Глава 2: Не стать жертвой (2/2)

Тэйрна тщательно следила за своей дочерью, меткими выстрелами убивая подкрадывающихся к девушке сзади солдат или же отвлекая их внимание, чтобы Фелиция или Хан успели атаковать. Её рыжеволосый ребёнок двигалась в бою изящно и грациозно, нанося быстрые и коварные удары, и сейчас Элеонора испытывала чувство гордости за зеленоглазую девушку, которая показывала результаты своих тренировок в реальной схватке.

Сама же Фелиция позволила страху и инстинкту самосохранения вновь слиться друг с другом, образуя стену, что ограждала прочие эмоции. Сейчас младшая Кусланд видела перед собой не живых людей, но убийц, которым нужна была только её жизнь. Слегка сощурив глаза, она дралась с холодной и беспощадной яростью, которая свойственна только защищающему свой дом и загнанному в угол человеку, заставляя свои клинки и тело кружиться в смертоносном танце.

Резко обернувшись на раздавшийся сзади крик боли, юная воительница нанесла двойной удар по последнему остававшемуся в живых солдату эрла-предателя, который выронил свой меч из-за попавшей в плечо стрелы. Однако на этот раз девушке противостоял опытный боец, который первым успел пнуть противницу в живот, поскольку та была вне зоны досягаемости кинжала. Коротко и рвано вдохнув, Фелиция сделала шаг назад, так и не нанеся удара, и солдат, скалясь, бросился вперёд в своей последней атаке, стремясь ценой своей жизни забрать с собой дочь Брайса Кусланда.

Ему это не удалось, поскольку рыжеволосая успела пригнуться, выставив вперёд своё оружие, из-за чего её враг просто напоролся на клинки своим телом. Захрипев в агонии, солдат попытался было поднять руку с кинжалом, и тут же обмяк, поскольку стрела в глазу была несовместимым с жизнью аксессуаром.

- Ваша светлость, миледи, вы обе живы! - облегчённо вздохнул сэр Гилмор. – Тэйрн искал вас обеих, в последний раз я видел его направлявшимся в сторону кухни. Нам он приказал удерживать главный зал как можно дольше, поскольку был едва жив от ран, но ворота не смогут долго удерживать людей Хоу.

Выдернувшая кинжалы из бездыханного тела солдата Хоу Фелиция вздрогнула от интонаций в голосе рыцаря. Это была несвойственная обычно оптимистичному Гилмору мрачная обречённость, когда человек всецело понимает и принимает то, что смерть вот-вот явится за ним. Ещё ни разу младшая наследница рода Кусланд не слышала таких интонаций, и сейчас, когда они звучали от давно знакомого человека, по коже побежали мурашки.

Мысль об отсутствующем госте-Страже мелькнула в голове, однако озвучить её девушка не успела, поскольку массивные двери содрогнулись от тяжёлого удара. Резко кивнув госпоже и её дочери, сэр Гилмор быстрым и решительным шагом направился к воротам, и оставшиеся с ним солдаты налегли на массивное дерево своими телами, пытаясь выиграть для Элеоноры и Фелиции ещё хоть немного времени. В глазах предательски защипало, и юная рыжеволосая воительница, закусив нижнюю губу, отвернулась в сторону другого выхода, стараясь навсегда запечатать этот момент в своей памяти.

Страх за жизнь отца словно вырастил крылья, однако путь спешившей Фелиции и её матери преградила небольшая стычка, в которую девушка врезалась с куда большей яростью, чем в главном зале. Боль от предательства Хоу и гибели родового поместья, страх за жизни близких – всё это направляло клинки и стрелы в руках обеих Кусланд точно в цели, в которых они не видели живых людей. Расчистив путь, Фелиция влетела в кухню первой, и её сердце мучительно сжалось при виде отца.

Сэр Гилмор не солгал: бледный и привалившийся к стене тэйрн зажимал рукой рану в животе, которая, судя по луже крови, была весьма серьёзна. Затуманенные болью глаза отыскали ворвавшихся на кухню супругу и дочь, и от этого зрелища искажённое мучениями лицо заметно расслабилось, а уголки губ даже приподнялись вверх в улыбке.

- А вот и вы, обе, - голос отца слегка дрожал из-за слабости, но Брайс говорил удивительно спокойным тоном. – Я всё ждал, когда вы придёте.

- О, Создатель, что здесь происходит? – опустившаяся рядом с мужем тэйрна вмиг растеряла всю свою уверенность и жёсткость, и всхлип матери раскалённым железом полоснул по душе Фелиции, которая отказывалась верить в увиденное. Разум и полученные от уже наверняка мёртвых наставников знания твердили, что отцу осталось недолго, но надежда и угасающая вера отчаянно цеплялись за душу девушки, пытаясь сохранить её самообладание, взывая к чувству ответственности, которое упорно прививали родители.

-  Нужно выбираться отсюда! – резко и зло выдохнула рыжеволосая зеленоглазка, присаживаясь рядом с тэйрном. – Где потайной ход?

- За бочками,- поморщился Брайс, а затем хрипло закашлялся. – Думаю, что мне уже не подняться… кто-то должен найти Фергюса и короля, и рассказать им, что здесь произошло.

- Заткнись! – не выдержавшая Фелиция рявкнула на отца, чувствуя, как слёзы начинают застилать глаза. Её мир рушился прямо на глазах, и чувство бессилия свирепо бичевало девушку. – Если надо, я потащу тебя сама, но и ты и матушка выберетесь отсюда живыми, клянусь…

- Боюсь, это невозможно.

Раздавшийся со стороны двери новый голос принадлежал Дункану, и судя по тому, что Хан не начал рычать и гавкать при приближении чужака, Страж был союзником. Мужчина был заляпан кровью куда больше, чем Брайс Кусланд, но по тому, как он держался, было понятно, что кровь была чужой. Быстро подошедший к тэйрну Страж присел на одно колено, а затем, бегло осмотрев раны мужчины, печально покачал головой.

- Я только что со стен. Люди Хоу еще не нашли этот ход, но они окружили замок. Пробраться мимо них будет непросто. Нужно торопиться.

- Дункан, - подавшись вперёд, отец, в глазах которого читалась смешанная с болью мольба, с силой ухватился за руку Стража. – Я знаю, что вы мне ничем не обязаны… но умоляю, выведите мою жену и дочь в безопасное место!

– Выведу, ваша светлость, – собеседник произнёс эту фразу спокойным голосом, глядя в глаза тэйрну. – Но боюсь, мне придется попросить кое-что взамен.

– Что угодно!

Дункан скользнул взглядом по Элеоноре, а затем уже более пристально и внимательно посмотрел на доселе молчавшую Фелицию, которая всё же нашла в себе силы взглянуть в глаза Серого Стража. Воля Дункана, подобно копью, пронизывала девушку, но та прекрасно понимала значение этого взгляда, и старалась достойно выдержать это испытание, чтобы заслужить этот единственный шанс на спасение из лап предателя.

- Ваше несчастье бледнеет перед тем, что прорывается сейчас в наш мир, – твердо проговорил Дункан, наконец переводя взгляд с зеленоглазой девушки на тяжело раненого Брайса. – Нас мало, и нам нужны новые Стражи. Я прибыл в ваш замок в поисках новобранцев. Исходящая от порождений тьмы угроза не позволяет мне уехать с пустыми руками. Я доставлю тейрну и вашу дочь в Остагар, сообщу Фергюсу и королю о том, что случилось. А потом ваша Фелиция вступит в Серые Стражи.

От неожиданности воительница едва не выронила кинжалы, ощущая, как руки и ноги наливаются свинцовой тяжестью. Вытаращив глаза, юная Кусланд, приоткрыв рот и пытаясь выдавить из себя хоть слово, по очереди посмотрела на отца и мать, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Не такой ценой она хотела узнать о Серой Страже, и не так мучительно принимать это неотвратимое решение, а точнее принять его, потому что отец рвано выдохнул.

- Я согласен. Если это нужно, чтобы справедливость настигла Хоу – я согласен.

- Итак, сим я предлагаю вам, Фелиция Кусланд, вступить в ряды Серых Стражей, - явно удовлетворённый ответом Дункан кивнул Брайсу, а затем вновь внимательно посмотрел на рыжеволосую девушку. – Будем биться бок о бок с порождениями тьмы.

Девушка зажмурилась, чувствуя, как предательская слезинка всё же покатилась по щеке. Ей всё же выпал шанс обрести свободу от многих вещей в дворянской жизни, которые тяготили и пугали её, славу и влияние, что были доступны только Серым Стражам. Но за это требовалась расплата. Жизнь отца и родового поместья, своей самостоятельности в принятии решений и, возможно, отречение от своего титула и земель подобно рождённым с магическим даром наследникам и наследницам. Только такой ценой она могла спастись сама и спасти свою мать, отомстить предателю Хоу за совершённое вероломство. Понимавшая необходимость этой жертвы, Фелиция печально посмотрела на Дункана, проговаривая слегка дрогнувшим голосом своё решение:

- Я принимаю ваше предложение.

- Брайс, ты уверен, что поступаешь правильно? – молчавшая доселе тэйрна сжала руку супруга, и тот слегка улыбнулся ей.

- Наша дочь не станет жертвой вероломства Хоу. Она будет жить, и оставит свой след в мире.

- Тогда, душа моя, иди с Дунканом, - услышавшая ответ Элеонора поднялась на ноги и обняла свою дочь, поцеловав ошарашенную Фелицию в щёку. – Без такой обузы, как я, вы сможете уйти.

- Элеонора… - отец выглядел не менее ошарашенным, но супруга сверкнула глазами так, что тэйрн прикусил язык.

- Не надо, Брайс, – в голосе женщины зазвучал тот же металл, которым ранее Фелиция попыталась убедить отца уходить. Только голос матери был куда жёстче, и девушка с ужасом поняла, что такие же нотки уже звучали в голосе сэра Гилмора. – Мое место здесь, с тобой. И клянусь, чтобы выиграть для них время, я убью каждого ублюдка, который сунется в эту дверь! Уходи, девочка моя! – в зелёных глазах Элеоноры Кусланд, на краткий миг обращённых на юную воительницу, мелькнула нежность, смешанная с болью. Мать всегда оставалась матерью.

Раздавшийся где-то за стенами грохот словно пробудил само время, которое мучительно медленно плыло в кухне замка. Фелиция резко кивнула матери и отцу, прощаясь с ними, а затем с силой надавила один из кирпичей, открывая потайной ход. Её сердце разрывалось от цены за её жизнь, желание остаться вместе с родными удушало, а слёзы застилали глаза, мешая видеть дорогу. И всё же дух воительницы, который жил внутри Фелиции Кусланд, не позволял ей впасть в отчаяние или принять самоубийственное решение броситься на тщетную защиту родителей, тем самым обесценивая их жертву.

И не давая девушке совершить самое худшее – предать свои идеалы, свою душу. Последняя Кусланд бежала вперёд, указывая дорогу Дункану и сжимая кулаки до хруста в пальцах, стараясь не оборачиваться назад.