Часть 3 (1/2)
- Стоп!
Режиссер Петя махнул рукой оператору, ибо был не очень-то доволен: главный герой ныне прямо-таки витал в облаках, но, зная Фелагунда, это для него нехарактерно настолько, что скорее леди Гага манерам обучится, чем он сыграет плохо. Что-то с остроухим явно творится неладное, а потому поговорить надо.
Кудрявый шустрый пузан подкатился к высокому красавцу, жарко дыша куда-то в район ключиц, выше не достал бы.
- Слышь, твое величество, ты чего? Не приболел ли?
Звезда сериала про эльфов недоуменно приподнял брови, затем аккуратно уселся на скамейку одновременно с режиссером, стоя говорить либо у одного шея заболит, либо у другого голова отвалится.
- Петь, ты понимаешь… вчера на вечеринке у Лихолесского парочку видел, муж наугрим, а жена его аданет, и снова понял, что расовая рознь придумана, вот только…
Бывший король со вздохом обнял друга за плечи, говорить ничего не потребовалось – бессмертный эльф привязывался к недолговечным людям очень искренне, а они рано или поздно покинут этот мир навсегда. Пете, например, уже сорок, а дольше восьмидесяти представители его расы живут редко, так значит… режиссер прервал размышления, ухмыляясь от уха до уха:
- Э. неет, твое величество, мы тебе еще лет тридцать точно крови попортим.
Догадливая ассистентка, поняв, что звезда в депрессии, возопила на всю площадку:
- У нашего величества всю кровь испортили!!!
Парень-звукооператор тотчас врубил сирену, среднюю между «Пожар!» и «Граждане, воздушная тревога!»; поскольку Фелагунд все кино СССР пересмотрел, он без труда вспомнил, что друзья имеют в виду, и засмеялся так, что чуть было не потек грим с прекрасных глаз. Петя хохотнул:
- Ты, твое величество, костюм ненароком не испорти…
Хохот прокатился по всей площадке, Финрод явно повеселел.
- Извини, Петя, я соберусь, сейчас доиграем.
- Сначала грим подправим, - режиссер поднялся и шустро, как колобок, рванул к оператору. – Готовы? Мотор!
На сей раз сцена была сыграна блестяще, и режиссер объявил перерыв, но отдохнуть, похоже, было не суждено: запыхавшаяся ассистентка вбежала в зал подобно борзому коню и сообщила, что нелегкая принесла какого-то корреспондента. Петя опасливо сунулся под руку охраннику и глянул в монитор – дама оказалась весьма корпулентной и довольно противной наружности (но, возможно, тут камера виновата).
«Пропади, зараза!», - мысленно пожелал режиссер и покосился на Фелагунда, но тот и своей безупречной бровью не повел, так что стало ясно, что пускать «заразу», увы, придется, а то, не дорвавшись до «тела», она напишет такое, что из звезды, пожалуй, дух выйдет. А вот изъять фотоаппарат, смартфон и планшетник можно бы, и диктофоном обойдется.
Раздавшиеся шаги оказались на удивление тихими для такой туши, и в зал вплыла барыня средних лет, словно сошедшая с классических полотен типа «Купчиха за чаем» – в камере она смотрелась противной, на деле оказалась привлекательной, - а уж когда дама ярко улыбнулась, у режиссера аж печенка подпрыгнула: такую царицей снимать надо, если хоть мало-мальский талант имеется.
Фелагунд просиял:
- Лилиана Витальевна, - и выдал что-то по-эльфийски.
Дама ответила на том же языке, пусть и чуть медленнее, но уверенно, голос был мелодичен и, хотя и низок, но богат обертонами, словно она обожает петь. Петя отметил про себя, что ее шоколадного цвета деловой костюм и светло-лимонная блузка стоят немало, но сей корреспондентки, как он не старался, вспомнить не мог, но наряд-то как вторая кожа сидит, следовательно, она привыкла носить именно подобные вещи, а значит, с официального канала, но какого? Крупные золотые серьги с алмазной огранкой тоже цены немалой и, - вот черт! – это явно гномья работа.
Петя был сбит с толку, но звезда-не-в-шоке быстро прояснил обстановку:
- Друзья, это Лилиана Витальевна Иванова, юрисконсульт фирмы «Лихолесье».
- Я решила вспомнить молодость, когда была вольнонаемным корреспондентом ”Эльфийского вестника», - пояснила вновь прибывшая, - а заодно Артафиндэ Арафинвовича не мучить.
- Поверьте, признателен, и весьма, - улыбнулся Финрод.
Они приступили к интервью довольно быстро, причем звездный король был галантен, интеллигентен и остроумен, как и подобает истинному аристократу не только эльфийской крови. Весело же Лии стало от его реакции на вопрос: «А как вы относитесь к сплетням?»; Фелагунд чуть улыбнулся и выдал, что, прожив десять тысяч лет, он убедился, что самые ужасные сплетники отнюдь не барышни, это – мужчины.