Когда он так или иначе взаимодействует с твоими волосами (1/2)
Гониль
— Милая…
Он выдыхает, проводя рукой по лицу и, подперев подбородок, не верящим взглядом осматривает комнату. А ты сидишь на кухонном стуле, поджав ноги, ведь на полу плещется вода вперемешку с пеной из огнетушителя, и размазываешь по щекам сажу, еле сдерживаясь, чтобы не заржать, глядя на недоумевающее лицо парня. На трёх других стульях сидят усердно старающиеся делать виноватые лица Джуён, Джисок и Сынмин, но и их то и дело пробирает смехом.
— Я оставил вас всего на три часа, что успело произойти? — устало произносит он, облокачиваясь плечом на дверной косяк и снова шумно выдыхая. — Ладно, это не так уж и важно. Судя по всему, вы пытались приготовить поесть. Сочту это за способ выжить в условиях голода, — он вновь скользит взглядом по тебе, за чем следует очередной тяжёлый вздох. — Но с тобой-то, Т\и, что делать?
— Любить, кормить и подстричь! — выдаёшь ты заученную фразу, ведь вы вот так вот на стульях уже довольно долго сидите и отмазки друг для друга уже придумали.
Гониль вздыхает, поднимая глаза и руки к потолку, видит там присохшие макароны и в кое-то веки тихо матерится.
— Хён, язык! — следует незамедлительный выкрик из соседней комнаты.
— Английский, Чонсу, — отвечает ему Иль, закатывая штаны и шлёпая тапочками к твоему стулу, легко подхватывая на руки.
— Вы, трое, чтобы выдраили здесь всё так, чтобы блестело, — метнув взгляд на задыхающихся от смеха детей, говорит он, затем удаляясь по коридору к ванной.
— Хён, будет лучше, чем было!
— Лучше — не надо, пусть просто будет чисто! — последовал выкрик из следующей комнаты, где благоразумно скрылся от разборок Хёнджун.
Гониль всё продолжает вздыхать, аккуратно равняя твои подпалённые волосы, то и дело бросая взгляд в зеркало над раковиной.
— Эй, да всё же в порядке, никто не умер, — ты улыбаешься, а он лишь пальцами выравнивает твою голову, продолжая звенеть большими ножницами.
— Мне нравились твои длинные волосы, — спустя ещё пять вздохов признаётся он, садясь на край ванны, и убирая ножницы в шкафчик.
— Я обязательно их отращу, не сердись, — тянешь ты, обхватывая его лицо ладонями и оставляя лёгкий поцелуй на нахмуренном лбу.
Чонсу
— Теперь другое дело, — мягко улыбается Чонсу, ещё раз проводя ладонью по твоему бедру, едва задевая край домашних шорт. — Так даже… Приятнее?
Он щурит правый глаз, задумавшись, а ты прячешь вспыхнувшее лицо в ладошках, пока вы нежитесь в кровати утром выходного дня.
Две недели назад, после очередной депиляции, на твоей коже появилось сильное раздражение. Прикосновения доставляли не просто дискомфорт, но и сильную боль. Насмотревшись на твои страдания, Ким принял волевое решение.
— Больше не делай так, — тихо, но твёрдо сказал он на следующий день вечером, когда помогал обрабатывать воспаления.
— М? Чего не делать?
— Не сбривай, не удаляй их… Мне не мешают они нисколько, а тебе вон как плохо потом приходится… — не поднимая глаз ответил он, аккуратно нанося лосьон, сидя перед тобой на корточках. — Не делай этого.
Сказать, что ты была шокирована — ничего не сказать, учитывая то, что про гладкую кожу тебе вдалбливали с детства.
По началу было неуютно, но потом… Благодаря Чонсу, ставившему себя, пушистого, в пример, ты отпустила эту мысль, чему он был только рад!
Джисок
У вас наконец-то получилось выбраться на пикник. Ты мечтала об этом уже долгое время, но, то погода портилась в запланированный день, то у Джисока и у тебя не совпадал график, но сегодня всё было за вас. И теперь ты удобно лежишь на его коленях, пока он аккуратно перебирает пальцами твои волосы.
Морской пейзаж завораживает и успокаивает. Вам обоим давно уже пора было провести время именно так: вдвоём, на природе, где никто вам не будет мешать.
— Я люблю тебя, — вдруг произносишь ты, а пальцы в твоих волосах на мгновение замирают. Ты улыбаешься: наверняка, он сейчас округлил глаза и смутился, ведь вы ещё ни разу не говорили это друг другу.
— Я…