двери. Мистер Хендерсон размеренно вошёл в неё, а я за ним следом: не думаю, что ждали именно нас, но всё же. Наше присутствие никого не удивило, его толком и не заметили поначалу, словно нас нет. И это было неудивительно: вечеринка была в самом разгаре, все танцевали, распивали алкогольные напитки и радовались жизни. Всё было прекрасно, но слишком уж поздно.

Мистер Хендерсон прокашлялся. Его наглейшим образом проигнорировали. Не сработал даже более громкий кашель. Я видел, как это его невообразимо взбесило. Резко выдернув провод колонок из розетки, он злобно сверкнул глазами. Со всех сторон послышались недовольные возгласы.

- Молодые люди, вам напомнить, с какого времени нужно уже спать в своих постельках? – невозмутимо проговорил мистер Хендерсон.

- Да какое право вы имеете врываться в чужую квартиру и портить дорогую аппаратуру? – крикнул один из парней – хозяев квартиры.

- Такое же, как и вы, когда устраиваете посреди ночи пляски и мешаете соседу спать, - мужчина подошёл ближе к парню, придерживая меня за плечо, - Так что, мы квиты.

- Нет, это не одно и то же! – возмутилась девушка, стаявшая прямо около меня.

- Допустим, - странно улыбнулся вампир, чуть ли не обнажая свои клыки, - Но достаточно близко, если вспомнить, что ваша дверь была открыта, а вот шуметь, по закону, можно только до десяти. Как жаль-как жаль, сейчас уже без пяти двенадцать. И во избежание проблем, что могут постигнуть вас по истечению этих пяти минут, вам лучше перенести вечеринку на завтра.

- А иначе что, вы вызовите полицию? – недовольно сморщился второй парень-хозяин квартиры.

- Нет, но она тоже приедет, только позже. Нужно же будет кому-то фиксировать трупы, - усмехнулся мистер Хендерсон. Его рука спустилась мне на спину, легла где-то между лопаток. По телу пробежали приятные мурашки.

- Вы нам угрожаете?! – девушка вытаращилась на нас.

- Нет, всего лишь констатирую факт, - вампир пожал плечами, - Так что, советую прекратить весь этот балаган и дать нам спокойно насладиться столь прекрасной и тихой ночью.

- Вам? Вы типа того, это самое? – девушка не прекратила таращиться на нас. По комнате прошелся смешок

- В каком смысле? – удивлённо поднял бровь мужчина, посмотрев на меня, а затем на неё, - Позвольте поинтересоваться, что вы мисс подразумеваете под термином «это самое»?

Она с противной улыбкой показала непристойный жест (похожий на международный жест поиска ближайшего метро), от которого я покраснел. И внезапно понял, что это действительно так выглядит. Сами подумайте: я стоял в одних футболке и коротких шортах в преступной близости с мужчиной в одном халате, чья рука лежала у меня почти на талии, и он, к тому же, говорит о прекрасной ночи, что мы хотим насладиться. Так я ещё и красный от смущения. Просто бинго!

- А, вот это уже не вашего ума дело, юная леди, - спокойно сказал мистер Хендерсон, - В данный момент, я просто надеюсь на ваше благоразумие. Уже полночь, вам лучше закругляться.

- И не подумаем! - резко выпалил первый парень, - Вам же будет веселее под музыку.

- Что ж, не хотите по-хорошему, будет по-плохому, - вампир злобно оскалился, полностью обнажая свои клыки. Его глаза загорелись красным.

- Мистер Хендерсон, я не советую вам этого делать. Они просто настырные подростки, - я испуганно схватил его рукав, - Можно позвонить в дежурную часть, пусть приедет парочка констеблей и урегулирует эту проблему.

Кажется, мужчина уже не слышал меня. Его клыки удлинились вместе с когтями, а глаза стали кроваво-красными. Он уже не говорил. Он рычал. Одним щелчком потушив свет, он в почти полной темноте метался от человека к человеку, шуршал тканью и чертовски меня интриговал своим поведением. По звукам не было похоже, что он их убивает, и я надеялся на более гуманный исход. Так и получилось. Когда он вновь врубил свет, все уже лежали на кроватях и диване. Они были частично обездвижены и усыплены, так что уж точно не могли встать и вновь начать балагурить. Не видел на них ни шрамов, ни укусов. С облегчением выдохнул: всё обошлось без жертв.

С довольной улыбкой вампир, вновь положив мне руку на плечо, направился за мной на выход. Как мужчина мне объяснил позже, когда мы были уже в моей квартире, ему удалось обойтись простым гипнозом, хотя жаждал он чего посерьёзнее, но решил сдержаться, чтобы больше не пугать меня. Это было приятно слышать. В течении последующей ночи нам действительно никто не мешал, и я наконец смог заснуть.